Пока союзники в своей главной квартире развивали разнообразные стратегические планы, Наполеон, не дожидаясь, когда к ним подойдут подкрепления, начинает военные действия. Форсировав 15 июня Сомбру, он опрокидывает англо-прусские армии при Линьи. Как громом оглушенные этим разгромом, союзники держат военный совет и обсуждают ответный удар. Но их тревога скоро рассеивается: 18 июня в битве под бельгийской д. Ватерлоо англо-голандско-брауншвейгское союзное войско (68 тыс. человек при 159 орудиях) под командованием генералиссимуса Веллингтона и подошедшего уже к месту сражению прусского войска (около 45 тыс. человек) под командованием генерала Блюхера французская армия (72 тыс. человек при 243 орудиях) оказалась опрокинута. 25 тыс. французов было потеряно убитыми и ранеными, 8 тыс. пленными, союзники потеряли 23 тыс. человек.
Наполеон бежал в Париж. Поражение при Ватерлоо означало поражение всей кампании. Но народ был против отречения своего императора. Толпы людей собирались в Париже и его предместьях, они ходили по городу с криками: «Да здравствует император»190.
22 июня Наполеон вторично отрекся от престола, на этот раз в пользу Наполеона II. Все окружавшие говорили Наполеону, что надо бежать тайно в Америку. Капитан одного из французских фрегатов предлагал даже вступить в бой с англичанами, чтобы в это время Наполеон уплыл на другом фрегате. Но Бонапарт отказался от жертвы всего экипажа фрегата. Он решил доверить свою судьбу Англии и 15 июля перешел на корабль «Беллерофон» капитана Метленда.
Когда английское правительство узнало о том, что бывший император сдался и находится на борту их фрегата, перед правительством встала проблема выбора места ссылки Наполеона. Выбор пал на остров Святой Елены. Этот остров длиной 19 км и шириной 13 км был открыт португальцами в мае 1501 г. в день Святой Елены (отсюда его название), с 1673 г. он принадлежал Англии, а его расположение, удаленное от самого близкого африканского берега почти на 2 тыс. км, делало его удобным местом для затворничества, фактически лишало возможности Наполеону на побег. Экс-императора стерегли 3 тыс. солдат, расставленные в два кольца вокруг Лонгвуда дома, в котором жил Наполеон. Дважды в сутки дежурный офицер лично проверял, на месте ли Бонапарт. Кроме того, остров был хорошо укреплен и вокруг постоянно ходили 11 военных кораблей. Жители острова относились к нему с почтением, симпатией, даже дарили ему цветы.
Постепенно здоровье Наполеона стало ухудшаться, врачи уже не могли ничего сделать и 5 мая 1821 г. в возрасте 51 года он скончался. По поводу причины смерти Наполеона существуют различные версии. Самые распространенные из них это отравление (мышьяком), в чем были заинтересованы Бурбоны и англичане, и официальный диагноз рак желудка (от которого умер еще его отец). В 1840 г. прах Наполеона был торжественно перевезен во Францию в Дом Инвалидов.
Интересный вывод о причинах смерти Наполеона сделал шведский стоматолог и токсиколог-любитель Стен Форшуфвуд. Он пришел к заключению о принятие Наполеонам на протяжении длительного времени (с 1813 г.) мышьяка, возможно, в лекарственных целях, поскольку в небольших дозах мышьяк, в самом деле, представляет собой стимулирующее средство. И непосредственно отравление состоящее из двух этапов. Первый этап император принимает сироп оршада (старинный молочный сироп). Второй этап ослабленный император для своего лечения принимает дозу хлористой ртути, и та, смешиваясь с оршадом, превращается в ядовитую ртутную соль. Желудочное кровотечение, отмечает он, было вызвано «язвенным процессом, поразившим стенки желудка, что является характерным признаком отравления ртутью»191. Доктор Форшуфвуд называет имя непосредственного убийцы граф де Монтолон, который последовал за Наполеоном на Святую Елену лишь потому, что «вконец» прогорел во Франции наделал немало долгов и ославился тем, что был замешен в грязных махинациях. Войдя в ближний круг Наполеона Монтолон предложил свои услуги Бурбонам.
В версии Форшуфвода заложилось противоречие откуда у Наполеона появилось ослабленное самочувствие, которое лечили хлористой ртутью? Поэтому, можно допустить, что рак у Наполеона всё-таки был, в начальной форме, как это и констатировали английские врачи после вскрытия тела. Таким образом, убийца лишь ускорил процесс, который неминуемо произошёл бы через несколько месяцев.
После расправы с Наполеоном союзные войска вошли в Париж 23 июня. Был заключен второй Парижский мир, ужесточавший статьи Первого Парижского мира и Венского конгресса. На Францию налагалась большая контрибуция (700 млн франков), границы страны еще более урезались в пользу соперников, ряд военных крепостей подвергались оккупации союзников на несколько лет, в стране должен был находить русский оккупационный корпус.
