Вечер был омрачен моим болезненным состоянием. Больше того, следом заболел и младшенький Ваня. Дети ведь всегда перенимают на себя состояние мамы, особенно самые маленькие. Вот и Ване стало очень плохо: поднялась температура, даже жар, его морозило и он совсем отказывался от еды. Было ощущение, что мы участвуем в какой-то эмоционально-физической гонке на выживание. Дорога, болезнь, постоянные звонки, когда есть сеть, какие-то предложения с Лёшиной работы по поводу мобилизации, говорили даже о каких-то обнадёживающих письмах в военкомат от руководства его организации. Мы думали уже продлить номер ещё на сутки, чтобы просто хоть немного отлежаться и восстановиться, но тогда мы никак не добрались бы на место к назначенному времени. Интересно, как повернулась бы наша жизнь, сделай мы тогда такой выбор? Но мы поступили иначе.
Утром мы встали, спокойно выпили чай и поняли, что Ванино и моё состояние позволяют двигаться дальше. Подумали, что будем решать вопросы по мере поступления. Снова отправились в путь. Мы с мужем много, очень много говорили и обсуждали происходящее и предстоящее. Представляли разные варианты и размышляли, что нас может ждать и как мы будем справляться.
Я очень хорошо помню свои ощущения, когда слушала рассуждения своего мужа и понимала, как он вырос, повзрослел за те годы, что мы вместе. Рядом со мной был уже давно не мальчишка, в которого я влюбилась когда-то в школе, и не парень, с которым я проходила все прелести подростковых страстей. Рядом со мной настоящий мужчина. Он чётко формулировал мысли, аргументировал каждое слово, он был уверен в себе и своих силах, обладал крепким внутренним стержнем и мог опираться на себя. Лёша доверял себе и доверял миру, научился отвечать за себя, свои поступки и свой выбор, за семью и близких.
Именно тогда я поняла, что сейчас могу сделать только одно поддержать любимого мужа, поверить в него, просто находясь рядом и не пытаясь мешать ему распоряжаться своей жизнью. Ведь такое право есть только у него.
Как бы объяснить эту мысль?
Буквально год назад у меня появилось новое и весьма экстремальное увлечение полеты на параплане. Одно дело, когда летаешь с опытным инструктором, который несёт всю ответственность за ваши жизни, здесь больше про доверие к миру и людям. Мне этого оказалось недостаточно. Я полетала с инструктором в разных местах, на разных высотах, по десять минут без двигателя на рассветах и по часу с двигателем на закатах, слушая в наушниках любимую музыку. И решила, что теперь хочу взлететь сама а это уже про доверие к себе, это совсем другое дело. Инструктор тогда сказал, что нужно несколько раз подумать, прежде чем принять решение, потому что лучше жалеть на земле, что ты не в небе, чем в небе, что ты не на земле.
Так вот, сначала я пыталась услышать себя и своё сердце, а потом обсудила с Лёшей, потому что у нас же общие обязательства в этой жизни. Вот тогда я услышала и ощутила от него тогда поддержку и веру в меня и в то, что всё будет хорошо, и мои крылья за спиной тогда расправились.
Как я могу теперь не поддержать его в принятом решении не сбегать и не прятаться? Как могу не поддержать его в том, чтобы оставить за ним право выбора, когда этого выбора и так как будто бы нет.
Но выбор есть всегда! А если нам кажется, что его нет, то мы просто его не видим.
В том и заключается свобода: когда человек сам решает, что сейчас для него лучше, какой путь выбрать, куда двигаться и почему. Никто не вправе осуждать или советовать, навязывая свою точку зрения, у нас у всех слишком разные внутренние мотивы, разный взгляд на ситуацию и жизнь в целом.
Часто в желании повлиять на чью-то жизнь, особенно на жизнь близких, дорогих людей, нами движут собственные немного (или даже сильно) эгоистичные мысли, иногда не осознаваемые, например, наши страхи. Нам страшно потерять человека и такую привычную приятную жизнь, полную совместных красок, мечтаний и надежд.
