Все равно ужас, стоит только на неё взглянуть и душ принимать не надо, таким холодом от неё веет.
Приняв душ, Мэрилл пошла на кухню и открыла холодильник. В холодильнике одиноко стояла коробка с остатками торта, которые Мэрилл с удовольствием съела, запив их крепким кофе.
Она любила сладкое и поглощала его в больших количествах, а посему только активное занятие спортом позволяло ей сохранять стройную фигуру. «Вот отец с матерью не едят сладкого, а весят по десять пудов», подумала Мэрилл и взглянула на стену.
На стене, на фоне Шаолиньского монастыря, была изображена женщина, одетая в красную, расшитую золотом китайскую одежду. Она отбивалась от десятка злобных ниндзя. Для большей убедительности, что действие действительно происходит в Китае, Джон притащил из цветочного магазина кадку с бамбуком и поставил её перед картиной.
Эта картина нравилась Мэрилл. Она потратила много времени и сил, изучая восточные единоборства.
Часами она колотила рёбрами ладоней по палкам и камням. Потом стала разбивать доски, каменные плиты и куски льда, положенные один на другой. Сидела «на растяжке», добиваясь немыслимой гибкости тела. Осваивала базовые комплексы перемещений ушу и комплекс упражнений известного мастера Цай Лунъюня[11] с красивыми поэтичными названиями: «орёл впивается в горло», «лапа опускающегося дракона», «монах связывает тигра»
Потом она освоила стили дракона, тигра, богомола, орла и пьяного монаха.
Растопырив ладонь, она пыталась одним ударом добраться до дна ящика с мокрым песком. Это ей удалось не сразу, зато потом её пальцы стали как каменные.
Однажды группа из десяти разъяренных девиц подруг рокеров попыталась побить её цепями и металлическими прутьями. Их попытка закончилась тем, что их всех увезли в больницу с переломами рук и ног. Больше к ней никогда не приставали.
Символично, но ниндзя на картине тоже было десять!
Джон, ниндзя живут в Японии.
Правильно, они приехали из Японии, чтобы раздобыть тайны ушу и Цигун, а ты, хранительница тайн монастыря, не дашь им это сделать.
Мэрилл закончила завтракать и подошла к гардеробной. На её двери была нарисована Мэрилл, мчащаяся на «Харлее» по горной дороге вблизи Гранд Каньона.
Это была практически точная копия висевшей ранее фотографии, но как всегда Джон внёс в неё некоторые изменения. На фотографии Мэрилл была в шлеме и очках, на картине же она была нарисована с развевающимися по ветру волосами и с грозным выражением лица, на котором словно было написано: не подходи, а то убью.
Слегка накрасив ресницы косметикой она практически не пользовалась, ведь у неё были красивые, слегка изогнутые брови, длинные ресницы и нежная бархатистая кожа, Мэрилл надела джинсы, свою любимую розовую кофточку с абстрактным рисунком и тонкую кожаную куртку стиля «Харлей».
Она спустилась на лифте в гараж, где арендовала небольшой бокс для своего мотоцикла «Софтайл» выпуска 1984 года.
Ей очень нравился её мотоцикл с двигателем «эволюция» и спрятанной задней подвеской, что придавало ему опрятный вид и создавало ощущение прочности и основательности. Она всегда сама устраняла неисправности, меняла масло, мыла и натирала до блеска его корпус.
Негр Том, убирающий территорию вокруг дома, подъезд и гараж, часто говорил ей:
Мэм, зачем вы столько времени тратите на свой мотоцикл? Мой сын Сэм может хорошо это сделать за вас за чисто символическую плату. Он любит мотоциклы и хорошо в них разбирается, а ещё, мэм, вы ему очень помогли, научив разным приемам борьбы. Раньше его часто избивали подростки, а сейчас они его не трогают и стали уважать.
Мэрилл села на мотоцикл и выехала из гаража. У входа её, как всегда, встретил пританцовывающий под мелодию какого-то блюза Том.