P.S.: Французский гуманизм бога Разума, идеи эпохи Просвещения, был распространен и моден в Европе, и его дух призывал на себя политическую защиту, что воплотилось покровительством сильной политической системой гуманизма, т.е. французской агрессией. То, что находилось внутри, то проявлялось наяву вытеснение Бога отображалось иноземным завоеванием. Ни Россия, ни сама Франция в этой мере не стали исключением. Гуманистическая Россия (и екатерининской прививкой просвещенческого гуманизма, и традиционной прогуманистической церковью, и историческим гуманизмом вектором в старину человеческого достоинства) благословилась нашествием гуманистов, которые решили поучить, как следует себя вести (т.е. с кем дружить) в «приличном» обществе гуманистов, точно так же как, в конце концов, и учительствующая Франция была благословлена примерными учениками на примерное поучение Это экстаз просветителей мира достоинства, т.с. «милостивого» достоинства постоянное выяснение отношений, кто лучше, правильнее, сильнее и добрее Это бравирование светом лучшества достоинства, когда самый просвещенный-освященный, самый достойный, идет вразнос от излучающего его света истины, света своей доброты, своей превосходящей значимости Это пьяная пирушка задиристых мужиков, среди которых всегда найдется самый опьяневший и потерявший рассудок сдерживания своих амбиций, и где каждый наказывается здесь сам собою
В благодарность Богу за спасение России от наполеоновского нашествия Александр I 25 декабря 1812 г., подписал Высочайший Манифест о построении церкви в Москве, лежащей в то время в руинах: «Объявляем всенародно. Спасение России от врагов, столь же многочисленных силами, сколь злых и свирепых намерениями и делами, совершенное в шесть месяцев всех их истребление, так что при самом стремительном бегстве едва самомалейшая токмо часть оных могла уйти за пределы Наши, есть явно излиянная на Россию благодать Божия, есть поистине достопамятное произшествие, которое не изгладят веки из бытописаний. В сохранении вечной памяти того безпримернаго усердия, верности и любви к Вере и к Отечеству, какими в сии трудныя времена превознес себя народ Российский, и в ознаменовании благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились Мы в Первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа Да простоит сей храм многие века, и да курится в нем пред святым Престолом Божиим кадило благодарности позднейших родов, вместе с любовию и подражанием к делам их предков»192.
Будущий храм-памятник должен был соответствовать масштабам воспоминаемого события планировался грандиозный, поражающий своими размерами архитектурный ансамбль. 12 октября 1817 г. в 5-летнюю годовщину ухода французов из Москвы, в присутствии царя Александра I на Воробьевых горах был заложен первый храм по проекту архитектора А. Л. Витберга. Стройка вначале шла энергично (в ней участвовало 10000 подмосковных крепостных), но вскоре темпы резко снизились. За первые 7 лет не удалось завершить до конца даже нулевой цикл. Деньги уходили неизвестно куда (позднее комиссия насчитала растрат без малого на миллион рублей). Этому масштабному проекту не суждено было осуществиться вначале Витберг попал в немилость при дворе Николая I, а потом, в 1827 г. грунты Воробьевой горы начали оседать, и строительство пришлось вовсе прекратить.
Нового конкурса не проводилось, и в 1831 г. Николай I самолично определил архитектором К. Тона, «русско-византийский» стиль которого был близок вкусам нового императора. Новое место на Чертолье (Волхонка) была также избрана самим Николаем I; находившиеся там постройки были куплены и снесены: был снесен и располагавшийся там Алексеевский монастырь, а обитель переведена в Красное село (совр. Ново-Алексеевский монастырь). Московская молва сохранила предание, якобы игуменья Алексеевской обители, недовольная таким поворотом прокляла место: «Быть сему месту пусту!» Иногда для красного словца еще поминают некую юродивую, добавившую, что быть здесь «луже зловонной». В действительности такого просто не могло быть. Тем более, что митрополит Филарет (Дроздов) договорился с императором о предоставлении Алексеевскому монастырю новой территории вчетверо больше предыдущей. Кроме того, все расходы по переезду и строительству новых храмов и келий взяла на себя казна.
Средства на постройку храма собирались во всех церквях, из казны была выделена огромная сумма более 15 млн рублей. Торжественная закладка храма была произведена в августе 1837 г., на котором присутствовали первые лица государства. Однако активное строительство началось только в сентябре 1839г. и продолжалось почти 44 года. Торжественное открытие храма состоялось 26 мая 1883 г., в год коронации Александра III в присутствии всей императорской семьи, иностранных высоких гостей и с большой пышностью. Ко дню освещения храма Христа Спасителя П. И. Чайковским была написана торжественная увертюра «1812 год».
Название кампании 1812 г. «Отечественная война» появилась впервые в книге (восьмитомнике) участника многих военных кампаний с Наполеоном (с 1805 по 1813 г.) Ф. Н. Глинки «Письма русского офицера», изданной в Москве в 18151816 годах и ставшей в то время одной из самых читаемых в России. Изночально слово «отечественная» носило чисто территориально-разграничительный характер и не имело смысла национально-патриотического подъема. После войны 1812 г., в обстановке всеобщего ликования по поводу изгнания за пределы России наполеоновской армии и в силу необходимости поддержания в обществе иллюзии единства всех сословий во главе с дворянством, полюбившееся с.-петербургской аристократии название «Отечественная война» в 1837 г. (к 25-летию победы в войне) по «высочайшему повелению» Николая I было закреплено в российской истории. Хотя, с точки зрения беспристрастного исследователя военная кампания 1812 г. являлась лишь фрагментом (правда, переломным) эпохи антинаполеоновских войн.
