Поводов для радости нет, и я уже не твой князь. Все, что нужно, ты от меня узнал, отпусти теперь, хранитель, пора, тот, кто еще несколько дней назад был ригаль-эш Киградеса, лишь качнул головой. Более никак чувств не выказал. Да и не владели они больше князем с прежней яркостью, осталась лишь бледная тень, скорее воспоминание о прежних переживаниях и долге.
Ты не хочешь дожидаться явления наследника?
Нет. Чейр приведет его, а остальное твое бремя. Отпусти меня, пора, призракам ушедших, не назначенным к службе, не место близ живых.
Быть посему, согласился Ивер и прищелкнул ногтями с кардинально черным маникюром, развеивая чары призыва.
Призрак Гвенда истаял. И Ивер был готов поклясться, что в последний миг на грани между уходящим и грядущим умиротворенный лик князя исказило искреннее изумление с толикой чистого злорадства.
Глава 1. Скорая подъездная помощь
Из распахнутой на площадку двери до нас с Лёном ударной волной донесся вопль:
Кто-нибудь, помогите! Мама!
Сашка! Это орала Сашка Попкова. Наша соседка-пятиклассница с третьего этажа.
Чего стряслось? первым рядом с истерящей девчонкой оказался Лён и тряхнул ее за плечи, пытаясь привести в чувство.
Мамка руку расхватила, кровь никак не унимается, и перекись кончилась.
Лирка, давай, это по твоей части, живо отреагировал братец.
Я-то «давай», а ты мухой за губкой гемостатической, скомандовала и я, до конца не веря в свои силы, и ухватила паникующую Сашу за локоть: Веди куда надо. Будем первую помощь оказывать!
Дрожащая как осиновый лист девчонка крови, что ли, боится или за маму перепугалась? привела меня на кухню, где дела шли скверно. Все вокруг на обычно чистенькой кухоньке было перевернуто вверх дном и заляпано кровью. Особо нож-тесак, тушка сырой курицы и пара пустых бутыльков с перекисью водорода. (Явно пытались кровь остановить!) В центре хаоса с большими глазами, полными паники, пыталась полотенцем замотать руку от запястья до локтя Лидка, то есть Лидия Малышкина, мама Сашки, шапочная подружка моей родительницы. Безрезультатно. Когда-то чистенькое полотенчико с веселыми утятами уже было красным и промокшим насквозь.
Так, Лида, полотенце снимай, руку давай, лечить буду! скомандовала я.
Алира? Ты разве доктор? удивилась Лида и выпустила полотенце из испачканных кровью пальцев.
Руку давай, о моей профессии потом поговорим, рыкнула я, сцапав руку самострельщицы. Пригляделась. Расхватила она конечность капитально: глубокий порез шел прямо от запястья до локтя. Это ж надо было так! Вместо курицы чуть себе потрошение не устроила с расчлененкой.
Поднеся к губам подрагивающую руку, зашептала:
На море-океане, на острове Буяне лежит бел горюч камень Алатырь
Старый заговор из потертой книжки, прочитанной от скуки в деревне у бабушки Наташи, почему-то врезался тогда в память. Единственный из вороха. Остальные сразу показались откровенной ерундой. А этот сам на корочку записался, заучивать не пришлось. Записался и на язык тоже сам лез, стоило только кому-нибудь раскровить руку, ногу или даже нос.
Когда в первый раз сама на себя применила, ненароком распахав ногу бритвенным станочком в попытке удалить максимум волос за минимум времени (фильм начинался!), удивилась, но особого значения не придала. Мало ли, случайно получилось. Когда нашему младшему братишке Даньке после возни с соседскими ребятами кровь унимала из расквашенного носа, тоже не особо верила. Просто успокоить ревущего братца надо было. Но потом Ленька голову разбил, навернувшись с прогнившей лестницы в подвале гаража. Пол бетонный, штыри железные, я здорово перепугалась. Кровь не просто сочилась, она ручьем текла. Текла, пока я пару раз тот заговор не прочла, на третьем она уже едва сочилась. А как я закончила шептать, так и вовсе перестала течь. И зажило еще быстрее, чем обычно. На Леньке вообще все как на собаке заживает, а тут и вовсе за пару дней даже следа не осталось.
