Не высовываться! орал атаман. Пусть постреляют, а мы их потом встретим. Ванька, обойди их слева конным отрядом! Ударь сбоку!
Иван махнул рукой, и два десятка воинов отбежали к группе деревьев, где за кустами стояли кони. Вскоре ватага хлыновцев выскочила на простор, татары засуетились. Этим воспользовался Ванька и врезался в нестройные ряды татар.
Сшибка получилась яростной, сумбурной, но хлыновцы сумели проскочить насквозь весь отряд татар, рубя на обе стороны. Татары в нерешительности стали отходить к лесу, где к ним уже подходила подмога.
Ушкуйники в это время собирали у лодок стрелы и коней, протискивались через проходы, а другие лучники продолжали стрелять без особого успеха. И всё же татары потеряли убитыми и ранеными не меньше половины отряда. Хлыновцы притащили двух убитых товарищей и с десяток раненых. Татары же не спешили вновь организовать набег и толпились на опушке рощи.
Атаман Фёдор высмотрел главного среди татар и крикнул лучникам:
Видите ихнего мурзу? Он на вороном коне! Всем стрелять только в него! Надо убить поганца! Давай, ребята!
Человек пятьдесят лучников выпустили рой стрел. Мурза свалился с коня, который уже не встал, дрыгая ногами.
Молодцы, ребята!
Атаман был доволен. Без начальника любое войско теряет половину силы, если не больше. Так и произошло. Татары вопили, призывали гнев Аллаха на головы разбойников, но напасть больше не решались.
Атаман, у них нет настоящих джигитов! прокричал Ванька и даже не стал прятаться от редких стрел, летящих от татар. Одни крестьяне. А что с них взять? Надо бы и нам сделать нападение!
Можно! согласился Фёдор. Лучники, выйдите вперёд и обстреляйте басурман!
Эта вылазка имела успех, человек пять татар свалились с коней, остальные скрылись в лесу, наспех подобрав павших.
Можно передохнуть, ребята! прокричал Фёдор. Потом Ваня посмотрит, куда те направились, а мы всё же двинем наш караван дальше. Осталось совсем малость!
Лодки медленно двинулись дальше. Шестёрка коней помогала тащить самую большую ладью атамана, и та, с трудом скребя днищем по траве, поползла к вершине пологой возвышенности, за которой должна начаться речка Казанка.
В этот день татары лишь сопровождали караван, но напасть не осмеливались.
Хоть передохнуть дали, собаки аллаховы! ругался Егор, но зорко оглядывал прибрежный лес, мрачно шелестевший рядом.
И ты знатно рубился, заметил Иван как начальник. Под Ярославлем я с тобой не встретился.
Меня оглушили по голове, так что пришлось отлёживаться дня три или больше. Тогда так болела голова, что многое позабыл.
Зато мы с тобой целые вышли из нашей первой сшибки. И то слава Богу! Ванька перекрестился и что-то прошептал про себя.
Лишь к вечеру следующего дня ушкуйники достигли ручья шириной не больше сажени. Это была Казанка.
Ребята, лодки установить кругом, распорядился атаман Фёдор. Всю ночь нести сторожевую службу. Татары могут напасть в любой момент. Ванька, поручаю это тебе. Можешь взять себе и Егорку. Прошлый раз он отменно поработал.
Так и было, атаман, согласился Иван. Парень он надёжный в деле.
Ночью татары подступили к лагерю. Их заметили и подняли тревогу. Лучники обстреляли далёкие тени, но толку не было. Егорке дали шестерых конников, и они сумели проскакать вблизи татар, стоящих в отдалении у леска. Одного хлыновца подстрелили, но слегка. Зато татары узнали, что русские начеку, и до рассвета не стали нападать. А Ванька доложил, что татар собралось около тысячи.
Откуда столько набралось?! возмущался атаман Фёдор. Этак их число более нашего. К тому же у нас раненые имеются.
Дай мне всех конников, атаман. Мы с ними обойдём татар и ударим с тыла. До рассвета осталось мало времени, нам стоит поспешить.
Да что конники! Сколько их наберётся и что ты сделаешь с такой силой?
Внезапность и натиск многое могут, атаман. А конников можно набрать три десятка с лишним. Можно на коней посадить по два воина. Кого-то все одно обязательно потеряем. Ещё повезёт, так лишних коней добудем. Ну, атаман!
