«Интересно, а если просто пристрелить Беса, это уменьшит количество проблем?»
Когда я вижу вот это твое выражение лица, мне потом приходится выковыривать из тебя пули, недовольно скрипит Вик сбоку от меня, прилаживая маску к броне.
Так, я потому тебя и позвал, эхом отзываюсь я и поднимаю глаза на прислушивающуюся к нашему разговору остальную часть команды.
Маршрут Раттаны был прост и понятен. Наш небоскреб, бар «Акапулько», где она провела сорок две минуты, и теперь «Врата». Опасное место, к которому она едет с грузом в чьей-то компании, и она не собирается там задерживаться. В общем, звучало неприятно, но Раттана девочка осторожная, а роль у нее простая. Работа с курьерами была негласно регламентирована: хочешь, чтобы возили твой груз изволь нормально его упаковать, так, чтоб вопросов не было ни к тебе, ни к курьеру. Курьер не отвечает за внутреннее наполнение упакованного груза. Он должен довести его целым в неповрежденной упаковке. Казалось бы идеальные условия. Если бы не тот факт, что услугами курьеров пользовались только для нелегальных перевозок: курьеры уходили от погонь, курьеры везли грузы через зоны военных конфликтов, а курьеры-кочевники еще и через радиоактивные пустоши
Вздохнув, я обвел взглядом готовых к погрузке в машины людей, натянул на лицо полумаску, закрепляя ремни на затылке, и активировал шифратор.
Мы едем на территорию банды «Кристальный разум». На их территории соблюдаем режим сетевой тишины. Без моей команды не разделяемся, переговоры ведем как можно меньше. Кто-нибудь знает русский язык?
Блиать, вотка, писдец! продемонстрировал богатое знание языка Файдз. Стоящие за ним Сивуха и Дробина тихо гыгыкнули.
Пойдет. Используй только первое и последнее, наливать тебе точно там не будут, хмыкнул я. Еще знатоки?
Остальные отрицательно мотнули головой.
Грузите в нейролинк пак русского языка. Говорить не сможете, но сможете понимать меня, я дождался, пока моя команда сверкнет огоньками глаз, загружая необходимое, и, перейдя на русский язык, продолжил: Мы ищем специфический нейростимулятор HAP13-ЕV25.1. Баллоны выглядят вот так, фасован вот в такие алюминиевые ящики по пятьдесят штук, я сбрасываю им взятые с Черного рынка фотографии. Огонь ведем только по вооруженным целям. Сидящих в сети не трогаем. В случае случайного обнаружения пленников выпускаем, но в контакт не вступаем. При обнаружении искомого объекта забираем и тут же покидаем территорию банды. При необходимости забираем машины с парковки у здания, если наши пострадают критическим образом. Уезжаем по М-24, сдаемся встречающему нас полицейскому отряду. Вопросы? Пако?
Я увидел, что Пако что-то яростно шепчет Файдзу, а тот недовольно от него отмахивается. На мой оклик мотылек-доктор отреагировал неприязненным взглядом и поджиманием губ. Вопросов никто не задал.
Проверьте, всё ли вы взяли, пятиминутная готовность. Файдз, Пако, задержитесь.
Народ гурьбой вываливается из магазинчика на его закрытый внутренний двор, где Джим и Логан сделали тир для покупателей; мы остаемся в магазинчике втроем.
В чем проблема? На мой вопрос Файдз морщится, словно хлебнул испорченного пива и недовольно кивает на демонстративно скрестившего руки на груди Пако.
Он собирается линять. Какие-то претензии к тебе, но по-моему он просто обосрался.
Обосрался тут только ты! Шипит это потерявшее инстинкт самосохранения создание. Файдз нехорошо прищуривается, но мотылька несет. Мы договаривались на тебя и Лару. Без этой лицемерной полицейской морды!
Первым моим желанием было просто, без изысков, дать ему в челюсть и пинком выкинуть из магазина, но останавливало то, что он знал слишком много. Бросив взгляд на рокера, я вижу на его лице мыслительный процесс: очевидно, что он думает о том же самом. А потом тянется ладонью к обрезу.
Нет, это лишнее, тут же останавливаю его я. Напоминаю, стреляем только в вооруженных. Иди к остальным, я разберусь.
