Я рыдала, умоляла родного человека не делать этого, но он не послушал. Папа был холоден и неприступен. Так почему я решила, что абсолютно чужой человек сейчас должен пойти мне навстречу?
Дверь издает характерный звук от приложенной карточки, и номер распахивается. В помещение входит мой мучить, и Рам делает шаг в сторону от меня.
Его лицо будто становится суровее, и он уже не напоминает другана с улицы.
Оставь нас, тут же слышится приказ, и мужчина выходит из номера, действительно оставляя нас наедине.
Сердце бухается куда-то вниз и, кажется, там останавливается. Совсем.
Смотрю на бандита, что медленно подходит ко мне, и дивлюсь, насколько представительно он может выглядеть. Дорогой костюм. Тонкая рубашка, идеально выглаженная. Не видно ни одной татуировки. Сразу и не скажешь, что за закрытыми дверями номера этот человек может творить такую дичь.
Его выдают только глаза. Бездонные пропасти, устланные черным льдом. Мужчина смотрит на меня с явным предвкушением. Прожигает похотливым взглядом. И мне тошно оттого, что этот взгляд вызывает внутри меня не только волнение и страх, но и странное возбуждение, что, кажется, застряло во мне с последней нашей встречи.
Разденься, командует он уже мне, а я инстинктивно лишь сильнее кутаюсь в халат. Под ним только маленькие трусики, и у меня дыхание перехватывает от мысли об этом. И о том, как нагло и грязно чужие пальцы трогали меня между ног.
Я просто не понимаю, откуда берется эта пошлая наклонность во мне. Ни один мужик не заставлял меня думать о сексе. Я была избирательна и недоступна. И мои откровенные наряды занимали половину гардероба лишь для того, чтобы заводить других. Такая вот игра. По моим правилам.
Зачем? уточняю.
Боже! Какая же я непроходимая дура!
Разве я должен отчитываться перед своей ручной шлюшкой? вскидывает бровь. Неповиновение не нравится.
А я все пытаюсь уцепиться за что-нибудь в его взгляде. Должно же там быть хоть что-то человеческое.
Или тебе по кайфу стать общей? Работать не только над моим членом, но и над членом любого, кто заплатит?
Мотаю головой. Этого я точно не хочу.
Хочешь полировать только мой хер?
Снова трясу головой из стороны в сторону. Я вообще никому ничего полировать не хочу.
Бандит усмехается.
А придется. Пока не потеряю интерес. Так что, давай, заинтересуй меня, Бельчонок! Хочу посмотреть на что пойдут мои сворованные миллионы.
Миллионы
Мешкаю. Застываю. Страшно.
Кто вообще берет с собой в отель столько денег?!
Быстро!
Слово действует на меня как острый подгоняющий шлепок. И я тянусь к поясу халата, непослушными руками развязываю узел. Мягкая ткань падает к ногам, и я на автомате прикрываю грудь.
Наверное, мой распахнутый взгляд сейчас полон надежды. Ведь больше всего я хочу, чтобы все прекратилось. Закончился этот унизительный осмотр.
Дальше, гремит мужчина, и мне снова приходится повиноваться.
Неуклюже снимаю трусики, что скручиваются в трубочку, пока ползут вниз по моим ногам.
Возбуждение сильно ударяет по низу моего живота и оседает на складочках. Они легонько пульсируют, наливаясь желанием, и я ненавижу себя за это сейчас.
Прикрываю лобок, хотя понимаю бесполезно. Захочет возьмет. И, судя по горящему взгляду мерзавца, он хочет сделать это прямо сейчас.
Убери их, имеет в виду руки. Пока снова тебя не связал. Ты ведь не хочешь, чтобы я сделал это?
Я не хочу. Поэтому нервно опускаю руки. Они падают по швам.
Бандит обходит меня, оглядывая. Приценивается. Как к товару. Не остается никаких сомнений, что я для него я не человек даже. Вещь. Кажется, так он говорил. Уже не помню. Все мысли в голове запутались. Потому что он рядом. Очень близко. Непозволительно.
Бандит подходит ко мне сзади. Одна его рука ложится мне на шею. Жестко. Издаю судорожный вздох, больше похожий на всхлип. Кажется, надави он чуть сильнее, я не смогу больше дышать.