В то утро, выезжая из горной гостиницы, я молча выслушала его по-мужски длинную речь и сказала:
Я поддержу любое твоё решение! Можешь не сомневаться: я рядом. И я не буду вмешиваться и не стану осуждать любой твой выбор.
Спасибо, родная, это так ценно и важно для меня! ответил он и крепко взял меня за руку.
Собственно, так, сквозь жуткий ливень, держась за руки, мы добрались и до следующего пункта ночлега и отдыха, изрядно уставшие и замученные. Лёша и Лера держались стойко всю дорогу до этого места, а мы с Ваней как могли.
Наутро оставался последний рывок в тысячу километров, и мы все, и взрослые, и дети, взяли себя в руки и дотянули-таки до родной Тюмени. Там нас встретили Лёшины родители и брат. Которые, конечно, тоже были в шоке от происходящего и очень переживали, но до сих пор надеялись, что нам удастся избежать мобилизации. И очень огорчились, когда услышали, что Лёша избегать ничего не собирается.
Я понимала их смешанные, растерянные чувства, особенно мамы. У меня хотя бы были время и возможность повариться в мыслях мужа, а для них сейчас слышать это шок. Но сил на длинные разговоры у нас не осталось, мы просто порадовались, что добрались до дома.
Встречающие разъехались. А мы остались с неразобранными чемоданами, мыслями и тревожными чувствами перед завтрашним днём, совершенно не понимая чего от него ожидать.
ГЛАВА 3. Пришлось поверить, так ничего и не понимая. Расставание. Торг. Бессилие. Гнев
На следующее утро случился то самый роковой день, описанный в начале этой книги.
Предчувствия меня не обманули. Жизнь повернулась непредсказуемо, в неведомое мобилизация пришла и встала на нашем пути свершившимся фактом.
Наступило утро понедельника, 26 сентября, и к назначенному времени мы направились в военкомат, куда муж категорически не хотел меня брать с собой. Но я объяснила, насколько мне важно быть рядом с ним сейчас. Он меня услышал и согласился, ведь ему тоже хотелось как можно больше проводить времени вместе со мной. Договорились, что я просто подожду в машине, а после того, как он всё выяснит, мы (надеялись, с облегчением) позавтракаем.
Увы, долгожданное облегчение не наступило!
Само ожидание мне показалось вечностью, а когда Лёша вернулся, то протянул повестку, где было написано, куда и во сколько он должен явиться с вещами ровно через неделю, третьего октября.
Это был новый шок. Как будто страшный сон не только не заканчивался, а становился всё страшнее. По-прежнему оставалась куча вопросов, а ответов толком никто не мог дать. Одни говорили, что это просто сборы для военнообязанных и не продлятся больше трёх месяцев, другие что никого никуда не заберут: проверка системы военкомата, что вы, в самом деле. Третьи же пугали, что кого-то уже отправили на передовую, а кто-то уже погиб.
Я ощущала сильный эмоциональный шум в теле и информационный в голове. Хаос, беспорядок а собрать мысли в кучу стало так тяжело. И вот вместо того, чтоб навести порядок в собственной голове, я поддалась общему влиянию и бонусом принялась смотреть телевизор, да не просто всё подряд, а именно новости и именно те, где основной темой были СВО и мобилизация.
Мой мозг стал похож на мусорное ведро, в которое без разбора стекалась вся ненужная информация. Каждый считал своим долгом поделиться мыслями и страхами. Только вдумайтесь: даже у нашего желудка есть функция, которая позволяет защитить организм от отравления испорченной пищей или от переедания неполезной, тошнота и рвота. Желудок просто не станет переваривать то, что ему не нужно. Но у нашего мозга такой функции нет. Абсолютно любую информацию, которая в него поступает, он начинает переваривать.
Поэтому очень важно следить за источниками приходящей в ваш мозг информации. Контролировать и регулировать этот процесс. Следить за тем, что транслирует телевизор, когда вы бодрствуете (и даже когда спите ведь информация продолжает поступать, причём на подсознательный уровень).
