Домина, вежливо сказал он, кивая Исане.
Она кивнула в ответ, чувствуя, как напряглась шея. Она сомневалась, что сумеет говорить с ним вежливо, поэтому предпочла молчание.
Мне очень нравится проводить отпуск за границей, проворковала женщина, голос которой звучал теперь совсем рядом. И я способна сама за собой присмотреть. К тому же у тебя полно дел.
Женщина поднялась в носилки и устроилась на противоположном сиденье. Инвидия Аквитейн являла собой образец истинной гражданки: высокая и царственная, бледная кожа, темные волосы. И хотя Исана знала, что ей больше сорока лет, как и ее мужу и самой Исане, она не выглядела и на двадцать. Как и все, кто владел магией воды, она могла долго наслаждаться радостями молодости.
Добрый вечер, Исана.
Сиятельная госпожа, пробормотала Исана.
Хотя она относилась к этой женщине ничуть не лучше, чем к ее мужу, ей удалось ответить вежливо.
Инвидия повернулась к мужу и наклонилась, чтобы поцеловать его.
Постарайся не работать слишком много. Тебе необходим отдых.
Он изогнул золотую бровь:
Я консул, а не какой-то глупый студент.
И не забывай про овощи, продолжала Инвидия, словно муж ничего не сказал. Не объедайся мясом и сладостями в ущерб овощам.
Аквитейн нахмурился:
Ты будешь все время так себя вести, если я захочу присоединиться к тебе?
Она невинно улыбнулась.
Он закатил глаза и быстро поцеловал ее в щеку.
Невозможная женщина. Ладно, пусть будет по-твоему.
Естественно, сказала она. Прощай, мой господин.
Он кивнул ей, потом Исане и закрыл дверцу носилок.
Командир, позаботься о них, сказал он, постучав по борту носилок.
Сиятельный господин, ответил мужской голос снаружи, и рыцари Воздуха подняли носилки с земли.
Снаружи зашумел ветер, но за последние два года этот звук стал для Исаны привычным. Невидимая сила прижала ее к сиденью, и носилки устремились в небеса.
Несколько мгновений прошло в тишине, Исана опустила голову на спинку сиденья и закрыла глаза, рассчитывая таким способом избежать разговора с госпожой Аквитейн. Однако ее надеждам не суждено было осуществиться.
Приношу вам извинения за продолжительность путешествия, заговорила та. Но в это время поведение высоких ветров непредсказуемо, а нынешний год оказался особенно опасным. Вот почему нам приходится лететь гораздо ниже, чем обычно.
Исана не стала озвучивать мысль о том, что это все равно намного выше, чем прогулка по земле.
А это имеет какое-то значение? спросила она, открывая глаза.
Лететь ближе к земле и при этом поддерживать высокую скорость гораздо сложнее, ответила Инвидия. Мои рыцари Воздуха должны рассчитывать перелет в милях, а не в лигах, и, если учесть количество остановок, которые необходимо сделать, чтобы навестить тех, кто меня поддерживает, мы потратим много времени, прежде чем доберемся до цели нашего путешествия.
Исана вздохнула:
Насколько много?
Мне сказали, что наше путешествие займет почти три недели. И это лучший из вариантов, если нас всякий раз будет поджидать команда свежих рыцарей Воздуха.
Три недели. Слишком долго она не может делать вид, что все время спит, не оскорбив госпожу Аквитейн. И хотя Исана знала, что она важна для Аквитейнов и может избежать обычных унижений, которые возникают при общении с такими могущественными людьми, есть пределы, за которые она не должна выходить. Вот почему она открыла глаза.
На сочных губах госпожи Аквитейн заиграла улыбка.
Я не сомневалась, что ты правильно оценишь мои слова. Ты будешь выглядеть глупо, если просидишь все путешествие с закрытыми глазами.
Конечно, сиятельная госпожа, сказала Исана. Да и зачем мне это делать?
Взгляд Инвидии стал жестким.