Вторая ладонь ложится на живот. И мужчина притягивает меня к себе, вдавливая в прохладную ткань костюма.
Моя кожа горячая и воспаленная, потому она сразу же покрывается мурашками.
Сердце мгновенно ускоряется. Бьется в груди испуганным воробьем.
Хочу отвлечься и думать о чем-то отстраненном, но это так сложно, когда чужие руки шарят по телу. Медленно, но верно ползут к тому самому месту, что уже предательски увлажнилось.
Меня будоражат мысли о том, что совсем голая, а мужчина одет. Это так порочно и развязно, что в разы усиливает такие ненавистные мне приятные ощущения.
Потому не получается сдержать облегченный стон, когда властные пальцы скользят по лобку и раздвигают нежные складочки. По телу расползается нега и бьет в голову.
Мне так сильно хочется, чтобы он прекратил, но не меньше я желаю, чтобы продолжил. Хочется почувствовать, как эти пальцы, скользящие по чувствительным губкам, окажутся у меня внутри. Резко. Быстро. Как было вчера.
Прогнись! одна рука внезапно освобождает шею, вторая оставляет нижние губки пульсировать и гореть.
Бандит надавливает мне на спину, вынуждая исполнить приказ.
Моя киска раскрывается, наталкиваясь на каменный стояк, спрятанный под брюками. На это раз получается сдержать стон, но я все же не удерживаюсь оттого, чтобы вильнуть попкой, позорно потереться о твердую выпуклость.
Давай, сучка, не сдерживай себя! реагирует на мои действия мужчина. Покажи, как рада хозяину.
Его слова отрезвляют. Я, наконец, начинаю понимать, что вообще делаю. И только тогда останавливаюсь. Щеки и грудь горят от стыда. Слезы приливают к глазам. Но я не заплачу. Нет. Перед ним не буду слабой.
Бандит собирает мои волосы в свой кулак, жестко накручивает их, заставляя меня запрокинуть голову. Плотнее прижимает к киске.
Вот так я возьму тебя, сука, когда мы окажемся на месте, с предвкушением сообщает он мне. А сейчас собирайся. Пора показать тебе твою новую клетку, Бельчонок.
Глава 11
Дана
Бандит протягивает мне пакет. Только сейчас замечаю, что он принес с собой что-то.
Здесь вещи. Надень их.
Холодно и безразлично.
В пакете с известным логотипом нахожу элегантное платье красного цвета, коробку с туфлями моего размера и помаду в цвет платья.
Удивительно, откуда этот человек мог взять брендовые вещи в городе, где о них вряд ли что-то вообще слышали? Не думаю, что у него есть свой фирменный курьер, способный в кратчайшие сроки доставить шмотки в любую точку страны.
А белье? спрашиваю, перерыв весь пакет.
Хорошей шлюхе не нужно белье. Оно лишнее в твоем гардеробе.
Я не буду ходить без белья! возмущенно отбрасываю в сторону пакет.
Смешно смотрится: полностью обнаженная, под взглядом жуткого бандита, прикидывающегося нормальным, пытаюсь качать свои птичьи права.
Не хочешь без белья голая пойдешь. Вот подружки удивятся.
Заглядываю ему в глаза и пытаюсь понять, насколько серьезно говорит.
А вообще Не ценишь ты, шлюха, хорошего отношения. Я тебе вон шмоток дорогих принес, не поскупился, а ты По кругу тебя что ли пустить?!
Конечно, он серьезно. И его слова, определенно, доходят до адресата. Хватаю пакет и достаю платье. Натягиваю его на голое тело, на ноги напяливаю туфли. Немного жмут, но сойдет, если жить хочется. А мне хочется. Как никогда хочется жить.
Вот! раскидываю по сторонам руки. Доволен?
Наверное, мои слова звучат слишком грубо, потому что в следующий миг бандит мгновенно преодолевает расстояние между нами. Хватает меня за щеки, не щадя, задирает голову, чтобы смотрела в глаза и произносит в лицо, так близко, что я чувствую его дыхание. Горячее, с привкусом ментола:
Мне плевать на тебя, запомни! Срать на то, что ты чувствуешь. Ты моя вещь. Подстилка. Ты делаешь, что говорю, надеваешь, что говорю и даже дышишь лишь с моего разрешения. Так что подумай в следующий раз прежде, чем соберешься дерзить.
