Второй причиной было то, что Кларк совсем не знала, как вести себя в подобной ситуации. Она не представляла, что нужно было ответить. Ей хотелось броситься в объятья Генри и поцеловать, но такую вольность она не могла позволить. Чувства смешались, и тело решило все проблемы за нее.
Когда Роуз пришла в себя, Генри сидел перед кроватью и легонько касался ее руки. Он делал это так нежно, что мурашки пробежали по телу не сколько от прикосновения, сколько от чувств, которые он, как ей казалось, вкладывал в касание. Теперь она видела, что Генри смотрит на нее совсем иначе. Может он и раньше смотрел так, только Кларк не придавала этому значения. Роуз чувствовала себя странно, но это было похоже на счастье. Ощущения, которые теперь наполняли разум и тело, были незнакомы до этого момента. Роуз никогда раньше не испытывала ничего подобного. Когда-то давно, еще будучи ребенком, она пообещала себе, что не будет ни с кем, никого и близко к себе не подпустит. Лучше быть волком-одиночкой, чем страдать от боли, которую причиняют люди. Так сложилось в ее искалеченной детской душе. Кларк не знала, что бывает иначе. В своей жизни она видела только плохие примеры отношений между мужчиной и женщиной.
Роуз сопротивлялась, но чувства, которые она испытывала к Генри, были сильнее. Она думала о том, чтобы прогнать его, забыть и запретить себе даже мысли о нем, но сердце велело поддаться порыву и идти в неизвестность.
Роуз и Генри не говорили вслух о том, что чувствовали. Все было понятно без слов. Они проводили вместе любую свободную минуту, но действовали осторожно. За плечами у каждого был свой багаж, который мешал броситься в омут, плюс ко всему существовали школьные правила, которые запрещали отношения.
Оба не знали, что ждет их в будущем. Пути молодых людей могли разойтись в любой момент и, как минимум год они не смогут увидеть друг друга, ведь Роуз нужно окончить школу. Они осознавали, что их профессия это риск, длительные задания в разных уголках планеты и множество других «но». При всем при этом уже не могли игнорировать необходимость друг в друге.
Роуз стремительно шла на поправку. С каждым днем силы восстанавливались все быстрее. Она уже могла ходить самостоятельно и больше не падала в обмороки. Одним утром Генри пришел раньше обычного. Роуз еще спала, удобно устроившись на боку. Она больше не была подключена к мониторам и наслаждалась сном в удобных позах. Генри разбудил подругу, осторожно погладив по плечу. Роуз потянулась и посмотрела на него сонными глазами. Она потерла лицо и взглянула на часы.
Ты сегодня рано, Кларк зевнула, прикрыв рот рукой.
Пришел пригласить тебя на свидание, Генри улыбался, с умилением глядя на заспанную Роуз, кроме того, он подготовил сюрприз. Весь вид парня показывал, что ему не терпелось поскорее порадовать Роуз.
Звучит интригующе. И куда же мы пойдем? В столовую или, может, на лужайку?
Слова Роуз звучали иронично. Она улыбалась, глядя на довольного Генри. Он весь светился и нисколько не обращал внимания на нотки сарказма в голосе Кларк. Он выглядел уверенным, без доли сомнения в том, что сможет удивить ее, даже несмотря на то, что в стенах школы придумать оригинальное свидание, да еще и не попасться, было довольно сложно.
Мимо, но уверен тебе понравится.
Что ж, тогда дай мне пять минут на сборы.
Жду. Но только пять минут. У нас не так много времени.
Роуз упорхнула в душевую и ровно через пять минут стояла в дверном проеме, одетая в бежевые спортивные шорты почти до колен и толстовку того же цвета, волосы она собрала на затылке в высокий хвост. Ее кожа уже приобрела привычный оттенок, круги под глазами почти прошли, а щеки не казались такими впавшими. Генри сидел на подоконнике и листал книжку, которую оставил днем раньше для Роуз. Как только появилась Кларк, он встал, распахнул окно и театральным жестом пригласил подругу на выход.