Доброе утро Мэрилл, сказал Том.
Привет, ответила ему на ходу Мэрилл.
«Хорошо, конечно, жить в Трамп-тауэре, выезжая на улицу, подумала Мэрилл, но там квартира стоит больше двух миллионов».
58-этажный Трамп-тауэр, расположенный на углу Пятой авеню и 56-й стрит, небоскреб из синего стекла, розового мрамора, бронзы и с водопадами в фойе, был символом нового Нью-Йорка и мечтой Мэрилл. В фойе раньше даже росли деревья, но миллиардер Дональд Трамп, которому принадлежал этот дом, почему-то приказал вырубить их.
Мэрилл выехала на улицу и вскоре подъехала к 400-метровым зданиям-свечкам Нью-Йоркского торгового центра.
Артефакты
Мэрилл зашла в подъезд одной из «свечек», показала пропуск, спустилась по лестнице на два этажа вниз и пошла дальше по коридору.
Здесь, под землёй, в специально оборудованном помещении находилась мрачная секретная лаборатория.
Центр этого большого прямоугольного помещения был заставлен всевозможными научными приборами и компьютерами.
Напротив входа стоял умывальник. Слева от него кондиционер и холодильник. Справа висели большие старинные часы с боем. Под ними стоял квадратный стол с посудой и электрическим чайником.
На левой стене висели фотографии и вырезки из журналов, а на правой крючки для верхней одежды. Сейчас крючки пустовали на улице стояла теплая солнечная погода.
Вместе с Мэрилл непонятные артефакты исследовали ещё такие же, как и она, одиннадцать молодых ученых.
Когда она первый раз попала в эту лабораторию, то с удивлением увидела среди исследователей Билла и Джона.
Билл отрастил небольшие усики и стал ещё больше похож на Кларка Гейбла. Последний раз она с ним виделась пять лет назад на вечере, посвященном окончанию Принстонского университета.
С Биллом у Мэрилл в лаборатории сложились натянутые отношения. После ссоры в больнице они так и не помирились.
С Джоном Мэрилл рассталась два года назад, когда он неожиданно стал убежденным пацифистом и стал принимать активное участие в антивоенных демонстрациях. За это его неоднократно арестовывали, и когда Мэрилл надоело выручать его после арестов, то они расстались, но расстались мирно
За прошедшие годы Джон внешне ничуть не изменился и не изменил своим взглядам, но остепенился и перестал принимать участие в демонстрациях и политических движениях.
Любовные отношения с Джоном Мэрилл не стала возобновлять, теперь они стали просто хорошими друзьями. Мэрилл рассказывала Джону о своих занятиях спортом, а он ей о последних находках в археологии и искусстве средних и древних веков.
«Хорошо бы, подумала Мэрилл, если бы у меня был возлюбленный с внешностью Билла и характером Джона, но это только мечта».
Джон рассказал Мэрилл об исследуемых артефактах удивительную историю. Упоминание о них в начале ХХ века раскопал в Палестине какой-то английский археолог. Из его записок следовало, что он нашел записи самого Иисуса Христа. В них Иисус рассказывал о своем путешествии в Индию вместе со своими учениками апостолами.
В Индии внутри высокой горы именно внутри, а не снаружи добрые боги именно боги, а не бог дали Иисусу какой-то жезл, а апостолам скрижали. Потом на Христа и апостолов напали служители злобной богини Кали[12], отняли жезл и скрижали, а им самим удалось с большим трудом спастись.
После этого археолог направился в Индию, где на развалинах храма богини Кали он и раскопал эти артефакты. Затем он привез их в Англию, но тут началась Первая мировая война и о них забыли.
Артефакты были обнаружены спустя восемьдесят лет в каком-то запаснике. Проведенные в Лондоне исследования показали, что они сделаны из тяжелого и прочного серебристого металла, который на Земле не встречается. Больше ничего толкового в ходе исследований о них узнать не удалось.
