После защиты кандидатской диссертации я могла перейти работать на кафедру в качестве преподавателя, но решила в музее сделать и докторскую работу. Вскоре мне присвоили звание старшего научного сотрудника. В этом звании я и тружусь по сей день. Уже есть примерно половина докторской диссертации. Вот, пожалуй, и всё о моей научной трудовой деятельности. Что ещё Вас интересует?
Да пока что хватит и этого, Лиза. А я тружусь совершенно в другой сфере в области машиностроения. Конкретно учу студентов в Киевском политехническом институте и продолжаю в нём заниматься научной деятельностью. Про докторскую диссертацию пока что не мечтаю нет темы для неё. В области техники это серьёзная проблема. Поскольку я в живописи дилетант, то не буду через Вас разбираться в тонкостях этой профессии, но хочу спросить у Вас вот о чём: как Вы относитесь к живописи типа экспрессионизма, абстракционизма, кубизма, футуризма и прочих измов? Я до сих пор не мог понять и оценить этот вид живописи. Например, не понимаю, что хотел сказать Казимир Малевич своим «Чёрным квадратом»? В моём представлении подобные картины рисуют те художники, которые ничего лучше изобразить не могут или не хотят, а выделиться как-то хочется! Это, на мой взгляд, просто бездумные, плохо сделанные работы. Вероятно, у этих художников есть какой-то сдвиг в психике. Считаю, что такой же сдвиг в головах и ценителей их творчества.
Я, Евгений, являюсь сторонницей традиционного русского реализма, но так решительно отвергать такие стили живописи не берусь. Как говорится, каждому своё.
Я, например, знаю, что эти стили художественного искусства отвергали многие знаменитые русские художники. А уж они-то точно разбирались в стилях живописи, сказал я.
Но это могут быть обычные творческие разборки художников различных стилей. Время должно расставить всё по своим местам. Так что давайте оставим этот вопрос на суд времени. Договорились?
Договорились, Лиза! сказал я дружелюбно и продолжил. В сфере нашей научной деятельности тоже бывают творческие разборки, но они, как правило, происходят между различными научными школами, занимающимися одними и теми же исследованиями. К сожалению, в таких случаях часто победителями становятся не те, кто прав, а те, кто сильней и изворотливей или у кого больше связей в высших эшелонах власти.
Подойдя к проходной санатория, я с грустью в голосе сказал:
Ну что, Лиза, будем прощаться? Спектакли закончились, значит, заканчиваются и наши
Но, не дав мне досказать фразу, Лиза вдруг хитро улыбнулась и спросила:
А Вы где в Одессе загораете и купаетесь?
А на городском пляже.
Так там же сейчас, вероятно, посетителей не меньше, чем селёдок в бочке? Там и стоять-то, вероятно, можно только на одной ноге, сказала Лиза в шутку.
Да, Лиза, приходится либо приходить рано утром, чтобы занять место близко к морю, либо располагаться вдали от него.
А Вы не хотите посещать наш санаторский пляж?
А разве это возможно? Ведь на него, вероятно, пускают только вас, лечащихся в том санатории?
Да, это так, но этот вопрос можно решить.
Как?
А я могу оформить на Вас пропуск для входа в санаторий, в том числе и на наш пляж.
И как же Вы это сделаете?
Скажу директору санатория, что Вы мой муж. Приехал, мол, сюда тоже отдыхать, но, к сожалению, без путёвки. Поэтому снимаете здесь комнату у местных жителей. Кстати, Евгений, в санатории есть прекрасная летняя танцевальная площадка. Вам её тоже можно будет посещать.
Услышав эти её предложения, я, естественно, удивился. Понял, что она явно желает продолжить встречи со мной, но зачем? В чём может быть их смысл для неё? Ведь я ясно предупредил её, что женат и своё семейное положение менять не намерен, поэтому, улыбнувшись, спросил:
А Вас не будет это компрометировать?
А почему это может меня компрометировать? Я ведь не собираюсь делать что-то предосудительное? А простая дружба между нами не может считаться чем-то порочным.