Что играет в вашем автомобиле, когда вы едете, какая музыка или радио, о чём там говорят? О чём идут разговоры в вашем окружении? Какие мысли ваши, а какие нет? А что, если эти люди то и дело постоянно ноют, жалуются на жизнь, критикуют кого-то или даже вас, обвиняют всех вокруг в своих неудачах и считают, что всем, кто добился хоть какого-то успеха, просто повезло? Я скажу, что тогда: вы просто становитесь одним из таких же людей.
Я и сама всё это проходила. В детстве постоянно работающий телевизор был для меня спасением от громкого храпа бабушки в соседней комнате. Позже я и не заметила, как взяла эту привычку в свою взрослую жизнь, хотя она уже давно не нужна мне. Потом я отследила, что в автомобиле постоянно слушала радио и ничего больше, просто фоном радио и я даже не вдумывалась, что они там несут: полезное для меня или вовсе не нужное. А про токсичное окружение и говорить нечего, я и сама им была. Попивая шампусик с девочками, обсудить, в чём же опять виноваты наши мужики перед нами, идеальными «прынцессами», считалось абсолютной нормой.
Давно уже я всё это отследила и отрегулировала, но парадокс в том, что когда вы влетаете в сильную стрессовую ситуацию (а сейчас я оказалась реально именно в такой), то все эти устаревшие механизмы, привычки и поведение вдруг резко и незаметно для вас всплывают и занимают львиную долю сцены этого периода жизни. Да, мне уже не хотелось прятаться от своих чувств за бокалом вина, как, скорее всего, было бы несколько лет назад, но я, как губка, без разбора, впитывала любую информацию, поступающую в мой мозг. Я ложно думала, что, чем больше я буду знать, тем лучше будет для нас, будто мы будем более подготовленными ко всему. Но от бешеного непрерывного потока нефильтруемой информации становилось всё тяжелее. И уже непонятно было, где мои настоящие, собственные мысли.
В таком бардаке свежие мысли буквально исключены, для них просто нет места. А они очень были нужны мне. Помню только одну постоянную мысль, которая крутилась в голове, как заезженная пластинка: всё это какой-то страшный сон, совсем скоро я проснусь и всё будет хорошо. И постоянное огорчение от мгновенного осознания, что никакой это не сон и кошмар происходит на самом деле.
Немного успокоиться получилось вечером, когда мы сели спокойно обсудить ситуацию. Обсуждали разные варианты наших действий. Какие-то на полном серьёзе: в основном те, что Лёше всё-таки предстоит отправиться туда. Избегать этого хитростью, обманом и другими нечестными манипуляциями о таком он даже думать не собирался. А какие-то варианты предлагались с юмором. Например, срочно взять справку, что я беременна, причём сразу глубоко, потом скорее действительно забеременеть, родить третьего или усыновить кого-то из друзей. От последнего предложения мой муж, смеясь, категорически отказывался, говоря, что уж лучше он тогда пойдёт в армию.
В конце концов Лёша твёрдо и решительно сказал, что да, он не мечтает и никогда не мечтал оказаться там. Что так же, как и я, он приверженец мира и решения вопросов путём цивилизованного общения, что желает быть рядом со мной и детьми и сам туда инициативно не рвётся. Но и изворачиваться и увиливать не его путь, он ему не подходит. Раз уж по каким-то причинам оказалось так, что он в этом списке трёхсот тысяч мобилизованных, значит сейчас он нужен там больше, чем здесь, и так тому и быть.
Я уже давно знала про его смелость и мужество, поэтому не удивлялась, только восхищалась им и завидовала тем людям, рядом с которыми он будет. Единственное, о чём спросила после обсуждений:
Чем хочешь заняться в оставшуюся целую неделю?
И он ответил, что хочет спокойно завершить и передать дела, собрать необходимые вещи и просто провести время со мной и детьми: валяться, обниматься, ласкаться, смотреть фильмы, ну и наконец жениться на мне.
