Так, теперь мы все в равных условиях. Выпили, отметили. Что дальше? поинтересовалась я, сложив руки на груди.
Коньяк разлился по венам, на смену адской боли, которую моя психика всячески старалась приглушить, чтобы не свести меня с ума, пришло благодатное отупение.
Настя Послушай Я всё понимаю поступаю по-скотски с тобой начал Юра, на что в разговор тут же вклинилась его Яночка:
Ну зачем же ты так о себе говоришь? Ты её разлюбил и это совсем не значит, что ты скот, Юра!
Мои нервы в очередной раз протащило через все круги ада. Корзунов меня разлюбил? А знала ли эта девчонка, что каких-то пару дней назад мы с моим мужем занимались сексом? Да ещё и с такой страстью, какой подчас не бывает даже между очень сильно влюблёнными друг в друга людьми?
Яна права, Нась тихо сказал Корзунов, опустив голову и глядя на меня исподлобья. Я больше не люблю тебя Я собирался прийти к тебе и сказать, что между нами всё кончено. Клянусь, я хотел сделать всё так, как нужно!
Так, как нужно Кому нужно?
Юр у тебя есть последний шанс на то, чтобы сказать мне, будто всё это розыгрыш, нервно проговорила я, хватаясь за эфемерную и глупую надежду.
Я до победного надеялась на то, что всё неправда что всё это лишь чья-то злая шутка.
Нет, Нась Никакой это не розыгрыш. Я встретил Яну, полюбил её так, как никогда никого до этого не любил Я уверен, ты поймёшь всё, ты ведь у меня очень мудрая и умная Сама же сотню раз говорила, что наша влюблённость, она скорее детская Говорила же?
Меня прибили к полу его слова. Он меня не любил никогда так, как полюбил эту Яну. И сейчас так спокойно говорил об этом, будто мы новости обсуждали Я погибала от того, как отвратно всё это звучало, а муж продолжал и продолжал меня уничтожать:
С Яной у меня всё иначе, любовь зрелая, настоящая Нась, ты это обязательно поймёшь, когда и сама встретишь такого человека.
Он с улыбкой посмотрел на белокурую любовницу, та растянула губы в насквозь фальшивой ответной усмешке. По крайней мере, мне сейчас казалось, что вся эта блондинистая дрянь искусственная, как кукла Барби.
Сейчас я очень тебя прошу поезжай домой, а утром я вернусь и мы всё обговорим как взрослые самодостаточные люди.
Так вот, значит, кем я должна быть. Взрослой и самодостаточной женщиной, которая просто кивнёт, узнав о любовнице мужа, и уедет, как того у неё просят.
Нет, Корзунов. Уж прости, но так гладко и сладко тебе жить я не позволю. Вызывайте такси и все отсюда мотайте к чёрту! А завтра мы действительно увидимся и обсудим наш развод.
Прошипев эти слова, я метнулась в нашу спальню, откуда повыбрасывала всё то, что мне не принадлежало. После заперлась на замок и, буквально упав на кровать, со всей силой вцепилась в телефон, что сейчас мне казался якорем. Если Юра начнёт выносить дверь вызову пожарных, полицию, которая наверняка не доедет до нас, ведь у них есть лозунг «Убьют звоните». Позвоню детям, Тане, своим родителям кому угодно, хоть Господу богу.
Да, этот дом мы оформили на Юру, но куплен-то он был в браке. И Корзунов должен был понимать простую вещь когда мы будем делить имущество, я зубами вгрызусь в то, что мне было так дорого.
Господи! Какой ужас! Я сижу и всерьёз рассуждаю о разделе имущества! Ударьте меня, хоть кто-нибудь, да посильнее Это немыслимо, так не может быть. Я не верю
Нась, мы уезжаем, раздался из-за двери голос Юры, когда прошло, должно быть, минут пятнадцать, которые я провела, так и продолжая вцепляться в равнодушный пластик телефона.
Меня окутало чувством, что я попала в параллельную реальность, в которой и оцепенела. Сидела, не издавая ни звука, пока там, за тонкой преградой стен, началось какое-то копошение.
Они уехали минут через пять. Сначала я услышала приглушённые разговоры, возню, потом звук захлопнувшейся входной двери. А после тишину. Лишь только показалось, что через какое-то время за забором остановилась машина, которая уехала почти сразу.