Он отпускает меня, и я пошатываюсь. Скулы до сих пор больно. Я чувствую, как его пальцы все еще прижимают щеки к зубам.
Хорошо, что не ударил. Наверное, надо быть благодарной?
После мы садимся в машину, едем на аэродром. Аэропортом это место не назовешь маленькое здание, обставленное по-старинке.
Я уже и не удивляюсь тому, что у мерзавца есть личный самолет с экипажем, дующим ему в задницу, как и тому, что нас без проблем выпустили из отеля.
Не знаю, где в этот момент был его хозяин, но девочки совершенно точно решили, что я сбегаю с красавчиком в новую жизнь. Оксана так смотрела мне показалось еще секунда, и моя кожа загорится. И эти дуры с радостью сожгут меня костре инквизиции.
А теперь, вернувшись в столицу, мы снова едем на машине. Тонированной и огромной. Знакомые пейзажи за окном будоражат воспоминания. Прошлая жизнь кажется такой далекой, точно и не со мной была.
Приехали, сообщает Рам. Его босс предпочел не делить со мной машину. Так же, как и комнату в личном самолете.
Весь перелет, занявший около часа, меня развлекал Рам. Рамиль, если быть точнее, так его несколько раз назвал напарник.
Осматриваюсь, выходя из машины. Красивый ухоженный двор.
Думала здесь будет куча вооруженной охраны, но ничего такого нет. Лужайка зеленая, солнце над головой желтое, небо голубое. На филиал ада на земле не очень похож.
Бандит направляется в сторону дома, и Рам подталкивает меня в спину, чтобы следовала за ним. А я что? Мысли его читать должна?
Папа! в доме нас встречает белокурая девчонка с ангельски лицом и точно таким же кудряшками.
Она радостно бежит в нашу сторону, не замечая ничего на своем пути, кроме «папы».
Это слово точно ножом по сердцу скребет. Разве может такой ублюдок быть отцом? Да еще и отцом такого милого ребенка?
Девочка очень быстро обнимает мужчину и тут же отстраняется. Отходит на маленький шажочек.
Ты уже помыл руки? спрашивает она.
Не успел, бандит пожимает плечами.
Грязными руками трогать нельзя, напоминает малышка. Сначала ты должен помыть руки.
Непременно, я помою руки.
Но тут девочка замечает меня. На секунду ее глаза расширяются, встречаясь с моими, и она спешит развернуться и побежать в обратную сторону, пока не врезается в женщину, которую я увидела только сейчас. Утыкается в нее и даже затыкает уши.
Ее отец кривится. Но это единственная реакция, которую он выдает.
Рам, проводи нашу гостью в ее комнату, командует он. Пусть готовится к завтрашнему дню.
Глава 12
Дана
Рамиль тихонько толкает меня в спину в направлении лестницы.
Я действительно делаю шаг, все еще в недоумении оглядывая происходящее.
У меня в голове будто есть несколько кусочков пазлов, что не укладываются в общую картину мира. Я по-всякому пытаюсь уложить их, но они точно от другого набора.
Девочка все еще стоит отвернувшись и зажав уши. От моего присутствия испытывает явный стресс.
Женщина старается увести ее, но тщетно. Бандит тоже стоит в стороне и даже не пытается успокоить собственного ребенка.
А еще меня страшит это его: «пусть подготовится к завтрашнему дню».
Что будет завтра? Меня принесут в жертву какого-нибудь Богу? Продадут на аукционе? Лишат девственности?
Даже страшно подумать. Я ведь понятия не имею, на что способен хозяин этого дома, но все его угрозы звучали более, чем убедительно.
Он заставил меня поверить в свою власть. Ощутить силу, которой наделен. Точно внушил, что любое мое действие, неугодное ему, будет обязательно иметь негативные последствия.
Что будет завтра? задаю волнующий вопрос провожатому.
К тому моменту мы как раз останавливаемся у одной из дверей на втором этаже особняка. В своих мыслях я даже не успела толком рассмотреть окружающее пространство и запомнить дорогу вниз. Правда, что-то подсказывает эти знания мне бы все равно не пригодились. Рам вставляет ключ в замочную скважину и, скорее всего, запрет снаружи, как только я окажусь внутри.