Шутишь? брови Роуз поднялись в удивлении, она замерла.
Ты же не думала, что кто-то позволит тебе выйти из палаты без осмотра в такую рань? Ну же, Роуз, куда подевался весь твой авантюризм? Спрыгнуть с подоконника первого этажа, вот это приключение! теперь с иронией говорил Генри. Он не упускал случая пошутить над присущим Кларк безрассудством. Обещаю вернуть тебя к подъему целой и невредимой. Никто и не заметит твоего отсутствия. Я все предусмотрел. Дежурная медсестра сделала обход полчаса назад, следующий будет только после подъема через час.
Роуз посмотрела на друга с укоризной, в несколько уверенных шагов подошла к окну и забралась на подоконник. Генри спрыгнул и помог Роуз. Первый этаж был низким и, конечно, он не собирался рисковать здоровьем подруги. Уотерс относился к Роуз очень бережно. Аккуратно подхватив за подмышки, нежно поставил ее на землю, но не спешил отпускать. Их лица находились совсем близко друг к другу. Роуз держала Генри за плечи.
Вот видишь, не так уж страшно, тихо произнес он.
Роуз смотрела на его губы, а затем собрав всю силу воли, оторвалась от парня и сделала шаг в сторону. Ей невыносимо хотелось прикоснуться к его губам и прижаться к нему всем телом. Генри тоже не скрывал желания. Он дышал тяжелее обычного и смотрел на Роуз так, что сердце замирало. В то же время парень не делал лишних движений, на его лице отражалась борьба, но он должен был держать себя в руках ради Роуз. Уотерс уже окончил школу и если кто-то застанет их, отдуваться придется только ей. Несомненно, Генри не хотел, чтобы Кларк пострадала из-за него. Он знал, как для нее важна школа, рейтинг, и как подруга чтит правила. За нарушение запрета об отношениях могли даже исключить.
Генри привел Роуз к спортзалу главное место всех сборов в «Blackhills». Тут проходили соревнования, жеребьевки, давали важные объявления. Тут висела электронная доска с рейтингом школы. Перед входом Генри удостоверился, что поблизости никого нет, и закрыл глаза Роуз своими ладонями. Кларк держалась за его запястья, и пара осторожно шла туда, куда говорил Генри.
Еще немного. Аккуратно, тут порог.
С лица Роуз не сходила улыбка, а Генри сосредоточенно следил, чтобы подруга не оступилась.
Готова?
К чему?
Увидеть то, за чем я тебя сюда привел.
Я уж подумала, снова куда-нибудь прыгнем, ухмыльнулась Роуз. Язвительностью и иронией она частенько пыталась скрыть истинные эмоции. Как будто все ее существо протестовало против того, чтобы с удовольствием принимать милые романтичные жесты Генри. Хотя на самом деле она наслаждалась каждым моментом, ей нравилось чувствовать заботу и внимание.
Никак не успокоишься? насмешливо отозвался Генри.
Ладно, готова, Роуз дернула плечами и замерла в ожидании. Она подчинилась моменту с легкой искренней улыбкой.
Тогда смотри.
Генри осторожно опустил руки. Пара стояла перед доской с рейтингом, Роуз не сразу поняла, чему должна удивиться, а когда сообразила, то от неожиданности подкосились ноги. Она ахнула и закрыла рот руками. На верхней строчке голубыми буквами сияло Роуз Кларк и ее улыбающийся портрет рядом. Роуз возглавила школьный рейтинг. Заветная цель была достигнута. Абсолютное счастье длилось недолго. Кларк почти сразу осознала, что если она на вершине списка, то Генри больше не первый. Еще несколько недель назад это было бы ей безразлично, теперь она не могла в полной мере насладиться победой, ведь Генри стал важен для нее.
Но, Генри, воскликнула Роуз, повернувшись к нему лицом и все еще закрывая рот руками. Он тут же прервал ее на полуслове.
Нет, даже не думай об этом.