И вдруг спросила меня:
Может быть, Вас это будет беспокоить? Если да, то скажите мне, пожалуйста, об этом, и у нас не будет в дальнейшем встреч.
То, что эти встречи будут морально неоправданными для меня и, следовательно, будут меня смущать, я, конечно, понимал, но какая-то внутренняя, совершенно непонятная мне сила не позволила отказаться от Лизиных предложений. Поэтому я спокойно сказал:
Я, Лиза, с удовольствием воспользуюсь Вашим предложением посещать эти санаторные места. Но скажите, как в таком случае мы должны будем вести себя? Как супруги или как просто знакомые?
Услышав этот вопрос, Лиза густо покраснела, поскольку вопрос для неё был явно неожиданным и непростым.
Несмотря на её растерянность, мне захотелось продолжить шуточный разговор, поэтому, улыбнувшись, сказал:
Мы, Лиза, будем вести себя так, как подобает добропорядочным супругам, то есть скромно и корректно. Ходить вместе будем только под руку, а не за руку. Иначе отдыхающие могут не поверить, что мы муж и жена. Мол, супруги со стажем уже не могут так нежно относиться друг к другу. И, конечно, не будем на виду у всех обниматься и целоваться.
Лиза окончательно смутилась, и поэтому я быстро сказал:
Это, Лиза, конечно, шутка. Я сделаю всё возможное, чтобы не бросить тень на Вашу честь и достоинство. А сейчас, Лиза, давайте прорепетируем, как это будет выглядеть в действительности.
Сказав это, я подставил ей локоть своей руки. Она с удивлением посмотрела на меня, и, ничего не сказав, осторожно коснулась его. Удалившись от проходной санатория метров на 50, мы остановились и повернули назад. Возле проходной молча пожали друг другу руки, мол, эксперимент явно удался. Но прежде чем расстаться, Лиза попросила меня сообщить ей мои родословные данные: фамилию, имя и отчество, чтобы она могла оформить мне пропуск в санаторий. Предложила также завтра на всякий случай захватить с собой паспорт и плавки, чтобы можно было сходить на пляж. Договорившись встретиться на следующий день здесь же после обеда, мы дружелюбно расстались.
Я медленно шёл в общежитие и старательно анализировал произошедшие события. Было совершенно непонятно, почему Лиза умная, обаятельная и явно серьёзная женщина готова унижаться ради того, чтобы зачем-то продолжить встречи со мной? То, что ей приятно общаться со мной, было очевидно, но нельзя же ради этого унижаться? Я ведь с самого начала наших встреч сказал ей, что являюсь верным семьянином и менять что-либо в этом деле не намерен. Очевидно, у неё есть другая, более весомая причина такого действия. «А не надеется ли она с помощью меня решить какую-то сложную личную проблему?» подумал я. Не найдя чёткого, однозначного ответа на этот вопрос, я решил оставить его решение на будущее.
На следующий день я в назначенное время явился к проходной санатория и встретился с Лизой. По улыбке на её лице понял, что с пропуском всё в порядке. Она сразу предложила посетить санаторный пляж. Придя на него, мы направились в раздевалки. Когда, переодевшись в купальники, мы встретились вновь, и я увидел красивую Лизину фигуру, то был несказанно удивлён. Такие красивые женские фигуры я встречал в жизни очень редко. Увидев мой удивлённый взгляд, Лиза не смутилась и была явно удовлетворена произведённым эффектом. Я не удержался и искренно изрёк: «Однако!..» Лиза чуть заметно улыбнулась и спокойно сказала: «Пошли купаться».
Было приятно окунуться в чистую, прохладную морскую воду на почти безлюдном пляже. Вероятно, большинство отдыхающих соблюдало «тихий час». Искупавшись, мы вернулись на прежнее место, и я сказал:
Лиза, мне надо сходить в общежитие: пообедать и приготовить что-то на ужин.
Хорошо, Евгений. Идёмте, я провожу Вас до проходной.
