Прежде чем мы начнем обещанную тебе откровенную беседу заговорил Чифф, заскрипев крышкой термоса Не расскажешь для чего ты решил целые сутки пробыть здесь в одиночестве? Одиночное созерцание может успокоить или взбудоражить душу, но никак не заменит годы коллективного наблюдения за этим местом. Мы знаем больше тебя. А наши журналы знают еще больше Милена как раз уселась за их изучение.
Записи на нашем языке?
Ей переводят.
Каждую запись? ровно спросил я Каждое слово?
Вы земляне недоверчивы
А вы?
И мы тоже вздохнул Чифф Раньше мы не были такими. Быть может чем старше цивилизация, тем больше в ней мерзкого и липкого? Быть может есть некий сакральный смысл в явлении гигантского монстра, что нещадно пропалывает наши ряды и тем самым очищает их?
Я невольно рассмеялся:
Вряд ли эта попахивающая геноцидом теория получит широкую популярность среди народных масс.
Это всего лишь горькая шутка. Но вот что я тебе расскажу, Охотник протянув мне кружку и убедившись, что внимательно слушаю, Чифф продолжил Если верны те обрывочные сведения, что получены нами о здешней истории из переведенных найденных книг, то эта планета видела куда меньше мировых войн чем наши с тобой. Да здесь тоже были междоусобицы, но куда более локальные и далеко не столь кровопролитные.
И неудивительно хмыкнул я У них был общий враг. А у нас его нет. Во всяком случае у планеты Земля.
Нет его и у Луковии.
А зачем Милена изучает те записи? чуть запоздало задумался я вслух Что в них такого?
Там собранные за годы таблицы активности ледника. Записи достаточно систематичны и подробны.
Но зачем ей это?
О ты удивишься
Почти уверен в этом.
Милена заносит данные в свой переносной компьютер, параллельно дорабатывая программный код какого-то приложения. Она просила передать, что для завершения ей потребуется еще несколько дней.
И что должно сделать это приложение?
Чифф удивленно поморгал, кашлянул и тихо ответил:
Программа покажет динамику роста всего ледника и поведение наиболее активных и опасных зон за все время наблюдения. Туда же Милена планирует прикрепить, как она выразилась, координаты входов в ледник всех, кто уходил туда до тебя, с обязательно отметкой мест их гибели, если таковые зафиксированы. Туда же она добавит какие-то графики и честно говоря, я понял далеко не все из сказанного ей. Но она собралась учесть буквально все, что-то упомянув даже о возрасте тех, кто пытался и погиб. Она сообщила, что внесет в программу вообще все имеющиеся данные, что позволит развернуть информацию наглядно и вычленить особо опасные места, ошибки предыдущих попыток и дальше я, несмотря на свой смею надеяться достаточно высокий интеллект, начал терять нить диалога Новое поколение оно порой пугает своей удивительной и при этом несколько потусторонней решимостью перевести в цифру, систематизировать и превратить в наглядные графики вообще все вокруг Знаешь, Охотник Чифф снова несколько раз часто моргнул покрасневшими веками и вдруг признался Я устарел морально и физически. Меня пора списывать со счетов.
Это не так.
Боюсь, что именно так. Сегодня я плакал там в тамбуре. Недолго и не особо горько, но плакал. И поверь, Охотник мои слезы были вызваны не собственной отсталостью в некоторых вопросах, а пониманием, что я все же виноват
Не совсем понял.
Ну все эти годы, отправляя людей считай на верную смерть, а затем в буквальном смысле слова наблюдая за их гибелью, я все время утешал себя с помощью холодной высокомерной уверенности в том, что лично я как ученый предусмотрел каждую мелочь, каждый аспект и что с моей лично стороны не допущено ни малейших недочетов. Я сделал все что мог. Понимаешь?
Теперь понимаю.
