А что сошел на берег? спрашиваю Евгения.
Да женился, дети! По полгода на корабле сам понимаешь, семья, вот и пошел работать на берег по специальности. Еще раньше закончил школу сварщиков. Да и охота пуще неволи звала меня в родной лес, на реку, в тихие затоны родной реки Ствиги.
Он замолчал на минуту и начал сыпать истории охотничьих приключений на Малой Родине, Полесье:
Один раз мой свояк и охотник Коля прислал письмо, а там все про его походы на охоту. Сижу в каюте, закрылся, чтобы никто не видел, читаю и плачу. И тогда начал задумываться: «И что тут, на судне, делаю?» Скучно до боли стало по своей деревне, друзьям, родственникам, а как вспомню про охоту, кажется, птицей улетел бы домой. Так и сошел на берег! Пошел на работу в леспромхоз. Зашел к заму директора, а тот и говорит: «Вряд ли будешь у нас работать! Сварщики приходят в керзовых сапогах, и ватниках. А ты приперся в чем?» «А что не так?» спросил начальника. «Джинсы, курточка фирмовая, с иголки одет, да и очки еще нацепил солнцезащитные. Покажи-ка, корочки, где учился?» Показал и говорю ему: «Босс, так у меня нет больше другой одежды, а время покажет, смогу работать или нет».
После этой беседы с большим боссом Евгений проработал 18 лет сварщиком. Ушел на пенсию.
Разве только 18 лет, Евгений? спросил земляка. И сегодня всему району помогаешь, что попросят подварить!
Да! отвечает. Так почему и не помочь хорошим людям.
Мы помолчали, вспомнили ушедших из жизни друзей и знакомых. Погода испортилась окончательно. Зарядил нудный, осенний дождь. Сначала никто из нас не обращал на явление природы никакого внимания. Но с каждой минутой капли становились больше. И дождь зарядил со всей силой.
Идем в беседку, переждем! Может, и пронесет, говорю ему.
Ой нет, смотри, все небо потемнело, прижалось к матушке-земле, словно хочет упасть. Это надолго. Сам посмотри, мы же одной крови охотники, погоду носом чувствуем. Хотя в последнее время трудно угадать все ее выкрутасы, сказал Евгений.
Сидим в беседке, молчим, каждый задумался про свое. И тут бывший моряк стал рассказывать про охоту. Примерно 10 лет назад мы с Николаем, страстным охотником, тоже в такое время сидели дома, пережидали дождь, а руки аж чесались схватить мотоцикл и свалить в лес, за реку Ствигу. Столько всего повидал на своем веку, говорит Евгений, которому уже в 2018 году больше за 60. Но никак не могу забыть один случай, который произошел на охоте глубокой осенью.
Вспоминаю нашу беседу не раз, память у человека не беспредельна. «Лучше записать», подумал про себя.
А было так, стал рассказывать Евгений. Два друга, Евгений и Николай, поехали порыбачить. Конечно, и заодно посмотреть на озере Круглом, старицах, что весной набухают прибывшей талой от снега и далеких Карпат через реку Горынь водой, переходы выдры. Так как по весне наша река обретает статус еще одного русла. А уж летом вода уходит, бегут кое-где мелкие ручейки, соединяя глубокие места, остаются озера, и так до новой весны. Потом через Ненадовку прорвались лесной дорогой мимо озера Ситного, благо, что поле после уборки картофеля было еще не запахано: переехали журчащий и обмелевший ручей, бегущий с урочища, он несет водичку в озера на Жичполе, и понеслись на мотоцикле на Бор. Там «копани». Сам же туда тоже ездишь?
Да, конечно, только больше люблю с братом вместе на осенний сад утки попасть, отвечаю земляку. Красота, когда в сумерках кряква и чирки тучей падают на слезинки воды в это место и затаиваются в глубоких траншеях, вырытых бобрами. Не делая облета, без разведки садятся на ночевку. Евгений, это же место, как мы его зовем, на Бору, для всех нас, охотников деревни, фартовое.
Да, но нас с Николаем привлекают больше кабаны. Но тогда там мы их не нашли. И на поле возле бора, сказал он, следов не было. Только одинокий след лося, и то старый, потянулся в сторону «колхозного леса» к «Подберезе». Правда, тетерева на высоких березах на ветру «гутались» что девушки на качелях, сказал земляк, при этом улыбнулся. Осторожные, завидев нас, на выстрел не подпускают, сорвались и понеслись на Верейки.
Ай, подожди, Женя, лучше меня послушай! Расскажу тебе об озере Щучье!
