Пивоваров Виктор
С друзьями по Санкт-Петербургу. Морская слобода
Прогулка 1
Большая и Малая Морские улицы.
Большая и Малая Морские улицы получили своё имя от Морской слободы, возникшей между границей гласиса Адмиралтейской крепости и речкой Мойкой.
По приказу Петра I кораблестроительную верфь защитили военным укреплением окружили высоким земляным валом с бастионами, перед которым устроили заполненный водой ров. Для лучшей видимости неприятеля территорию впереди рва расчистили от леса на «пушечный выстрел» (300 метров). Это открытое пространство получило название гласис.
В слободе, хаотично застроенной деревянными домами, жили рабочие и мастера общим числом более 10000 человек, трудившиеся на строительстве кораблей.
После опустошительных пожаров 1736-1737 годов, по генеральному плану архитектора Петра Еропкина, Большая Морская получила своё нынешнее направление параллельно Мойке. К середине XIX века улица постепенно приобрела статус дорогого элитного района здесь стали строить особняки аристократы и богатые купцы. Благодаря многочисленным ювелирным конторам, Большую Морскую даже называли «Бриллиантовой». В последней четверти XIX века здесь сосредотачивается и деловой центр столицы Российской Империи одно за другим возводятся сплошь облицованные натуральным камнем монументальные здания банков и страховых компаний.
В советский период истории нашего города Большая Морская носила имя русского публициста и философа Александра Ивановича Герцена. Мемориальная доска, украшающая дом на углу Большой Морской и Гороховой (Б. Морская, 25/ Гороховая, 11), повествует, что знаменитый издатель революционного еженедельника «Колокол» и альманаха «Полярная звезда», жил в этом доме в 1840-1841 годах. Существующий ныне облик здание приобрело в 1838 году после перестройки по проекту архитектора Павла Петровича Жако. Тогда появились только что вошедшие в моду крытые балконы-эркеры.
Большая Морская ул., 25
От этого дома, предварительно встретившись с друзьями, мы и начнем знакомство с Морской слободой.
На первом отрезке маршрута от Гороховой к Исаакиевской площади обратим внимание на дом 29, перестроенный в 1870 году по проекту архитектора Николая Васильевича Набокова в стиле рококо.
К этому времени домом владело уже третье поколение ювелиров Сазиковых, поставщиков двора Его Императорского Величества.
Фирма Сазикова считается основоположником русского стиля в ювелирном искусстве. Она изготавливала предметы, стилизованные под лапти, корзинки, деревенские домики, утварь.
Для создания многих сложных работ привлекались художники и ваятели высокого уровня: Фёдор Солнцев, Евгений Лансере, Иван Витали, Пётр Клодт.
Большая Морская ул., 29. Дом ювелиров Сазиковых
В советское время здание занимало управление Ленинградского областного Внешэкономбанка (единственное место в Ленинграде, где выдавали наличную валюту командированным за рубеж). К 1970-му году оно обветшало настолько, что было принято решение о сносе с последующим воссозданием из современных материалов. Так что перед нами советский новодел, но, надо отдать должное, весьма искусный.
Остановимся напротив домов 35 и 37, которые с конца XIX века принадлежали страховому обществу «Россия».
Дом 37 кардинально перестроен выдающимся зодчим, академиком архитектуры Леонтием Николаевичем Бенуа в 1898-1899 годах. На первом этаже предполагались торговые помещения, второй предназначался под главный офис Общества, на верхних этажах размещались квартиры руководства. По такой схеме были перестроены многие дома на Большой Морской. Статус места, деньги и положение заказчика были определяющими в отделке фасада. Красный гангутский гранит подчеркивает монументальность и основательность, желтоватый вюртембергский песчаник, обрамляющий окна, придаёт праздничность даже в непогоду. В 1912 году здание украсилось скульптурной группой, в центре которой «Россия со щитом», как бы берущая под защиту всех клиентов страхового общества (в советское время скульптура была утрачена и только недавно вернулась на своё место). Автором композиции был талантливый скульптор-монументалист Матвей Яковлевич Харламов.
Большая Морская ул., 37
После 1917 года Харламов обратил свой талант на создание памятников Ленину в разных городах страны. В нашем городе и сейчас находится если не первый, то один из первых памятников вождю мирового пролетариата, установленный в 1926 году перед заводоуправлением Невского завода на проспекте Обуховской обороны. Мы привыкли с детства, что Ленин-монумент указывает рукой вперёд, «в светлое будущее», а у харламовского Ильича светлое будущее оказалось где-то сзади и сбоку.
Дом 35 образец «северного модерна», был сооружён в 1905-1907 годах по проекту гражданского инженера Александра Александровича Гимпеля. Цоколь здания в традициях стиля имитирует скалу, на высоком фронтоне буквы «СОР» (Страховое общество Россия). Майоликовые картинки, украшающие серый фасад, выполнены по рисункам Николая Константиновича Рериха на сюжеты «русского севера». Надо отметить, что весь майоликовый фриз погиб в годы блокады, и был восстановлен по старым фотографиям в 2007 году. Треугольные вставки над окнами второго этажа являются подлинными.
