Рука девушки замерла, так и не коснувшись кикиморы, и медленно опустилась. Мира отступила назад.
Имя, ей нужно было сказать имя, его срочно нужно было сказать всем.
Она Рада запнулась, увидев, с какими напряжёнными лицами все присутствующие в автодоме смотрят на них.
Даже Слава не пытался улыбаться, впрочем, лишь до того момента, как не встретился с Радой взглядом. Но даже кое-как натянутая улыбка не скрывала тревоги, и Рада, вдруг тоже начавшая волноваться, поспешила продолжить:
Кикимора хочет передать вам всем своё имя, вот. Это В общем, это будет значить, что она никогда не сможет причинить кому-нибудь из вас вред, даже если от этого будет зависеть её жизнь. Вот. Её зовут она снова запнулась.
Имя, так спокойно звучавшее в ней самой, не переносилось на устный язык. Рада поймала кикимору взглядом и немедленно получила ответ. Имя принадлежало миру нечисти, а не миру людей, но его можно было перевести или даже сократить. Оно останется тем же именем и будет иметь ту же силу.
Ну, можно сказать, что её зовут Беззвёздная Ночь, В Которой Горит Костёр, как-то так. Или просто Ночка. Да, ей нравится имя Ночка.
Кикимора приосанилась. Впервые за долгие годы её имя произнёс человеческий голос. Она хотела дом, в котором живут добрые к ней люди, и в обмен на это была готова служить верой и правдой. Рада невольно улыбнулась, а странная спутница Бессмертного вдруг опустилась на корточки и, уперев руки в колени, едва слышно проговорила:
Здравствуй, Ночка. Ты будешь со мной дружить?
Кикимора неуверенно подалась вперёд и, на секунду замерев в неустойчивом положении, всё же сделала шаг к Мире.
Надеюсь, что это да.
Девушка оперлась рукой о стену и не без труда поднялась на ноги. Она быстро глянула на Бессмертного, а тот, громко хлопнув в ладоши, радостно заявил:
Вот и чудесно! Ну что, давайте мы тоже все познакомимся?
Он широким жестом обвёл пространство вокруг, и Рада, чудом протолкнувшись мимо Макса, поспешила занять угол дивана у столика. Неподалёку сел Кот, рядом запрыгнула Ночка. Бессмертный, достав откуда-то складную табуретку и протянув её Максу, уселся прямо на пол, опустив ноги в ведущий к двери спуск. Макс предложил табурет Мире. Спутница Бессмертного испуганно отшатнулась и, прижав руки к груди, отступила в сторону спальной зоны. Там она с ногами забралась на диван, зарылась в подушки и, обняв колени, издалека разглядывала собравшихся. Макс проводил её удивлённым взглядом, пожал плечами и, разложив табуретку, сел к ней спиной.
Ну что же, Бессмертный огляделся с довольным видом, давайте начнём с меня. К вашим услугам Михаил Андреев, охотник на вампиров, которого называют Бессмертным. Он подмигнул Раде, и та поняла, что краснеет. Или попросту Миша. По совместительству бывший одноклассник Макса. Мы были близкими друзьями в старшей школе и даже мечтали стать охотниками вместе, но не сложилось. То есть, конечно, сложилось, Бессмертный усмехнулся, но совсем не так, как мы думали.
Он перевёл взгляд на Макса. Тот пожал плечами.
Насколько я понимаю, меня тут все и так знают.
Мирка не знает. В голосе охотника прозвучал укор. Она знает о тебе, но не знает тебя, к тому же ты ей не представлялся.
Названый брат Рады вздохнул.
Ну хорошо. Меня зовут Макс, Максим Киреев. Я Чтец. Умею читать печати.
Он покосился на Бессмертного, а Рада заметила, что Мира подалась вперёд и чуть ли не сверлит его взглядом. Повисла неловкая пауза. Рада уже почти решилась вмешаться, но её опередил Кот:
А меня зовут Слава! Это Святослав, но я не Свят, а Слава, это важно. Я типа напарник Макса, зовусь Котом, а фамилии у меня нет. Но, это он вдруг неловко улыбнулся и принялся чесать затылок. Меня-то как раз все более-менее знают.
Кот повернулся к Раде. Рада робко глянула на Бессмертного и, поймав его подбадривающий взгляд, смутилась ещё сильнее.