Выскочив из спальни, я убедилась в том, что дом опустел. Колонки стерео-системы молчали, на столе осталась грязная посуда Моё место силы безмолвствовало, словно хотело поддержать свою хозяйку хоть как-то.
А я, вернувшись к нашей с Юрой кровати, упала на неё ничком и завыла.
Я ведь выиграла, выставив этих людей за дверь, не так ли?
А если да отчего же так горька эта победа?
Прийти в себя никак не удавалось. Да и мог ли мне кто-то вменить это в вину? Я имела право на реакцию, какой бы она ни была. Я не выбирала той ситуации, в которой в итоге оказалась. Не выбирала, но считала, что обладаю полным правом на то, чтобы отреагировать как угодно
Оказалось, что не такая я мудрая и умная, как говорил мне Юра. Или, может, я просто была живым человеком, о которого вытерли грязные ноги, потому бессонная ночь и бесцельное перемещение по дому не являлись таким уж преступлением против самой себя?
Всё, на что меня хватило, позвонить дочерям и попросить их сказать мне, если папа приедет домой в сопровождении их бабушки с дедушкой. О Яне, разумеется, я умолчала. Это, во-первых, был не телефонный разговор. Во-вторых, я верила в то, что Корзунову хватит мозгов не привозить свою невесту к нашим дочкам.
И вот наступило благословенное, как мне самой казалось, утро. Едва рассвет, который зимой случался позже обычного, забрезжил в окнах, я поднялась с кровати. На ней провалялась, то глядя в потолок, то сворачиваясь в клубочек, чтобы только не рассыпаться на части. И всё думала, думала, думала О чём угодно, но только не о предательстве. Потому что мысли эти казались убийственными.
Выйдя в кухню, я оглядела остатки пиршества быстрым взглядом и сделала себе пометку вызвать сюда клининг. Не притронусь ни к единой тарелке и чашке, пока их не отмоют с хлоркой.
Быстро одевшись, я вышла из дома и, заперев его, села в машину и уехала. Когда в зеркальце заднего вида показался светло-бежевый фронтон, возвышающийся над забором, мне показалось, что он сиротливо смотрит мне вслед единственным слепым окном.
Слезы сдержать я уже не смогла
Первым делом, паркуя машину возле городской многоэтажки, я увидела, что муж уже дома. Это ужаснуло, а в голове начали лихорадочно проноситься самые жуткие предположения. Что если Карина и Аня в курсе? И им сейчас привезли новую маму, которую они с восторгом приняли? Ужас Как же я докатилась до таких мыслей! Мои девочки никогда бы на такое не пошли. Они были домашними и семейными, для них наш нерушимый оплот, которым мы все вчетвером являлись, был очень важен. Они уж точно не примут Яну, как бы Юра ни старался её «легализовать». Ему ведь придётся как-то объясняться перед нашими детьми
Выйдя из машины, я какое-то время постояла, давая себе возможность выдохнуть. Может, стоило ещё вчера набрать Таню и всё ей рассказать? Нет, я сделаю иначе встречусь с кузиной и по её реакции пойму, знала ли она хоть что-то о наличии у Корзунова любовницы.
Поднявшись в квартиру, я какое-то время постояла перед дверью, не решаясь войти. Вчерашний вечер так основательно меня подкосил, что я не узнавала в этой новой Насте себя прежнюю. Я же сильная, я способна справиться с чем угодно Вот только эта самая Настя была таковой потому, что рядом находился надежный муж. Я была еще девочкой, когда мы встретились. Несмотря на то, что Корзунов был моим ровесником, я с самого начала чувствовала себя за ним, как за каменной стеной. И вот эта самая стена не просто упала сверху и раздавила, но ещё и поёрзала, размазывая меня в клочья.
Всё же войдя в прихожую, я тут же чутко прислушалась к тому, что происходило в квартире. Взглядом прошлась по обуви, убедилась в том, что на полу стоят только ботинки мужа. Приглушённые голоса на кухне дали понять, что всё семейство, скорее всего, там. Я быстро скинула куртку и сапоги. У меня внутри зародилось идиотское ощущение, что вчерашний вечер был лишь плодом моего воображения.