В обстановке строжайшей секретности артефакты были доставлены в США для проведения дальнейших исследований, курировать которые было поручено ФБР.
Началось совещание как всегда, решался вопрос, что делать дальше.
Самые современные в мире электронные и рентгеновские микроскопы не смогли проникнуть в структуру этого металла, ничего не дало их облучение сверхмощными лазерами. В конце концов было решено изучить последние достижения в области исследований материалов, включая секретные исследования.
Мэрилл уселась рядом с Джоном за стол и стала перелистывать последние разработки Пентагона в области изучения элементарных частиц и излучателей различных видов энергии.
Смотри, сказала Мэрилл Джону, а что, если это устройство даст положительный результат?
Я в этом плохо разбираюсь, я не физик, я занимаюсь изучением археологических находок и историей искусства.
К Мэрилл и Джону подошли другие участники группы и стали обсуждать её находку.
Да, сказал Эрик, широкоплечий высокий блондин с синими глазами, ведущий свой род от норманнов, излучение нейтрино[13] сможет пробить структуру этого металла.
Да нейтрино просто проскочит артефакты, не заметив их, возразила стройная зеленоглазая белокожая шатенка Элизабет.
Но у артефактов необычайно плотная структура. Не исключено, что слабое взаимодействие нейтрино сможет нам помочь.
Невзрачная, похожая на ученицу колледжа Линда с безразличным видом посмотрела на статью, но ничего не сказала. Она окончила Йельский университет одновременно с Эриком и Элизабет и стала работать в этой группе только потому, что была неравнодушна к этому высокому красавцу. Она ревновала его к Элизабет, имевшей с Эриком амурные отношения. Линда всегда старалась быть рядом с ним, но он, да и другие мужчины из группы даже не обращали на неё внимание.
Все, кроме Джона и Линды, стали спорить, какие элементарные частицы лучше использовать для облучения артефактов.
Одни склонялись к мнению, что лучше использовать элементарные частицы из класса адронов[14], другие из класса лептонов[15].
Первая группа утверждала, что только сильное взаимодействие[16] с веществом позволит вскрыть структуру это непонятного металла, но вторая возражала, что адроны нестабильны и многие из них очень быстро распадаются.
Ты ещё резонансы[17] используй, спорил с Элизабет Эрик, они не успеют даже долететь до артефактов.
Но можно использовать мезоны[18]. У них срок жизни значительно больше, чем у резонансов.
К этому излучателю нейтрино даже специальные регистрирующие пластины разработаны.
Но к созданным излучателям мезонов тоже регистрирующие пластины разработаны.
Тут вмешался Джон:
О чём вы спорите? Вы уже надоели мне своей терминологией из физики. Все вы говорите об одном и том же. Разве нельзя попробовать сначала излучатель нейтрино, а если ничего не получится, то мезонов? Все равно других вариантов у вас нет.
Все сразу замолкли, а ведь Джон прав: действительно других вариантов нет.
Все эти излучатели были сделаны на основе ускорителей элементарных и требовали для своей работы большого количества энергии: необходимо было в течение получаса отключить от энергоснабжения практически весь Нью-Йорк и часть его окрестностей. Вопросы энергоснабжения и доставки необходимого излучателя взял на себя куратор из ФБР.
Эксперимент
Прошел месяц бюрократической волокиты, пока наконец этот бетатрон излучатель с регистрирующими пластинами и подробной инструкцией по его эксплуатации привезли в лабораторию.
В течение нескольких часов вся группа разбиралась, как он работает. Потом еще несколько часов ушло на его наладку. Куратор из ФБР ушел, заявив, что у него семейное торжество и ему надо обязательно на нём присутствовать.
Когда всё было налажено, а артефакты были подготовлены к изучению, часы показывали половина двенадцатого ночи.
Часть Нью-Йорка и его окрестностей обесточили, а освещение в лаборатории, как требовала этого инструкция по эксплуатации прибора, отключили.
Полчаса бетатрон разгонялся, и его излучатель начал работать вместе с боем настенных часов.
