Я слезла с кровати и собралась завязать волосы в хвост той резинкой, что всегда была у меня на запястье, но, когда не нащупала ее пальцами, вспомнила Раффиана. И прикусила губу, чтобы подавить улыбку. Взяла другую, собрала волосы в пучок и закрепила. Затем натянула толстовку. Решила, что останусь в шортах, и, направившись к двери, на ходу просунула ноги в шлепанцы.
Еще не успев понять, куда мы направляемся, я оказалась на заднем сиденье, пристегнутая ремнем безопасности.
Привет, принцесса Ти. Спасибо, что собралась и поехала с нами сегодня утром. Папа поправил зеркало заднего вида так, чтобы видеть меня.
Не то чтобы у меня был выбор, но всегда пожалуйста. А что происходит?
Я потянула за нитку по краю шорт.
Мама ответила:
Знаешь, мы только что приняли довольно важное решение, касающееся нашей семьи, и хотели бы поговорить с тобой об этом. Убедиться, что оно тебе подходит.
Мама повернулась, чтобы посмотреть на меня. Очевидно, она уже давно проснулась. Ее волосы были аккуратно уложены, на лице макияж.
Ты про Раффиана?
Отец кивнул, а мама произнесла:
Да, именно.
Ему нужно где-то остановиться, и его мама недавно умерла, так что, думаю, мы должны его приютить, да? Он же брат Гейза. Так что тут и решать нечего.
Другого варианта и не было. Мы так не поступали.
Я заметила, как мама смотрит на папу и улыбается. И почувствовала прилив радости, который всегда испытывала, когда понимала, что они мной гордятся.
Папа припарковал машину на стоянке у моего любимого кафе с мороженым.
Мы приехали сюда, чтобы обсудить все варианты, но вместо этого теперь можем просто поесть.
Папа открыл дверь с моей стороны и обнял меня. Я начала медленно выбираться из машины, набирая сообщение подруге. Он умудрился выхватить телефон из моих рук и сунул его в карман.
Можешь побыть с нами несколько минут? Без телефона.
Хорошо. Но можно я уберу его к себе? Не хочу, чтобы ты опять позвонил Тейлор по «Фейстайму» из своего кармана. Я протянула руку.
До сих пор не понимаю, как это произошло. Он отдал мне мой телефон, и я сунула его в карман толстовки.
Мороженое на завтрак! Что может быть лучше? Мама потянулась ко мне, а я подхватила ее руку и закинула себе на плечи.
Мы определились со вкусами, оставалось только подождать. Я выбрала шоколадное с орехами, папа кофейное, а маме больше всего нравилось ванильное. Мы устроились в кабинке и принялись есть.
И все-таки зачем мы здесь собрались? Вы не уверены в том, что приняли верное решение?
Хотя они и согласились на то, чтобы Раффиан жил с нами, у меня было ощущение, что что-то здесь не так.
Мама вытерла рот салфеткой.
Ну, вообще-то да. Мы связались с людьми из организации по усыновлению, через которую к нам попал Гейз, и выяснили, что у Раффиана немного другое прошлое.
Нам сказали, что его мама умерла от рака.
Я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Для меня это особенная тема. Я ненавижу, что рак так рано забирает людей. Это одна из причин, почему я делаю то, что делаю. Такой вот способ борьбы, пусть и выражающийся лишь в мимолетном ощущении радости.
Отец потянулся через стол и накрыл мою ладонь своей.
Мне очень жаль, милая.
Я смахнула слезы.
Это его история. Не знаю, почему я плачу.
Малыш, просто ты серьезно относишься к тому, что делаешь. Ты очень жизнерадостна, но я знаю, что истории этих детей задевают тебя и не выходят из головы.
Да. Спасибо. Не только я. Мы все помогаем.
Я заметила, как мороженое стекает по тыльной стороне моей ладони.
Мы помогаем, потому что ты не оставляешь нам выбора, произнес папа, и это помогло разрядить обстановку.
Точно.
Остин время от времени называл меня хулиганкой, защищающей добро. Людям лучше вести себя правильно, иначе я надеру им задницы!
На самом же деле я никому не собиралась причинять вреда, но была очень назойливой, если нужно что-то сделать для моих клиентов.