Однако, когда я прошла на звук и остановилась на пороге кухни, стало ясно, что помолвка Юры была более чем реальной. Корзунов, который сидел за столом и болтал с Кариной, взглянул на меня так виновато, что все иллюзии рассеялись.
Привет, Нась, обратился он ко мне так привычно, что от этого защемило в груди.
Нася Нась Именно так меня и звал муж едва ли не с первого дня нашего знакомства.
Привет, а ты чего так рано дома? Яна отпустила? поинтересовалась я, проходя и устраиваясь напротив.
Ноги не держали, но я стойко делала вид, что ничего особенного не произошло. Какая разница, как скоро узнают о любовнице Юры наши дочери, если им всё равно придётся столкнуться с этой правдой?
Она меня и не держит, вдруг совершенно спокойно и размеренно ответил Корзунов.
Я ожидала, что он начнёт юлить. Или, скажем, отправит дочь к себе, пока мы тут обсуждаем, как он докатился до жизни такой. Но муж говорил о Яне так, будто Карина о ней тоже знала!
Мам папа нам всё рассказал пробормотала дочка, глядя прямо перед собой. Я пойду к Ане, а вы тут поговорите.
Она вскочила и умчалась в их с сестрой комнату, пока я стояла, оглушённая новыми открывшимися обстоятельствами. Корзунов поведал обо всём нашим детям, и, судя по всему, они отнеслись к его новой пассии как к чему-то совершенно нормальному и даже органичному. Да, им было шестнадцать и четырнадцать, но мозги-то у обеих имелись! Или нет?
Что ты творишь, Юра? процедила я, начиная ненавидеть того человека, которого безумно любила. Что ты делаешь, а? Неужели у тебя совести нет ни на грамм и ты начал перетаскивать на свою сторону наших родных и близких?
Я задала этот вопрос, и у самой по позвоночнику ледяной озноб пробежал. Так ведь всё и обстояло Корзунов был на несколько шагов впереди и у него получалось с каждым разом всё сильнее разрушать то, что мне было дороже жизни
Юра вздохнул так тяжело, словно на его плечах сейчас лежала вся тяжесть вселенной. И так и продолжал взирать с виной в глазах. Если бы я не знала о его Яне и том, как муж себя повёл, могло бы показаться, что Корзунов просто забыл, скажем, о важной дате и сидел сейчас на нашей родной кухне, пытаясь хоть как-то загладить произошедшее.
Нась, я их не перетаскивал. Вообще никого, клянусь! с жаром заявил он. Маме и папе я всё почти сразу рассказал
Я сцепила челюсти. О родителях Корзунова даже слушать было противно. Они, хоть и изредка, могли в прошлом назвать меня доченькой. А вышло вон как доченьку уже заменила более новая версия спутницы Юры.
Про них я уже всё поняла. Но какого хрена ты полез к нашим дочкам? Помчался рассказывать в одиночку, чтобы твоя версия событий была не такой гадкой?
Опустившись на стул, я тут же с него вскочила. В голове был туман мозг попросту не мог уложить всего того, что со мной творил один из самых близких людей моей жизни.
Присядь, Насть Давай всё просто обсудим, зазвучал размеренный голос Корзунова.
Я зло рассмеялась, как делала уже не впервые за последние несколько часов. Эта реакция была хоть отчасти призвана скрыть тот раздрай, который бушевал в душе. А Юра продолжил говорить и говорить:
Я не перетаскивал детей на свою сторону. Я просто спокойно рассказал им о том, что мы с тобой расходимся, потому что я женюсь на другой женщине.
Ты мог сделать это вместе со мной! выкрикнула я, не таясь.
Мы ещё потом разберёмся с Кариной и Аней по поводу того, почему они не стали мне хотя бы звонить, когда отец выдал им эту «чудесную» новость.
Да, я согласен. Но у меня в голове отчего-то засело, что лучше начать исправлять вчерашнее, вот я и решил сам поговорить с детьми.
Очень мило! Исправлять он собрался!
Где ты вообще нашёл эту пигалицу? Ей же на вид чуть больше, чем Карине!
Я вовсе не собиралась задавать этих унизительных вопросов, но они сами сорвались с губ помимо воли. Какая разница, сколько лет Яне? И где они познакомились в принципе?