Вот дьявол! Вечно ты, как и тот Егор, придумываете самые опасные дела! А как ничего не получится? Что тогда?
Война, атаман. Как без убитых и раненых? Такого не бывает. Соглашайся.
Уж очень риск большой, Ваня. Только на твою ответственность.
Само собой, атаман! Зато можно надеяться, что отгоним басурман и успеем выйти в Каму, а там нас уже не достать.
Чёрт с тобой, парень! Отбирай себе людишек и гони побыстрее. Если что, ты дай сигнал. Мы на помощь прибежим.
Обязательно, атаман! Рог со мной, да и у Егора имеется. Протрубим уж.
Небо над лесом ещё не начало сереть, когда тридцать семь воинов на тридцати двух конях углубились в лес, осторожно пробираясь вдоль речки. Через две версты переправились на правый берег и погнали коней в лес, черневший впереди.
Стало светать. В лесу с каждой минутой становилось светлее. Да и лес оказался не таким густым. Где-то левее едва слышно доносился лай собак. Видимо, впереди находилась деревня. Иван переглянулся с Егором. Тот понимающе кивнул.
Неожиданно впереди зашуршали кусты, показался воин из передового охранения.
Вань, заговорил Егор негромко, шагах в трёхстах татары на поляне. Готовятся идти на наших, так я понял. Прошка остался следить.
Много их? в волнении спросил Ивашка.
Кто их посчитает, Ваня! Много, целая орда.
Прямо так и орда! Ну хоть приблизительно.
Да чёрт их знает! Много сотен, так мне показалось!
Со страху, что ли? зло усмехнулся Иван.
Обернулся к конникам и кивнул:
За мной, ребята. Наделаем шуму и назад. Или вперёд, как получится. Приготовить луки. Вперёд, но тихо!
Скорым шагом кони вынесли отряд к поляне. Никто их не засёк. В сумеречном свете начинающегося утра было видно массу конников. Иван поднял руку, останавливая отряд. Обернулся и тихо проговорил:
По две стрелы в самую гущу и намётом на них! Пройдём сквозь и к своим. Пешим стрелять и искать себе коней. Найдёте скачите назад. Одним вам не прорваться. Приготовились! Они собираются трогаться.
Отряд тихо вышел к самой кромке поляны и все разом пустили по две стрелы. Потом с воплями и руганью бросили коней в самую гущу татар. Те растерялись. Даже не стали вытаскивать сабли. Просто расступались, шарахались в стороны. А хлыновцы рубили татар на две стороны, не разбирая, орали и понукали коней.
Наконец татары очнулись, было слышно, как начальники выкрикивали приказ догнать и изрубить всех до одного. Но ушкуйники уже проскочили основную массу и теперь отмахивались от редких всадников, что нерешительно пытались напасть с саблями наголо. Хлыновцы теперь уже неслись назад, нещадно нахлёстывая коней, и не обращали внимания на отставших или убитых. И лишь задние видели, как поредели их ряды.
Погоня быстро отстала. Никому не хотелось подставлять свои шеи под удары русских сабель.
Ванька, ты что? спросил, оборачиваясь, Егорка. Ранен?
Есть такое, едва слышно ответил Иван. Скачи к нашим и доложи. Я не поспею за вами.
Егор придержал дрожащего коня, схватил повод Ваньки и заторопил своего коня. Следом трусили ещё три всадника, тоже раненые. Егор вслушивался в отдалённые голоса и крики татар. Озираясь, словно затравленный зверь, парень спешил за ускакавшими вперёд всадниками.
Лес окончательно посветлел, и ехать стало легче. Он направил коня вправо, пытаясь выбраться к речке. Вслушивался, не почует ли звука рожка со стороны своих. Но лес молчал. Он остановил коня, криком вернул ускакавших вперёд. Их оказалось девять всадников, ещё он с Ванькой и тремя отставшими. Всего четырнадцать воинов из тридцати семи.
Ванька лежал на шее взмыленного коня. Товарищи осмотрели рану. Ничего страшного, но потеря крови сильно ослабила Ивана.
Перевяжем раны, ребята, и потащимся искать своих. Думаю, что надо идти в сторону речки. Осмотрим других ребят. Они нам ещё сгодятся.