И вот после череды трагичных смертей появляется молодая деловитая девчонка, что с некоторым даже презрением осматривает забитую исписанными тетрадями и журналами полку, затем бегло изучает их и принимается за кардинальную переделку всей нашей устоявшейся и как оказалось не учитывающую множество тонкостей системы При виде этой сосредоточенно глядящей в мерцающий экран девчонки я ощутил себя бесполезным слезливым стариком
Это вы зря.
Зря? Когда я уходил, она крутился в руках собранную буквально из мусора камеру, задумчиво прикидывая, удастся ли ей установить за ледником круглосуточное видеонаблюдение, и чтобы еще одна программа автоматически заносила в базу данных все зафиксированные камерой изменения внутри ледника
Потусторонняя решимость новых поколений дополняет их любовь к глобальной цифровизации рассмеялся я Это неизбежно. И как оказалось неизбежно даже здесь в сердце чужой нам ледяной пустыни на другой планете. Но вы все же зря списываете себя со счетов.
О Чифф неожиданно улыбнулся Зря или нет мы выясним очень скоро.
Это как?
Если ты решишься попытаться и перед выходом внимательно изучишь систематизированные Миленой данные
И если у меня получится
То это вполне докажет, что таким как я давно пора на свалку истории кстати, удивительно меткое земное выражение.
Или же докажет существование такой штуки как везение хмыкнул я, снова обращая взгляд на мерцающий ледник.
Ты главное не торопись, Охотник. С новыми данными или нет, с новым подходом или без него, но только не торопись. Не позволяй леднику обмануть себя и оставайся в стороне от него до тех пор, пока не ощутишь уверенность в своих силах.
Торопиться и не собираюсь уверил я старика Но в ледник отправлюсь где-то через час.
Что?!
Я не собираюсь углубляться в него успокаивающе улыбнулся я Войду на несколько шагов. Мне надо понять, насколько там темно, как сильно скользко и тесно
Многие данные есть в наших тетрадях.
Теория никогда не заменит практику, Чифф.
Я понимаю. Но ты торопишься хотя я и предупреждал. Мы прибыли сюда не ради твоей гибели.
Практика незаменима убежденно повторил я А еще мне нужно привыкнуть к новым условиям. Поэтому я буду делать по-своему. Вы уже не обессудьте.
Даже и пытаться не буду проворчал Чифф Закуришь?
Закурю кивнул я, протягивая руку за сигаретой Спасибо.
Анатолий, тот что исчез там в тумане и темноте его тело так и не показалось. Хотя оно где-то там, конечно. Но он, как мне кажется, ушел дальше всех прочих. Если и погиб то уже внутри склона.
И что?
Он тоже делал немало пробных вылазок внутрь лабиринта сераков.
Как много? деловито спросил я.
Чифф честно постарался припомнить:
Шесть может восемь но в журналах перечислены все его пробные вылазки.
Значит мне понадобится не меньше десяти, а то и пятнадцати подытожил я, радуясь полезной информации Я все же не альпинист и опыта у меня маловато затянувшись горьким дымом, я поинтересовался Перейдем к главному? Поговорим о цели всей этой авантюры:
Ради этого я сюда и пришел кивнул Чифф Ради это мы все сюда пришли
* * *
В тот день я зашел в ледяной лабиринт и вышел из него больше двадцати раза. Количество «туда» и «обратно» сошлось, означая, что я сумел выжить и вернуться. К делу я подошел серьезно и вдумчиво, стараясь применить на практике весь имевшийся у меня практический максимум.
В первый раз я зашел в сумрачный лабиринт всего на пару шагов и остановился. Мне нестерпимо сильно захотелось поскорее убраться отсюда, но я пересилил это чувство и заставил себя остаться внутри на следующие десять минут. Я просто стоял, глядя куда угодно, но только не назад. Я смотрел на припорошенные инеем ледяные стены по сторонам, глядел на скользкий ледяной пол и на светлую далекую полосу «неба» над головой. Когда назначенное самому себе время вышло, я сначала сделал пару шагов вглубь, аккуратно опуская шипованные подошвы на лед накладки на обувь я получил от луковианцев а затем уже медленно повернулся и неспешно вышел. Помахал приглядывающим за мной наблюдателям я настоял, чтобы рядом со мной вообще никого не было и уселся на принесенный с собой обрывок шкуры. Посидел с четверть часа, оценивая пережитые сильные ощущения.