Сначала на лице Корзунова мелькнуло недовольство. Видимо, моё определение по душе ему не пришлось. Но следом он улыбнулся и ответил:
Да всё странно так произошло и быстро. Увиделись в очереди в магазине в первый раз
И что сделали? Стали обсуждать цену на яйца? не удержалась я от дурацкой шутки.
Юра свёл брови на переносице. Смотрел на меня внимательно, от чего я ощущала себя одновременно неуютно и умиротворённо. Ведь взгляд мужа говорил, что ему действительно не всё равно. Или мне казалось, что во взоре Корзунова проявились нотки заботы обо мне?
Я не думаю, что тебе нужно всё это слышать, мотнул он головой. Прости меня, Насть но не за то, что ухожу. И не за то, что полюбил Прости, что всё прошло вот так кверху тормашками.
Он завёл руку за затылок и взъерошил тёмные волосы. Я машинально отметила про себя, как это уже делала не раз до этого, что седины в прядях у Корзунова не имеется. Только сейчас этот нюанс рассматривался иначе «бес в ребро» уж очень приранился со своим появлением.
Почему ты вообще всё это организовал, да ещё и в нашем доме? процедила я, глядя в глаза мужу.
Он отвёл взгляд и, поднявшись из-за стола, отошёл к окну.
Нет, всё же просто не получится, Нась, пробормотал он, мотнув головой. Я подаю на развод и раздел имущества. Это дело уже решённое, адвокат найден. Думаю, что самым оптимальным будет поступить так: тебе и девочкам достанется эта квартира.
Он всё же повернулся и, сложив руки на груди, за мгновение ока превратился в того же незнакомца, с которым я впервые встретилась вчера вечером.
Сама посуди им ещё учиться и учиться, не будут же они мотаться сюда из-за города? А я заберу наш дом и свою машину. Иначе будет не слишком удобно если всё поделят пополам. Я буду вынужден продать свою половину квартиры как минимум Я смогу пользоваться половиной дома Не станем же мы устраивать график пребывания в коттедже и то, как там будут расставлены вазы и какие цветочки будут на чьих тарелках?
Он ухмыльнулся, а я ужаснулась, хоть виду и не показала. Так вот как можно обозвать вчерашнее Взаимные смотрины! Родителям Корзунова была представлена Яна, а сама белокурая тварь потихоньку начала обосновываться в моём доме! Привезла постельное, оглядела будущие владения Какая же мерзкая гадина!
Этому не бывать, Юра, отчеканила я, мысленно перетряхивая воспоминания на тему того, есть ли у меня или у моего окружения хорошие адвокаты.
Из меня так и рвались самые мерзкие и отвратные ругательства, за которые непременно станет стыдно, если их услышат дети Однако взорваться и начать скандалить я не успела. Из комнаты Карины и Ани послышалась ругань. Старшая дочь вопила: «Что ты делаешь?», а младшая поносила кого-то, кажется, дойдя до истерики.
Сорвавшись с места, я помчалась к детям, где и выяснилось, что девочки сцепились не на жизнь, а на смерть за ворох рубашек Юры.
Которые, кажется, младшая собиралась выкинуть в окно.
Папа, скажи ей, чтобы не глупила! кричала Карина, с ужасом глядя на сестру.
Мама, пусть он убирается вон отсюда! орала в ответ Аня.
Её лицо пошло пятнами, она находилась в состоянии крайней нервной ажитации. Такой свою дочь я не видела ни разу в жизни.
Мелкая, ты с ума сошла? Они сами разберутся! процедила со злостью Карина.
Ей, наконец, удалось отвоевать несколько вещей, которые она выхватила из рук сестры. Последняя, воспользовавшись тем, что Карина от неё отцепилась, и тем, что мы с Юрой застыли в шоке, ринулась к окну.
Аня, господи! завопила я, бросаясь за дочерью.
Показалось, что моя девочка сейчас вскочит на подоконник и окажется за пределами квартиры. Она была так взбудоражена, что я начинала всерьез опасаться за то, что дочь может сделать нечто непоправимое.
Но она лишь выкинула вещи Корзунова и, развернувшись к нам, сложила руки на груди в защитном жесте. Смотрела кругом, вскинув подбородок, но в глазах её плескался настоящий ужас.