В общем, жизнь с чистого листа, а пока я буду мчать на своем любимом Харлее, обдумаю план, как не выделяться из толпы. Иначе даже я разочаруюсь в себе.
Я хочу стать кем-то, а пока при двух известных родителях, нашедших свой путь, я белая ворона, точнее одна сплошная ходячая катастрофа. Говно в океане, которое мотает даже при штиле. Хотя, едва ли в океане бывает штиль, но это лишь моя философия.
Застегиваю кожаную куртку, беру мотоциклетный шлем и выхожу к своему любимому байку.
От черной зеркальной поверхности исходит сияния, и я ликую. Ведь впереди меня ждет свобода, скорость и крутое путешествие. Разве это не настоящая жизнь? Ощущение реальности.
Достаю телефон и включаю погромче песню на повторе Майли Сайрус «Flowers»14. Надеваю шлем, перекидываю ногу через стального жеребца самого верного мужчину в моей жизни, поворачиваю ключи в зажигании. Мотор рычит, пробиваясь сквозь любимую мелодию в наушниках, заставляющую мысленно двигаться в такт музыки. Откидываю опору, вращаю рукоятку газа, и мы с байком срываемся с места.
Эдмонтон, Калгари, Ревелсток, Ашкрофт, Хоут и Ванкувер
Глава 1
Спустя четыре дня. Здание канадского суда.
Ченнинг Райнер
Стук судейского молотка, и я закрываю глаза.
Этот недоумок Брэдли и его агент быстро состряпали иск, обвиняя меня в избиении. А такое в спорте карается не только штрафом, но и дисквалификацией на время или даже вышвыриванием на обочину жизни.
Черт. Вся моя жизнь в один миг катится в сточную канаву. Вот же мой отец позлорадствует. И думаю, пора познакомиться Ченнинг Райнер. И фамилия Райнер не просто одна из самых часто встречаемых фамилий в Соединенных Штатах, еще и популяризированная моим отцом Айзеком Райнером тренером американской женской сборной по большому теннису. С моего раннего детства отец пророчил мне будущее в его индустрии, вот только я не видел себя в белых шортах с лампасами и такой же футболке с логотипом сборной, еще и с ракеткой в руке. Мне нравятся женские стоны, вот только я предпочитаю их слышать сугубо в своей постели, а не на корте. И я пошел против воли отца и выбрал мужественный вид спорта американский футбол. С пяти лет грезил о выходе на поле, играя за лучшую команду или национальную сборную США. И моя мечта сбылась. Начало моей карьеры положил развод родителей. Будучи не в силах терпеть многочисленные измены отца, мать подала на развод и сразу же переехала в Нью-Йорк, оставляя меня с горе отцом, но с припасенным для меня козырем в рукаве мой трастовый фонд, идущий исключительно на мое обучение, и доступа к нему отец не имел. К счастью, Аманда вторая жена моего отца, увы, не последняя, оказалась на моей стороне и в хороших отношениях с моей матерью. И благодаря Аманде и маминым деньгам мне удалось пойти именно в ту спортивную секцию, куда я хотел. Сперва школьная команда американского футбола, после университет. Мы буквально своей сплоченной командой со школьной скамьи кочевали с одного учреждения в другое. На первом курсе университета меня заметили и пригласили в запасники в профессиональный клуб, выступающий в НФЛ. И спустя время, благодаря тренеру и менеджеру, я выбился в стартовый состав, становясь капитаном и квотербеком «Калифорнийских рейнджеров». И сейчас все многолетние труды летят в пропасть.
Все кончено, говорю я себе под нос и закрываю глаза ладонью.
Ни черта не кончено, Райнер, басит Стэнли. Это лишь первое слушание. Затянем процесс, подадим апелляцию, выбьем условия и докажем, что этот хрен пытался изнасиловать твою сестру. Еще посмотрим, кто на чьем поле будет играть. К тому же, они не имеют права судить тебя на территории Канады.
Радует одно тренер прав. Приговор мне могут вынести на территории Соединенных Штатов Америки, либо с ее позволения в Канаде. Вряд ли сами штаты сольют своего лучшего игрока из НФЛ. Они вытребуют суд на территории Эл-Эй. Однако, зная канадцев и их потерпевшую сторону, они могут затянуть процесс, а на носу выездная игра в Чикаго. Вот же дерьмо! Дерьмо!