Меня зовут Рада, Беляева Рада Егоровна. Я названая сестра Макса, а ещё повязанная с нечистью, как мы сегодня выяснили. Я почти не умею колдовать, и, кажется, мне плохо в стенах, которые отпугивают нечисть, так что Макс пообещал поискать для меня новый дом. И я очень рада, что вы меня впустили, особенно с Ночкой! Для меня вообще большая честь встретиться с самим Бессмертным! последняя фраза вырвалась сама собой, и Рада совсем смутилась, заметив, как дрогнула улыбка на лице героя.
Не надо думать обо мне как о герое. Я просто человек, мягко попросил он, как все. И я тоже рад с вами встретиться. Мирка?
Все обернулись, даже Макс сдвинул табуретку. Спутница Бессмертного сидела, почти сливаясь с подушками, и разглядывала свои колени. Её первая попытка назвать своё имя обернулась ничем: её никто не услышал. Глубоко вдохнув, девушка заговорила опять:
Мира. Это моё имя.
Мирослава? уточнил Макс.
Просто Мира. Миша зовёт меня Миркой.
Макс обернулся к Бессмертному. На его лице читалось недоумение, и Рада поняла, что угадала правильно: сейчас они не просто знакомятся, они называют свои имена друг другу, показывая, что доверяют и достойны доверия. Чем полнее имя, тем больше доверие. Похоже, у Миры доверия не хватало, но здесь она была хозяйкой. Она имела право сохранить свои секреты. Бессмертный мягко склонил голову в ответ на взгляд Макса, и Рада, убеждённая, что этим всё и закончится, повернулась к окошку, но спутница Бессмертного вдруг заговорила опять:
Я хотела увидеть Чтеца. Она всё так же говорила тихо и смотрела куда-то вниз. Когда-то давно.
Макс развёл руками.
Я здесь.
Ты в самом деле можешь прочитать любую печать? голос Миры сорвался, и часть фразы Рада скорее угадала, чем услышала.
Да, могу. В некоторых встречаются сложные элементы, над которыми приходится подумать, но в среднем мне достаточно нескольких секунд, чтобы прочитать всё.
Вот как. Мира склонила голову ещё сильнее, почти уткнувшись лбом в колени. Ты работаешь с мастерами?
Макс ответил не сразу: похоже, вопрос девушки поставил его в тупик.
Зачем?
Если мастер пишет новую печать, ты сразу можешь понять её, так?
Допустим. Макс не скрывал недоумения. Но зачем это мне?
Многие мастера создают шедевры, но не могут раскрыть их потенциал, потому что сами не вполне понимают, что создали. Ты мог бы помочь.
Мог бы. Но это всё ещё не объясняет, для чего мне это делать. Это он вздохнул и коснулся пальцами лба. Давай я попробую объяснить. Новые печати это, конечно, прекрасно, но я не понимаю, зачем создавать новое, если ещё не исследовано старое. Большая часть печатей, которые я встречал, неоправданно перегружены, сложны в использовании и узки в применении, но встречаются и другие
Он осёкся, и Рада заметила, что рука её названого брата замерла где-то у пояса: наверное, раньше там была книга.
Конечно, сразу создавать чистые печати было бы куда проще, чем разбирать старые, но чем здесь могу помочь я? Я никак не могу вмешаться в процесс создания печати, лишь прочитать то, что получилось в итоге. Будь я и мастером, и чтецом одновременно, возможно, был бы толк, а так Это просто бессмысленно.
Пока Макс говорил, Мира подалась вперёд, отлипнув от подушек, и даже опустила на пол одну ногу. Тень от волос скрывала её лицо, но Бессмертный вглядывался в него с таким вниманием, что Рада невольно поджала губы.
Нельзя же всё так упрощать, девушка говорила быстро и тихо, не оставляя слушателям шанса уловить чувства, скрывающиеся за словами, сложные печати тоже очень важны. Каждая печать это письмо вселенной, она не ответит, если в нём не будет души. И я не говорила, что ты доложен вмешиваться в работу мастеров, только то, что ты можешь помогать им понять, что именно они создали и как это лучше использовать.