Полчаса спустя все четырнадцать конников тронулись к речке. Но прошло не меньше часа, а речка не появлялась. Один из воинов заметил:
А верно мы двигаемся? Надо бы хоть по солнцу глянуть. Стойте, а я выеду на поляну и посмотрю.
Все согласились и поспешили слезть на землю. Усталость и жажда томили, воины припали губами к флягам.
Пожилой воин вернулся довольно скоро.
Мы шли вдоль речки, ребятки. Сворачиваем правее. Думаю, что к речке мы выйдем скоро. Поехали.
Глава 3
После мимолётного боя в лесу вернулись ещё четверо, и те раненые. Атаман Фёдор сделал строгий выговор Косому.
И всё же, атаман, я не считаю, что мы зря устроили этот набег. Иван говорил тихо, не торопился, и в его словах сквозила хоть неполная, но правда. Татары после того два дня отходили и не решались напасть. А мы тем временем успели значительно продвинуться к Казани. Да и потеряли мы всего половину. Не так уж и много. Теряли и больше.
Ладно, и так ясно. Лечись, пусть батюшка над тобой молитву читает почаще да травами отпаивает. А то один уже помер, как бы ещё кто не переселился в иной мир. Господи, охрани нас и помилуй! перекрестился Фёдор.
И так выдюжу, атаман, мрачно изрёк Иван.
Следующие недели прошли в постоянных опасностях. Татары часто вступали в перестрелки с хлыновцами, но до серьёзных схваток дело не доходило.
Наконец стало ясно, что Казань уже рядом. Татары все чаще появлялись вблизи каравана. Лучники уже израсходовали все стрелы. Приходилось собирать татарские и даже мастерить свои из захваченного железа.
Всё же отряд, хоть и потерял свыше полусотни воинов, оказался под хилыми стенами Казани. Татары встретили ушкуйников со страхом. Даже выслали посольство во главе с муфтием и кади[4] города, их сопровождали человек десять. Фёдор принял их, лишь выдержав в ожидании полдня.
Переговоры велись до самого вечера, но ни к чему не привели. Послы, видя малую дружину Хлынова, не соглашались откупаться многими дарами и намекнули на возможность сделать вылазку и побить всех русских.
Фёдор понимал, что большой караван провести тайно невозможно, и татары о нём знают. Потому тянул с переговорами, надеясь, что главные силы вот-вот подойдут, а тогда разговор будет совсем иным. А татары спешили, но просили сбавить цену откупа, на что атаман ни за что не соглашался.
Уже поздним вечером атаман просил совета у старых вояк. Решили послать вниз по реке дозор на лучших конях, что добыли у татар, и узнать о караване, где он, скоро ли подойдёт.
Сотник Антип Терёхин взялся выполнить поручение и ранним утром, ещё до рассвета, выехал с десятком воинов на полдень, идя вдоль берега, но скрываясь в прибрежных кустах и перелесках. На второй день к вечеру увидели караван. Он тяжело шёл против течения, и стало ясно, почему он так сильно опоздал. Терёхин дал знать Прокопию. Тот отрядил на берег лодку, чтобы вернуться с главным отряда.
Значит, вы уже на месте, заявил Прокопий, внимательно разглядывая Терёхина. Узнал. С чем пожаловал?
Атаман Федька хотел знать, как скоро вы будете с нами, атаман-посадник. Думаю, что дня через три вы доплывёте. Он уже разговаривал с татарами, но не договорился. Те требуют сильно скостить откуп. Федька стоит на своём.
Правильно, согласно кивнул Прокопий. Как дошли?
По-всякому, атаман. Потеряли примерно полсотни воинов. Жаль, но нас постоянно стерегли татары. Несколько сшибок было. Однако отстояли себя и лодки.
Много потеряли, Антип. Да что ж поделаешь? Война! И раненые есть?
А как же, атаман. Как без раненых? Выживают помаленьку. Так что ждём тебя, атаман-посадник. Поспеши, а то татарва вдруг на вылазку решится. Нам не устоять одним.
И так ясно, Антип.
