Тревор наклонил голову и пустым взглядом уставился куда-то вперед, смотря сквозь экран; жирный гель для волос, которым он пользовался, блестел на солнце, проникавшем в его офис.
Это что, первоапрельская шутка?
Сейчас июнь, сказала я аккуратно. Идиот. Я просто больше не хочу этим заниматься.
Тревор резко нахмурил брови и напряг плечи, как будто только сейчас мои слова достигли его сознания.
Хочешь прибавку? хватило у него наглости спросить.
Конечно, я хотела больше денег. А кто не хочет? Просто не от Эйдена.
Нет.
Скажи, чего ты хочешь.
Ничего.
Слушай, я пытаюсь разрулить ситуацию.
Тут нечего разруливать. Ничто не заставит меня остаться.
Вот насколько я хотела сбежать из мира Виннипегской Стены. Тревору платили за то, что он добивался своего, и я знала: дай ему палец, и он тут же отхватит всю руку. Наверняка ему проще уговорить меня остаться, чем искать замену. Но я знала его уловки и не собиралась выслушивать все его дерьмо.
Взяв стакан с водой, стоявший на кухонном столе рядом с моим планшетом, я сделала глоток и внимательно посмотрела на него. Я смогу это сделать, черт возьми. Я сделаю это. Я не собираюсь оставаться на этой работе только потому, что он смотрит на меня сейчас максимально щенячьими глазами, на которые только может быть способно истинное зло.
Что мне сделать, чтобы ты осталась? наконец спросил Тревор, убрав руки от лица.
Ничего.
Если до сих пор капля преданности Эйдену и искреннее беспокойство о нем удерживали меня, то вчерашний вечер укрепил мою решимость уйти.
Я больше не буду тратить на это свое время.
Тревор поморщился, будто от приступа боли. Когда мы впервые встретились два года назад, у него было всего пара седых волос. За это время седины у него прибавилось, и это было легко объяснить. Если я считалась феей-крестной, то Тревор, должно быть, был богом; богом, который должен был творить чудеса в самых безнадежных ситуациях.
А теперь я уходила от наверняка одного из самых трудных его клиентов.
Он что-то не то сказал? внезапно спросил Тревор. Или сделал?
Я покачала головой. Ему меня не обмануть. Я прекрасно знала, что ему все равно. Прежде чем попросить его о созвоне а именно он настоял сделать это по видеосвязи, я спросила себя, рассказывать ли ему о причине увольнения. На принятие решения ушло меньше секунды. Нет, ему не стоило знать.
Я хочу жить своей жизнью, вот и все.
Ты же знаешь, что он переживает из-за возвращения в игру после операции. Если он резковат, это нормально. Не обращай внимания.
Нормально? У каждого свои представления о том, что считать «нормальным» при общении с профессиональными спортсменами, особенно с такими, как Эйден, который жил и дышал спортом. Он был для него очень личным делом. Эйден играл не потому, что не знал, что еще делать со своей жизнью, и не потому, что хотел заработать денег. Возможно, я понимала это лучше, чем Тревор.
К тому же, если у кого-то из нас и было больше опыта в обращении с Эйденом после разрыва ахиллова сухожилия, так это у меня. Я была непосредственным свидетелем. И я знала, каким он становится перед началом сборов, которые уже были на носу, только добавляя Эйдену стресса. Тревор работал на него дольше меня, но жил в Нью-Йорке и приезжал всего пару раз в год. Эйден звонил ему от силы раз в месяц, ведь обычно я принимала на себя удар.
Я уверена, найдутся сотни людей, которые будут счастливы работать на Эйдена. Ты легко найдешь мне замену. Все будет хорошо, сказала я ему в утешение.
Есть ли в мире хотя бы тысяча человек, которые захотят работать на Эйдена? Конечно. И даже больше.
Будут ли у Тревора проблемы с поиском нового помощника для Эйдена? Нет. Проблема найти того, кто готов терпеть сверхурочную работу и колючий характер Эйдена.
«Это трудная работа, сказал мне Тревор во время собеседования. Спортсмены привередливые. Терпеть их это, по сути, часть рабочих обязанностей. Ты справишься?»
