Ядвига, будто читая его мысли, усмехнулась:
Не стесняйтесь, Иван. У меня тут столько мужчин в рваных носках побывало. Пару раз даже на босу ногу приходили. Если смущаетесь, возьмите бахилы.
Ядвига протянула упаковку бахил и придвинула к кушетке своё кресло. Когда она начала неторопливо раскачивать перед лицом Царевича медальон, Ивану показалось, будто в комнате заурчал кот.
Не отвлекайтесь, следите за движением, тихо попросила Ядвига.
На медальоне красовались два зубчатых восьмиугольника. Малый, с зубцами, обращёнными внутрь, словно защищал сокровенное. И большой, внешний, с зубцами, направленными наружу, готовый отражать любые атаки.
Иван напрягся, пытаясь вспомнить, где же он видел этот символ. В одной из книг по славянской мифологии, которые он перелопатил, работая над серией. Но что означает этот знак Иван никак не мог вспомнить. Веки наливались тяжестью и вскоре сомкнулись, оставляя загадочный символ гореть в темноте красным цветом.
Резкий щелчок разорвал мрак. Символ рассыпался, словно высохший песчаный замок. Иван открыл глаза. Таким свежим и выспавшимся он себя не чувствовал уже давно. А красочные, наполненные необычными сюжетами сны, он не видел даже в детстве, и уж тем более не запоминал их так ярко.
Мысли роились в голове, обгоняя друг друга. Пальцы чесались ему бы сейчас родную клавиатуру, мембранную, с коротким ходом. Иван подскочил и впопыхах начал обуваться прямо на бахилы. Быстро попрощавшись с Ядвигой, он схватил куртку и, пританцовывая в ожидании лифта, вызвал такси. В его голове уже рождались первые строки тринадцатой книги.
Закрыв за Иваном дверь, Ядвига скинула утомившие за день туфли и нырнула в уютные тапки с лягушатами. На сегодня это был последний клиент. Остановилась перед зеркалом и, прищурившись, всмотрелась в своё отражение. Приняв популярную у фотомоделей позу классического поворота вполоборота, с одной рукой на бедре, а второй у плеча, Ядвига окинула себя критическим взглядом. Поверхность зеркала на мгновенье подёрнулась рябью. Положительно оценив результат, Ядвига довольно усмехнулась:
Можешь не пыжиться, а то амальгама осыплется, затем игриво подмигнула отражению. Профессиональный пластический хирург и хороший косметолог вот настоящее чудо, а не твои фокусы. Понятно, анахронизм несчастный?
Из комнаты выплыл хмурый кот породы сфинкс этакий лорд в оранжевой вязаной шапочке с ушами. Двухцветная дымчатая морда, с песочными ртом и надбровными дугами, выражала крайнюю степень недовольства. Кот уселся посередине коридора и, вытянув лапу, начал усиленно вылизываться.
Похоже, у нас всё получилось, Ядвига с улыбкой потянула вниз гирьку на ходиках, и скрылась на кухне. Тебе кофе, как всегда, с молоком?
Зеркало снова подёрнулось рябью, и в нем отразился крупный, холеный, явно столовавшийся не на помойке, котяра. Шерсть дымчатого окраса лоснилась. Когти острые, морда сальная. Только взгляд цепкий, тяжёлый. Смотрит, будто прицеливается. Отражение кота фыркнуло и тенью последовало за отражением хозяйки
Впрочем, в этой квартире отражения никого не интересовали.
***
Настойчивый трезвон выдернула Царевича из объятий беспамятства. Иван наощупь выключил дьявольское изобретение, по недоразумению названное будильником, но звонок не унимался, продолжая терзать барабанные перепонки. Иван перевернулся на спину. Всю ночь он играл клавишами на клавиатуре, словно виртуоз на любимом инструменте, торопясь выплеснуть видения и образы, навеянные гипнотическим сном.
Персонажи обретали характер, а локации наполнялись цветом и ароматом жизни. Закрой глаза, и ощутишь на щеке поцелуй ветра, услышишь перешёптывание листвы и пение птиц. Древняя магия разливалась по страницам, обретая структуру и форму. Она проникала в каждую букву, в каждую строчку, оживляя придуманный мир и делая его реальным.
История становилась всё более захватывающей, а герои многогранными. Царевич писал до опустошения, пока в голове не осталось ни одного слова, ни единой мысли. Иван рухнул в постель, когда в окно уже заглядывало робкое серое утро.
И вот, теперь какой-то негодяй ломился в дверь. Звонок стих только, когда в дверной проём протиснулся Антон Шаров, ругая Ивана на чём свет стоит:
Ты какого лешего трубку не берёшь? Я тебе мальчик что ли, в прятки играть?
Я спал. Всю ночь работал, и только что лёг, Иван поплёлся в кабинет и рухнул на, ещё не успевшую остыть, софу.
Шаров, не стесняясь, проследовал за ним. Антон был Ивану ближе, чем друг или брат. Он был даже ближе, чем жена. По крайней мере, с женой Иван развёлся через пять лет совместной жизни, а отношения с Антоном длились уже одиннадцатый год. Шаров был литературным агентом Ивана. Именно он в своё время настоял на псевдониме. Так что можно сказать, Царевич был обязан Шарову вторым рождением.
Я тебе вчера весь вечер звонил. Тоже работал? Антон выдернул из рук Царевича одеяло и швырнул его, в угол.