Распрощавшись у проходной, я направился в свою временную обитель. К 8 часам вечера явился опять в санаторий, чтобы провести вечер на танцах. Танцплощадка медленно заполнялась отдыхающими, и наконец начались танцы. С радиолы громко звучала красивая танцевальная музыка, и отдыхающие с удовольствием танцевали. Вскоре я заметил, что за нами, а, скорее всего, за Лизой внимательно наблюдают два симпатичных мужчины среднего возраста. Невольно спросил Лизу:
А что это за типы наблюдают за Вами? Вы с ними знакомы?
Сказав это, я указал на них Лизе своим взглядом.
Лиза посмотрела на стоявших поблизости двух мужчин и сказала:
Я с ними лично не знакома. Виделись однажды на процедуре, но мы не знакомились и не разговаривали.
А они, Лиза, явно с интересом наблюдают за Вами. Без сомненья, кто-то из них положил на Вас глаз.
Ну и пусть наблюдают, если им это хочется, сказала Лиза равнодушно.
Я понял, что эти кавалеры её явно не интересуют. Мы решили приступить к танцам, и тут вдруг произошло нечто необычное и непредвиденное. Как только я коснулся правой рукой Лизиной талии, по всему моему телу пронеслась сильная, совершенно непонятная дрожь. Я невольно про себя воскликнул: «Евгений, у тебя, часом, не поехала крыша? У тебя ж есть примерная семья, которую ты не намерен менять! Опомнись!»
Лиза невольно ощутила моё сильное душевное смятение и крепко пожала мне левую руку. Вероятно, и она ощутила подобное душевное состояние, но, помня нашу договорённость ничего не менять в своей жизни, смогла не показать мне это. Явно в этот момент что-то таинственное и необычное для нас обоих одновременно зародилось в наших душах. С одной стороны, это явно порадовало нас, но в то же время сильно напугало. Ведь будущего у нас быть не могло! После нескольких танцев в таком возбуждённом состоянии Лиза предложила прогуляться по территории санатория. Санаторий был хорошо обустроен. Были старинные очень красивые корпуса с комфортабельными номерами. Лиза сказала, что живёт в двухместном номере с ещё одной женщиной, но она с нею мало видится: та целыми сутками где-то пропадает. Её это не удивляет. Главное, она в номер своих гостей не водит.
Оказавшись наедине, я спросил Лизу:
Так Вы замужем?
Евгений. Давайте не будем обсуждать сейчас наши семейные дела. Будем считать, что они нам сейчас совершенно неинтересны. Договорились?
Хорошо, Лиза. Будем считать, что мы сейчас не связаны брачными узами и поэтому можем вести себя как свободные, не зависящие от кого-либо люди.
Нет, Евгений, будем вести себя как разумные, ответственные люди. А то, чего доброго, эта свобода нам боком выйдет! Вы готовы принять такие условия наших отношений?
Конечно, Лиза. Это я в шутку высказал такую фривольную мысль.
Побродив по ярко освещённой территории санатория, мы вернулись назад и продолжили танцевать. И опять танцы сопровождались непонятным внутренним возбуждением. За полчаса до окончания танцев мы покинули танцплощадку и подошли к проходной. Надо было прощаться. Соблюдая корректность взаимоотношений, я протянул Лизе свою руку, и мы, пожав друг другу руки, распрощались. Проходя мимо охранника, я заметил хитрую улыбку на его лице. Вероятно, он понял, что мы не являемся супругами, как это было указано в пропуске. Быстро добравшись до общежития, я с хорошим настроением поужинал и лёг спать.
На следующий день в тихий час я уже был возле проходной санатория. Но Лизы возле неё не оказалось. Я решил, что она чем-то занята, и мне надо её подождать. Но через пару минут ко мне вышел охранник и сказал, что Лиза просила меня прийти к ней в номер. Не подозревая ничего плохого, я направился к её корпусу. Как только вошёл в номер, Лиза быстро подошла ко мне и с волнением сказала:
Женя, она впервые так просто назвала меня, у меня только что произошло ЧП!