Мне дали понять, что ты рассчитываешь встретиться со своей семьей в Церере.
После заседания Лиги, естественно, ответила Исана. Меня заверили, что возможен альтернативный вариант моей поездки обратно в Кальдерон, если мои планы причинят вам неудобства.
На сей раз улыбка Инвидии получилась почти искренней.
Почти никто больше не спорит со мной, Исана. Я с нетерпением ждала нашего совместного путешествия.
Как и я, госпожа. Я скучаю по своей семье.
Инвидия рассмеялась:
Я не буду требовать от тебя слишком многого. Только присутствия на встречах с теми, кто меня поддерживает, а также участия в совете Лиги, сказала она, слегка опустив голову и наклонившись вперед. Однако ты не одобряешь наших планов. Исана склонила голову набок. Гракх Албус и его люди приглашены на встречу.
Сенатор Примус, пробормотала Исана. Потом ее глаза широко раскрылись. Сенату будет сделано предложение о выходе из-под опеки?
Госпожа Аквитейн вздохнула:
Если бы остальная часть Лиги понимала важность этого события так, как ты.
Им стоило бы попробовать управлять доменом, сухо заметила Исана. Тогда они бы поняли значимость мелких, но важных действий.
Инвидия пожала плечами:
Возможно, ты права.
Гракх поддержит это предложение?
Он никогда не был врагом аболиционистского движения. Его жена, дочь и любовница заверили меня в его поддержке, сказала госпожа Аквитейн.
Исана нахмурилась. Она не одобряла манипуляций, хотя для Лиги Дианы это был любимый инструмент.
А Сенат?
Тут ничего нельзя предсказать заранее, ответила Инвидия. Никто не знает, какие долги могут быть взысканы при решении столь важных вопросов. Но борьба будет очень серьезной. Впервые в истории Алеры, Исана, мы можем отменить рабство. Навсегда.
Исана нахмурилась. Это была достойная цель, которую наверняка поддержат многие. Рабы по большей части вели тяжелую жизнь и почти не имели шансов на освобождение, хотя существовал закон, обязывающий владельцев освободить раба, если он (или она) сумеет собрать необходимую сумму денег. Рабыни не могли обратиться в суд, если их тела использовали недостойным образом, впрочем, рабы-мужчины тоже, когда доходило до дела. Дети появлялись на свет свободными так гласил закон, но большинство хозяев прибегали к различным налогам или контрактам, которые приводили к тому, что ребенок с самого рождения становился рабом.
Законы Алеры должны были защищать рабов, ограничивая их количество теми, кто добровольно хотел ими стать и мог со временем выкупить свободу. Но коррупция и политическое влияние позволяли консулам игнорировать законы и поступать, как они пожелают. Став союзницей госпожи Аквитейн в Лиге Дианы, Исана узнала слишком много об угнетении рабов в Алере. Она считала, что ее собственное недолгое общение с работорговцем Кордом являлось настоящим кошмаром. Однако теперь она с ужасом поняла, что его отношение к рабам не слишком отличалось от поведения других рабовладельцев.
Лига Дианы, организация, состоявшая исключительно из женщин, обладавших высоким статусом и влиянием, но совсем незначительной силой с точки зрения закона, в течение многих лет пыталась добиться отмены рабства. И сейчас у нее впервые появился шанс на успех, в то время как консулы и Первый консул контролировали военные аспекты существования Алеры, ее криминальный кодекс и исполнение гражданских законов, создание и применение этих законов было оставлено на усмотрение избранного Сената.
Рабство возникло одновременно с государством, и Сенат обладал полномочиями издавать новые законы или вовсе их отменять. Лига Дианы считала отказ от рабства первым шагом к достижению равноправия женщин в Алере.
Исана нахмурилась. Хотя госпожа Аквитейн всегда выполняла свои обещания в роли патрона, Исана прекрасно понимала, что для Инвидии отмена рабства не так уж важна. Тем не менее Исане было трудно отказаться от возможности осуществить свою мечту, состоявшую в уничтожении столь чудовищной несправедливости.
