Ну да, растерялась девушка, так вы меня не преследовали?
Совсем немного, вы так быстро сбежали, что у меня и шансов не было. Меня зовут Сергей, я у Пахомовой комнату снимаю.
Так вы потому в отделение приходили, что могли что-то знать? догадалась Кольцова. А я уж себе придумала. Вид у вас такой, товарищ Сергей, что вечером в темноте встретишь, заикаться начнёшь, да и днём тоже, вылитый преступный элемент.
Уж какой есть, нахмурился Травин, извините, что побеспокоил, гражданочка.
А вы обидчивый, Лена хитро прищурилась, знаете что, а пойдёмте-ка со мной. Фамилия какая ваша?
Травин.
Кольцова потянула его за рукав обратно в квартиру и дальше по коридору. В большой комнате за круглым столом сидели двое, низенький толстый мужчина с лысиной, покрытой редкой прядью, в военной гимнастёрке, и полная высокая женщина с мощными плечами и такими же мощными стёклами очков в роговой оправе. Они ели и о чём-то разговаривали, при виде Сергея прервались.
Познакомьтесь, сказала Лена, положив ложечки на буфет, это Серёжа Травин, мы с ним встречаемся. А это моя тётя, Ядвига Иосифовна, и дядя Генрих Янович. Нет, тётя, Серёжа с нами не останется, мы срочно должны идти.
Куда это вы на ночь глядя собрались? обладатель густого баса смотрел на гостя, как на помеху между ним и пирогом с вареньем.
В кинотеатр, ответил Травин за Кольцову, на «Крест и маузер».
Афиша фильма украшала фасад Главкино, когда он проезжал на велосипеде по Тверской.
Это хорошая картина, неожиданно одобрила Ядвига Иосифовна, Геня, я тебе о ней говорила давеча, её товарищ Благонравов снял по актуальнейшим проблемам низости и ханжества религии, проблематика архисовременная. Наркомпрос Луначарский очень хвалил, сказал, мол, нужный стране фильм, не то что мелкобуржуазные поделки. Юноша, вы комсомолец?
Нет, но готовлюсь им стать, деликатно ответил Сергей.
Кольцова, чтобы прервать расспросы, утащила его за рукав обратно в прихожую, точнее, пыталась тащить при такой разнице габаритов это смотрелось самонадеянно, но Травин дал себя увлечь, вновь вытолкать обратно к лестнице, и через минуту они стояли у подъезда. Племянница покойника Пилявского Сергею понравилась стройная, с пропорционально небольшой грудью и изящной шеей, пронзительными голубыми глазами и приятным высоким голосом. Даже шрамик над пухлой верхней губой не портил вид, а наоборот, притягивал взгляд. Молодой человек прикидывал, что делать дальше, отделаться от неожиданной знакомой или всё-таки знакомство продолжить.
Но всё уже решили за него.
На «Крест и маузер» я не пойду, сказала Лена, скука смертная, а вот «Багдадский вор» с Фэрбенксом для первого свидания сгодится. Ваш Боливар, товарищ Травин, двоих выдержит?
Кто? не понял молодой человек.
Ну велосипед же. Ты что, ОГенри не читал?
Проснулся утром Сергей от звона будильника, хотя вставать ему так рано было незачем весь этот день до обеда он был свободен. Кольцова откинула одеяло, потянулась и начала быстро одеваться. Спала она совершенно голой и пристального мужского взгляда не смущалась.
На лекцию опоздаю, мне Кольцов устроит весёлую жизнь, сказала она, натягивая блузку.
Какой Кольцов? не понял молодой человек.
Пашка Кольцов, доцент, читает нам сегодня государственное право.
Родственник твой?
Какой там родственник, Лена подтянула брюки, поставила ногу на стул, шнуруя ботинок, муж.
К такому повороту событий Травин был не готов. Вечером они и вправду доехали на велосипеде до кинотеатра «Колизей», что на Чистых Прудах, но билетов на вечерний сеанс не осталось, и Лена предложила просто прогуляться по темнеющему городу. А потом, слово за слово, попросила, а точнее, потребовала показать, где Сергей живёт, и уже в комнате они быстро оказались в одной постели. Отношения развивались стремительно, муж Пашка в них никак не вписывался.
Бывший практически, сжалилась девушка над Сергеем. Мы с ним два года прожили и разбежались, уж больно ревнивец был, только и бубнил, с кем пошла, на кого поглядела. Одна от него польза была, родство со Станиславским, я за эти два года все спектакли в Москве пересмотрела. Если хочешь, он и нам билеты достанет, в Малый или Художественный.
Да я больше по кино.
Это я поняла, Кольцова наклонилась, чмокнула Сергея в нос, всё, побежала. Позвоню.
Куда позвонишь?
В гараж, плакаты-то ваши по всей Москве висят. «Такси не роскошь, а культурная необходимость, телефон два пять один пять шесть», процитировала она. Ты тоже не пропадай, номер наш домашний я черканула.
Она помахала бумажкой, положила на стол и выбежала из комнаты. Сергей вздохнул, накрыл голову подушкой, спасаясь от утренних солнечных лучей, и почти сразу снова уснул.
На работу он отправился в два часа, его смена начиналась только в девять вечера, но Коробейников попросил съездить за запчастями в «Дукс». Новые французские «рено» ремонта практически не требовали, а вот прокатные машины, которых в гараже было три десятка, ломались часто и с фантазией. Детали для них собирали где могли, а что не удавалось найти, заказывали через Автопромторг за золотые червонцы, так что машины эти, как мрачно шутил Коробейников, сами уже на вес золота были.
Сергей забрал в гараже грузовик «фиат», уселся за руль, на пассажирское кресло забрался кладовщик Забелин.
Ну что, в путь, Пахом Кузьмич? Травин выехал на Каланчёвскую улицу.
Богом прошу, не гони, Забелин вцепился в кресло, вот как с Пасечником или Семаго соберусь, они аккуратно едут, чинно и благородно, а ты словно бес несёшься.