Музыкант чуть недовольно косится на меня: то ли ему не нравится то, что я не дал ему пристрелить хамоватого мальчишку, то ли то, что он всё еще на подчиненных ролях, но выходит.
Итак, почему я лицемерный?
А то ты не знаешь! фыркает это недоразумение и косится на закрытую дверь магазина. Ага, так просто ты не сбежишь.
Представь себе. Меня много как называли, но лицемерным? Что-то новенькое. Так что будь так добр, просвети меня, включенный шифратор голоса делает мой голос безинтонационным, механическим, но стоящий напротив меня и не требует каких-то особо проникновенных речей.
Думаешь, я не понял, что ты тоже решил заработать на моей заднице? Что, план горит, премия летит? Работа мотыльков защищена законодательно, и весь вот этот пиздеж с «обратись ко мне». Думал, я в это поверю? он презрительно смотрит на меня и всем видом показывает, что раскусил мой коварный план.
Обычно я не повторяю два раза, но для тебя, ввиду особой ситуации, сделаю исключение и даже пояснение добавлю, для тупых. Я детектив третьего ранга, это высший детективный уровень в полиции. Мы не занимаемся трудовыми правонарушениями, а то, что с тобой делали, это именно оно. Причем нарушение банальное, на решение этого вопроса хватит мозгов даже у вчерашнего выпускника Академии.
Что это значит? он чуть сбавляет тон, но гонор всё равно прет из него во все стороны, и я, сделав себе мысленную пометку спросить с Файдза, чем он думал, беря эту истеричную бабочку с собой, поясняю еще проще.
То, что мне надо, чтобы кто-то разрубил тебя на куски и раскидал по улице, чтобы раскрытие этого дела хоть как-то принесло мне, как ты выразился, заработок. Так достаточно понятно? я жду, пока до него дойдет, но процесс, на мой взгляд, идет довольно медленно. Хорошо, что идет вообще.
И зачем тогда? он уже бормочет себе под нос, пока я поглядываю на экран коммуникатора, проверяя, где едет Раттана.
Потому что счел это правильным. Хоть профиль и не мой, но проблема решалась за пару дней. Всё, время на болтовню вышло, так что слушай внимательно. У тебя сейчас есть два варианта. Первый ты берешь себя в руки, едешь с нами и оказываешь посильную медицинскую помощь под руководством Вика. Второй снимаешь снаряжение, которое тебе подобрали Джим и Логан, и они запирают тебя в подвале под магазином до своего возвращения. Без коммуникатора. Воду, еду и ведро выдадим. Что в том, что в другом случае, ты после молчишь обо всём, что тут слышал. Твоё решение?
Я еду, спустя секунду отвечает он, прижимая пересобранную Виком укладку к груди.
Да неужели
Мы выходим во внутренний двор, я нахожу взглядом Файдза, стоящего возле их с мужиками фургона, и киваю, после чего жестом отправляю туда Пако.
На пятой миле между Макоб и Ройо всем подтвердить готовность и отключить сеть до выхода с территории банды. Про имена забываем до возвращения в город, ваши позывные: Лара Первая, я Второй, Файдз Третий, Сивуха и Дробина Четвертый и Пятый, Монах и Колдун Шестой и Седьмой, Вик и Пако Восьмой и Девятый.
Четвертый и Шестой уходят, чтобы подогнать фургоны с парковки к выходу из стрелковой зоны. Седьмой включает сигнализацию, отчего двери и окна их магазина тут же перекрывают решетки, и мы, споро загрузившись в транспорт, выезжаем.
Половину дороги мы преодолеваем под непрекращающиеся шуточки, несущиеся через эфир между машинами. Мне это нравится, так как я слышу, что это не попытка снять нервозность, а просто легкий предбоевой мандраж, когда в предвкушении действия адреналин уже идет в кровь и очень хочется его куда-то сбросить. Одно только меня беспокоило: машина Раттаны, около двадцати минут исчезнувшая с карты, как только преодолела указатель «1 миля» до Ройо, до сих пор не появилась.
Не появилась? сидящая рядом Первая глянула в дисплей. Неприятно.
Я молча кивнул, испытывая глухое раздражение и беспокойство. Мне казалось, что девочка все поняла и больше не сунется к Бесу, так какого черта? Ладно, этот вопрос я задам ей лично, но что происходит там, на базе «Кристаллов»?