Я с волнением спросил:
А что случилось, Лизонька?
Возле санатория появился мой бывший супруг, и он явно собирается преследовать меня здесь. Я не знаю, что мне делать.
Стоп, Лизонька! Начнём обсуждать проблему с самого начала и не спеша. Скажи, пожалуйста, что означает «мой бывший супруг»?
Это означает, что я с ним уже в разводе.
И давно это произошло?
Два месяца назад.
Меня посвятить в причины развода можете?
Могу, конечно, если Вы хотите это знать.
Думаю, что эта информация может пригодиться мне при обсуждении Вашей проблемы.
В таком случае я должна буду осветить данную проблему с самого начала её возникновения, сказала Лиза и продолжила. Я с ним встретилась через два года после окончания института, когда уже работала в этом музее. Через год мы поженились. В это время он уже был кандидатом наук и якобы активно работал над докторской диссертацией. А я заканчивала свою кандидатскую диссертацию. К сожалению, после защиты её я тоже сразу же приступила к работе над докторской диссертацией. В результате в первые годы нашей совместной жизни мы оказались чрезмерно заняты научной работой, а не личной жизнью. Думаю, что это обстоятельство могло стать одной из причин охлаждения наших отношений. Года через три я спохватилась, что из-за этого может распасться наша семья, и решила умерить свою работу над диссертацией. Перестала задерживаться на работе, стала спешить домой. Но тут выяснилось, что он тоже слишком занят своей диссертацией, и поэтому вынужден подолгу задерживаться на работе после окончания рабочего дня. Однажды я решила отвлечь его от важных научных дел и пораньше забрать его домой. Для этого пришла в его институт через час или полтора после окончания рабочего дня. Попросила охранника позвать его. Охранник как-то подозрительно посмотрел на меня и доходчиво объяснил, что в институте после 18 часов никого из сотрудников не должно быть, и что он обесточен, помещения с секретной информацией опечатаны, и главный корпус поставлен на электрическую охрану. Я смутилась и молча удалилась от института. Стало ясно, что мой благоверный не на работе «трудится в поте лица», а проводит время в каком-то другом месте, возможно, с какой-то интересной любовницей. Решила не устраивать семейные разборки сгоряча, а оставить решение этого болезненного вопроса на суд времени.
Мой супруг, придя на следующий день на работу, узнал от охранника, что приходила я и интересовалась им. И он понял, что серьёзно погорел. Но вместо того, чтобы как-то уладить возникшую проблему, он решил учинить мне разнос, мол, чего это я вдруг решила следить за ним! Вечером он рано явился домой и сходу закатил мне скандал. Я попыталась спокойно объяснить ему, что всё произошло иначе. Он совсем озверел и начал меня избивать. Мою просьбу не делать это он игнорировал и продолжал жестоко избивать. Прекратил он избиение меня только тогда, когда я уже лежала на полу без чувств. Когда я очнулась, то его уже дома не было. Очевидно, ушёл к родителям или друзьям. Я с трудом встала и посетила местный травмпункт, чтобы получить какую-то помощь и засвидетельствовать свои побои. Решение расстаться с ним было мгновенным и окончательным. Через два месяца суд расторг наш брак, но бывший супруг вдруг опомнился, что сильно наказал себя, и стал активно пытаться исправить положение. Преследовал меня буквально ежедневно. То просил прощения, то угрожал. Чтобы как-то избавиться от его преследований, я попросила директора музея и свой профсоюз организовать мне путёвку в какой-то санаторий надо было как-то залечивать душевную рану. Мне организовали, можно сказать, по блату путёвку в этот санаторий. Хочу искренно признаться Вам, что благодарю судьбу за встречу с Вами. Вы мне очень хорошо помогаете в это сложное для меня время. Думаю, что, узнав эту информацию, Вы многое поймёте. Я очень надеюсь, что Вы поможете мне в этой ситуации хотя бы успокоиться.