Я снова тру лицо ладонью.
Дерьмо!
Еще какое, Райнер, и это твое дерьмо, и даже из него мы выберемся. Стаффорд Брайн лучший футбольный адвокат, он выигрывал самые паршивые дела. Через пару дней ты будешь дома и нежится в своем джакузи.
Надеюсь, бурчу я и смотрю в сторону судейской трибуны, где стоят мой адвокат и адвокат пострадавшей стороны. И что-то вид моего адвоката мне совершенно не нравится.
Что там говорил мой тренер? Лучший? Никогда не проигрывал? Видимо, я стану его первым проигрышным делом.
***
Какого хрена?! эмоцианирую я, слыша слова адвоката.
Ра-айнер, рычит на меня Стэнли, успокойся!
У меня игра, какое к черту успокоиться?
Это лучшие, что мы сейчас можем сделать, вмешивается адвокат. Нам нужна небольшая отсрочка, чтоб доказать обратную сторону избиения, и что ты был сильно пьян, и не контролировал свои действия.
Адвокат будто сжимает мои яйца в тисках. Пьян?! Да будь я трезвым, сделал бы то же самое, только этот ублюдок уже не отделался сломанным носом, челюстью и выбитыми тремя зубами, а мчал в вагонетке на большой скорости в гребаный ад.
Этот мудила запихал свой член в глотку моей сестры! кричу я, не в силах сдержаться.
Поскольку обстоятельства выглядят иначе, и девица сама это допустила
Девица? рычу я. Прояви гребаное уважение! Она моя сестра, у нее есть имя Гейл! Я готов уже выбить все дерьмо из своего адвоката, как меня сдерживает Стэнли.
Я не знаю, что произошло, и почему Гейл оказалась с этим кретином, стояла на коленях, пожирая его член. Я был не в том состоянии, чтоб задавать вопросы и слушать ее аргументы. Все разговоры вел с ней адвокат и мой тренер. Я же пытался остыть и не придушить сестру.
Просто скажите, что дальше? спрашивает Стэнли, пока я еще больше не наломал дров.
А дальше Пока я выиграл нам время, чтоб продумать защиту, перетащить суд в Калифорнию, и договорился на условное заключение, но покидать Ванкувер нельзя до следующего слушания.
Вот дерьмо! Не сдерживаюсь и ударяю кулаком в стену, снова разбивая в кровь едва зажившие костяшки за эти дни.
Райнер! окликает меня тренер. Хотя бы сейчас держи себя в руках.
Как я могу держать себя в руках? Как? Какой-то кретин трахнул рот моей сестры, и через неделю у меня игра. Какое, на хрен, спокойствие? Я в дикой ярости и готов крушить все на своем пути, как Халк15 в «Мстителях»16.
В ближайшие пару часов мы подыщем квартиру, где можно будет остаться до следующего слушания. И вы понимаете, это не курорт и даже не мотель. Я думаю, мне не стоит напоминать, это все же заключение, хоть и условное. Никакого телевизора, интернета и мобильного, как и не желательно выходить на улицу, чтоб не провоцировать канадскую сторону. Но зная своего клиента, едва ли это останется таковым, говорит адвокат и смотрит в мою сторону, а я мысленно бормочу «Ченнинг Райнер, Ченнинг Райнер, мать твою, у меня есть имя, как и у моей сестры, тупоголовый ты член». Я договорился на смягчение условий и без присутствия охраны. Так что пусть нигде не светится, а главное не покидает пределы города. Не стоит тигра дергать за усы.
Возможно, стоит рассмотреть отель? Чтоб не ждать? интересуется Стэнли.
Квартиру оплачивает канадская сторона в определенном бюджете, так что никаких отелей. Стоит мне заикнуться об этом, судья тут же откатит принятое решение, и не будет даже квартиры.
Хорошо.
***
Через пару часов мы в сопровождении едем в съемную квартиру в каком-то захолустье Ванкувера. Если в этом сраном городе можно найти что-то более дерьмовое, то они нашли.
Не так и плохо, произносит тренер, оглядывая одну из спален. Я ожидал худшего.
Я молчу, поскольку мне нечего сказать на его слова. Более дичайшей квартиры я еще не видел. А после все же произношу:
Где сестра?
В отеле, отвечает Стэнли, водитель должен доставить ее сюда, но не думаю, что она может остаться в этой квартире, опережает меня тренер. Да и ей лучше поехать домой, советует он.
