Кай салютовал стаканом и осушил его одним глотком.
Молча они смотрели друг на друга. Сантино теперь был абсолютно спокоен. В глазах его не осталось не тени опьянения, хотя движения казались излишне плавными и нечеткими. Спустя мгновение он молча отвернулся, крутя в руках пачку сигарет. Он выложил одну поверх пачки, положил рядом зажигалку и пододвинул ко всему этому стакан.
Я должен подумать. Обратился Сантино к Каю. Какого бы ответа ты ни хотел услышать от меня сейчас, я не готов тебе его дать. Он посмотрел на Кая, словно ожидал, что тот что-то скажет.
Музыка вокруг играла немного громче, нежели, когда Кай зашел сюда. Заведение было наполнено людьми, которые общались, пили и веселились. В полумраке, то здесь, то там, люди целовали друг друга, смеялись, чокались большими стаканами и маленькими рюмками. Девушек в разнообразных кружевных нарядах, интригующе обнажающих отдельные части их тела, стало еще больше, к ним прибавились мужчины, в большинстве своем аккуратно и стильно одетые, будь то в изысканный костюм от известного бренда или в яркие цвета со множеством аксессуаров. Назвать это место каким-либо синонимом убежища язык не поворачивался.
Где мне найти твоего брата? Спросил Кай у Сантино.
Он здесь, наверху. Ответил Сантино, кивая куда-то в сторону выхода. Только теперь Кай заметил, что возле входной двери на углу барной стойки есть еще одна дверь, она скрывалась в тени и казалась частью интерьера. Третий уровень. В комнате с надписью, или где-то рядом. Сообщил Сантино.
Не прощаясь, Кай встал и направился к этой двери. Люди вокруг улыбались ему, аккуратно касались ладонями, чтобы обойти, не толкнув и не задев. Не смотря на обилие алкогольных напитков, во всех этих людях не было никакой агрессии, все они были наполнены позитивными мыслями и чувствами.
Дверь была большой и железной, с большими круглыми клепками по всему периметру, ее специально стилизовали, будто покрытую ржавчиной. Посередине была узкая прямоугольная прорезь, закрытая заслонкой. Когда Кай постучал в нее кулаком, задвижку резко отодвинули, и в прорезь уставилась пара суровых глаз. Кай ничего не произносил, глядя прямо в глаза охраннику. Задвижку закрыли так же резко, как и открыли, прошло с полминуты, пока звенели дверные замки и засовы, и дверь со скрипом отворилась. За ней стоял огромный детина в строгом костюме, но, несмотря на всю суровость, которой он пытался себя покрыть, в чертах его лица читались в основном положительные эмоции и общее добродушие. Охранник, ничего не произнося, приглашающим жестом указывал на коридор, уходящий внутрь здания.
Если над охранником светила лампа, то сам коридор тонул в темноте, разбавленной красными светильниками, которые все время моргали и гасли. Коридор привел Кая на лестницу, которая через два пролета подняла его к цифре «1» напечатанной на стене тем же шрифтом, что и название у входа в бар. Выше лестница не поднималась, значит подъем на следующий этаж был где-то в другом месте. С лестницы был только один выход, занавешенный плотными портьерами, которые механически разошлись в стороны, едва Кай приблизился и оказался в зоне действия датчика движения.
Портьеры открывали вход в просторный зал с высоким потолком, наполненный шумом, звоном, разговорами и, в целом, атмосферой праздника. Свет, исходивший от больших люстр из цветного стекла, был приглушен, но по всему залу стояли столы, покрытые сукном, и над каждым светили по несколько ярких ламп, спускающихся на длинных цепях прямо с потолка. Это был игральный зал. Люди бросали на стол фишки, карты, смеялись или сидели с каменными лицами, пряча взгляд за темными очками.