Нет, нет, лучше меня послушай! Евгений перебил мой монолог, ему хотелось быстрее излить душу, не потерять ту «золотую нить» части своей жизни.
Смеясь, все-таки вставляю свои «две копейки», перебивая разговор:
Да, морского волка больше к воде тянет.
Да погоди, смеется Женя, это же не море!
Ну и что, хоть ноги замочишь, и то хорошо, не унимаюсь сам.
Да, перестань, там же и вода не соленая, отбивается от меня.
Вижу, что ему так и корпит поведать мне историю своей «страшной» охоты.
Ладно, слушаю тебя!
Ну так слушай и не перебивай. Все-таки мы нашли, где ходит выдра. Она выплывала с широкой лозы, что огибает край леса, возле реки. В деревне это место кличут так Терепши. И по мелким лужицам переходит к речке. На белом песке кругом ее кал, ну ты в курсе, такие кучки, закопанные в песок.
Я молчу.
Ты же знаешь про эту привычку выдры? прищурив глаз, как бы проверяя меня, спросил Евгений. Каждый раз приходит сюда, это ее «туалет», в одно и то же место. Короче, вылетаем на поле, что возле озера, а там свиньи все порыли, весь мох выдрали. Следы уходили на сенокос деда Козака. Ага, все понятно, быстренько домой, взяли лицензию. Чуть дождались вечера. Патронов-то много не было, особо купить не могли брали порох, лили сами картечь и пули. Так, у Николая было всего два патрона, заряженные картечью. Кстати, это его привычка
На миг перестаю слышать Евгения. Вспоминаю Николая, нашего земляка. Высокий и крепкий парень был. Заядлый охотник и рыбак. Зимним днем сидели на притоке замершей реки и ловили окуней, то клев окуня у этого рыбака всегда был отменный. И мы все старались просверлить лунке поближе. Он собирался, отходил немного в сторону от нас, сверлил новую лунку и опять клевал окунь. А у нас был полный штиль. Не раз мы с ним ходили пешком к деревне Бережцы на ловлю окуня. А вот охотились редко. Но ладно. Опять слушаю.
А Евгений разошелся не на шутку.
Когда мы разобрались с ночной вылазкой стада кабанов, то стало все понятно, сказал земляк. Вечером надо ехать на охоту. Поехали каждый на своем мотоцикле. Только сгустились сумерки, мы были на месте. Ветерок на ночь тоже решил уснуть. Стояла мертвая тишина. Любой хруст ветки под ногой раскатывался по округе, пугая зайцев, вышедших на ночную жировку Николай, продираясь сквозь лозовый куст, зацепился за лозину, зацепил и фару и разбил ее в пух. Мы остались без света. «Ну все, финита ля комедия», вырвалось у Николая. «Что, уток испугался?» поддел я его. «Ты бы тоже испугался, когда у тебя из-под ног сорвалась с травы кряква, тихо шепнул он. Не балуй! Тихо, как будем охотиться?» Я сказал: «Останусь у озера». «Тогда ладно, а сам почешу к лесу». И Николай скрылся в темноте. Ночь накрыла нас своим покрывалом. Луну на небе спрятали тучи. «Да, хоть глаз выколи, подумал про себя я. Мне-то у озера в засаде еще кое-как. А вот как Николай?» Сам сижу один, сам «ворон считаю». Минута бежала за минутой, и я вспомнил свой корабль и сразу же, словно наяву, услышал плеск волн океана, увидел строящуюся электростанцию на берегу Парагвая, которую возводили русские атомщики. Перед глазами поплыли контейнеры, один за другим, это шла погрузка мясных туш, которыми правительство рассчиталось за строительство атомной станции. Вспомнил, как мне нравились длинные переходы, долгие рейсы, длительные стоянки. Как гуляли на берегу с друзьями моряками, особенно если порт интересный Это сонное состояние охотника «в дробадан» выбил резкий стрел. Я тут же вскочил с кочки, на которой сидел.
Кабаны ко мне не подошли, даже носа не показали. А вот на Николая кабаны вышли в ноги. Охотник выстрелил картечью по свинье. Один раз, потом второй, патроны кончились. Стадо сигануло в разные стороны. Только свинья захрипела и, как показалось Николаю в полной темноте, стала приближаться к его ногам, рассказывал мне земляк. В то время я сам, сказал он, рванул в сторону выстрела, подсвечивая себе под ноги маленьким фонариком, разве что годным время на часах посмотреть. Вдруг раздался крик! Ну точно с ума сошедшего человека, такой хрип, ого-го! «Женя, неси патроны, свинья кидается, спасай меня!»