Тут началось нечто невообразимое: все артефакты вдруг засветились переливчатым светом и стали похожи на огромные куски янтаря. Свет от них строго концентрическими кругами стал разливаться по всему помещению.
Сердце у Мэрилл бешено забилось, глаза закрыл туман, а в середине лба что-то треснуло.
Все стояли как вкопанные. Первым опомнился Джон. Он подбежал к регистрирующим пластинам, но на них ничего не было.
Потом пришла в себя Мэрилл. Она подошла к витрине с артефактами.
Этого не может быть, проговорила она.
К ней подошли остальные члены группы. Их взорам предстала странная картина: артефакты приобрели прежних серебристый цвет, но на каждом из них появился большой выпуклый знак янтарного цвета, похожий на иероглиф. Никто из членов группы ничего не понимал.
Все очень устали и поэтому, немного посовещавшись, решили повторить эксперимент на следующий день.
Уставшая Мэрилл добралась домой, быстро умылась, перекусила, легла на кровать и сразу уснула.
Через некоторое время ей приснился странный яркий цветной сон: на фоне высоких заснеженных гор за столом сидят одиннадцать человек, Мэрилл не успела их сосчитать.
«Это Гималаи, подумала во сне Мэрилл, а что это за люди? Да ведь это апостолы с фрески Тайная вечеря в трапезной монастыря Санта-Мария делле Грацие в Милане, нет только Иуды, да и центр пустой нет Христа».
Вдруг из-за стола вышел один из апостолов. «Кажется, его зовут Андрей», подумала во сне Мэрилл. В руках он держал пластину один из исследуемых ими артефактов. На пластине был выпуклый янтарный знак, напоминающий футбольный мяч.
Андрей поднял пластину и дотронулся ею до Мэрилл. Она сразу ощутила на своём теле сильное жжение. Он отнял пластину и произнес странные слова:
В далёкой северной стране,В большой пещере, на стене,На каменной плите лежитЗелёный круглый малахит.Дотронься до него рукой Пойдёт история рекой.Потом с собой его возьмиИ на алтарь приподними.После этого Андрей сел за стол и встал Матфей. В руках он держал точно такую же пластину, но с другим знаком. Он пошёл явно не по направлению к Мэрилл. Изображение стало ограничено рамкой, как на экране телевизора.
Матфей вынес пластину за «экран» и произнес стихи, в которых речь шла о голубом алмазе, скрытом где-то в Африке.
Другие апостолы совершали похожее действо. Каждый раз речь шла о драгоценных, полудрагоценных, поделочных и каких-то непонятных камнях, спрятанных в различных уголках Земли.
Последним был апостол Пётр. Когда он произнес свою речь и сел за стол, в центре стола неожиданно возник Христос.
Изображение снова перестало быть ограничено рамкой. Христос подошёл к Мэрилл и дотронулся до неё жезлом. Она опять ощутила жжение на своём теле. Христос отнял жезл и произнес следующие, ещё более загадочные слова:
В Гиперборее есть ларец.С ларца и злу придёт конец.В ларце в кристалле ИндулазТаится жёлто-карий глаз.Поможет вам он всё найти,Не сбейтесь только вы с пути!В Непал вам следует идтиИ к Эвересту подойти.Когда возникнет третий глаз,В пещере снова будет лаз.Огромных древних знаний сводХранит там каста Индовод.«Чушь какая-то, подумала Мэрилл во сне, какая-то Гиперборея, нет такого кристалла Индулаз, какой ещё третий глаз, зачем надо идти к Эвересту и что это за каста Индовод? Впрочем, к Эвересту можно съездить, я люблю альпинизм»
Её сознание заволокло туманом, а странный сон прекратился.
На следующее утро, проделав аэробику, Мэрилл приняла душ и стала причесываться перед зеркалом. Посмотрев в зеркало, она с удивлением увидела на своей правой ключице изображение зелёного мяча, а на левой какую-то прозрачную пирамиду с непонятным предметом внутри.