Чтобы оказаться на лестнице, ведущей выше, нужно было пройти зал насквозь. Народу здесь было немало, но Кай отметил, что отсутствовал какой-либо обслуживающий персонал не было официантов, охранников или какой-либо администрации, люди сами подходили к растянувшейся в дальнем углу барной стойке, где работал единственный бармен, разливающий напитки. Крупье тоже отсутствовали. В роли крупье выступали сами игроки, передавая друг другу большую золотисто-стеклянную фишку в виде ферзя. Это было похоже не на казино, а на какое-то азартное сообщество, где люди уверены друг в друге и не боятся шулерства или угроз. Тем не менее, для клуба друзей народу было довольно много: мужчины, похожие на тех, что сидели внизу в баре, правда в стиле одежды их что-то поменялось, и в зале преобладали костюмы с галстуками и разнообразными шевронами, изображающими не то какие-то гербы, не то логотипы несуществующих брендов. Словно при входе каждому выдавали стильный блейзер с определяющей место в этом обществе нашивкой. Женщины в тех же платьях, с кружевами, обнажающих ноги с изысканными чулками, маняще сжимающих грудь тугими футуристическими корсетами. Их одежда откровенно оголяла живот или бедро с одной стороны, демонстрируя отсутствие белья. Но все эти пестрые сексуальные наряды, казалось, разделяются всего на несколько категорий, диктующих концепцию их образа. Похоже дамам необходимо было готовиться заранее, подбирая соответствующий положению наряд на вечер и тем, кто по каким-то причинам не оказался в игровой, приходилось оставаться внизу в столь контрастирующих с обстановкой бара платьях все время.
В отличии от большинства подпольных казино Вавилона, где все еще придерживались устаревших мафиозных традиций, многие дамы полноценно участвовали в игре. Лишь половина женщин были заняты общением, гуляли по залу, льнули к мужчинам и проводили время рядом с игроками. Внимание же прочих леди было приковано к игровым столам, лица их выглядели сосредоточенно и властно, они бросали на своих противников взгляды, которые одновременно соблазняли и угрожали, вызывая в тех жажду риска и опасности.
И с другой стороны, только лишь часть мужчин были заняты исключительно игрой, сконцентрировавшись на картах, фишках и своих противниках. Остальные же предпочли общение, просто наблюдая за игрой с бокалом и обсуждая происходящее с другими зрителями. Создавалось впечатление, что игра здесь либо несла некую второстепенную роль в атмосфере светского вечера, позволяя не заскучать окружающим, либо оставалась недоступной любому, кто присутствовал в зале. Мужчины порой казались сущими гедонистами, тратящими в пустую время в закрытом клубе у стойки бара и в разговорах с красотками, стремясь откровенно соблазнять девушек в сексуальных нарядах.
На заднем плане тихо играла музыка. Легкая и синтетическая, она, тем не менее, была довольно энергичной и в меру сложной специально подобранная, чтобы заставлять людей вести себя активней, не дать заскучать, вместе с тем порождающая атмосферу причастности к некому тайному сообществу, чему-то, что не доступно всем прочим.
Кай обратил внимание, что в стены помещения вделаны книжные стеллажи, что было довольно неожиданно для игрального зала, будто кто-то открыл казино в помещении библиотеки. Рядом с каждым стеллажом по обе стороны спускались плотные занавеси, которым до́лжно было закрывать собой полки с книгами, но сейчас они были полностью распахнуты. Кай заприметил даже девушку, которая читала книгу, открытую на середине, стоя прямо возле стеллажа с бокалом вина.
Проходя рядом с одним из игровых столов, Кай бросил взгляд в карты женщины, которая сидела к нему спиной. Это оказались вовсе не покерные карты, как ожидалось, они не относились ни к одной известной азартной игре. Карты были больше в размерах, чем обычные игральные, напоминая карты таро, и на них не было никаких чисел, букв или слов, только цветные изображения с какими-то сюжетами, но из-за того, что играющая держала их довольно плотно друг к другу, прикрывая пальцами, Кай не смог их подробно разглядеть. Он посмотрел на фишки на столе, на тех тоже не было никаких цифр или номиналов, вместо привычных обозначений там изображались какие-то непонятные символы, черепа, сердца, оружие и, кажется, природные стихии. Во что играли эти люди? С первого взгляда игра могла показаться домашним настольным развлечением, но игроки были предельно серьезны, практически не разговаривая и неотрывно следя за игрой. Игровой порядок на столе Каю тоже был незнаком, карты лежали вперемешку с фишками и резными фигурками, принадлежащими игрокам, но система игры определенно была, реквизит отнюдь не валялся в хаотичном порядке, а был выложен в соответствии с неизвестными правилами.