Однако она не умела использовать холодную отстраненную логику, необходимую для политика. Особенно когда встреча с любимой семьей была так близка. Исане ужасно хотелось увидеть Тави, целого и невредимого, хотя неловкие паузы, которые возникали после того, как кто-то из них упоминал о политике или верности, делали их разговоры сладкими и горькими одновременно. Ей хотелось поговорить с младшим братом. Она стала редко с ним видеться управление доменом и достаточно частые отлучки по просьбе Инвидии не оставляли ей на это времени, и она скучала по Бернарду.
Ирония состояла в том, что она пересекала половину Алеры, чтобы встретиться с ними с помощью Аквитейнов, и это не ускользнуло от Исаны. А еще она прекрасно понимала, что сама во всем виновата, связав себя с Аквитейнами, которые мечтали о захвате власти в Алере.
И все же Исана сумела прогнать мысли о семье и взглянуть на ситуацию отстраненно. Чего достигнут Аквитейны, добившись отмены рабства?
Тут речь идет не о свободе, тихо заговорила Исана. Во всяком случае, для вас. Вы хотите подорвать основы экономики Калара. Без рабского труда он не сможет получать прибыли со своих земель и будет слишком занят внутренними проблемами, чтобы оставаться реальным конкурентом для вашего мужа в борьбе за верховную власть.
Несколько мгновений госпожа Аквитейн с непроницаемым лицом смотрела на Исану.
Исана не отводила взгляда от своего патрона.
Быть может, это не так уж плохо, что большинство представительниц Лиги Дианы не так восприимчивы, как я.
Выражение лица госпожи Аквитейн оставалось отстраненным.
Так могу я рассчитывать на твою поддержку в этом деле или нет?
Да, я обещала, сказала Исана, откинулась на спинку сиденья и снова закрыла глаза. Я не в силах помешать вашим интригам. Если удастся сделать что-то хорошее, я не вижу причин отказываться от таких попыток.
Превосходно, произнесла госпожа Аквитейн. И очень практично. Она замолчала, и Исана почувствовала, что та внимательно на нее смотрит. Едва ли кто-то из граждан Алеры способен увидеть реальное положение вещей, Исана. И у меня возникает вопрос: как тебе удалось так глубоко проникнуть в принципы политики? Должно быть, у тебя был достойный наставник.
Я читала, ответила она, и ей не пришлось сделать вид, что она устала. Ничего больше.
Исана потратила годы на то, чтобы научиться скрывать свои чувства, но после такого яркого и тяжелого сна ей было невероятно трудно не коснуться рукой кольца, висевшего на цепочке на ее шее, возле сердца.
Снова наступило долгое молчание.
В таком случае мне остается только восхищаться твоей способностью к обучению, наконец нарушила молчание госпожа Аквитейн.
Исана почувствовала, что внимание Инвидии больше на ней не сосредоточено, и облегченно вздохнула. Лгать сиятельной госпоже, чей талант к водяной магии и способность чувствовать ложь и обман превосходили возможности самой Исаны, было опасно. Инвидия Аквитейн вполне могла прибегнуть к пыткам и убийству, хотя предпочитала обходиться без этого. Впрочем, Исана не питала ни малейших иллюзий на ее счет поступки госпожи Аквитейн диктовались практической логикой и эгоизмом, а не этикой и моралью. Если для достижения своих целей ей потребуется убить Исану, она не станет колебаться ни на мгновение.
Исана дала себе слово, что, если до этого дойдет, она умрет, но ничего не скажет.
Потому что некоторые тайны необходимо сохранить.
Любой ценой.
Глава 6
Жизнь легионера и даже офицера, по мнению Тави, сильно переоценивали. Через неделю службы в Первом алеранском легионе он пришел к заключению, что хваленая слава и престиж офицерского корпуса есть не более чем чудовищный заговор граждан с целью привести всех амбициозных молодых людей к полнейшему безумию.
