Даниил Щетирецкий
Эксперимент 8
Прошло уже двадцать лет, а я всё продолжаю приходить на маленькую могилку, установленную на широкой песчаной тропинке, с краю граничащей с лесом. Я стараюсь посещать её раз в месяц, но иногда мне просто не хочется сюда идти, и я не обязан этого делать, но в таком случае уже на следующий день меня начинает ужасно грызть совесть, и я снова здесь.
Могилка состоит из каменного надгробия полметра в высоту и небольшой насыпи из земли, на которой лежат цветы. Их я принёс сюда сам в прошлый раз. Я ношу их сюда каждый день. Насыпь из земли я тоже делаю сам каждый раз, потому что там, где я живу, часто дуют довольно сильные ветры. Я мою надгробие, на котором уже стёрлась надпись, на которой было написано имя того, в честь кого она была поставлена. Но я помню, что она принадлежит моему старому знакомому, и что под землёй его трупа нет и никогда не было. Это знает каждый житель посёлка, даже дети.
Я ухаживаю за могилой потому, что больше некому этого делать.
Моего старого знакомого, которому и принадлежит эта могилка, звали Влад. Сейчас ему бы уже было двадцать девять лет, как и мне, но он умер двадцать лет назад. Если поискать о нём информацию, то можно обнаружить, что он числится пропавшим без вести. Но это не так, это очевидно. Он мёртв уже очень давно, и его смерть скорее всего, мучительная настигла его именно в этом лесу.
Это произошло давно, но я довольно хорошо помню то время. Как же забыть такое?
Мой посёлок по размеру очень небольшой, но в нём есть всё для относительно комфортной жизни детский сад, школа, поликлиника, магазины. Но детям здесь не хватает развлечений.
Двадцать лет назад всё было намного хуже, нежели сейчас, никаких вам поликлиник и образовательный учреждений, только пара магазинов на весь посёлок но вот уровень разного рода развлечений для детей всегда был таковым.
Единственное место, которое влекло к себе детвору, опушка большого леса, граничащего с посёлком. В жаркие летние дни вся наша компания, состоявшая из меня, Влада и ещё двух мальчиков и двух девочек, собиралась на опушке и проводила там весь день до заката.
Изначально мы играли недалеко, но в один момент нам наскучил пейзаж и местность леса возле нашего посёлка, поэтому мы стали ходить дальше по тропинке. В один такой день мы отошли на, приблизительно, 400 метров от нашего привычного места игр и обнаружили недалеко от песчаной тропинки каменное квадратное здание, длинной каждой стороны около пяти метров. Оно было спрятано от посторонних глаз густой растительностью, но мы нашли его.
С виду здание было возрастом более века. Фасад был во многих местах осыпавшийся и потрескавшийся. Вход в постройку располагался со стороны, отвёрнутой от тропинки. Им служила ржавая, тяжёлая, металлическая дверь, к которой мы тогда не рискнули прикоснуться. Многочисленные рассказы старших о столбняке этому способствовали. Да и не думаю, что мы бы смогли её открыть. Единственное окно, располагающееся рядом со входом, было разбито, но через него не было ничего видно. Да и к тому же, мы были детьми, и боялись подходить близко к этому зданию.
В тот день мы ушли оттуда, но через некоторое время пришли, а потом снова, а потом ещё. И так мы перестали бояться этого места, превратив его в наше место для игр. В один из летних дней мы снова пришли туда и играли, пока солнце не начало садится. Тогда главной нашей игрой были прятки.
И вот, мы решаемся на последнюю игру, после которой разойдёмся по домам, и все, кроме ищущего, которым не был ни я, ни Влад, разбежались в разные стороны. Я тогда спрятался хорошо и меня нашли предпоследним. Последним остался Влад. Ищущий потратил ещё около десяти минут на попытки найти его, но, поняв, что уже поздно, чтобы продолжать игру, мы все стали звать Влада, чтобы он выходил. Но он не вышел. Сначала мы сильно испугались, решив, что он мог потеряться в лесу, но отбросили эти мысли, подумав, что Влад в тайне от нас ушёл домой по непонятной нам причине. Тогда мы разошлись. Но не вышел Влад ни на следующий день, ни через неделю, ни через год. Никогда.
Команда из взрослых жителей нашего посёлка, полиции и волонтёров собралась, чтобы отправится на поиски, которые продолжались более месяца, пока все не поняли, что это уже бесполезно. И тогда они прекратились навсегда, а на тропинке, прямо напротив старой постройки, появилась могилка в честь Влада.
Первые десять лет я вообще не приходил сюда. Никто сюда не приходил, потому что все либо боялись, либо им было всё равно. Но всё же, я смог этот страх преодолеть и стал ходить к Владу, ухаживая за его могилой, потому что та была уж в совсем плачевном состоянии. Я ухаживал за этим местом потому, что родители Влада спились и скончались, а кроме них и с некоторого времени меня никто не хотел этим заниматься. Я испытывал странный, но неподдельный интерес к этому месту и пропаже Влада.
Завтра я уезжаю из посёлка в большой город, чтобы начать новую жизнь, ведь здесь мне больше делать нечего, и сегодня я, скорее всего, последний раз навещаю могилку Влада.
Я принёс очередную порцию цветов, протёр надгробие и сделал горку из земли, на которую положил букет. Потом я мысленно попрощался с Владом и ушёл, как я думал, навсегда.
И всё же, я снова тут. Вчера я думал, что ушёл насовсем, но понял, что осталось ещё кое-что, что я должен сделать перед отъездом.
Всю ночь я не мог уснуть из-за мыслей о той квадратной каменной постройке, которую я нашёл с Владом и другими ребятами в детстве. Как я уже говорил, я испытывал странный, но сильный интерес к пропаже Влада. Почему-то мне казалось, что это здание как-то связано с этим.
С того дня, когда пропал Влад, я ни разу не приближался к этому зданию. Я бывал в лесу, на могилке, но у здания никогда. Пока я был ребёнком, я боялся подходить к нему, и, по всей видимости, страх перешёл во взрослую жизнь. Мне трудно объяснить причину, по которой я боялся туда идти, но мне казалось, что она отчасти заключалась в том, что я боялся повторить участь Влада, что, в целом, было логично. Хоть я и понимал, что я уже давно не ребёнок, а это здание, скорее всего, вообще никак не связано с пропажей, мне было страшно.
Но сейчас я испытывал какое-то вдохновение на поход туда. Возможно, из-за того, что всю ночь я думал об этой постройке и каким-то образом смог себя убедить в том, что в ней нет ничего страшного, а, возможно, из-за чего-либо ещё.
Я принёс очередной букет на могилку и положил его поверх предыдущего, не успевшего завять. Я подровнял кучку земли и ступил в лес. Летом трава здесь довольно густая и высотой чуть выше щиколотки. Я шёл, расталкивая еë ногами и она самую малость мешала идти. Я делал новую тропинку поверх старых, которые уже успели зарасти. Я прошёл около тридцати метров, и вот, прямо передо мной, место, которое я боюсь больше всего. Вернее будет сказать боялся