Тогда я вкалывала на трех работах и жила в крошечном доме с Дианой и Родриго. Иногда я не спала ночами, думая об огромном студенческом кредите, который висел на мне мертвым грузом. И я готова была на что угодно, лишь бы выбраться из этого положения, даже если это означало иметь дело с кем-то, кто мог оказаться и не таким психом, каким его описывали.
Впрочем, Тревор не обманул Эйден был не так плох, если разобраться, что́ его раздражает, и хотя бы честно предупредил, с чем мне предстоит столкнуться.
Трудоголик и перфекционист, требовательный, капризный, высокомерный, недружелюбный, помешанный на чистоте босс.
Ничего сверхъестественного.
Эйдену Грейвсу требовался помощник, и мне повезло получить эту работу.
В тот момент у меня был план, из-за которого я ужасно переживала, и студенческий кредит, от которого у меня сводило желудок. Я обдумала это со всех сторон и решила, что это мой лучший вариант работать на Эйдена и одновременно заниматься собственным бизнесом и развивать его.
Остальное вам известно.
Тотальная экономия и работа по семьдесят часов в неделю принесли свои плоды. Я накопила достаточно, чтобы удержаться на плаву, если что-то пойдет не так. И у меня были цели, к которым я шла. Именно эти цели и надежда поддерживали меня, когда что-то не складывалось.
Так что даже в те дни, когда я представляла, как втыкаю Эйдену нож в спину из-за его идиотских требований например, перестирать постельное белье, которое слишком долго пролежало в машинке, я покорно делала то, что от меня требовалось. Достаточно было вспомнить про студенческий кредит, чтобы вытерпеть что угодно.
До сих пор.
Ты убиваешь меня, Ванесса. Черт, ты меня убиваешь, простонал Тревор.
Простонал. Обычно он только жаловался да язвил.
Все будет хорошо. Эйдену плевать, что я ухожу. Он этого даже не заметит, сказала я, постаравшись проявить немного понимания, но в то же время нисколько не беспокоясь из-за его стресса.
От гримасы страдания на лице Тревора не осталось и следа. Теперь он смотрел на меня хорошо знакомым мне свирепым взглядом.
Сомневаюсь, отрезал он.
Я понимала, почему хорошо подхожу Эйдену. Я была очень терпеливой и не обижалась на его холодность и придирки. Я знала, как вести себя с ненормальными, спасибо за это моей семье. И, возможно, я ждала, что Эйден будет вести себя гораздо хуже, а он никогда не позволял себе срывов. Для этого он слишком хорошо себя контролировал.
Но на самом деле я не особенно переживала из-за своего ухода, особенно после вчерашнего. Наверное, это было бы неприятно, если бы мы с Эйденом были друзьями или если бы Тревор был добр ко мне. Но я знала, что они даже не вспомнят обо мне через пару месяцев. Я хорошо понимала, кто заботится обо мне и что-то для меня значит, и ни один из них не входил в этот список и, конечно, это заставляло меня испытывать неловкость. Но выживают сильнейшие и все такое, так ведь?
И Эйден, и Тревор бросили бы меня не задумываясь, будь они на моем месте. Своими сомнениями, неуверенностью в себе и ошибочной лояльностью я загнала себя в клетку «не так уж и плохо».
Эйдену нужен был человек, который будет убирать, стирать, готовить, отвечать на электронную почту, публиковать посты на Фейсбуке, в Твиттере и Инстаграме, звонить Робу и Тревору, когда ему что-то нужно было от них. И еще выполнять кое-какие поручения, когда он путешествовал. Вот, собственно, и все.
Любой, у кого есть немного терпения, справится с этим.
Но Тревор, судя по всему, так не думал. Кажется, ему просто было лень. Он громко выдохнул и начал массировать виски, когда связь прервалась и его изображение на мгновение стало нечетким.
Ты уверена, что хочешь уйти? Я могу поговорить с Эйденом, чтобы он сократил твои рабочие часы.
Даже несмотря на то, что картинка зависла, его голос был слышен.
Я едва не сказала что-то вроде «дай мне подумать».
Уверена.