Прибежал и спрашиваю Колю: «Так ты попал?» «Да попал, да видно, ружьишко сплоховало, живит», пытается он оправдаться за несмертельный выстрел. А сам дрожит, руки ходуном ходят, патроны никак не может вставить в ствол. «Непростительно тебе, Коля, после двух выстрелов не положить дичь на месте». «Да тихо ты, Женя» И Коля стал жаловаться на старый порох и слабый заряд. «Внимательно! Слышишь, какой-то шорох». Женя посветил чуть светящим фонариком. И точно! Свинья стоит за небольшой долинкой. И нас, охотников, разделяет только слабо бегущий из леса в реку ручей. Тут хавронья влезла в долину, в грязь и тихо стала приближаться. И нас уже обоих схватил «трасун». Ночь, тишина, и какое-то «булькание» и «чвакание», все ближе и ближе.
Коля говорит: «Выключи, Женя, свой «лихтарик», а то на свет идет». «Нет, не буду, так хоть силуэт вижу», ответил ему. «Вон свинья уже через долинку перешла, не шурши травой, а то точно на шорох идет», сказал охотник. «Стреляй, Коля», шепнул я. А сам держу силуэт зверя на световой дорожке.
Тут свинья выходит что гора из лужи: вся в грязи и кажется еще больше, чем есть на самом деле. Бабах выстрел разорвал на миг ночную темноту. Охотник стрелял дымным порохом. А после выстрела всегда большое облако дыма. Так было и сейчас. Кинул тогда я, брат, ружье, схватил в руку нож, готовый биться врукопашную, сказал мне Евгений. Вдруг из облака дыма после выстрела вижу голову, какой-то немыслимый круг окровавленной пены. Я даже забыл, что у меня тоже есть ружье в руках. Застыл что истукан. Полный ступор. Фонарик полетел на землю.
И у меня случился полный провал сознания на какой-то миг. Потом Николай про эти секунды мне рассказал. «Ты так кричал, я-то думал, все, свинья тебя точно резанула. И вытянулся в струнку во весь рост так, словно уж на кряква, но взлететь собирался», смеялся Коля надо мной. «Да не может такого быть, не помню, ответил ему, ты меня, наверное, понимаешь? А этого крика не помню!» Постепенно шок прошел, свиньи нигде не слышно. Стоим! Я пошел к ручью промыть лицо. Сам был горячий что раскаленные жернова в кузнице. Посмотрел, оторопь взяла меня, когда я увидел пену на «штанах» окровавленную, и дрожь пошла по всему телу. Сантиметр был от ноги
Еще Леонид Павлович Сабанеев, рыбак, охотник и ученый, которому в этом году 10 декабря исполняется 174 года, в своем «Охотничьем календаре» писал: «Никогда не следует стрелять кабана, ежели он выбегает прямо на охотника (т. е. на штык). Нужно стараться, отскочив в сторону, пропустить его». Но наука одно, а практика другое, не всегда получается следовать прописной истине. Так и сейчас поступили охотники, времени выждать удобного момента для выстрела не было.
Евгений продолжал:
Мы с Николаем немного успокоились. И стали слушать ночные шорохи. К нам вернулась смелость, да и охотничий опыт не пропьешь! «Что же, бывают неудачи, и кого как не охотников, их больше всего», начали утешать один другого. «Это не беда, что свинья убежала, думаю, что далеко она не уйдет. С кровью кабан теряет силы, не найдем сейчас, то утром точно, с неожиданной уверенностью сказал Коля. Видел, пена на голове: это пробиты легкие. Да и третий раз стрелял, видно, что точно попал. Ночь ее не спасет. Хотя шанс есть».
Темные облака в подсвете лунного ожерелья мешали нам, луна никак не могла их пробить. Только ближе к полуночи задул восточный тихий ветерок, лаская наши лица. Я взял за плечо напарника: «Слышишь, какой-то гул, или стон, словно с подземелья». Приложили ухо к земле. Где это? Мы стояли возле ольхового куста, а перед нами дорога от колеи тракторов, что ездили на поля, возили органику. Разбили дорогу так, что колеи были на некоторых участках дороги до метра. Широкие и глубокие. Вдруг опять раздался звук, словно из-под земли. Какой-то ужас опять охватил нас. А патронов-то больше нет. Сломали толстый сук ольхи, в руках Коли нож и метров тридцать тихонько двинулись на звук. Подойдем, постоим, послушаем. «Опять, слышишь?» «Давай, вперед идем!» И, подбадривая один другого, идем на звук. Стало на минуту тихо, и опять слышим: какой-то протяжный звук «у-у-у» прямо у ног. «Женя, да включи свой «никудышный» фонарик хоть на секунду!» Прямо у наших ног, в глубокой колее, лежал наш трофей. Хавронья упала в глубокую колею от трактора, и тут ее силы покинули. Осенний дождь монотонно мелкой и густой, словно мокрой, пеленой продолжал сыпать, и в этот день, а скорее, уже наступал вечер, мы поняли, что доварить ворота нам не удастся. Морской волк Евгений сказал мне: Я никогда не забуду эту охоту! Столько миль на судне проплавал, в шторм попадали, но такого момента в жизни, чтобы сам кричал от страха, да еще и не помнил, у меня в жизни не было. А раз не помню, что кричал, пусть мне Николай и подтверждает этот случай. Значит, нет, не кричал! А вот когда он сам по полю «драпал и орал», точно помню, опять рассмеялся Евгений.