Сейчас мне все равно. Хоть пусть валит на все четыре стороны, злюсь я из-за всего произошедшего дерьма.
Я не виню Гейл в случившемся, хотя, доля ее вины имеется в этой ситуации. Сестра всегда, как хвостик, ездит со мной не только на самые культовые игры, но и различные вечеринки, вот и в этот раз полетела с командой. Гейл потрясающая, насколько я могу судить, будучи ее братом. Она задорная, общительная и довольно ранимая. Моя команда безумно любит ее. Она даже стала нашим талисманом на всех больших играх. Если Гейл на трибуне нас ждет победа, даже если мы вчерашней день провели в пьяном угаре. И это впрямь работало. Либо мы настолько круты, либо же Гейл наша кроличья лапка.
Райнер, остынь уже, обращается ко мне тренер.
Я не успеваю ничего ответить. Входная дверь чуть приоткрывается, и я вижу сестру со взглядом побитого щенка. Мне хочется одновременно отругать ее и обнять, сказать, что все хорошо. Вот только все ли хорошо и под контролем?
Прости шепчет Гейл, и словно во второй раз у меня срывает чеку.
Брэдли, мать его, Риз? почти рычу я, впивая свой взгляд в сестру. Зачем? Почему, Гейл? Из всех мудаков ты выбрала его? Я никогда не встревал в твою личную жизнь, держался на расстоянии, но видимо стоило! И ой как стоило!
Гейл стоит с опущенным взглядом и молчит. Сцепив руки в замок, она едва не плачет, и сейчас сестра напоминает маленького ребенка.
Ответь: зачем, Гейл?
Так вышло бормочет она, а я же рывком двигаюсь к ней, и тренер преграждает мне путь к сестре.
Что значит «так вышло»? цежу сквозь зубы поверх плеча тренера. Я легко могу снести его со своего пути, но стараюсь удержаться на месте и позволить Стэнли не дать мне наломать дров еще больше, чем уже есть. Я никогда бы не ударил сестру, но это расстояние между нами некий остров безопасности для нас двоих.
Я не думала всхлипывает она. Не думала, что он захочет этого
Что значит «не думала»? Гейл, ты поднялась с этим гондоном на второй этаж, зашла с ним в эту сраную спальню! почти кричу я. Ты ж не думала, что он собрался показывать тебе розовых пони? Или ты думаешь, когда идешь с мужиком в спальню, он приглашает тебя на чай?
Чен, я знаю! выкрикивает сестра и смотрит на меня заплаканными глазами. Несмотря на слезы я вижу проскальзывающий гнев в ее радужках. Я не глупая, и у меня были парни.
Тебе двадцать! зло выкрикиваю я, и тренер, сдерживая мой напор, пытается оттолкнуть меня.
Уже как месяц двадцать один! И если ты не знаешь законов, то я могу просветить тебя, братец. Возраст сексуального согласия в Калифорнии восемнадцать лет! Еще и огрызается мне засранка.
Что это, на хрен, за мудила? Сжимаю кулаки.
Я знаю, моя сестра взрослая, да и я не отец, чтоб читать нотации, но она моя сестра! Я не могу представить, как мою сестренку шпилит какой-то ублюдок.
Ты его не знаешь! кидает она мне.
Ему чертовски повезло, иначе я б ему переломал ноги и руки, а в довершении, оторвал член и заставил сожрать вместе с его дерьмом, наваленным в штаны от страха.
Будто ты у нас святой, Ченнинг! Скольких девушек ты лишил невинности? Гейл редка называет меня полным именем, обычно Чен или Ченни. И если уж происходит событие полного имени, значит моя сестра злится. Очень злится.
Ты не сравнивай! Это разные вещи!
Да? И в чем же, Ченнинг? А может у нее тоже есть старший брат?
Вот же язва!
Я немного остываю, понимая, мне стоит сбавить обороты. Личная жизнь сестры меня и впрямь не касается, поскольку я тоже не святой и никогда не давал клятву безбрачия. Перестал считать девушек, став квотербеком в старшей школе. Девушки так и сыпались в мои объятия, стоило мне и моим ребятам прийти на вечеринку. Черт возьми, мой член видел столько сладких кисок, отсасывающих мне, что я путался в именах, пока не стал называть всех «сладкая». А вот когда я скакнул из университетской команды в настоящую игру, то аппетиты пришлось убавить. Ведь любой мой косяк мог отразиться на карьере. А соперники так и ждут мгновения моего падения. Вот я и оступился. И чего мне это стоило?
