Под чьим видом придешь теперь,
Мой унылый и злой скиталец?
И зачем заперла я дверь?
Все равно неминуем танец
Между мной и тобой в тиши
Этой темной безлунной ночи.
Ради светлой моей души
Не сомкну я сегодня очи.
Нет, мой странник, я не пойду,
В каком ни был бы ты обличье.
Тебе горько в твоем аду,
Но уйдешь без своей добычи.
Глава 3
Света написала сообщение хваленному Янжиной Михаилу Райковскому тем же вечером, как ее душа дотащила до дома ее тело мешок, набитый мясом и костьми.
Она представилась (без фамилии, а то мало ли), сослалась на Янжину (чтобы у него не возникло недоумения), вкратце описала проблему (мол, не дает жить повторяющийся ночной кошмар. Этого не мало, интересно? А чего еще ей писать?).
Вообще странно как-то это все, заметила Света, глядя на кружку с молоком.
Кружка спорить не стала.
Пальцы нервно теребили телефон.
Не ответит, так не ответит. Не больно-то и хотелось, честно говоря.
Света посидела минут пятнадцать, дыша над молчавшим телефоном, и решила допить теплое молоко. Ложиться спать она не могла, Света знала, что во сне ее ожидает кладбище с надгробными плитами и страшная женщина, которая обитает там.
Самая желанная сверхспособность умение держать фокус своего внимания, а значит управлять своей реальностью. Видеть только то, что происходит в данный момент, не поддаваясь фантазии.
Но страх тягуче растворялся в чашке с молоком, наконец и оно опротивело Свете. Она беспомощно отодвинула от себя чашку. И тут ответил Михаил.
«Добрый вечер, Светлана.
Янжина уже рассказала мне о Вашей проблеме и настойчиво попросила заняться ей. Как можно отказать нашей Янжине? Если Вы знаете, откройте мне это средство, иначе я скоро не буду принадлежать себе.
Но это лирика. Если серьезно, то не вижу в вашей ситуации чего-то страшного и непоправимого.
Удобно будет встретиться со мной в субботу в два часа дня? Пока предлагаю нейтральную территорию, мне нравится все тот же Александровский сад. Вы ведь чудесно прошлись там сегодня с Янжиной? Я вам с ней хорошо позавидовал. Впрочем, свой вариант тоже можете предложить.
Денег за знакомство (а что такое наша первая встреча, как не знакомство?) я не беру.
Все будет хорошо, Светлана.»
Как просто и по-компанейски он изъясняется, подумалось Свете. Разве это похоже на серьезного специалиста? Хотя где-то она читала, что в древнем мире толковый целитель должен был в первую очередь быть лекарем души, а затем уже тела. Света с удивлением обнаружила, что ей стало не так страшно.
«Все будет хорошо, Светлана».
Как давно ей уже не говорили этих слов.
Света разделась и отдала свое тело тяжелому пуховому одеялу. Луч от фонаря с улицы настойчиво пытался пробраться сквозь занавески. Света вжала голову в плечи и засунула под одеяло. Авось, сегодня она поспит хорошо. Сегодня можно попробовать выключить ночник. Неужели на ее слабую усталую душу позарится страшная женщина из сна?
Ей снилось, что она идет на встречу с Михаилом к Александровскому саду. Центр Москвы пуст, хотя на дворе день и выходной. Ей не составит труда узнать Михаила.
Света брела и брела, так никого и не встретив, ноги загудели. Из мизинца ноги потекла кровь, невозможно было ступать далее по асфальту. Света опустилась на скамейку.
Она подняла глаза, а напротив сиделанет, не та женщина из ее сна, а Янжина. Света поманила ее к себе рукой, но та сделала предостерегающий жест и покачала головой. Света осталась сидеть на своем месте.
Затем к Янжине подошел мужчина без лица, он опустился на скамью и принялся грубо шарить руками у нее под одеждой. Янжина стала его раздевать и раздевалась сама. Они являли собой бесстыдную и сладострастную картину самых смелых и жгучих ласк.