Как же я могу не думать, ведь я Ты Я не
Роуз не могла подобрать нужных слов. Ей было стыдно за то, что она сместила друга и за то, что какая-то часть ее ликовала от этого. Смесь чувств лишила ее дара речи, она не могла сконцентрироваться и собрать мысли воедино. Генри будто без слов понял, что именно терзает Роуз.
Тшшш, он осторожно отвел ее руки от лица и медленно опустил вдоль туловища. Теперь они безжизненно болтались. Роуз была сама не своя. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Генри и не могла вымолвить ни слова. На доску она больше не взглянула. Тогда Генри повернул Кларк так, чтобы она могла видеть рейтинг. Ты должна посмотреть, тихо произнес он. Роуз отрицательно замотала головой и опустила взгляд в пол. Он нежно поднял ее голову за подбородок и направил на заветную доску. Ты это заслужила. Теперь все на своих местах. Вряд ли хоть кто-то достоин стоять рядом с тобой в этом списке.
Роуз открыла было рот, чтобы возразить, но Генри не дал ей сказать и слова.
Никаких возражений. Это не пустые слова. Я правда так считаю. Ты, как никто другой, достойна считаться лучшей в «Blackhills».
Генри говорил так убедительно, что Роуз поверила. Она ощутила небывалое тепло в груди. Тело больше не пробивала дрожь, и она с гордостью смотрела на собственное имя, сияющее голубыми буквами. То ли слова Генри, то ли его поступок, а может, осознание своей силы придали Роуз столько уверенности, что она вдруг развернулась и обвила шею друга руками. Она решила, что непременно хочет поцеловать его, пока они точно одни и никто не увидит. Кларк встала на цыпочки. Стоило ей приблизиться к губам Генри, она поймала его удивленный взгляд. Едва он потянулся навстречу, как за дверью в кладовке что-то с грохотом упало, и молодые люди отпрянули друг от друга.
Повисла неловкая пауза. Оба почти сразу поняли, что там никого нет. Роуз сразу пришла в себя и осознала, что проявила безрассудство. Порыв быстро улетучился и, она произнесла твердо, без каких-либо эмоций:
Думаю, пора возвращаться.
Генри все еще оставался в недоумении, он кивнул и рассеянно пробормотал:
Да-да, и вправду пора.
Всю обратную дорогу Роуз проклинала себя за то, что дала волю чувствам. Она не волновалась о том, что подумал Генри, ее терзало то, что она чуть было не нарушила правила. Казалось бы, что в этом такого? Никто и не узнал бы, но для Кларк было важно, что она знала сама. «Blackhills» стал ее домом, островком спасения. После того ужаса, в котором Роуз жила до четырнадцати лет, она и рассчитывать не могла, что попадет в место, которое даст ей все цель, обучение, работу, мотивацию, друзей, будущее. Всего этого не было бы, не повстречайся ей мистер Джонсон тем страшным летним днем. И как она решила отплатить человеку, который подарил ей шанс стать кем-то?
Роуз не пыталась найти оправдание, она корила себя за то, что отвлеклась от главной цели и дала себе послабление за пережитые боль и страх в плену. Кларк быстро взяла себя в руки и решила вернуться к прежней себе целеустремленной, сосредоточенной и бескомпромиссной. Она разрешила Генри помочь ей забраться в окно, на этом хотелось поставить точку.
Тебе лучше придумать на сегодня другое занятие, я буду весь день на процедурах, у меня вряд ли найдется минутка побыть с тобой. Зря потратишь время.
Роуз пыталась говорить уверенно и твердо, но голос то и дело подрагивал. Она старалась смотреть Генри в глаза, но то и дело опускала взгляд, растерянно перебирая пальцами. Внутри все переворачивалось, она разрывалась на части от чувств. Роуз знала, что для нее важно и не хотела предавать мечту, но с другой стороны, она была так счастлива в компании Генри. А теперь своими же руками выпроваживала его, осознавая, что это значит на самом деле.
Генри все понял. Ему не нужно было объяснять. Оба знали, что времени у Кларк полно, ведь они проводили каждый день вместе. Парень мрачно улыбнулся, пару мгновений смотрел в пол, а затем взглянул в глаза Роуз и произнес тихим тоном, полным смирения, горечи и понимания:
Я тебя понял.