Вот и сейчас, едва руку Лидки в свои взяла, как привычные слова заговора сорвались с языка. Один круг, второй, третий. На втором круге из пореза у бедолаги капать перестало, на начале третьего даже сукровица не сочилось. Сашка, стоявшая рядом, как статуя паники, неуверенно выдохнула, боясь спросить вслух: сработало или нет.
Лён вихрем влетел на кухню с заказанной губкой в пальцах.
Как вы тут? «Скорая» уже, вижу, без надобности! Но в травму все-таки смотайтесь, такси вызовите, живенько прихлопнув на порез полезную штуковину, гарантированно останавливающую кровь и ускоряющую заживление, весело посоветовал братец.
А ва о спасибо, не знаю, как ты это сделала, Алира, ничего ж не помогало, но спасибо огромное, волшебница! красноречиво ответила Лидка, а разрыдавшаяся от облегчения Сашка обхватила мамку со стороны здоровой руки и тоже затараторила взахлеб:
Спасибо-спасибо-спасибо!
Пожалуйста, я пожала плечами. С одной стороны, было чуть неловко от бурной благодарности. С другой Лидка и впрямь могла пострадать серьезно, пока бы нашу порой очень «скорую» помощь дожидалась. Закон западло он такой. Потому я лишь пояснила: И не волшебница я, письма из Хогвартса не было. Это просто старый заговор здорово помогает, обращайся, если что. В общем, долечивайтесь! Мы с Ленькой побежали, а то в универ опоздаем, ответила я, споласкивая окровавленные руки под краном.
И мы с братцем снова стартовали.
Хлопнув дверью подъезда, Ленька глянул в транспортное приложение и выпалил:
Маршрутка на углу, ходу, Лирка, ходу!
Пришлось поднажать. В принципе, бегать я даже люблю, но не за машинами. Я ж не собачка Жучка, все радости которой хорошенько побрехать на колесный агрегат, догнать и задрать лапку. Но опаздывать не хотелось, потому до точки «Х» мы успели чуть раньше маршрутки и сразу ввинтились в отъехавшие двери. О том, чтобы сесть, конечно, и речи не было, но семь остановок на ногах и потерпеть можно. Зато, как говорится, «пять минут страха, и ты на месте».
Глава 2. Хвостатый
День учебный промелькнул привычной суматохой. Все было как обычно, но в то же время нет. Была одна мелочь. Почему-то я то и дело передергивала плечами и вытирала лицо. Казалось, будто на кожу противная осенняя паутинка налипла и вдобавок за шиворот свалился ее творец крохотный паучок, который сейчас бегает у меня между лопаток. Мерзкое ощущение. На перерыве я даже не удержалась, сходила в комнату задумчивости и почесалась о косяк в кабинке. Не помогло! Чувство «паучка и паутинки» так за весь день и не прошло.
Может, я с ума схожу или банально не выспалась? Нечего было за книжкой засиживаться до двух ночи. Сама виновата. Читатель я запойный и всеядный. Как что под настроение попало, пока не прочту от корки до корки, не успокоюсь. Правда, пока ищу новый объект вожделения, в корзину могу отправить пару-тройку десятков не зашедших историй. Причем какую-нибудь из этой кучи сама же вытащу через месяц-другой и с восторгом зачитаю. В общем, да, я псих и горжусь этим!
Леньку мой процесс выбора очередной книжки здорово смешит. Он порой нарочно рядом трется и мерзко хихикает, зараза. А я его еще до сих пор не убила за это просто потому, что лень отвлекаться бывает от ритуального поиска и бежать догонять братца, чтобы задушить. Он ведь бегает чуток быстрее меня и лучше прячется. С поры детских игр знаю!
Кстати, читает Ленька исключительно тадам! не боевички с кровищей или фантастику, как сверстники, а исключительно классику и, главное, чтобы описаний природы побольше было. Короче, Паустовский и Пришвин его кумиры. В школьной библиотеке, помню, в первом классе его от полки с Бианки и Сладковым оторвать было невозможно.