Света поднялась в ужасе смущения. Позабыв про боль в ногах, она покинула любовников и бегом помчалась в сторону метро. По пути ее настиг ураган, Света падала и поднималась, ее отбрасывало назад к той непристойной скамье, но она вновь с безмолвным криком бежала оттуда. Как в бреду, Света кружилась среди вырванных с корнем деревьев, мир буйствовал, сошел с ума, от самой Светы уже не осталось ничего, кроме боли, страха и жажды убежать далеко-далеко.
Наконец завыл ветер, помогая двигаться вперед, удлиняя Светины тяжелые шаги. Света прошла сквозь турникеты в метро, и ноги перестали болеть. Они ступили на мягкую пахнущую разложением землю. Это была невозделанная земля, Света то и дело спотыкалась о полузадушенные мхом большие камни, юбка порвалась об колючие заросли ежевики. В темноте зловеще блеснули плиты, они встречали Свету, как свою.
Перед Светой явилась та призрачная женщина. Дальше пути уже не было.
Света открыла глаза посреди ночи и увидела только темноту. Как она ни силилась, Света так и не смогла разглядеть в темноте очертания собственной комнаты. Она не здесь, не в своей квартире. Выключить ночник было фатальной ошибкой. Но ни за что в мире Света не высунет руку из-под одеяла и не включит ночник. Лучше умереть, чем выйти из своего укрытия.
Света кожей чувствовала, как страшная женщина присела на краешек кровати. Она выжидает, когда Света откинет одеяло, высунет ногу или руку. Ровно в этот момент Света будет в ее власти. До этого женщине так и не удалось коснуться к Светы, она тянула ее лишь за волосы, за неживую материю. Она еще не добралась до Светиной крови, а жаждет этот монстр именно крови. Нет, нет, нет. Света крепче стиснула одеяло.
Целую вечность они мерились выдержкой, пока Света не забылась крепким коротким сном. Пропел будильник, чары рассеялись, в комнату проникло утреннее сияние.
Света скинула с себя одеяло, свои надежные доспехи. Она лежала в постели, размазанная как квашня. В этот раз опять удалось победить. Что будет в следующий?
Разбитая, измученная, усталая Света побрела умываться. В зеркале на нее смотрела бледная до синюшности женщина. Она бестелесна, и все так странно. Она неживая?
Слишком живая для умерших. Слишком мертвая для живых.
Каждый человек ведет борьбу
С самим собой, с людьми, с предназначением.
И любит он испытывать судьбу
И наделять себя большим значением.
Оправдана борьба только с собой
За право становится еще лучше.
Ведь человек проиграет другой бой,
И этот факт давно уже изучен.
Не нужно ярости, агрессии и зла.
Нужны решимость и немного света.
Борьба закончится, какой бы ни была,
Но жизнь потом потребует ответа.
Глава 4
В субботу состоялась встреча Светы и Михаила Райковского.
Она высматривала солидного плотного мужчину в очках, отчего-то Михаил виделся Свете непременно таким.
Когда же ее начал чуть насмешливо оглядывать высокий бледный мужчина с какими-то по-мальчишески светлыми волосами и глазами, Света брезгливо отшатнулась.
Светлана, я надеюсь? Его голос был хриплым и тихим, так не подходящим к моложавому смеющемуся лицу. Такой голос скорее подходил тому мужчине, которого Света себе вообразила. Серый пуховик и рыжие волосы. Вот это загадка на внимательность, однако. Вы заметили, что в Москве сейчас повально в моде серый цвет в одежде? Как, впрочем, и рыжие волосы. Скажите в чем секрет привлекательности этих сочетаний, как счастливая обладательница и того и другого?
Я не знаю, ответила Света и смутилась. Принадлежавшие ей цвет волос и пуховик стали необыкновенно гадкими сейчас в ее глазах, жутко захотелось их сменить. Михаил Райковский?
Ваш покорный слуга, Михаил улыбнулся и тут же схватил Свету под руку и приблизил к себе. Света вздрогнула от неожиданности.
Мы стоим на проходе, объяснил он, забавляясь ее испугом, давайте посторонимся. Наконец-то я нашел вас, Светлана. В толпе серых пуховиков и волос медного цвета это было ох как непросто.