В общем, просто, чтобы ты понимала, Раффиан и его мать, ну Мама осеклась, но папа подхватил ее фразу:
Их обоих арестовывали.
Папа опустил взгляд на руки.
Ого.
Теперь понятно, почему мы поехали за мороженым в такую рань. Возникли трудности.
Ему только семнадцать. За что его могли арестовать?
Я отдала остатки мороженого папе. Он всегда доедал за мной.
Мам?
Я уже начала волноваться. Возможно, опыт с Раффианом будет очень сильно отличаться от того, как это было с Гейзом.
Ограбление. И кража.
Мама поймала мой взгляд, и я заметила, что она волнуется.
Жесть. Я была в шоке. Когда узнаешь факты, начинаешь смотреть на людей по-другому. Просто так получается. Я видела, как переживают мои родители. Словно их желание помочь сражается на войне со здравым смыслом. Уверена, в этой истории скрыто что-то еще, чего мы не знаем. Я имею в виду, могло ведь произойти все что угодно
Их арестовывали несколько раз, добавил папа.
Я обхватила пальцами телефон, лежащий в кармане.
Поэтому мы здесь? Такой вот семейный совет? Без Гейза?
Мама покачала головой.
Тедди, нам просто хотелось, чтобы ты чувствовала себя комфортно и могла поделиться с нами тем, что ты думаешь на этот счет. По сути, мы отбираем у тебя дом, где жили только мы, и заставляем делить пространство с новым человеком, которого толком никто не знает.
Они ждали моего ответа. И я все поняла. Родители защищали меня. Но я кое-что знала о людях. Или, по крайней мере, мне хотелось думать, что знаю. Мне встречались ворчливые бизнесмены, которых приходилось уговаривать сделать пожертвование для одного из моих клиентов. Нужно было убеждать их, что огласка подобного правильного поступка стоит того, чтобы оплатить подарочную карту для нуждающейся семьи.
Думаю, иногда нужно делать все так, будто человек точно заслуживает того шанса, который ему дается, таков был мой ответ.
Я перевела взгляд с мамы на папу.
На этот раз мама протянула руку через стол.
Хорошо, малыш. Пусть будет так. Просто рассказывай нам обо всем. Мы должны быть в курсе, если что-то причиняет неудобство тебе или нам.
Я кивнула, вспоминая вчерашнее мороженое в два часа ночи. Прическу. Как я флиртовала с ним. Теперь я знаю, что заигрывала с опасностью. И хотелось бы, чтобы от этой мысли по позвоночнику не бежал легкий разряд, но именно его я и ощутила.
Глава 10
Раффиан
Я не спал, когда машина отъехала от дома. Как я уже говорил, мне не впервой быстро просыпаться и в тревоге прислушиваться к изменившейся обстановке. К любым переменам. Я наблюдал из окна, когда Тедди, Ронна и Майк отъезжали.
Встал с пола и сложил расстеленное на нем одеяло.
«Всегда имей план, даже если он рассчитан всего на полчаса».
Совет от мамы. И в эти полчаса я собираюсь осмотреться в новой комнате. И скучать по маме. Этого, кажется, будет достаточно.
Я прошелся по периметру, ощупывая стены. Отметил оконный замок: смогу залезть сюда, если понадобится. Быстро вскрою его шпателем или вилкой. Или своей верной отмычкой в виде стрелы.
На стенах висело несколько нейтральных картин. За ними, в узком проеме между холстом и стеной, можно прятать вещи. Деньги. Драгоценности.
Мне нужно связаться с командой. Моей группой, с которой я работал. Им без меня, наверное, плохо. Я обучил нескольких подростков тому, что сам умел. Когда мне исполнится восемнадцать, придется уйти в тень. Заниматься менее рискованными делами. В восемнадцать все становилось законным. Магическое число восемнадцать. У меня было еще четыре месяца. До тех пор я считался несовершеннолетним. И, хотя оставался на грани, система все равно хотела засадить меня в тюрьму. Это единственное место, куда отправляют всех, кого не понимают. Когда то, как ты воспитан, не укладывается в их понимание, они помещают тебя в одну из своих коробок и запирают дверь.
Я снова сел на пол, а не на кровать или казавшийся удобным стул за столом. Хотелось почувствовать себя собой. А комфорт не был частью моей привычной рутины.