Со стороны все это могло показаться просто изощренным способом играть в настольные игры, но Кай ощущал напряжение этих людей, волнение, азарт и даже страх. Ставкой в этой игре было нечто большее чем деньги. Кай чувствовал, что победитель получал что-то, что недоступно всем остальным, а проигравший действительно мог потерять нечто более ценное, чем накопленные капиталы, и все же награда стоила того, чтобы рискнуть. А еще Кай почувствовал некоторую энергию, которая исходила от карт они тем или иным образом были связаны с самими игроками, и, похоже, кроме реквизита, в игре участвовали и какие-то другие способности самих игроков, о которых они могли и не догадываться. Возможно, удача или сила духа? А быть может и алчность
Выход из зала был скрыт за такими же портьерами, но с этой стороны шторы автоматически не открывались, позволяя гостям уйти незаметно, едва отодвинув плотную занавесь.
Все так же моргая красными лампами, новая лестница привела на следующий этаж с выведенной по трафарету цифрой «2».
На этот этаж вела довольно тяжелая дверь, прорезиненная на стыках. Едва он открыл ее, как изнутри вырвалась громкая тягучая музыка. Когда дверь позади плотно и бесшумно закрылась доводчиком, Кай оказался в коротком узком коридоре-холле, освещенном синим неоновым светом. По обе стороны на темных стенах висели черно-белые картины, изображающие сцены эротики, объединенной с тематикой вампиризма. Холл отгораживали полупрозрачные силиконовые жалюзи, за которыми двигались цветные огни, тени и неясные фигуры.
Кай развел занавеси и шагнул вперед. Ему в лицо ударила грохочущая музыка, смесь драм машин, гитарных рифов и множества синтетических звуков. Тяжелая, густая, сложная, но в то же время ритмичная и бодрящая.
Зал был огромным. Над головой клубился густой туман синтетического дыма, отчего создавалось ощущение, что потолка нет совсем, и сверху смотрит чернеющая бездна. Множество цветных ламп и прожекторов освещали зал, подсвечивая клубы дыма, которые казались от этого настолько плотными, что их можно было складывать в емкость. Шарообразные левитационные лампы и прожекторы парили прямо в воздухе над головой без всяких креплений и постоянно меняли цвета, но оттенки света оставались преимущественно синими и фиолетовыми, освещая густую толпу людей. Здесь было еще многолюднее, чем в игровом зале, народ разместился достаточно плотно, и невозможно было пересечь заполненное человеческими фигурами пространство насквозь, никого не коснувшись. Было довольно душно, и, вслед за музыкой, Кая окатила волна жара, наполненного запахами парфюма, дыма и человеческих тел.
В этом зале публика отличалась от тех людей, что Кай видел в баре и в игровом зале. Для начала на них было порядком меньше одежды. Исчезли изысканные кружевные платья, леди на высоких каблуках остались в дорогом кружевном белье, миниатюрных купальниках, в откровенных нарядах, больше напоминающих пеньюары, демонстрируя вживленные в тело драгоценные камни, а некоторые даже топлесс, покрывая грудь сверкающими блестками, каплями ароматных синтетических масел из парфюмерной линии Venom, которые не впитывались, задерживаясь сверкающими шариками на коже. Вся эта масса людей извивалась в такт музыке, притягиваясь друг к другу, и в то же время отстраняясь, едва волнение их переполняло.
Вглядываясь в лица, заглядывая в глаза, Кай видел в них экстаз, они полностью отдавали себя наслаждению, этим танцам, легким интимным касаниям, соблазняющим жестам и движениям. Но Кай чувствовал кое-что еще, все они что-то приняли, это был не просто экстаз от присутствия здесь, какой-то препарат придавал этим удовольствиям особые оттенки.
Кай неуловимо, но явно отличался от присутствовавших, и они это чувствовали. Едва он сделал медленный тяжелый шаг вперед, люди обратили на него внимание и толпа расступилась, открывая перед ним путь меж движущихся тел. Он направился вперед.