Шаров всей массой навис над Иваном. Волна дорогого и одуряюще пряного парфюма, который Антон выливал на себя вёдрами, захлестнула Ивана, вынудив затаить дыхание. Шаров воспринял это как осознание вины и продолжил:
Повторяю. Какого лешего ты не реагируешь на мои звонки?
Работал, пробормотал Иван, не открывая глаз. В наушниках был. Не слышал.
Я выкину твои долбанные наушники к едрене фене, если ты из-за них мне даже перезвонить не можешь! голос Антона, проходя через богатырские связки, заполнял комнату и усиливался, многократно отражаясь от стен. Нет, Шаров никогда не кричал. Он даже не повышал голос. Могучий глас был врождённой способностью.
Музыка помогает мне сосредоточиться, пробормотал Иван, снова проваливаясь в сон.
Если бы ты вчера взял трубку, то помнил бы, что сегодня у тебя встреча с читателями.
Отмени, буркнул Иван, пытаясь укрыться подушкой вместо утраченного одеяла. Подушка хоть и была большая, но ноги под ней не помещались, и начали замерзать.
Щас, три раза, подушка полетела вслед за одеялом. Шаров был неумолим. У тебя пятнадцать минут на сборы. И учти, машина уже ждёт внизу.
В салоне автомобиля Антон молча всучил Ивану пакет с фастфудом и конспект заранее подготовленной пламенной речи. Внутри пакета Иван обнаружил стандартный набор не выспавшегося писателя: большой стакан ароматного кофе и сладкий пирожок. Вредная еда, которая неизменно поднимала ему настроение. Нацепив наушники, Иван погрузился в музыкальную нирвану. Он в предвкушении надкусил хрустящее тесто пирожка, и рот наполнился нежной кислинкой вишни. Антон наизусть знал предпочтения своего клиента.
Счастье было недолгим, Шаров сдёрнул наушники с головы Ивана:
Я тебе ещё не всё сказал. Ты почему в соцсетях не появляешься?
Ммм, то ли спросил, то ли ответил Иван, не успев прожевать пирожок.
Не хочу ничего слушать, продолжил монолог Шаров. Я тебе уже тыщупятьсот раз объяснял. Сейчас по-настоящему успешный писатель тот, у кого аккаунты и группы по всех мессенджерах и соцсетях. У кого тысячи подписчиков, и, главное, кто общается с читателями. Нет общения нет читателей. Понимаешь?
Понимаю, уныло согласился в тыщупятисотый раз Иван.
Он никогда не спорил с Антоном на эту тему. В конечном счёте, продвижение хлеб литературного агента, и в этом деле Шаров был непревзойдённым мастером. Но как же Ивану было жалко тратить время на чтение и написание ответов на восторженные или злобные комментарии под авторскими постами. Впрочем, на злобные комментарии Иван не отвечал принципиально.
И на сами авторские посты времени тоже был очень жалко. К счастью, основную часть этой мишуры писали прикормленные Антоном копирайтеры. Ивану оставалось лишь причесать текст, подгоняя его под авторский стиль.
И по поводу новой книги не унимался Шаров.
Давай позже, перебил его Иван, возвращая пустой пакет. Он снова надел наушники и уткнулся в конспект. Мне надо сосредоточиться перед встречей с любимыми читателями.
Антон раздражённо скомкал пакет и отвернулся к окну. За одиннадцать лет знакомства он прекрасно знал, когда Царевича лучше не трогать.
Небольшой, но уютный читальный зал районной библиотеки несмотря на будний день, был переполнен и не смог обеспечить всех собравшихся стульями. Поэтому вдоль стен организаторы расставили столы, где, словно голуби на проводах, устроилась молодёжь.
Встреча с читателями началась по стандартному сценарию. Иван, одетый в простой серый джемпер и тёмные брюки, немного смущённо улыбался, глядя на заполненный зал. Он рассказал о том, как, будучи ещё ребёнком, зачитывался книгами в жанре фэнтези, как тайком от родителей строчил свои первые фантастические истории, как однажды решился отправить рукопись в издательство
Иван делился со слушателями смешными и трогательными моментами своего творческого пути, не скрывая ни первых неудач, ни головокружительных успехов. Рассказ его был живым, искренним, и публика с замиранием сердца ловила каждое слово.
Вторая часть встречи была посвящена ответам на вопросы. Откуда Иван черпает вдохновение? Как рождаются сюжеты его книг? Какие планы он строит на будущее?
Вопросы сыпались со всех сторон, как из рога изобилия. Иван старался ответить на каждый из них, даже самый каверзный. Неожиданно раздался ехидный голос:
А вот критики пишут, что вы исписались. В последних книгах сплошные повторы, сюжеты насквозь шаблонные, а герои плоские и пресные как картон. Подскажите, ваша следующая книга будет такой же унылой? Может быть, вам пора остановиться?
Иван попытался разглядеть спрашивающего, но лица читателей были одинаково доброжелательны. Царевич улыбнулся:
Критики для того и существуют, чтобы критиковать. А мы писатели существуем, чтобы писать. И писать назло критикам. И скажу вам по секрету, что следующая книга станет завершением текущей сюжетной линии, но в то же время откроет новую серию. Пока не буду раскрывать ни название, ни жанр. Но обещаю, что это будет разрыв всех шаблонов. Критики просто дар речи потеряют.
Шаров, сидящий рядом, прервал Ивана, пока тот не сболтнул лишнего:
И на этой оптимистичной ноте позвольте завершить нашу встречу. Желающие могут получить автограф знаменитого писателя, он махнул рукой в сторону стопок с книгами. А кто не успел приобрести последний роман Царевича, могут сделать это сейчас у наших помощников.