Интересно, ему не надоело ее оскорблять? Чего он прицепился к пуховику и волосам? Она не на свидание к нему пришла. Сам тоже не Ален Делон, небось. Праведный гнев придал Свете смелости разглядеть Михаила подробнее. Первой бросилась в глаза его жуткая бледность, равная Светиной. В тонкой коже Михаила переплелись серость с синевой. Светлые, почти белые, волосы были коротко подстрижены, почти не отвлекая внимания от чистых и больших голубых глаз, каких-то девичьих глаз, так необычно глядевших с мужского широкоскулого лица. Необычной деталью был длинный ухоженный ноготь на мизинце левой руки, похожий скорее на коготь хищной птицы. Ногти на других пальцах были короткими. Одет Михаил был вовсе не солидно, темные джинсы и легкая ветровка, которая не могла спасти от мороза.
По-моему, вы замерзли. Вы прям0-таки синий от холода. У вас есть одежда теплее? Света решила тоже его подколоть.
Михаил не обиделся, только рассмеялся.
Мне тепло, ответил он. Если вы про мою аристократическую бледность, то это низкий гемоглобин и аскетический образ жизни, не более того. Одежду теплее не ношу, я с детства закаленный. И кстати у меня, правда, имеются дворянские корни в каком-то поколении. У вас тоже, бьюсь об заклад.
У меня их нет, Света поджала губы. Михаил сильно не нравился ей. Как с ним общается веселая и прелестная Янжина? Он ужасно высокомерен.
О, вы изучали свое семейное древо? Похвально. В наше время всем решительно плевать на свои корни.
Ага, еще раньше трава была зеленее, ядовито парировала Света.
Вы сомневаетесь? Во времена, когда человек благоговел перед силой природы, трава была зеленее, деревья больше и воздух чище. Вам не кажется, что эволюция и прогресс свернули не туда? То есть их вообще не должно было быть по изначальному замыслу. Мир был совершенен уже при своем сотворении.
Можно долго дискуссировать на эту тему, Света не имела ни малейшего желания этого делать.
Вы, как прогрессивный человек, склонны всеми силами оправдывать свои паразитизм и глупость, подменяя свое невежество заумными якобы научными терминами. Понимаю. Продолжайте свою речь, пожалуйста. Я могу слушать это бесконечно.
Света в недоумении посмотрела на него. Она не начинала никакой речи, чтобы продолжать.
Я уже сказала, что не хочу с вами спорить, в Свете нарастал гнев, ей хотелось накричать на Михаила и ударить его, но она промолчала, потому что воспитанные люди не орут на улице посреди толпы.
Михаил насмешливо наблюдал за ее лицом. Он усмехнулся:
Какая жалость, что я и мои суждения вам не интересны. Придется пережить. И все же хотелось бы еще толику вашего драгоценного внимания. Давайте пройдемся, иначе вы превратитесь в ледяную грозную статую. Расскажите, что за сон не дает вам спать?
Вы знаете, у меня срочное дело, я хотела предупредить, но узнала о нем слишком поздно. Простите, у Светы больше не было желания с ним делится.
Вы боитесь и хотите сбежать, веселое настроение покинуло Михаила, он стал серьезен. Боитесь своего сна, боитесь спорить со мной. Вы живете в страхе? Сказать почему?
Ну, скажите, Света сжалась под его пристальным взглядом. Ее в самом деле колотила мелкая дрожь.
Страх и агрессия сиамские близнецы.
Не понимаю.
Вы разве не заметили, что я с первой минуты намеренно выводил вас из себя?
Мммнет, не заметила.
Вы врете. Вы не только заметили, но и вышли из себя по моему желанию. Только вы не дали волю агрессии, потому из вас вышел страх. Вы захотели сбежать от меня, как трусливая мышь. Пока вы не научитесь выпускать агрессию, вы будете жить в страхе.
Я все равно не понимаю, призналась Света. Слова Михаила глубоко задели ее. Она не до конца поняла их смысл, но почувствовала, что он в чем-то может быть прав.
Пойдемте, расскажите сон, который не дает вам спать. Тогда нам обоим станет понятнее.