С ней наверняка всё в порядке, я с некоторым недоверием кошусь на внезапно говорливую Первую. Это на неё встреча с друзьями так повлияла? Она же, видимо, не так поняв мой взгляд, продолжает. Заболтает там кого-нибудь до отупения, и её с почестями сопроводят наружу, умоляя, чтоб больше не приходила.
Я хмыкаю, но комм не убираю, продолжая то и дело посматривать в экран, потому вызов с неизвестного номера принимаю почти сразу.
Слушаю.
Hola, Señor, звучит чуть неуверенно знакомый мне голос. Пару мгновений уходит на то, чтобы опознать Майкла Шмидта, бандитос, который был вместе с Раттаной в клубе, после чего я, чертыхнувшись, отключаю шифратор голоса.
Здравствуй, что ты хотел?
Курьера забрали вместе с грузом в здание банды и от них нет новостей уже около получаса. Что нам делать?
Оставайтесь там и, я на миг задумываюсь. Фрэнсис говорил, что любая попытка связи с территории «Кристала» отслеживается. Майкл не называет Раттану по имени, обезличено называя «курьером», и здоровается со мной по-испански. В конфликт с местными не вступайте, в случае агрессии отвечайте соответственно. И ждите.
Я не знаю, как намекнуть ему на то, чего именно они должны ждать. Но надеюсь, что парень окажется не дурак.
Sí, Señor. Мы будем ждать, после небольшой паузы отвечает мне бандитос. Я отключаюсь и, врываясь в общий канал после очередного «Почему?», предваряющего начало шутки, сообщаю:
Цель слегка меняется. Раттана там. Она везла нужный нам груз, подробности неважны. Её и груз забрали куда-то внутрь здания, около получаса назад. На территории нас ждут двое её сопровождающих, дружественные. Девчонку нужно вытащить.
Ясное дело, шеф! Третий реагирует на эту новость достаточно бурно, потом добавляет вроде бы в сторону, что девчонку явно мало пороли в детстве.
Все на пару мгновений затихают, переосмысляя ситуацию, всё же вытащить груз и спасти человека несколько разные задачи, после чего Пятый вздыхает.
Ну, так чего я А! Почему азиаты узкоглазые? звучит секундная пауза. Потому что вспышки ядерных взрывов довольно яркие!
Мужики ржут. Сквозь их хохот пробивается тихое «А мне не смешно» от Девятого, и они начинают ржать еще громче.
Пятая миля, оповещает спустя пару минут Четвертый.
Сбрасывайте скорость, ждите пять минут и за нами. Мы поедем вперед, чтобы успеть выгрузить Первую, потом развернемся и заедем к ним следом за вами. Раттана в здании, так что едем прямо во вход, так далеко, как сможем. Выходите из сети. Шифраторы включите!
Последнее, что я слышу голос Третьего.
Вжарим рок в этой дыре!
Я включаю шифратор голоса. Машина перед нами замедляется, сбрасывая скорость до нуля, и съезжает на обочину, пропуская нас вперед. Шестой добавляет скорости, «Врата» приближаются, нависая над нами, и, пронесшись мимо въезда на территорию «Кристального разума», мы берем правее, подъезжая к территории космодрома.
Первая, плотнее застегнув маску-респиратор, подтягивает ремни кофра, надетого чуть наискось поперек спины, и, стоит только Шестому чуть сбросить скорость, а мне дернуть ручку двери, смазанным пятном вырывается наружу, сразу скрываясь за полуразрушенным забором.
Шестой разворачивает натужно зарычавший мотором фургон, выезжает на дорогу, с которой мы только что приехали, аккуратно описывает полукруг и, глядя в боковое зеркало, где с каждой секундой всё ближе фургон Третьего, вжимает педаль в пол, как только они равняются с нами.
Как она выглядит? Седьмой подсаживается чуть ближе, защелкивает маску и включает шифратор голоса, после чего проверяет затвор винтовки.
Маленький рост, розовые волосы, серо-зеленые глаза, метис, сразу понимая, о ком речь, описываю я нашу новую проблему. Он кивает, некоторое время пристально изучая меня взглядом.