Большая Морская ул., 35
Перейдем на противоположную сторону Большой Морской и отправимся в сторону Невского проспекта, рассматривая дома с чётными номерами.
Под номером 40 обращает на себя внимание величественное здание Первого Российского страхового от огня общества, построенное в 1899-1900 годах уже знакомым нам Леонтием Николаевичем Бенуа. Оно возводилось одновременно с домом страхового общества «Россия», поэтому легко заметить аналогии в отделке фасадов.
Большая Морская ул., 38
Богатая история соседнего участка под номером 38 восходит к временам Екатерины Великой. Императрица подарила его в «вечное и потомственное пользование» Ивану Перфильевичу Елагину активному участнику переворота, способствовавшего её воцарению. Здесь, в доме Елагина, останавливался граф Калиостро, у которого хозяин безуспешно пытался выведать «профессиональные» секреты.
В XIX веке дом перешёл в казну, служа резиденцией военному губернатору, а с 1866 года оберполицмейстеру.
В 1877-1878 годах архитектор Максимилиан Егорович Месмахер перестроил здание для рисовальной школы «Императорского общества поощрения художеств», основанного ещё в 1821 году. В 1890-1893 годах архитектор Иероним Севастьянович Китнер несколько изменил фасад, украсив его мозаичными панно. В это же время над левой частью здания была установлена великолепная композиция «Гений искусства», выполненная скульптором Робертом Романовичем Бахом.
Талант Роберта Романовича Баха одинаково успешно раскрылся как в области станковой пластики, так и в области монументальной скульптуры. Он создал целую галерею портретов выдающихся соотечественников, многие из которых были, с разрешения скульптора, тиражированы на Каслинском заводе.
Роберт Романович является автором памятников «Пушкин-лицеист» в Царском Селе и Михаилу Ивановичу Глинке на Театральной площади, которые известны далеко за пределами Санкт-Петербурга.
К сожалению, сегодня «Гения» на здании нет и остаётся только надеяться, что восстановление утраченного за годы советской власти, видимое на примере домов 35 и 37, распространится и на другие здания Большой Морской.
Любопытный эпизод произошёл в 1880 году, во время демонстрации картины Архипа Ивановича Куинджи «Лунная ночь на Днепре». Окна выставочного зала были прикрыты шторами, и зрители безуспешно пытались найти лампочку, по их мнению, скрытую за картиной. Тогда «Лунную ночь» за пять тысяч рублей приобрел Великий князь Константин Константинович.
В одном из флигелей, выходящем окнами на Мойку, с 1906 по 1917 год жил и работал Николай Константинович Рерих, оказавшийся на территории Финляндии во время выхода её из состава Российской Империи. Брат писателя, художника и путешественника Борис был арестован здесь в 1931 году. С этого же года здание занимает ленинградское отделение Союза художников СССР.
Участок под номером 32 занимает здание, спроектированное и построенное в 1877-1878 годах по заказу Русского для внешней торговли банка. Это был первый опыт сооружения банковских зданий в Санкт-Петербурге. Архитектор Виктор Александрович Шретер предусмотрел облицовку фасада вюртембергскими песчаниками разной окраски: цоколь и портал с колоннами красными, бельэтаж зелёными, а верхние этажи желтыми. Перекрытие над большим операционным залом было устроено по фермам, опирающимся на колонны. Освещение зала через стеклянный купол придавало всей конструкции воздушность и лёгкость.
Большая Морская ул., 32
Перейдём через Гороховую, происхождение названия которой до сих пор не ясно: то ли это искаженная фамилия иноземного купца Гарраха, первым открывшего лавку на улице, то ли реальная фамилия некоего Горохова, владевшего здесь несколькими домами. На перекрёстке, который мы только что миновали, в 1930 году появился первый в Ленинграде «автоматический регулировщик уличного движения».
Остановимся напротив дома 24, известного как дом Фаберже.
Ювелир Карл Фаберже известен прежде всего, как создатель знаменитых «яиц Фаберже». Первое яйцо было изготовлено в 1885 году по заказу императора Александра III, как пасхальный сюрприз для его жены Марии Фёдоровны. Внутри яйца, в «желтке» из матового золота, находилась изготовленная из цветного золота курочка. Внутри курочки, в свою очередь, была спрятана небольшая рубиновая корона. Мария Федоровна была настолько очарована подарком, что ювелир получил заказ изготавливать по яйцу ежегодно.
Кроме серии императорских яиц известны несколько изделий выполненных Фаберже и для частных заказчиков: Феликса Юсупова, Александра Кельха, Эммануила Нобеля, Ротшильдов, герцогини Мальборо и еще нескольких неустановленных лиц.