Нельзя упускать эту возможность отправиться в одиночное плавание. Я спугну удачу, если буду медлить и сомневаться.
Ванесса, снова простонал он. Ты и правда собираешься это сделать?
Именно к этому я стремилась с тех пор, как получила диплом графического дизайнера. Высшее образование далось мне непросто, и я делала ужасные вещи, пытаясь закончить учебу. Ради независимости я работала в нескольких местах одновременно, спала по четыре часа в сутки и старалась тратить на себя как можно меньше. Я бралась за любую работу, какую только можно было найти. Оформляла обложки для книг, баннеры, плакаты, визитные карточки, открытки. Делала эскизы тату. Придумывала дизайн футболок. Что угодно.
Правда.
Я едва не улыбнулась, услышав в своем голосе уверенность, которой я на самом деле совсем не чувствовала.
Если ты и дальше будешь так себя вести, мне придется найти тебе замену, тяжко вздохнул Тревор, массируя виски.
Я кивнула, и от ощущения этой неуверенной победы у меня защекотало в горле. Я не позволю этому остроумному комментарию задеть меня. Да, я и дальше буду так себя вести.
Тревор махнул рукой на экран.
Я дам тебе знать, как только кого-нибудь найду.
И он бесцеремонно отключился. Он напомнил мне кое-кого своим отсутствием манер. Если бы не Зак и еще несколько парней из «Трех сотен», я бы решила, что все люди в футбольной сфере грубияны. Но нет, просто такими были именно те несколько человек, с которыми мне приходилось работать. Ну как так?
Впрочем, это больше не моя проблема, верно?
Ванесса! проревел откуда-то сверху знакомый голос.
Что? крикнула я, закрывая видеочат. Интересно, он подслушивал мой разговор с Тревором? Ну то есть, он ведь сам сказал в первую очередь позвонить ему, так что?
Ты постирала белье? раздался вопль примерно из спальни Эйдена.
Я стирала его постельное белье по понедельникам, средам и пятницам. Каждую неделю с тех пор, как меня наняли. Для парня, который тренировался чуть ли не каждую минуту своей жизни и потел почти так же, как дышал, Эйден был просто помешан на чистоте. Я сразу поняла, насколько ему важно, чтобы его чертовы простыни были чистыми, и всегда вовремя стирала белье.
Да, ответила я.
Сегодня?
Да.
Какого черта он об этом спрашивал? Я всегда а-а. Я всегда оставляла на подушке пару мятных конфеток, которые он любил, просто забавы ради. А сегодня не положила. Их не было в магазине. Вот почему он спросил. Я сама виновата, что избаловала его. Эйден никогда не показывал, что замечает мои маленькие подарки, и я думала, ему все равно. Видимо, нет.
Он не ответил, и я уже представила, как он неуверенно бормочет себе под нос, прежде чем понюхать простыни, чтобы убедиться, что я говорю правду. Он долго молчал, и я решила, что он понял, что я не врала. Но тут он снова закричал:
Ты забрала мою одежду из химчистки?
Да. Она в шкафу.
Я не поморщилась, не закатила глаза, не разозлилась. У меня было самообладание самурая. Самурая, который мечтает стать воином.
Едва я убрала ноутбук в сумку, как он снова закричал:
Где мои оранжевые кроссовки?
На этот раз я не удержалась и закатила глаза. Это напомнило мне, как в детстве я просила маму о помощи, когда не могла найти что-то дольше пяти секунд. Кроссовки были ровно там, где он их оставил.
В ванной.
Я услышала, как наверху начали двигаться. Зак еще не вернулся в Даллас, так что это мог быть только здоровяк, искавший свои кроссовки. Я редко прикасалась к его кроссовкам без надобности. Не то чтобы его ноги воняли на удивление это было совсем не так, но они действительно потели, и я имею в виду, очень сильно потели. Последние два месяца он так усердно тренировался, что степень пота достигла небывалых масштабов. Мои пальцы старались даже не приближаться к обуви, если это было возможно.