И неприятности удваивались, когда речь заходила о работе курсора, которая и привела его в этот про́клятый во́ронами легион.
Тави считал себя мужественным, стойким и толковым агентом Короны, особенно после испытаний, которые выпали на его долю в Академии, где от него постоянно требовалось сохранять внимание, вечно не хватало времени для сна, а постоянная беготня по чудовищно высоким лестницам подвергала испытанию его физические и умственные возможности. Было несколько дней, когда он ломался, впадая в истерические припадки, вопил от злости и разочарования, чтобы хоть немного выпустить пар.
Жизнь в легионе была еще хуже.
Тави старался гнать прочь циничные мысли, но, когда ему приходилось, стоя в светлом деревянном помещении склада, выслушивать очередные злобные поношения трибуна Гракха, не имея права ему ответить, это удавалось ему далеко не всегда.
Ты представляешь, какой хаос ты устроил? жестко спрашивал Гракх. Тучный трибун ударял двумя пальцами по своей ладони, а в конце каждого предложения обвиняюще тыкал их в Тави. Мера муки на каждого легионера это точное число, помощник трибуна, и его нельзя менять по желанию юнца первого года службы.
Повисла небольшая пауза, пока Гракх набирал воздуха для следующего предложения.
Да, господин, быстро вставил Тави.
Он научился улавливать ритм речи Гракха уже после первого дня.
Вот почему мы используем стандартные мерные кружки.
Да, господин, сказал Тави.
Ты уничтожил все мои вычисления, когда ввел свою бездарную систему, которая сведет на нет все предварительные выкладки на ближайший месяц, помощник трибуна. Я имею полное право подвергнуть тебя наказанию плетьми. Более того, я мог бы заставить тебя возместить затраты бюджета на провизию для солдат легиона.
Да, господин, повторил Тави.
Глаза Гракха стали округляться. Он злобно прищурился:
Мне кажется, я услышал неподчинение в твоем тоне, помощник трибуна?
Нет-нет, доблестный господин, ответил Тави. Только несогласие.
Трибун помрачнел еще сильнее:
Говори.
Получив разрешение говорить, Тави постарался придать своему голосу максимально кроткие интонации.
Более двух десятков ветеранов пожаловались своим центурионам, что они получают меньшие порции хлеба во время своих трапез. Когда таких жалоб накопилось достаточно много, центурионы обратились к Первому копью. Он изучил вопрос, затем в соответствии со стандартной процедурой Первое копье обратился к помощнику трибуна логистики. То есть ко мне.
Гракх покачал головой:
И тебе есть что сказать, помощник трибуна?
Да, доблестный господин. Я провел расследование, и выяснилось, что часть муки пропадает на пути от склада до столовой. Тави немного помолчал и продолжил: Я начал с того, что проверил точность измерительных чашек. (Лицо Гракха сделалось багровым от гнева.) И хотя чашки выглядели стандартными, на самом деле они оказались подделками, вмещающими лишь девять десятых того, что следовало. Я попросил одного из кузнецов сделать несколько чашек правильного размера, пока их все не заменят на настоящие мерные чаши.
Понятно, сказал Гракх, и на его верхней губе выступили капельки пота.
Доблестный господин, я пришел к выводу, что кто-то заменил мерные чашки подделками, затем отправил излишки муки на рынок или вор начисто лишен совести и продает избытки легиону, а прибыль кладет себе в карман. Тави пожал плечами. Если вы хотите, чтобы я предстал перед судом, доблестный господин, я приму ваше решение. Но я полагаю, что суммы, заработанные в этом деле, позволят купить больше, чем серебряное кольцо или новые сапоги. Я надеюсь, что мы успели поймать воров за руку прежде, чем они причинили легиону серьезный вред.
Достаточно, помощник трибуна, сказал Гракх дрогнувшим голосом.