Это же ты тот детектив из новостей про клуб?
М-гм.
Девчонка твоя дочь?
Вроде того.
Подняв глаза, я вижу, что на меня с удивлением смотрит сидевший напротив и молчавший все это время Восьмой. Гаитянец, вздохнув, сочувствующее хлопает меня по плечу; одновременно с этим впереди раздается недружный хор винтовочных выстрелов, визг тормозов и звон разлетающегося на осколки огромного стекла. Шестой рявкает «Держитесь!» и фургон встряхивает. Пригнувшись и схватившись за поручни, идущие вдоль салона, я слышу знакомый звук, с каким средний калибр грызет боковую панель машины. Шестой сгибается чуть ли не под руль, крутанув его вправо; нас разворачивает и ударом о несущую конструкцию входа останавливает.
Шестой глушит мотор, погружая салон в темноту; пинком открывает дверь со стороны водителя, вываливаясь внутрь здания и прижимая к себе дробовик, а я распахиваю дверь фургона с левой стороны и бросаю взгляд на происходящее внутри трехэтажного атриума, которым на деле оказывается здание «Кристаллов».
«А на снимках крыша не была стеклянной»
Третий, Четвертый и Пятый, используя свой фургон и колонны, поддерживающие весь второй этаж атриума, благополучно стянули на себя всё внимание тех немногих боевиков, которых я заметил внутри здания. Девятый, прижавшись к машине, растерянно оглядывается, держа на весу композитный щит, который ему выдали в качестве «успокаивающего» элемента. Я смотрю на нашего парамедика, и Восьмой, понимающе кивнув, закидывает армированную укладку на спину и перебежками отправляется в сторону ошеломленного «младшего коллеги».
Шестой! Проход между машиной и стеной!
Он, с дробовиком на изготовку, сдвигается к багажнику, поглядывая в отражение уцелевшего стеклянного фасада, я и Седьмой опускаемся на одно колено. Наш противник ведет уже куда более слаженный обстрел фургона, броня машины потихоньку сдает и если мы не остановим этот шквальный огонь в ближайшее время, нам серьезно не поздоровится.
Я смотрю на Седьмого, указываю на дверь, показываю три пальца, два Он вскидывает винтовку к плечу, и как только я распахиваю фургон, открывает огонь по диагонали. Мне достается противоположный угол: куда более близкий к нам бетонный блок, за которым прячется три Нет, четыре человека.
Как только мы начинаем огрызаться в ответ, выстрелы по нам сразу становятся жиже, но не исчезают совсем. Из-за дальних от нас баррикад огонь стихает лишь на миг, но потом обрушивается с удвоенной силой. Нам до них не добраться, пока живы те, кто за ближайшими, и остается надеяться, что Первая вступит в игру совсем скоро. Высунувшаяся из-за бетонного края макушка мигом попадает под прицел и знакомится с горячим поцелуем «Элен», отправляющим её обладателя на тот свет. Вторая пуля предназначена его соседу, но тот успевает дернуться вниз, так и не выстрелив, а оставшиеся за заграждением противники прижимают меня огнем, заставляя спрятаться за стенкой фургона, выжидая окно.
Клац. Я вижу, как уголок бетонного блока на моей контрольной зоне с едва слышным в какофонии сухим щелчком взрывается фонтанчиком не с нашей стороны. Не целясь, успеваю выдать два полных выстрела, отвлекая внимание на себя и не давая засевшему за укрытием противнику понять, что по ним пристреливается снайпер, прежде чем меня снова заставляют спрятаться.
И они не понимают, даже когда спустя десять секунд один из них роняет винтовку, падая животом на бетон. Лишь когда третий выстрел снайпера превращает плечо одного из стреляющих по мне в кроваво-костяное крошево и он, заходясь воплем, падает, до них доходит, что что-то идет не так. Оставшийся в одиночестве стрелок пытается сменить укрытие и перепрыгивает через блок на нашу сторону, прижимаясь к стенке фургона и оказываясь в моей слепой зоне. Судя по тому, как агрессивно начинает вести стрельбу Седьмой, его «подопечные» пытаются сделать то же самое, но высунуться из фургона нам все еще не дают засевшие за дальними укрытиями противники. Остается надеяться, что эту проблему Первая вскоре решит.