Одну и ту же мысль можно выразить и двумя словами, и двумя страницами, ответ Макса последовал незамедлительно. Можно высказаться чётко и ясно, а можно пойти такими окольными путями, что, как ты выразилась, донести мысль до вселенной смогут далеко не все. Повторю ещё раз: я вообще не вижу смысла в создании новых печатей, если будет известна хотя бы одна с аналогичным эффектом, работающая прилично. Только за последние пару лет я встречал более десятка разных поджигающих печатей, и все, кроме двух, оказались абсолютно нелепыми. Насколько я могу судить, все имеющие практический смысл печати уже были когда-либо созданы. Осталось только найти самые простые и безопасные модификации, создать что-то вроде общего каталога, а потом копировать печати оттуда.
Но ведь печати используются не только для быта. Как насчёт тех, которыми сделали Призыв и Разлом? Думаешь, подобные вещи тоже уже кем-то созданы, уже могут быть каталогизированы и отложены куда-нибудь до поры, когда они кому-нибудь понадобятся?
Некоторым вещам лучше никогда не существовать, мрачно отрезал Макс. Когда использование колдовства выходит за определённые рамки, начинаются трагедии.
Ты мыслишь слишком узко и не замечаешь очевидных вещей.
Мира вскинула голову. Волосы слетели с её лица, и Рада заметила, что её глаза сверкают тем же гневом, что прозвучал сейчас в по-прежнему тихом голосе.
Однажды ты поймёшь, что нужную тебе печать ещё никто не создал, тогда ты познаешь боль истинного отчаяния. Те, кто не может написать простейшего знака без посторонней помощи, ходят по грани каждое мгновение своей жизни. Миш, я пойду. Мне стало нехорошо.
Не дожидаясь ответа, Мира неуклюже забралась обратно наверх, в своё убежище, наступив на нижнее спальное место. С тихим шуршанием задвинулась занавеска.
Она мастерица? кое-как оправившись от прицельного удара по его самолюбию, спросил Макс.
Она Бессмертный замялся. Нет, она так сказала сейчас как раз потому, что она не мастерица. Мирка сейчас даже не колдунья. Понимаешь, она Была плохая история. Мирка не хочет, чтобы другие знали, что случилось, и я обещал, что тоже буду молчать, но она сильно пострадала и с тех пор не может оправиться. Совсем отвыкла от людей и ведёт себя диковато, но, мне кажется, ей становится лучше, когда рядом есть люди. Можете спорить с ней сколько угодно, но обижать Мирку я не позволю. Если тебя это не устраивает, боюсь, мы не сработаемся.
Устраивает, обречённо выдохнул Макс, и Бессмертный одобрительно улыбнулся.
Он поднялся на ноги и, оглядев собравшуюся компанию, предложил:
Ну что, давайте посмотрим, как можно вас всех здесь устроить?
Мира тихо лежала, свернувшись калачиком в своём закутке, пока Бессмертный с помощью Макса и Славы вытаскивал сваленные на нижнем ярусе её спального места коробки и свёртки и кое-как распихивал их по автодому. Освободившуюся кровать выделили Раде. Максу досталось превращённое в диван спальное место напротив, а Славе обещали постелить на полу в проходе. Сложенное вдвое тёплое зимнее одеяло казалось достаточно мягким, чтобы принять на себя роль матраса, к тому же Кот заверил присутствующих, что ему всё равно, на чём спать. Главное, чтобы было тепло и его никто не пытался съесть. Макс тогда с сомнением покосился на Ночку, и Рада поняла, что та обижена: кикиморы не едят людей. Тем более настолько костлявых.
Для самой Ночки Бессмертный вытащил откуда-то помятую корзину и, положив внутрь старую футболку, поставил её у двери.
Пока пусть будет так, решил он. У нас почти не осталось воды. Завтра поедем к реке, отмоем Ночку и устроим ей норку получше.
Бессмертный не знал, что лучшего места бедолага не могла и представить. Быстро передвигая лапками, кикимора бегала от Миши к Раде, и её выпуклые чёрные глазки блестели так, будто на них выступили слёзы. Рада не знала, могут ли кикиморы плакать на самом деле, и Ночка не спешила давать пояснений.
Когда лохматое чёрное существо забралось в корзину и плотным клубочком свернулось там, Рада присела рядом. Ночка казалась ей трогательно беззащитной и потому очаровательной. Оторваться от неё было попросту невозможно, и Рада так и сидела, вполуха слушая разговоры охотников: они решали, куда двинуться дальше и где ночевать.
У памятника?
Голос Макса стал громче, и Рада, обернувшись на звук, увидела, что все трое, один за другим пробираясь по узкому коридору, перемещаются в головную часть автодома.