Меня саму-то на этих авторов перемыкает очень редко, потому до драк за книжку у нас никогда не доходило, не то что за гренки.
Правда, в кого мы такие книжные маньяки, совершенно неясно. Родители если и читают, то редко-редко и что-нибудь модно-простое, вроде Акунина или Коэльо. Младшему нашему братцу Даньке тоже только мультики подавай и ничего больше.
Словом, возвращаясь к моему навязчивому комплексу ощущений. Он продлился до самого вечера, раздражая, как расчёсанный комариный укус. Это везучий Лён умотал домой еще пару назад, а у нас была практическая и репетиция КВН, с которой выбраться удалось лишь в надвигающиеся сумерки. Смех продлевает жизнь, никто не спорит, но коржики-пирожки, сколько же времени уходит на подготовку к этому самому смеху. В общем, с затянувшейся репетиции нас разогнала тетя Маша, которой требовалось помыть аудиторию. Ничего не попишешь. Пришлось сворачиваться, тряпкой по хребту получить никто не пожелал.
Кстати, насчет моей присказки про коржики-пирожки это нас с Лёном младший братишка Данька заразил! Принес из садика ругалку «блин», а отец ему за это врезал и велел вместо блин говорить другое слово. Вот хотя бы «пирожок» или «коржик». Хохотали мы с Лёном, когда братик конструктор собирал-собирал, а когда вся постройка у него в последний момент рухнула, взял и ругнулся, махнув пухлой ладошкой: «Ай, коржик-пирожок!»
Вот с тех пор к нам с Ленькой намертво прилипло это «коржик-пирожок» и плавно трансформировалось в «коржики-пирожки».
Домой, что забавно, ехала я на той же маршрутке, на которой с Лёном отправлялись в универ утром. Эта реклама циркового шоу в сочетании с трогательной надписью на двери: «Денежку водителю не забудьте! Очень кушать хочется!» запомнилась прочно.
Кстати, о «кушать», спрыгнув с подножки, не спеша двинулась к родной девятиэтажке. Есть уже не хотелось, хотелось жрать. Может, мама сварила хотя бы макарошки? Сыру сверху потру, и ужин готов. Если нет, пусть будет яичница, только быстро. Вообще с изысками кулинарии у нас в семье не утруждались. Когда ребенок дома один, о нем порой слишком трепетно заботятся, когда двое, смотрят на жизнь проще, когда трое о пустяках уже беспокоиться некогда. Чистые, здоровые, сытые и ладно. Причем «сытые» легко превращается в «не хочешь есть, не ешь, пока не проголодаешься». В случае со старшими детьми последнее преобразуется в «не нравится, готовь сам».
Я же, каюсь, готовить ненавижу, лучше помыть всю квартиру, перегладить белье и совершить марш-бросок по пяти магазинам с восьмью сумками, чем один раз постоять у плиты. Ну не мое это категорически, не из того места растут руки. Даже макароны ухитряюсь недоварить/переварить/недосолить/пересолить. Или вообще совершить над ними какое-нибудь немыслимое кощунство: к примеру, бросить в воду вместо соли соду, перец, разрыхлитель теста (ненужное подчеркнуть). Увы, случалось всякое! Потому сама почти не готовлю, и никто из домашних моими кулинарными шедеврами расширять свой гастрономический кругозор не рискует. Словом, лучше я съем, что есть, а если нечего, так просто чаю с хлебушком попью. Потолстеть не боюсь, метаболизм хороший, во всяком случае пока. Будет по-другому, буду переживать, а сейчас ем все, что хочется, хотя скорее, что имеется, и не парюсь.
Дом у нас стандартная девятиэтажка. Уже далеко не новая, конечно, зато основательно-кирпичная. Шумоизоляция, в пику современным халтурным красавцам в один слой кладки или панелей, хорошая. В тех-то от падения тапочки с лапки таракана просыпается весь этаж, а от случайного чиха соседа весь дом.