Любые невзгоды и лишения не сломают человека, пока ему в жизни помогает природа нашего Полесья, нашей Малой Родины! Разные судьбы у моих земляков, но всех нас держат за руку воспоминания, прошлое. А зная наше прошлое, нашим детям и внукам будет, что вспомнить о шляхетских охотниках. И правильно выбирать свою дорогу в жизни!
Охотник Баранец Владимир
Разве мудрость порок?
Мелькает дорога, перелески, поля, луга, мосты, ровно гудит мотор машины, вот и двухполоска за поворотом, и вдали, передо мной, замаячил город нефтяников Речица. Скоро река Днепр. И меня волнует встреча с замечательным человеком, директором ПСК-50 лет Октября Речицкого района. Встречаемся мы в основном по работе. Но в этот раз спрашиваю про подаренную ему первую мою книгу «Охотничьими тропами». Отзыв этого Человека с большой буквы мне очень нужен. Это Григорий Куприянович Шпаков! С ним меня свела судьба. А слышать его мысли это в радость.
Как-то раз он мне сказал:
Вот прочитал уже половину твоей книги. Довольно хорошо все описано. И вспомнил себя в молодости. Разбередил мне душу, приезжай, еще пару случаев, которые со мной произошли именно на охоте, тебе расскажу.
Как, и разве вы тоже охотник?! Никогда об охоте и не вспоминали.
Да всю жизнь охотник, отвечает дед Шпаков, так по-доброму его зовут коллеги. Смеется, а глаза-то добрые, с хитринкой. Да везде охотник был!
И на море, на воде, ракетами стрелял, и под водой «акул натовских» выслеживал! Да и в хозяйстве нужен глаз да глаз, а то без штанов останешься! Так что, в деревне Леваши уже пятьдесят лет охочусь, сказал он, намекая на свою трудовую деятельность на посту председателя колхоза. И, как всегда, хлебосольный человек спрашивает меня: Ты кушал сегодня, или нет? Зайди на минуту ко мне домой. У меня суп гороховый в печке томится. Ты с водителем, или сам? По чарочке возьмем?
Конечно, возьмем, отвечаю ему.
«Нельзя отказываться», думаю про себя. Леваши! Тихая деревня на берегу Днепра, передовой сельскохозяйственный кооператив, в котором трудятся и живут 250 работников. Ум, честь и совесть этого несломленного в наше время коллектива его председатель Шпаков Григорий Куприянович. Вот уже 50 лет он у руля. И в 2018 году ему стукнуло 82 года. Мне всегда приятно по службе, проезжая по Гомельской трассе, завернуть на минуточку к деду Шпаку. Как местные рассказывают при встрече с ним: «С дедом погуторить ума набраться!» И точно! В свои годы у деда Григория трезвый и аналитический ум. Он владеет обстановкой не только в хозяйстве, но на пульсе держит, все вопросы.
Знаешь, как построил сарай для скота? с легкой улыбкой рассказывает председатель. Возле магазина провел встречу с мужиками, у которых не было постоянного места работы. Купил им 20 тачек и лопат, нашел на железной дороге списанный щебень. По взаимозачету, за два месяца все забетонировали. Разве можно строить животным «дворцы» и закапывать туда все доходы хозяйств? А потом эти бетонные хоромы тянут соки. Вот тебе и вся экономика! А мне нужно сделать, чтобы работники коллектива богаче жили, и сделаю так! В ближайшее время будет оплата труда в 50 лет ПСК еще выше. Ты знаешь, что наказ нашего «батьки» по достойной оплате труда давно исполнил, обращаясь ко мне, сказал дед Григорий. Так, с района приезжала проверка, спрашивали у меня, рассказывает он, мол, почему такая высокая оплата в хозяйстве? И так понятно, заработали получили! Мол, претендент в районе. Так кто кому не дает так работать? Учитесь, всегда помогу.