В тот раз, когда меня поймали и арестовали, приставленный ко мне социальный работник смог убедить судью назначить мне общественные работы без тюремного заключения. Меня встретила мама, а вместе с ней старейшины лесной общины и некоторые члены моей команды. В руках у них было несколько воздушных шариков, а мама держала самодельную табличку из картона:
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ПЕРВЫМ АРЕСТОМ!
Она первой подошла ко мне и обняла.
Отличная работа, Раффиан. Я так горжусь тобой!
Меня хлопали по спине, протягивали ладони, чтобы отбить «пять». Я заметил, как двое полицейских закатили глаза, проходя мимо нас. Им это шоу явно не понравилось.
Я наклонился к Шейду.
Они все забрали?
Шейд показал редкую улыбку, оголив два передних золотых зуба.
Ага. И уже доставили. Мы собираемся развести костер.
Я наконец-то расслабился, впервые за несколько часов. Мне удалось их отвлечь. Я стал козлом отпущения, и пока что план работал.
Мы направились обратно в лагерь, по дороге продолжая смеяться и беззаботно болтать. Я не стал говорить, что в этот раз все было гораздо серьезнее. Все знали, что я умел оставаться безнаказанным, избегать последствий. Но теперь я получил настоящий магшот[6] и провел время в тюрьме. Решетка позволила мне по-другому взглянуть на то, что мы делали. Вот какова была реальность. Знать, что могут быть последствия, и ощущать их две разные вещи.
Мы шли друг за другом, и, когда добрались до леса, я услышал, как дети играют на опушке за вечнозелеными деревьями.
Я снова обратился к Шейду:
Уже все раздали?
Нет, только недавно приехали. Машина опять сломалась. Пойдем поглядим.
Он шел немного быстрее, чем я, и раньше добрался до помятого пикапа, который не раз спасал нашу группу. Мама охраняла его, а Шейд и его брат Герк поддерживали его в рабочем состоянии с помощью своих деревенских ноу-хау.
Двое детей Коннеров обняли меня за талию, когда заметили.
Рафф, ты не умер в тюрьме? Кенни с грустью смотрел на меня огромными карими глазами.
Нет, дружище. Я жив. Ребята, хотите выбрать себе одежду?
Костер был разведен, и Шейд оставил меня присматривать за ним. Сегодняшняя ночь должна быть хорошей. Мы совершили налет на огромный грузовик возле торгового центра, который поставили там, чтобы провести распродажу на «черную пятницу».
Это была моя самая большая кража. Я взломал замок, и мы набрали кучу одежды, электроники и даже игрушек. В дело были вовлечены все. Когда мы почти закончили грузить последнюю партию в старенький пикап, удача покинула нас. И я остался отвлекать копов, пока ребята уезжали с тайником.
Я зашел слишком далеко. Мне говорили бросить грузовик после того, как мы загрузили две партии. Но я знал, что это значимый день. Может быть, даже важнейший за месяц для нашей общины в лесу! К тому же мы набрали немного походных припасов, и я понял, что пришло время для ареста. Я убегал, но не спешил и не стремился скрыться. Я был приманкой. Легкой добычей для полицейских, чтобы они не преследовали пикап.
Вот и ответ, как меня впервые арестовали. Я, конечно, и раньше имел дело с копами. Но это были мой первый магшот и первая ночь в тюрьме.
Из кузова пикапа вытащили тяжелые мешки, полные наворованных вещей, и свалили их в кучу с остальными. Это походило на Рождество, и все пребывали в веселом настроении, ожидая, что же им достанется. Герк махнул рукой, и Шейд сильнее разжег костер, а затем разрезал первый пакет своим перочинным ножом.
Мама стояла рядом и следила за тем, чтобы все делилось по справедливости. Она умело управляла неуправляемыми вещами, и получалось у нее наилучшим образом. Мама могла предложить что-нибудь, и в следующее мгновение человек уже делал то, что она считала нужным.
Каждый из детей получил по три игрушки, новое пальто и спальный мешок. Кенни взялся за бирку, прикрепленную под мышкой, и испуганно посмотрел на меня:
Я же могу это сделать, да? Сорвать бирку?
Я кивнул:
Да, дружище. Это теперь все твое.