Было видно, что он не хотел просто так уходить. Уотерс замялся в нерешительности, но в итоге развернулся и уверенным шагом покинул палату через дверь. Его руки были опущены, а пальцы сжаты в кулаки.
Роуз еле стояла на ногах, когда шаги Генри затихли в коридоре. Она не плакала. На автопилоте переоделась обратно в пижаму и с головой зарылась в одеяло. Если она будет спать, то медсестра не станет беспокоить. Но Роуз не хотелось спать, она размышляла о правильности сделанного выбора. Генри был счастьем под знаком вопроса в ее уравнении. Закончить «Blackhills» и получить хорошую работу цель, к которой она стремилась последние годы, и только это делало ее счастливой.
Роуз хорошо помнила события, которые привели ее в школу, поэтому и выбор был для нее очевидным. Хоть и болезненным. Генри одним своим присутствием давал ей то, о чем она всегда втайне мечтала. Лишенная любви и заботы девочка внутри нее нуждалась в том тепле, которое он мог подарить. Другая недоверчивая часть души считала, что это сомнительный повод рисковать всем, к чему она так долго стремилась. Где она окажется, отними у нее «Blackhills»?
Джонатан Джонсон забрал до смерти напуганную Роуз Кларк из детского распределителя. Она попала туда после очередного эпизода домашнего насилия, который на тот раз вышел из-под контроля ее горе-матери и стал общественным достоянием. Роуз было больно вспоминать те события, но она намеренно причиняла себе страдания, чтобы отсеять сомнения и укрепить веру в то, что для нее действительно важно.
В тот переломный день почти четыре года назад Роуз пробралась в комнату матери, чтобы поспать на кровати. У самой Роуз не было своей комнаты, а ее спальным местом служило старое раскладное кресло, расположенное в маленькой грязной кухне, окна которой выходили на шумную улицу. Квартира располагалась в неблагополучном районе. Пьяные сборища во дворе редко стихали раньше утра. Постоянные крики, песни и драки сопровождали каждый день.
Мать отсутствовала дома уже несколько суток. Она часто вот так пропадала, не оставив дочери ни еды, ни денег. Роуз совсем устала и обессилила. С улицы вновь доносились возгласы местных пьяниц, стояла невыносимая жара, и закрыть окно было смерти подобно. Кроме того, учебный год близился к концу, и Роуз много времени уделяла урокам, чтобы получить отлично по всем предметам.
Обычно Роуз спала чутко, но тогда так вымоталась, что уснула и не услышала, как вернулась мать. Сон был крепким, когда женщина завалилась в комнату с очередным кавалером. Роуз его раньше не встречала. Тяжелый горячий воздух наполнился резким запахом алкоголя, сигарет и пота. Она проснулась от шума и замерла, не издав ни звука, парализованная страхом. Пьяная пара зажималась в углу возле невысокого комода. В комнате было темно настолько, что едва просматривались очертания, лишь узкий луч блеклого оранжевого света от старой лампы в кухне тонкой линией проникал в помещение. Угол, в котором стояла кровать, оставался в полной темноте. Роуз перестала дышать и лишь небольшими порциями втягивала воздух сквозь мохнатое грязное покрывало, пахнущее пылью и когда-то пролитым дешевым виски.
Роуз боялась, что ее застукают в кровати, где она не имела права находиться. Мать била ее и за меньшее, а в ее комнату вход был запрещен.
Тем временем мужчина не медлил. Он резко подтолкнул мать Роуз к комоду и усадив ее на край, стал задирать юбку женщины. Ящики ненадежной дешевой мебели отодвинулись и с ударом вернулись на место, когда мужчина выпрямился. Роуз в этот момент дошла до исступления от страха, сознание металось в поисках выхода. Девочке стало так не по себе, что она выпала из реальности. В голове шумело, и она не могла привести рассудок в состояние, способное здраво мыслить. Под воздействием ужаса Роуз неконтролируемо всхлипнула, тем самым обнаружив себя.