Да, да! Я ведь совсем и забыла, что мы вроде как уже год в разводе на бумаге, и до этого момента все его порывы затащить меня снова в загс заканчивались провалом. Я от души выпендривалась, да и, если честно, мы уже давно поняли, что счастье вовсе не связано с бумагой и кольцами. Мы разошлись по бумажкам, но не разошлись по жизни на деле это ещё больше сблизило нас.
Это отдельная история отдельной книги про любовь и семейные кризисы. Просто хочу сказать, что развод это далеко не всегда финал, жизнь на нём точно не заканчивается. Иногда он открывает второе дыхание, а иногда совершенно новое! Но всё новое точно начало какой-то истории, периода или очередной главы жизни. Часто, чтобы новое пришло в твою жизнь, нужно отпустить старое. Возможно, человека, а возможно, устаревший формат общения . Всё просто, если мы сами не усложняем.
Итак, у нас оставалась неделя, и она была классной. Мы по максимуму воспользовались данной нам возможностью, особенно когда узнали, что кому-то такой возможности не дали: некоторых ребят забирали сразу из военкомата. Мы же насладились друг другом, а ещё воспользовались привилегией мобилизованных и прошли в загс вне очереди.
Не так, конечно, я себе представляла нашу вторую свадьбу, но и на том спасибо, как говорится. Двадцать девятого сентября в суматохе дел, ближе к вечеру, мы приехали в загс на двух машинах, потому что я забирала детей, а муж (ну тот, что ещё не муж) ехал совсем из другого места. Мы встретились и вчетвером направились в уже знакомое место, в котором девять лет назад в пятницу, тринадцатого, однажды уже говорили друг другу «да». Наряжаться нам было совершенно некогда, поэтому все блистали спортивками: и родители, и дети.
Повестка реально сработала, и мы без очереди прошли в кабинет, чтоб подать заявление. Но оказалось, что ранее мы не удосужились забрать свидетельства о разводе. Ой, да потому что мы про них и не помнили! Ну нафига нам помнить о них? Они нам и не нужны были. А вот сейчас, видите ли, срочно понадобились.
Нас направили в другой кабинет, в который тоже очень быстро пригласили, чтоб мы расписались и забрали-таки важнецкие документы о разводе. А сразу из этого кабинета нас пригласили в зал для бракосочетаний. И нам, и сотрудникам реально было очень смешно. Мы бы, наверное, так и смеялись до конца, но дети решили, что хватит ржать и устроили истерику прямо во время нашей торжественно-спортивной церемонии в шикарном янтарном зале, где проходила и наша первая свадьба. Ваня заревел от усталости и от жары, а Лера истерила сильнее брата, но не признавалась почему.
Знаете, я реально мечтала о свадьбе, где в качестве гостей только наши дети, и мы все просто одеты, без лишнего пафоса, но как-то не совсем так представляла. Ну да и ладно!
Вспотевшие, усталые, но очень счастливые мы отправились по машинам, держа в руках ревущих детей и заветную бумажку о том, что снова официально любим друг друга. Ваня захотел поехать домой с папой, а Лера со мной. По пути я спросила у неё:
Дочь, я вижу, что тебя что-то очень тревожит, поделись со мной, пожалуйста, чтоб я понимала. Как я могу тебе помочь?
Её ответ меня просто убил наповал, я еле сдержалась, чтоб не рассмеяться и не ранить её своим смехом. Оказывается, наша дочь подумала, что мама с папой женятся, чтобы принести домой новую ляльку, а ей и Вани по уши хватает! Я поддержала её и сказала, что она может быть абсолютно спокойна, потому что нам их двоих тоже хватает по уши. Общее настроение улучшилось, и, подъезжая к дому, мы уже улыбались. Решили, что сейчас все немного отдохнем и пойдём в любимый семейный ресторанчик, пригласив близких друзей отметить очередное важное событие в нашей жизни.