Они ещё долго разговаривали, выпытывая друг у друга самые важные и интересные данные о войске и татарах. Под конец Прокопий сказал:
Гони назад, обнадёжь Фёдора. Понимаю, как он переживает и опасается татар. Через три дня должен быть на месте. Ждите и тяните время.
Терёхин, даже не отдохнув, поскакал с товарищами назад.
Фёдор-атаман скривился в неодобрительной усмешке, заметив;
Татары вот-вот могут напасть на нас. Не дураки! Видят, что у нас сила малая. Неужели они до сих пор не знают, что к нам идёт Прокопий?
Никак того нельзя понять, ответил Исай, его помощник. Такое они знают уже давно. Но чего ждут, непонятно. Стоит послать пару ребят пошустрее в город.
Правильно молвишь, Исайка. Вот и пошли. Сам отбери посмышлёнее да похожих на татар. Мордву или черемисов.
Ночная темень позволила двум хлыновским воинам незаметно оказаться на стене. С помощью верёвки спустились в город. Стража не успела их заметить, как они уже спрятались среди хибар, жавшихся к стене.
Прошло два часа, как сторожившие их воины у стены услышали вопли и другие признаки погони. Хлыновцы приготовились отразить нападение со стены, но тут кто-то вскочил на парапет, схватился за верёвку и стремительно спустился вниз. Стрелы жутко просвистели рядом.
Бежим! задыхаясь и кряхтя, бросил беглец и пустился, ковыляя, прочь под косогор.
Воины помогли ему, и скоро все скрылись за кустарником. Черемис сел и с натугой сказал, вытирая лоб рукавом:
Друга моего сцапали. Да и у меня в ноге стрела. Гляньте-ка, ребята.
Огня не было, и пришлось нащупать стрелу.
Ничего страшного, приятель, заметил один, выпрямляясь. Неглубоко сидит.
Дёрнуть или потерпишь ещё немного? Наши ведь почти рядом. Шагов двести осталось. Ну, что скажешь?
Тащи! Всё одно надо. Лишь рану перетяните потуже, а то кровью изойду.
В наступившей тишине раненый вдруг взвыл. Истязатель со вздохом заметил:
Всё уже. Не так и глубоко сидела. Он перетягивал ногу тряпицей, а затем проговорил, обернувшись: Пошли, ребята. Могут обстрелять из луков или кого спустят к нам. Тащите нашего героя.
Не успели пройти и пятидесяти шагов, как встретили человек пять, которые и понесли раненого в лагерь.
Фёдор-атаман после расспросов лазутчика отпустил его, а сам повернулся к Исайке.
Знаешь, друг, к утру надо отойти подальше, а то вполне могут вылазку учинить. Стоит ли рисковать?
И побыстрее, с готовностью ответил Исай. Прямо сейчас и стоит сниматься. Нечего чёрта дёргать за усы. Рогом боднёт.
Стараясь не шуметь, лагерь торопливо свернулся. Перед рассветом отошли на пару с лишним вёрст и стали сооружать частокол на пригорке. Другие лазутчики шныряли у крепостных стен и выискивали места, где легче подпалить стену.
Как и ожидалось, татары вышли из двух ворот и направились к лагерю. Басурман было тысячи две, большинство простые жители из бедняков со слабым вооружением, но конные. У хлыновцев конных было десятка три, да и те на заморенных коньках.
Лучники заняли скрытые позиции и ждали команду стрелять. Рейд татар к лагерю был бесполезным, и те убрались обратно.
Тащите к стенам хворост, ребята! орал атаман, размахивая саблей. Мы их подпалим маленько, и пусть тогда поспешают с дарами!
Не прошло и получаса, как со стены стали кричать, прося время для переговоров.
Пусть выходят послы, распорядился атаман толмачу.
Тот прокричал, и скоро ворота открылись, пропуская посольство из десяти человек.
Фёдор со своими атаманами встретил посольство с видом победителя. В молчании выслушал жалобу и желание договориться.
Нам требуется провиант и десяток коней, коротко заявил Фёдор.
И вы уйдёте, уважаемые и доблестные воины Хлынова? с поклоном спросил кади, заглянул в глаза атаману.
А что нам тут делать тогда? Гоните в город и собирайте провиант. До вечера должны управиться. Если не начнёте утром грузить, то мы разнесём вашу крепость по брёвнышку. Или спалим дотла вместе с городом.