Это действительно было сильно. До ощущения нервной дрожи где-то даже не в теле, а внутри головы, будто в центре мозга безумствовал от ужаса перепуганный крохотный зверек инстинкта самосохранения, бьющийся в истерике и не понимающий, почему глупое тело не подчиняется его приказу бежать отсюда без оглядки.
Не это ли чувство испытывают порой спортсмены экстремалы, когда переступают всякую грань разумности в своих попытках дотянуться до недостижимого? Чувство страха, смешанное с ощущением победы над самим собой, а следом чистейшей воды восторг, взрывающийся в голове подобно крохотной атомной бомбе, заглушающий истошный визг инстинктов
Быстрее, выше, сильнее, опасней, безумней Вперед!
В наше время люди больше впечатляются другими странами, хвастаются утомительными путешествиями в самолетах, фоткаются на раскаленных пляжах, захлебываются показным восторгом во время нудных экскурсий по руинам, где до них уже побывали миллионы туристов. Вот только как по мне там нет действительно сильных настоящих эмоций. Да и откуда им взяться, если все по скучному и заранее известному графику? С зевотой бубнит экскурсовод: через полчаса вы увидите остатки пиршественного зала, расположенного вон в тех забитых потными туристами руинах, затем десять минут свободного времени и все отправляемся смотреть ассортимент винного магазина моего кузена Это все фуфло, а не эмоции. Настоящий драйв такими поездками не поймаешь. Может все дело в непредсказуемости и опасности? Именно они заставляют быть настороже, нервная система все время под напряжением, любая мелочь кажется важной и яркой, требуя немедленной быстрой оценки
Вот только вряд ли такое времяпрепровождение каждому под нраву
А мне по нраву. Снова по нраву. Как нравилось в юности, пока меня не захлестнул вал топкой безразличности, схлынувший с меня после попадания в летающую тюремную келью.
Насидевшись, я поднялся, чуть размялся и снова вошел в сумрак между ледяными колоннами. Теперь я собирался зайти дальше, обойти крайнюю глыбу и выйти из другого прохода
Так вот раз за разом я изучал эту местность, в первую очередь выясняя как здесь лучше передвигаться как ставить ногу, если ли трещины, можно ли безопасно ступать по вмерзшему в полу ледяному крошеву или лучше свернуть и пойти другим путем. Мелочь за мелочью складывалась у меня в мозгу, делая меня опытнее. Вскоре я окончательно уловил суть старого луковианца Чиффа, раз за разом напоминавшего не поддаваться чарам этого ледника. Чифф был полностью прав спустя двадцать вылазок вход в сераки стал казаться плевым делом, а где-то в подсознании появилось то самое тщеславное глупое удивление такому количеству смертей.
Поэтому я даже обрадовался, когда в последнюю двадцать четвертую вылазку в тумане вдруг раздался оглушительной силы треск, сменившийся адской силы грохотом. Под ногами дрогнула земля и не устояв, я рухнул на спину. Извернувшись, вскочил, скрежетнул шипами по льду и рванул прочь. Все выглядело как в дешевых фильмах ужасов несущийся навстречу коридор, плывущий над землей туман, нарастающий шум сзади В этот момент мне было не до радости, но когда благополучно выскочил, отбежал на пару шагов и позорно так поскользнулся, упав и пропахав лбом пару метров снега вот тогда радость пришла вместе с никак не вяжущимся с ситуацией смехом. Встав и отряхнувшись, махнув уже бегущим ко мне фигуркам, я повернулся к лабиринту сераков и понял я пойду туда. Точно пойду. Не знаю заманил меня все же ледник или нет, но я решение принял. А вместе со снегом я с большим облегчением наконец-то стряхнул с плеч все эти странные ощущения некоего своего геройства или даже избранности. Я никой не избранный, а передо мной не мистический лабиринт, а просто растрескавшаяся ледяная пробка, через которую мне необходимо пройти, чтобы добраться до пустоты в склоне холма.