Фирма Карла Фаберже выпускала не только дорогостоящие «игрушки для богатых», но и вещи, рассчитанные на потребителя со средним достатком.
Строительство особняка поставщик императорского двора и потомственный почетный гражданин Карл Фаберже в 1898 году поручил своему племяннику, архитектору Карлу Карловичу Шмидту, известному как последователь раннего модерна и «кирпичного стиля».
Фасад здания облицован только красным гангутским гранитом, но разные способы обработки камня создают впечатление многообразия форм отделки.
На первом этаже, как и сегодня, располагался магазин. Выше находились студии, в которых трудились скульпторы и дизайнеры. На третьем разместились мастерские, где собственно и рождались выдающиеся произведения ювелирного искусства, здесь же проходили практику студенты Училища технического рисования барона Штиглица. На последнем этаже в 15-и комнатной квартире жили хозяева. В здании был установлен уникальный сейф, который ночью находился под током и поднимался на уровень второго этажа. Впрочем, это не помешало обчистить его в 1918 году против лома, как известно, нет приёма.
Большая Морская ул., 22, 24
Соседнее красивое здание в стиле модерн было построено специально для центральной телефонной станции в 1904-1905 годах архитектором Карлом Валерьевичем Бальди. Станция обслуживала 40 тысяч абонентов до 1950 года, пока не устарела морально и перестала удовлетворять многократно возросшим потребностям города. В октябре далекого 1917 года по приказу Временного правительства сюда прибыл отряд юнкеров и под дулами винтовок «барышни» отключили аппараты Смольного, но солдаты Кексгольмского полка, верные большевикам, выбили юнкеров и отключили Зимний дворец.
Продолжим нашу прогулку по чётной стороне Большой Морской улицы и окинем взором здания на противоположной стороне.
Угловой доходный дом 23 знаменит тем, что в конце XVIII века здесь находилась мебельная лавка Генриха Гамбса (12 стульев этого мастера безуспешно искали всем известные персонажи), а в 1801-1803 годах самую большую квартиру в 36 покоев за 2 тысячи рублей в год снимал князь Пётр Иванович Багратион с молодой женой.
Удивительно, но уже после гибели князя в Бородинском сражении, хозяйка дома подала иск против вдовы П. И. Багратиона, в котором требовала до конца рассчитаться за съём квартиры и возместить сумму за её ремонт. Оказалось, что за время проживания Багратиона в ней была испорчена обивка мебели, изрезаны занавески, выбито около двадцати стёкол, что, вероятно, было следами развлечений адъютантов генерала.
Соседний дом 21 в 1850-х годах купил мебельный фабрикант Карл Андреевич Тур с желанием надстроить два этажа. Но менять фасад запретили под предлогом того, что это строение якобы возводил сам Франческо Бартоломео Растрелли. Противостояние фабриканта и Городской Управы закончилось компромиссным решением, разрешающим надстройку только при «согласовании её вида с имеющимся строением». Архитектор Егор Андреевич Тур, по-видимому, брат заказчика, объединил первый и цокольный этаж в один, устроив в центре широкий проезд во двор и две лестницы по бокам от него довольно редко встречающееся компоновочное решение.
Домом 19 с 1846 по 1917 год владел Герман Эйлерс самый успешный торговец цветами в Российской столице. Эйлерсу принадлежало целое садоводство на Петербургской стороне и цветочный магазин на Невском, воспетый поэтами Серебряного века.
Большая Морская ул., 15
Задержимся напротив массивного, сплошь облицованного рваным серым гранитом, здания под номером 15. Оно было построено в 1912-1914 годах для Русского торгово-промышленного банка по проекту архитекторора Мариана Мариановича Перетятковича в стиле неоренессанс. На мощный трехэтажный цоколь опирается восьмиколонный портик, завершённый аттиком. Фасад украшен масками, желудями, бараньими головами, мужскими профилями, рыцарскими доспехами. Над главным входом красуются рога изобилия для банка более чем уместно. Отделка интерьеров вызывала восторженные отзывы современников и восхищает по сей день. Особенно поражают редкие породы мраморов: черный с золотистыми жилками итальянский портор, зелёный и красный левантийские мраморы.
Остановимся на углу Большой Морской и Кирпичного переулка и последовательно обратим внимание на дома 16 и 11.
Название Кирпичного (некогда Выгрузного) переулка сложилось во второй половине XVIII века. Оно связано с тем, что поблизости, на набережной Мойки, производилась разгрузка барж со строительными материалами, в основном, кирпича.
Дом 16 вошёл в топонимику города, как дом Руадзе.
Мария Федоровна Руадзе происходила из потомственного купеческого семейства, достигшего значительных успехов в торговых делах и коммерческих предприятиях. Она самолично контролировала строительные работы на всех объектах. В Санкт-Петербурге Руадзе принадлежали несколько доходных домов и дача на Каменном острове.