Почему Брэдли? спрашиваю я спокойным тоном и ощущаю ослабевшую хватку тренера. Неужели не могла найти другого?
Гейл тяжело дышит, ее грудь вздымается, а глаза вновь наполняются кристалликами слез.
Он заставил тебя?
Нет, виновато произносит она и опускает взгляд. Я рассчитывала вызвать ревность и думала, если мы поднимемся наверх, то я сразу же уйду. И когда реакции никакой не последовало, я растерялась, а Брэдли вздыхает она и пожимает плечами.
Мозг цепляется за брошенные фразы: «Вызвать ревность», «Реакции никакой не последовало». О чем говорит моя сестра? Какая, к чертям, ревность? А главное чья ревность?
О ком ты? спрашиваю я, шокированный ее ответом.
Если моя сестра хотела вызвать ревность, то только кого-то из игроков двух команд, поскольку на тусовке других парней больше не было, и подозреваю нашей. Едва ли Гейл знала хоть кого-то из канадских «Ангелов».
Эрик отвечает она очень тихо.
«Что? Эрик?» в моем мозгу звучит чертова сирена, буквально оглушая меня.
Эрик? Эрик Брис? произношу имя раннинбека17 и сам не верю своим ушам. И судя по реакции сестры, я попал в чертову десятку.
Эрик Брис? Твою ж мать! Моя сестра запала на Эрика Бриса? Даже не знаю, что хуже: Эрик или Брэдли? Да Эрик видел больше женских задниц, чем стульчаков. Уж кто и коллекционирует девиц на одну ночь, так это Брис. Пробеги мимо него антилопа в розовых стрингах, он и не заметит, если увидел аппетитную задницу, которую еще не трахал. К тому же, в команде есть четкие правила: сестры игроков табу, какими бы они горячими не были. Да и прикоснись он к моей сестре. Да что прикоснуться! Посмотри он в сторону моей сестры, я б лишил его самого главного атрибута, за которым так охотятся все девушки. К счастью, мне бы не пришлось этого делать. Гейл слишком милая для Бриса, таких он в упор не замечает. Так что моя сестра очень сильно прогадала с вызовом ревности. Да, Эрик хорошо общается с моей сестрой, обнимает, как брат, даже пару раз забирал ее со студенческих вечеринок, когда этого не мог сделать я или мой друг Лиам. И о боги, я оказался настолько слеп. Моя сестра влюбилась в извращенца, трахающего все, что способно двигаться в его сторону. Кроме Гейл, конечно.
У тебя неимоверно ужасный вкус в мужчинах, произношу я. Советую тебе забыть его.
Не тебе решать, что мне делать! Взгляд сестры снова вспыхивает.
Ты уже сделала, чтоб привлечь его внимание. Привлекла, огрызаюсь я. Ты хоть понимаешь это? Не окажись меня там, Брэдли бы изнасиловал тебя. Я подхожу к сестре, тренер не двигается, слыша в моем голосе больше ноток беспокойства, чем агрессии.
Понимаю Сестра смотрит на меня глазами, полными слез.
Мое сердце сжимается от боли, и я притягиваю к себе сестру, обнимая. Гейл едва доходит мне до середины груди и в моих огромных медвежьих объятиях она буквально тонет. Я ощущаю, как вздрагивают ее плечи. Гейл снова плачет, только уже держится как боец.
Все будет хорошо, я глажу сестру по темным волосам, прорвемся и сейчас. Целую ее в макушку.
Прости, Чен, шепчет она, обнимая меня и прижимаясь ко мне, как к плюшевому медведю.
Все хорошо, пытаюсь успокоить ее.
Вижу, как тренер уходит на кухню, явно желая дать нам время побыть вдвоем и все обсудить, или помолчать по душам.
Глава 2
Харлин Квин Олдридж
Вот же дерьмо! ругаюсь я, когда снимаю шлем. Длинные светлые волосы падают на мои плечи, а ветер подхватывает их и треплет за спиной, словно ленты. В мою задницу впивается миллион осиных жал, и, если я взгляну на нее, та будет плоской, как и Земля по теории Сэмюэля Шелтона18.