У босса важная встреча. И ты будешь там. С ним.
В роли кого интересно? нервно хмыкаю.
Как-то я видела порно-ролик, где практически голую девушку на поводке привели в гостиную, полную людей. Женщины, мужчины их было много. Все выглядело даже цивильно, если бы ее не заставили залезть на стол, видимо, в качестве основного блюда вечера. И то, что происходило дальше я просто не смогла смотреть.
А в роли кого обычно девушек на деловые встречи берут? отвечает Рамиль вопросом на вопрос.
А я откуда знаю? бросаю ему. Я всего лишь горничная в отеле, меня на разные мероприятия не приглашают.
А орала, что отец богатый! напоминает мужчина. Забавная ты, Рыжуля.
Если он собирается там трахать меня при всех от возмущения у меня раздуваются щеки. Сознание становится настолько взволнованным, что я не могу даже закончить фразу.
Ты мне только мозги не трахай, лады? Там в ванной банки-склянки для тебя, ну, посмотришь. Чтобы завтра утром была отдохнувшей и душистой. Чуть позже принесу ужин.
Рам, видимо, не хочет больше тратить на меня время, потому уходит. Дверь, действительно, закрывает на ключ, и я рвано выдыхаю.
Потом зачем-то подхожу к ней, прикладываю ухо к дверному полотну, но в коридоре абсолютная тишина. Ни шороха, ни какого-либо другого звука.
На меня нападает удушающая тоска. Скидываю туфли, натершие ноги, следом хочу стянуть платье, но вспоминаю, что под ним нет вообще ничего.
Потому пока оставляю наряд на месте. Осмотрюсь для начала, а дальше уже решу, что делать.
Первым делом, исследую шкаф. Его содержимое меня искренне удивляет. Там висят несколько платьев. С этикетками. Внизу три пары туфель, сумочки. Но на этом все. Белья нет. Как и какой-либо одежды более свободного и повседневного стиля.
Хозяин дома точно собирается держать меня взаперти и лишь изредка выгуливать свою вещицу на каких-то светских приемах, о содержании которых я могу только догадываться.
Кто он вообще? Я ведь даже его имени не знаю. Я ничего о нем не знаю, кроме да, пожалуй, совсем ничего.
Судя по положению солнца, до конца дня остается не так уж много времени. Чуть позже мне правда приносят ужин. Но не Рамиль. Какая-то девушка, горничная, видимо, которая на любые мои вопросы отвечает однозначно: «Мне запрещено с вами разговаривать, простите.»
Кругом какая-то засада! Папе бы позвонить но у меня никаких личных вещей не осталось
Но, быть может, хоть теперь он ищет меня? Хозяин отеля ведь должен был сообщить, что я пропала, уехала с постояльцем? Это видели все. А горничные точно растрепали. В нашей гостишке слухи быстро расползаются. И Оксанка бы не упустила возможности позлословить.
Только на это и остается надеяться. Когда думаю о том, что папа уже узнал о пропаже, дышать становится чуть легче. Я даже нахожу в себе силы сходить в душ, постоять немного под расслабляющими прохладными струями воды.
Со временем я даже перестаю прислушиваться к каждому звуку. Чем я помогу себе, будучи настороже? Да ничем. Абсолютно. Совсем.
Сейчас проще принять и расслабиться. Отдать все полномочия по моему спасению папе. А самой хотя бы поспать. Набраться сил перед завтрашним днем, который, уверена, высосет из меня все соки.
Просыпаюсь оттого, что дышать трудно. Кто-то прижимает меня к кровати, наваливаясь всем телом.
Сознанием тут же овладевает паника. Страх. Истинный. От которого конечности леденеют.
Хочу закричать, сбросить с себя тяжелое чужое тело, но мне тут же зажимают рот.
Чщщщ, Бельчонок узнаю его голос. Ни с чем не спутаю. Никогда. Выдохни. Я очень устал, и хочу расслабиться. Ты ведь здесь как раз для этого.
Мычу что-то нечленораздельное ему в руку. Не оставляю попыток затолкать обидчика пятками. Но ему хоть бы хны. Жестко держит. Захват мертвый.