Ну да, лифт частенько на приколе стоит, как крейсер «Аврора», но мы не жалуемся, бег по лестнице та же зарядка! А район красивый, детский садик через квартал, потому все вокруг зеленое. Рядом с домами раньше деревья сажали, а не парковки закатывали, как сейчас. Машины, конечно, дело нужное и важное, но красавцы каштаны или клены мне нравятся больше, чем самая крутая тачка. Хотя, может, все потому, что это чужая тачка, а деревья для всех?
Или я просто ворчу, потому что весна с летом промелькнули, как не бывало, и осень уже не просто на пороге, а грязными сапогами влезла в жаждущую еще хоть чуточку летнего тепла душу? А может, меня эта паутинка-паучок раздражают? Приду, первым делом душ приму и переоденусь, чтобы унять зуд, а ужинать уже потом буду.
Тряхнув головой, я добилась феерических результатов: одна коварная волосинка угодила в глаз, а вторая в рот. Остановившись на углу соседней пятиэтажки, до дома оставалось всего ничего, долго отплевывалась и терла глаз. Когда проморгалась, недовольно поморщилась. У моего феерического сражения с собственными волосами появился свидетель.
Какой-то странный тип фрик, гот, эмо или заблудившийся по дороге на маскарад мажор. Костюм черный, кажется, под кожу, белопенная рубашка (кружев на ней было больше, чем ткани), темно-красные линзы в глазах, и самое главное, как у тех, из мультика, про нелетающего страуса ХВОСТ. Нет, не из попы. Хвост волос, длинных и совершенно белых. Классный парик! Я себе такой же хочу на Хэллоуин. Буду вампиршей! Только помаду кроваво-красную прикупить, и вперед! Свои темные волосы это отлично, но этот белый хвост он лучше. Хочу такой хвост!
Эй, довольная улыбочка слиняла с красивой, но какой-то хищной, что ли, морды фрика, когда он уловил мой жадный взор. Ты что?
Хочу! начала было я озвучивать свои намерения, но тут проклятые волосы снова попали не туда, куда нужно в нос, и я неудержимо расчихалась.
Меня? самоуверенно предположил этот «догадливый» кадр, великодушно дождавшись окончания нового раунда борьбы с шевелюрой.
Хаэр, пояснила я и ткнула в его хвост пальцем: Супер! Хочу такой!
Это мои волосы, процедил разочарованный в лучших чувствах мажор.
Так я с тебя скальп снимать и не рвусь, пожала я плечами, не понимая реакции, и продолжила шутку: Навыка нет, испачкаться боюсь и кожу выделывать не умею.
Ты воистину наследница Гвенда, в грядущем можешь стать достойной заменой Дварду и новой ригаль-эш Киградеса! довольная лыба снова вернулась на физиономию фрика.
Не-а, я ролевки иной раз люблю, но сейчас точно не из вашей игры. Если проблема, лучше мастеру звякни, покачала я головой, только теперь сообразив, что фрик не фрик, а фанат манги или анимэ. А меня он принял за одну из участников игры по неизвестной франшизе. У них там много всяких длинноволосых красавчиков совершенно европейской внешности в импозантном прикиде. Правда, каким боком я в джинсах и футболке прошла кастинг, не представляю. Но, может, у них там такой перс тоже числится, вроде «самой обычной подружки».
Да, нам нужно к хранителю, наследница, о чем-то поразмыслив, согласился беловолосый. Метнулся ко мне, обхватил за талию. Не приобнял игриво, а сжал так, что воздух из легких вышел разом, и тряхнул головой. В его белых волосах, оказывается, была спрятана красная роза. Причем красным было все: и листья, и стебель, и шипы, а не только полураспустившиеся лепестки. Сейчас этот странный, будто созданный из застывшей крови, цветок стал падать. Но не как обычный предмет по законам гравитации, а будто листок бумаги, с которым играет ветерок медленно и плавно.
Почему-то я, как загипнотизированная, уставилась на это диво. А от розы расходились круги. Словно падал красный цветок в воду, только круги были прямо в воздухе и тоже красные, как роза, только очень бледно-красные. Но почему-то отчетливо видные в тускловатом вечернем свете.
Когда роза упала, этот розовый свет взметнулся в стороны и вверх, будто вода от упавшего в воду камня, и нас накрыло, закрутило, понесло. Короче, смыло!