За полтора часа доедем, объяснил Бессмертный, усаживаясь на водительское кресло. Там хорошая стоянка, и, если её не успели разорить, там можно подзарядиться.
Когда ты был там последний раз?
Бессмертный недоумённо оглянулся на школьного друга.
Довольно давно, но это стоянка Инквизиции, думаю, я бы знал, если бы там случилось что-то серьёзное.
Но ты ведь не в Инквизиции.
В словах брата Рада различила заметное напряжение.
Нет, но это не мешает мне с ними общаться.
Макс медленно опустился на пассажирское место, и Рада была готова поклясться, что сейчас он должен был глубоко вздохнуть.
Тут это, короче, я думаю, Макс про тех недобитышей, вмешался Слава. Ну, это ж там неподалёку было. И тут в окрестностях ещё на их фуры напали, а потом людей убили, и вон та история с Мотыльками была. Короче
Макс не позволил ему закончить:
Если недобитыши живы, они вполне могут оставаться поблизости. Стоянка у памятника обычно пустует, одинокий автодом может привлечь внимание.
На короткое время воцарилась тишина, и только успевшая заснуть кикимора мирно посапывала в своей корзинке.
Слушайте, выпалил вдруг Слава, а может, наоборот, если они там, то пусть идут? А мы их того, покараем!
Карать вампиров, убивающих невинных и захватывающих стоянки, моя работа, серьёзно ответил Бессмертный.
Но у меня нет книги, нервно возразил ему Макс. А у нас в автодоме две абсолютно беззащитные девчонки.
Зато у вас есть я. Не нужно было видеть лица Бессмертного, чтобы понять: он улыбается. Не волнуйся, о девчонках я позабочусь, и тебе тоже найдём чем заняться. Думаю, есть смысл загнать автодом куда-нибудь в лес рядом со стоянкой, а самим пешком прогуляться туда, разведать. А дальше можно будет решать по обстоятельствам.
И бросить их вдвоём в автодоме где-то в лесу так, чтобы в случае беды им точно никто не помог?
Не волнуйся, Макс. Мы с Миркой позаботились о том, чтобы я мог оставлять её не тревожась. В конце концов, сейчас она самый важный человек в моей жизни.
Рада невольно обернулась к зелёной занавеске. Не знай она наверняка, что где-то там на верхнем ярусе кровати скрывается девушка, она ни за что не поверила бы, что их в автодоме не четверо.
Хорошо, решил тем временем Макс, давай попробуем. У меня остались три печати: поджигать мертвечину, тушить огонь и маленькое солнце.
Достойный набор, похвалил Бессмертный, а Слава нетерпеливо спросил:
Так что, едем?
Едем, подтвердил Макс, и Бессмертный нажал на педаль.
Автодом вздрогнул и плавно двинулся с места, как будто они сейчас вовсе не продирались через подлесок. Задняя лапка кикиморы беспокойно дёрнулась.
Что это?
Знал, что ты оценишь. Это одна из пяти печатей с панельки, сделанной специально к этому автодому. Хочешь посмотреть?
Да. Кажется, Макс был готов прямо сейчас выкинуть школьного друга с водительского места, но сдержался. Как будет свободное время.
Рада покосилась в их сторону, но ничего не увидела. Автодом медленно тащился через лес, и девушка, решив оставить Ночку в покое, перебралась обратно на угловой диван, поближе к окну. Тут-то она и увидела.
Автодом действительно неспешно продвигался через подлесок, но каждая ветка, каждый куст, каждая часть леса, способная стать препятствием, отклонялись в сторону, стелились по земле, прижимались друг к другу, лишь бы обеспечить им безопасный проезд. Вздох восхищения помимо воли вырвался из горла, и Рада, обнаружив, что уже привлекла к себе внимание, решилась спросить:
А за автодомом оно всё возвращается как было?
Да, отозвался Бессмертный. Получается очень удобно. Мы подъезжаем к лесу, лес пропускает нас и закрывается. Так можно легко уходить от погони: следов от шин не остаётся.
Класс только и смогла протянуть Рада, никогда не слышавшая о подобном.
Преодолев подлесок, автодом выбрался на дорогу и набрал скорость. Прилипнув к окну, Рада жадно всматривалась в картины никогда не виданных ею мест. Смешанный лес, окрашенный закатом, казался одновременно родным и новым. Рада потеряла счёт времени, а солнце медленно опускалось к горизонту.