Я как раз пролистывала кулинарную книгу, пытаясь решить, что приготовить на ужин, когда лестница затряслась под стотридцатикилограммовым парнем, сбегавшим по ней вниз. Нет, серьезно, если он шел по ней не в темпе черепахи, в доме дрожали стены. Непонятно, как лестница вообще его выдерживала, похоже, ее строили на века.
Даже не оглядываясь, я знала, что он шел на кухню. Хлопнула дверца холодильника, и я услышала, как он принялся что-то жевать.
Купи мне крем от загара, обронил он. Мой почти закончился.
Я уже заказала крем пару дней назад. В интернете он стоил дешевле, чем в магазине, но объяснять это Эйдену не было никакого смысла.
Принято, здоровяк. Еще я сегодня завезу швее твои шорты. Я заметила при стирке, что у них расходятся швы.
Примерно половина одежды Эйдена была сшита на заказ, потому что размер «для бегемота» редко встречается в магазинах. И я была не в восторге от сшитых на заказ шорт, которые уже нуждались в починке.
У меня сегодня тренировка, сказал он, держа в одной руке грушу, которую ел, и пару яблок в другой. Есть что-нибудь, что я должен узнать до того, как уйду?
Поигрывая дужкой очков, я пыталась вспомнить, что хотела сказать ему.
Утром я оставила на твоем столе несколько конвертов. Не знаю, видел ли ты их, но, похоже, это что-то важное.
Судя по его красивому, крупному лицу, он задумался. Затем кивнул.
Роб уже отменил встречу с фанатами?
Я едва не поморщилась, вспомнив разговор с его агентом, еще одним козлом, которого я терпеть не могла. Я не удивилась бы, если бы узнала, что его не любит его собственная мать, такой он был урод.
Я сказала ему, но он не перезвонил. Я выясню, получилось ли.
Он снова кивнул и нагнулся со своей двухметровой высоты, чтобы поднять с пола спортивную сумку.
Обязательно выясни, он сделал небольшую паузу. В этом месяце день рождения Лесли. Отправишь ему подарок и открытку?
Ваше желание для меня закон.
За все то время, что я работала на Эйдена, только Лесли получал от него поздравления. Даже Заку он ничего не дарил я это точно знала, потому что этот подарок покупала бы я.
Ах да, я приготовила твои любимые батончики с гранолой, если захочешь взять их с собой, добавила я, указывая на пластиковый контейнер, оставленный возле холодильника.
Он последовал туда, открыл контейнер и вытащил два батончика, завернутых в пергаментную бумагу, после чего кинул перекус в спортивную сумку.
Приезжай завтра утром в спортзал с камерой и завтраком. Я рано уеду и вернусь только к обеду.
Хорошо.
Надо будет поставить будильник на полчаса раньше. В межсезонье Эйден обычно делал дома кардиотренировку, потом завтракал и отправлялся в зал тягать вес и заниматься с тренером, которого он посчитает достойным себя. Но иногда он вставал раньше и сразу ехал в зал.
Зал находился на противоположном конце города, так что мне либо придется готовить завтрак у себя дома и ехать прямиком туда, либо просыпаться еще раньше, чтобы заехать к нему, что было совсем не по пути, а уже после направляться в зал. Нет уж, увольте. Я еле-еле выживала на своих привычных четырех-пяти часах сна. Я не собиралась терять то малое, что у меня оставалось.
Встав из-за стола, я взяла бутылку с водой, которую подготовила заранее, и протянула ее Эйдену. Мой взгляд остановился на его мощной шее, прежде чем я заставила себя посмотреть ему в глаза.
Кстати, я поговорила с Тревором насчет ухода, и он сказал, что найдет мне замену.
На долю секунды его темные глаза, как всегда холодные и безразличные, встретились с моими, а затем он отвел взгляд.
Хорошо, кивнул он, убирая воду в сумку.
Пока, крикнула я, когда он подошел к двери в гараж.
Он ничего не ответил и закрыл за собой дверь, но мне как будто показалось, что Эйден слегка шевельнул пальцем или даже двумя.
Кого я обманываю? Надо быть полной дурой, чтобы хотя бы допустить, что такое возможно. Я не самый приветливый человек на свете, но Эйден обошел меня по всем статьям.