Примечательные сведения оставил в своих записках артиллерист офицер А. М. Баранович о последствиях постоя русской армии во Франции, о том впечатлении, которое было произведено на русского мужика. Он пишет, что «по 6-недельном отдохновении приказано было выступить в Россию Когда же мы прибыли на границу России, то слышали, что из всего войска [около 153 тыс.] осталось во Франции до сорока тысяч нижних чинов, о возврате которых Государь Александр и просил короля Людовика XYIII под условием, что возвращающийся в отечество наказанию не подлежит, если добровольно явится в полк на службу или в домашнее свое семейство, и путевыя издержки Государь приемлет на свой счет. Но король не в состоянии был исполнить государеву просьбу за утайкою французами беглецов, и потому ни один не возвратился. Нашему рядовому солдату, с руками для всяких работ, легко было найти приют, но офицеру с ничтожным воспитанием и не нашлось бы ни места, ни куска хлеба, и не слышно, кто бы оставил служебный свой пост в русской армии»193. Об этом же писал Ф. В. Растопчин жене в 1814 г.: «Суди сама, до какого падения дошла наша армия, если старик унтер-офицер и простой солдат остаются во Франции, а из конно-гвардейскаго полка в одну ночь дезертировало 60 человек с оружием в руках и лошадьми. Они уходят к фермерам, которые не только хорошо платят им, но еще отдают за них своих дочерей». Кстати, и сам Ростопчин, «не уважая и не любя французов» (по Вигелю), удалившийся от дел с 1814 г. почти до конца жизни жил в Париже.
По итогам войны с достаточной долей достоверности сегодня никто не может точно сказать, сколько людей в России сражалось против наполеоновской армии и сколько из них погибло. По исчислениям лучшего в середине XIX в. специалиста по статистике Д. П. Журавского за тринадцать лет (18021815 гг.) в рекруты попало 2.158.594 человека, что составляло примерно третью часть всего мужского населения от 15 до 35 лет. Этому несколько противоречат цифры, приводимые составителями «Столетия Военного министерства», по данным которых в царствование Александра I (18 наборов) рекрутами стали 1.933.608 человека. А. А. Керсновский полагал, что за десять лет «было поставлено не менее 800.000 рекрутов, не считая 300.000 ополчения Двенадцатого Года», а все находившиеся на военной службе составляли «4 процента 40-милионного населения страны»194. По мнению Д. Ливена, за время своего правления Александр I «поставил под ружье два миллиона человек всего за 24 года195». В советское время Л. С. Каминский и С. А. Новосельский определяли количество выбывших воинов из строя в 1812 г. в 200 тыс. человек. Б. Ц. Урланис, а вслед за ним П. А. Жилин, установили потери русской армии в Наполеоновских воинах в 360 тыс., а в Отечественной войне 1812 г. в 111 тыс. человек. В любом случае все названные исследователями цифры огромны, и армия в начале наполеоновской кампании и в ее конце это фактически другая армия, в смысле пополнения ее новыми людьми. Конечно, надо учитывать, что во время войны много выбывало наиболее образованной, толковой части мужского населения. Почти невозможно посчитать и гибель людей среди местного населения в результате эпидемий, затронувших губернии, занятые неприятелем в 1815 г. А. А. Корнилов привел свои исчисления, основанные на сличении ревизий 1811 и 1815 гг. По его данным, в 1811 г. население мужского пола равнялась 18.740 тыс. человек, а в 1815 г. 17.880 тыс. д.м.п.; т.е. за четыре года уменьшилось на 860 тыс. человек (это без учета армии и флота). Известно, что при нормальных условиях прирост должен составит 11,25 млн человек. Отсюда было сделано заключение, что «действительная убыль людей от войны и связанных с нею бедствий и эпидемий было около 2 миллионов душ одного только мужского пола»196. Этот вывод оспаривается другими исследователями. Современный историк статистики В. М. Кабузан привел совершенно иные данные на период 18111815 гг. По его мнению, население России не только не сократилось, но даже выросло с 42,7 до 43,9 млн человек за этот период. А. А. Керсновский полагал, что число погибших в войнах Александра I не менее 800.000 человек, а «одна война с Наполеоном 18121814 годов обошлась России в 600.000 жизней»197. Огромные потери, которые невозможно подсчитать, было понесено населением в результате боевых действий в губерниях, затронутых войной, от пожаров, разрушений, опустошений и разграблений. Известно, что только по Московской казенной палате потери составили 270280 млн рублей почти годовой бюджет страны. А. А. Корнилов, например, считал, что общая стоимость «всех материальных убытков и пожертвований населения за время войн 18121814 гг. не может быть определена с точностью, но она должна быть оценена по самым умеренным расчетам, конечно, не менее как в миллиард рублей, сумма для того времени колоссальная»198.