Зал был выполнен в стиле древней архитектуры, напоминая античный храм и форум одновременно. Вдоль стен возвышались, теряясь в дыму, закругленные пилястры, украшенные орнаментом в античном стиле. При обычном освещении поверхности наверняка были белыми, отчего сразу приобретали те оттенки, которыми подсвечивали их прожекторы. Зал был прямоугольным и вытянутым, и вдоль стен по всей его длине располагался бассейн, испускающий призрачный свет установленной на дне подсветки. Девушки спускались в него прямо в высоких туфлях, присоединяясь ко всем тем, кто медленно изгибался в такт музыке, танцуя в теплой воде. Вдоль края бассейна, на некотором расстоянии, чтоб не намокнуть, располагались низкие бесформенные кресла и диваны возле вделанных в пол вытянутых тумб, заменяющих столики, на некоторых из которых тлели высокие кальяны. Это было чем-то вроде места отдыха, но мягкие диваны использовали совсем не многие из бессчетных присутствующих, в основном те, кто отдался любовным утехам, забыв об окружающих, или те, кого покинули силы, и они восполняли их тонизирующими напитками. Как раз рядом с этими людьми на диванах Кай заметил темные фигуры, одетые в костюмы, минимально отражающие любые оттенки света глубокие капюшоны темных коротких мантий прятали выражения их лиц. Этих людей, похоже, меньше всего интересовали танцы и наслаждения, они были очень спокойны и сдержаны, при том вполне приветливы и общительны с теми, кто обращался к ним. Это были дилеры, или нечто вроде. Они щедро одаривали желающих какими-то капсулами в столь же ярких, как и прожекторы, оболочках. Взамен, правда, они получали вовсе не деньги сложно было разглядеть в темноте, но они забирали не то какие-то жетоны, не то какие-то миниатюрные фигурки, а может и то, и другое, при этом проверяя у каждого клиента на руке люминесцентный браслет, который что-то отображал в нескольких символах на запястье.
Каю было любопытно, что за препарат они здесь распространяют. Даже если эти пилюли имели наркотический эффект, они определенно были местного производства Орден Обскур, ревностно контролирующий оборот наркотиков в городе, просто не позволит существовать подобному заведению, если заметит поступление психотропных веществ. Кай был уверен, что капсулы не покидали этих стен.
Он вновь оглядел публику, прямо рядом с ним у молодого человека на шее висел ингалятор. Простой прибор был украшен светящимися стикерами и блестками, отчего больше походил на украшение и часть внешнего вида. Качаясь в такт музыке, человек неспешно вставил яркую оранжевую капсулу в ингалятор, затем прижался всем телом к своей подруге, обхватив ее свободной рукой и приложил мундштук к ее губам. Раздалось тихое шипение выпускаемого препарата, девушка вдохнула и не смыкая губ откинулась в объятия партнера, закрывая от наслаждения глаза и продолжая извиваться в такт музыке.
Теперь Кай заметил, что у многих на шее тоже висят ингаляторы, разукрашенные, покрытые стразами и даже бижутерией, кто-то прятал их в кармане, кто-то даже крепил на браслеты на запястье. Ингалятор в этом зале был у каждого, от танцующих в толпе до стоящих в одиночестве возле книжных стеллажей.
Странно было отметить и в этом зале книжные полки. Стеллажи были вделаны прямо в белые псевдоантичные стены за бассейном в хаотичном порядке, и на полках довольно плотно стояли разнообразные по толщине, высоте и переплету книги. Еще более странно было заметить отдельных людей, читающих эти книги под мерцающей иллюминацией светотехники. Кай видел сидящего с бокалом возле дилеров молодого человека в изысканном костюме с книгой; прямо в бассейне, практически обнаженная девушка в очках перелистывала страницы; возле одного из нескольких баров в центре сидел на высоком стуле мужчина с аккуратно стриженой бородой, закинув ногу на ногу и положив на колено открытую книгу, его, казалось, совсем не интересовало происходящее вокруг, а пара юных девушек стояли рядом и читали эту же книгу из-за его плеча. То тут, то там Кай видел отдельных людей, которые пришли сюда, как будто, ради чтения. Вот это совершенно не укладывалось в голове.