Я залез на ветку одного из деревьев и наблюдал со своего места, как все подходили к сумкам с вещами. Старушки смеялись, а пожилые мужчины, засунув руки в карманы, добродушно поддразнивали друг друга. Вот ради чего я жил. Чтобы видеть, как эти люди получают вещи.
Мама встала под веткой, на которой я сидел.
Ты молодец, Рафф. Она похлопала по моему ботинку.
Я кивнул.
Хорошо. Но что же ты сделал не так? она подняла голову и пристально посмотрела на меня.
Нужно было разобраться в ситуации. И понять, как я могу улучшить свои навыки.
Я зашел слишком далеко. Хотел забрать все это для них, понимаешь? Там было так много вещей.
Я потер костяшками пальцев джинсы.
Значит, ты почувствовал, что пора уходить, но проигнорировал это?
Она перекинула волосы через плечо.
Да, признал я. Я понимал, когда должен был уйти. Но постоянно сопоставлял то, насколько молод, и количество раз, когда меня ловили. Ты только посмотри на них. Просто посмотри.
Община, частью которой мы были, радовалась, красуясь в новых одеждах.
Мир делает вид, что нас нет. Что нам нехолодно. Что все они не страдают. Я указал на людей вокруг. Но мы-то знаем, что они страдают. И знаем, как это исправить.
Девочка из семьи Коннеров обнимала плюшевого осьминога и гладила его, словно домашнее животное. Мое сердце просто таяло от радости за нее.
Синди никогда ничего не достается. Ничего. Но сегодня? Она получила три игрушки!
Мама похлопала меня по ботинку.
Слезай оттуда. А то у меня уже шея затекла.
Я тяжело сглотнул, но послушался. Мы оба понимали, что шея у нее не затекла. И, когда я оказался рядом с ней, она откинула мои растрепанные волосы, открывая лицо.
Я многому тебя научила. И я вижу, какой ты. Парень с самой щедрой душой на свете. Я всегда знала, что ты особенный. Но остальные? Они не увидят этого с первого взгляда. И будут судить о тебе по бумажкам, билетам, цифрам И мне хочется, чтобы ты именно на этом и сосредоточился. Наша община была бы счастлива и от меньшего улова. А у тебя не было бы первой фотографии из участка. Ты нужен им, Раффиан. Им нужен кто-то, кто даст надежду. И это ты.
Она погладила меня по щеке и больше ничего не сказала, но я видел все в ее глазах. Мама не всегда будет со мной, чтобы помочь все уладить.
Некоторых детей родители готовили к тому, чтобы они открыли свой бизнес. Но только не меня. Меня готовили к тому, что я буду думать о тех, кому достается меньшее. О тех, кто больше всех страдает. Жестоко страдает. Так мы поступали, потому что это было правильно. Что-то сжималось у меня в груди, и я был зависим от этого чувства. Чинить сломанное. Вламываться в места, чтобы унести что-то с собой сюда или на ту стоянку, где мы разобьем лагерь через неделю.
Я рылся в мусорных контейнерах в поисках выброшенных продуктов, которые еще можно съесть. И да, меня прогоняли. Мне приходилось удирать от открытых грузовиков и витрин с товарами, но не раньше, чем я получал то, что нам было нужно.
Я заглядывал в дорогие загородные дома и обыскивал их аптечки в поисках остатков антибиотиков.
Мы были против них. Есть те, кто имел и выбрасывал, и те, кто нуждался и надеялся подобрать ненужное.
Я становился злее, выше. Я научился отвечать. Я знал, как устроен мир, и не был его фанатом. Конечно, многому меня научила мама, но и сам я немало узнал. Я видел, как Вика выгнали из местной забегаловки, потому что он не мог перестать говорить о своей службе в армии. Видел, как придурки швыряли всем подряд в Гленду, потому что она имела наглость просить милостыню рядом с дорогими районами города.
Я вырос с ненавистью к имущим и желанием защитить неимущих. Хорошо научился взламывать замки мама показала. Мамин брелок в форме стрелы, которая разбиралась подобно раскладному ножу. С ее помощью можно было открыть примерно восемьдесят процентов замков. Теперь это мое оружие. Оставалось только прятать ее где-нибудь на себе. В волосах, кармане, на поясе. Благодаря заколке я был супергероем для этих людей. Хороших людей. Конечно, у них все равно были проблемы, иногда им было холодно. Иногда они голодали.