Они зашагали вдоль Александровского сада. Мимо шли прохожие, бежали с пакетами курьеры, мамаши катили коляски со спящими детьми, гости столицы щелкали фотоаппаратами, снимая друг друга на фоне величественного памятника-обелиска. За какие-то сорок минут Михаил узнал о Свете всё, она же о нем ничего.
Вы росли в полной семье? Спросил Михаил, выслушав Светин рассказ о повторяющемся ночном кошмаре.
Да, у меня есть мама и папа.
Вы не вспомните сейчас, хорошо ли они жили? Отец был верен матери? Вы не могли в детстве застать его с другой женщиной?
Нет, точно нет, замотала головой Света.
А может быть вы были в церкви или на похоронах, и вас, маленькую девочку, обидела какая-то злая тетка?
Нет, я не хожу в церковь и на похоронах никогда не была.
Понимаете, СветаВы ведь не против, что я буду называть вас так фамильярно? Так вот, что я хочу сказать Наши сны это забытая жизнь. Ха, да понимаю, что звучит пафосно и непонятно. Но это так. К вам настойчиво лезет одно событие, которое мозг угодливо стер из памяти, желая защитить вашу психику. Что ж, положение серьезное, но не безвыходное. Чтобы сон ушел, вам необходимо вспомнить это. Когда-то, скорее всего в детстве, произошло что-то такое, что жестоко обидело и разгневало вас. Вы ведь наверняка были тихим ребенком, из тех, что мухи не обидит. Поэтому сильная разрушительная агрессия была подавлена, и агрессию заменил страх, ее сиамский близнец. Необходимо вспомнить этот эпизод.
Но как же я его вспомню? Света подняла на Михаила умоляющие глаза.
Пойдите сначала по легкому пути. Поговорите с близкими, попробуйте спросить откровенно. Если ничего не добьетесь, будем вспоминать вместе, я помогу вам.
Тогда я съезжу к родителям. Я всю жизнь жила с ними, кроме них мне не к кому обратиться.
Вам виднее. Пишите мне в любое время.
Тепло пожав Михаилу руку, Света покинула его испуганная и озадаченная.
К душе не приложишь уже подорожник,
Листвой не расплатишься нынче сполна.
Легко не проедешь по бездорожью,
От горестей руки уж не заслонят.
Из детства ушли мы, как будто из Рая,
В мир низший, греховный и сложный для нас.
Пытаемся выжить, потом умираем,
А смысла не видим, бывает, подчас.
Уже стариками мы можем вернуться
В тот мир, полный легкости, неги, тепла.
И в детство как в плед, неспеша, завернуться,
Так и прожить в нем, прожить до конца.
Глава 5
Этой же ночью Михаил заботливо осведомился о Светином самочувствии. Она честно написала, что боится заснуть. Михаил позвонил ей, когда стрелки часов показали полночь.
Иногда я кажусь себе сумасшедшей, сказала Света, включив телефон на громкую связь.
А кто не сумасшедший, скажите мне на милость? Поверьте моему профессиональному опыту, концентрация сумасшествия в воздухе настолько зашкаливает, что случайно замешавшийся среди них здравомыслящий человек уже представляет собой совершенно ненормальное явление.
Это ужасно, Света почему-то улыбнулась и почувствовала себя почти счастливой.
Это прекрасно, в голосе Михаила Света также почувствовала улыбку. Каждый человек должен быть на своем месте. Нимфоманки должны идти в проституцию, бешеные наемниками на войну, невротики скрупулёзно собирать архивы.
Проституция и война это ужасно, со Светиных губ все еще не сходила счастливая улыбка, наличие которой было ей самой непонятно. Архивы тоже такое себе.
Проституция, война и архивы это часть жизни общества. В истории не было ни одного десятилетия, когда бы люди без этого обошлись. Пора уже приравнять их к нормальным явлениям.
Надеюсь, что этого никогда не будет.
Блажен, кто верует. Вседозволенность и отсутствие потребности в Боге стирает человечество с лица земли, человек больше не мыслитель, не философ, не вечно юный натуралист, желающий познавать и совершать открытия. Он всего лишь потребитель, который мнит себя Богом.