И это не какое-то там великое испытание на это намекал Филимон, то и дело крестя меня. Нет. Это не испытание, а конкретная задача, которую необходимо успешно решить.
Я не восходитель и не покоритель вершин, стоящий не высочайшем пике с развернутым флагом над головой. И пусть я из тех, кому приходится на эти вершины взбираться довольно часто, я скорее нагруженный тяжеленым рюкзаком шерп, сопровождающий геройского восходителя. Для него эпичная победа. А для меня опасная, но рутинная работа, необходимая, чтобы прокормить семью. И правильное для меня отношение к этому чересчур уж воспетому леднику должно быть не иначе как житейским.
Забросив за спину рюкзак, я неспешно зашагал вверх по склону сегодня ночую в тепле.
Глава третья
Разразись между нашими планетами война на равных вы бы победили уверенно заявил Чифф, после чего сделал крохотный глоток из почти полной стопки и назидательно добавил Алкоголь убивает разум и посему прибегайте к нему реже!
Эти две мысли между собой никак не вяжутся заметил я, согревая руки о горячую кружку с чаем.
Я сидел на гостевых угловых нарах поодаль от собравшихся за столом всех текущих обитателей станции Пытливость и был занят сортировкой содержимого рюкзака, пытаясь сделать невозможное убрать лишний вес и при этом набрать побольше полезных вещей. На Земле это вполне реализуемо при наличии денег. Кинь в экран компьютера пачку денег и будет тебе почти невесомый спальный мешок, современный сытный пеммикан, шоколадные плитки, титановый мультитул и все прочее столь же современное, легкое и надежное. А я вот сидел и думал стоит ли брать с собой две пары запасных портянок или хватит одной.
Мысли не связаны согласился Чифф, косясь на сидящую рядом с ним Милену, продолжающую вводить в ноутбук данные по леднику Первая мысль выдана холодным разумом повидавшего жизнь чудаковатого, но трезво мыслящего ученого. А мысль о алкоголе исходит из сердца не имеющего внуков старика.
И почему земляне победят? Милена спросила это, не отрывая усталых глаз от мерцающего экрана.
Объяснить не смогу. Но знаю, что так думаю не только я.
И часто луковианцы думаю о войне с Землей? спросил я.
Не слышу в твоем голосе удивления, Охотник вопросом на вопрос ответил Чифф Ты ведь тоже думал об этом?
Думал признал я Как не думать? Тут в ледяных пустошах столкнулось несколько прежде не знавших друг от друге планетарных цивилизаций.
Но почему ты думал о войне, а не о мире, Охотник? Ведь мы так похожи друг на друга.
В этом и беда ответил я Мы слишком похожи. Мы дышим одним и тем же воздухом, нам подходят одна и та же пища и вода. Нам легко воевать, нам есть за что воевать, и мы можем сражаться как на наших, так и на ваших территориях. А попробуй повоевать с какими-нибудь иными формами жизни, которые, предположим, дышат парами серной кислоты и купаются в океанах серной кислоты.
С ними сражаться будет тяжело?
Бессмысленно поправил я Что нам с ними делить, верно? А вот нам с вами подраться есть за что
Грустные ты вещи говоришь, Охотник вздохнул Чифф и сидящий, с другой стороны, от него Филимон часто закивал, глядя на меня с немой укоризной.
Пожав плечами, я поднял руку с вязаным носком и ткнул им на узкий стол у стены. Там лежала многослойная кожаная сумка с единственным отделением внутри. Там хранился очередной замысловатый представитель здешних технологий. Механизм, имеющий прямое отношение к главной цели предстоящей вылазки.
Телепортация произнес я единственное слово и в комнате повисла тяжелая тишина.
Даже Милена прекратила стучать клавиатурой и уставилась на кожаную сумку. Чифф медленно кивнул: