Как только дверцы лифта открылись, Гейл пулей вылетел на этаж. Дилану пришлось поднажать, чтобы поспеть за ним.
Вышедший врач помог понять, в какой именно коридор нужно свернуть. Дилану снова пришлось извиняться, а врач, кажется, вызвал охрану. Парни шли так быстро, что толком не удалось ничего расслышать.
Гейл буквально ворвался в холодную светлую комнату. И в тот же миг встал на пороге.
Перед ним стояло три железных стола, а на них три тела, укрытых накидками. Рядом мужчина, в котором Гейл безошибочно узнал своего вечно пьяного отца. Тот стоял над одним из столов и плакал.
Сглотнув тяжелый ком, Гейл на ватных ногах стал подходить ближе.
Отец
Мужчина услышал его не сразу. Дрожащая рука упиралась в столешницу, на которой лежал его младший сын.
Отец.
Со второго раза он все же поднял голову. Тяжелые воспаленные глаза, мокрые дорожки на щеках. Казалось, он не сразу узнал старшего сына.
Гейл. Мэтью Слезы вновь полились по опухшему лицу. Гейл не опускал головы. Не хотел смотреть. Не хотел верить.
Дилан остался в стороне, но не позволил себе опустить головы. Все это правда. Перед ним лежали три тела, которые еще недавно жили, общались с ним, смеялись и мечтали о будущем. И теперь этих личностей больше нет. Остались лишь хладные трупы.
«Мэтью Мой брат»
Дилан четко слышал всю боль этих мыслей. Гейл молчал, но сердце его разрывалось от боли. Он подошел ближе к телу брата, которое теперь стало совсем бледным. И таким спокойным. С момента смерти матери Мэтью не находил себе места, практически перестал улыбаться. А сейчас на его лице было столько безмятежности
Гейл смотрел в лицо брата и не узнавал его. Будто перед ним лежала кукла, отдаленно напоминающая Мэтью.
И рядом такой же муляж Энн. Это блеклое мертвое лицо не могло принадлежать его девушке. Лицо, которое совсем недавно встречало его по утрам
Дилан все же подошел ближе, услышав каждую мысль друга. И его отца, который думал лишь о том, что потерял сначала жену, а теперь и сына. Что его горю нет предела.
Держись. Вместе мы справимся, прошептал Дилан и положил руку на плечо друга, чуть сжав его пальцами. Пытался поддержать как мог.
От гнева Гейла не осталось ни следа. Он смотрел пустым взглядом на тела трех людей, которые были ему ближе родного отца. Скот был с ним со школы. С Диланом они подружились уже в колледже, так что тот прошел с Гейлом не такой долгий путь. И теперь жизнь забрала у Гейла всех. За что?
Почему они Почему именно они все? тихо шепнул Гейл, наспех подумав, что лучше бы это он лежал на ледяном столе вместо брата. Тому еще столько всего предстояло узнать в жизни!
За их спинами зашуршали. Врач вернулся с охраной.
Нам пора. Мы еще успеем проститься, тихо сказал Дилан, стараясь избежать любого конфликта.
Как ни странно, Гейл даже не стал возражать. Он увидел то, что нужно. То, чего желал бы не видеть никогда. Вспомнит ли он теперь их живые лица, или в памяти навсегда застрянут эти мертвые маски?
Гейл позволил увести себя обратно на общий этаж. Однако задерживаться в больнице он не собирался. Отец к нему так и не поднялся. Не спросил о состоянии сына, ни разу не навестил. Он потерял любимого сына, а наличие второго его ничуть не утешало. Теперь у него оказалось на один повод больше вернуться к бутылке. Гейл остался со своей болью один на один. И даже внимание Дилана никак ему не помогало. Домой. Нужно просто вернуться домой.
Дилан и тут увязался за ним. Заметно нервничал, что другу станет плохо, что он один не выдержит такого горя. И Гейл осознал, что друг прав, стоило ему переступить порог квартиры. Везде висели вещи Энн, валялась ее косметика, и даже от куртки тянулся легкий шлейф ее духов. Все это затянуло тугой ком в животе Гейла. Тошнота подкатила к горлу.
Я правда видел ее И его Гейл впервые со времен больницы заговорил с другом. Да и Дилану слова теперь были не нужны. Невольно он буквально жил в голове друга, разделял его горе и сам едва ли не давился слезами. Чувство несправедливости заполняло его так, что противостоять этому трауру не получалось.
Я знаю. Я верю тебе.
Дилан повел друга в сторону комнаты, чтобы усадить его на кровать. Такое нужно переварить.
Я заварю чай, ладно? И мы все обсудим. Я расскажу все, что узнал. Ромашка есть?
Поищи там. Гейл равнодушно кивнул в сторону кухни. Когда друг скрылся с поля зрения, он упал поперек кровати, глядя в потолок. Почему? Почему именно они?..
Дилан вернулся в комнату с двумя кружками ароматного чая. Поставив их на тумбочку около кровати, он подсел к другу на край кровати.
Гейл, садись. Выпей чаю и поговори со мной.
Это все равно ничего не изменит.
А вдруг изменит? Станет чуточку легче.
Гейл медленно сел и посмотрел на друга.
Что?
Что? Дилан понял, что, кажется, друг об этом лишь подумал. Внимательный взгляд Гейла подтвердил его догадку. Дилан тяжело сглотнул и опустил голову, словно в чем-то провинился.
Не делай из меня дурака. Как ты понял, о чем я думал?
Дилан провел пальцами в своих отросших черных волосах, чуть их взъерошив. Чуть нервный жест, который его самого малость успокаивал.
Просто выслушай меня, ладно? Не перебивай. Эта авария изменила нас. Я черт, Гейл, я слышу мысли вообще всех, кто находится рядом. В больнице я чуть не свихнулся так много там голосов! Себя даже не слышал, а они перебивали друг друга. Я проверил это с Алексой. Она, кстати, тоже не в порядке.
Гейл молча слушал друга, но хмурился. Не в порядке? «Тоже»? И хотя Гейл понимал, что друг говорит чистую правду, пока что сложно было уложить это в голове. Гейл медленно дотянулся до чая и сделал глоток. Кто его знает, вдруг правда поможет.
Хорошо, что ты не считаешь меня сумасшедшим. Дилан устало вздохнул. Так вот что я думаю по поводу всего: себя я понял. Я слышу, о чем думают люди. Алекса, похоже, двигает предметы взглядом. А ты Гейл, прости, но ты, похоже, видишь мертвых.
Мрачное осознание стало оседать в голове Гейла. Видит мертвых. Вот почему и Мэтью, и Энн выглядели так неестественно. И почему Мэтью просил его не звать Кажется, он готов покинуть их. Возможно, он наконец-то увидится с мамой и, по сути, ждал этого дня.
Раз Мэтью не хотел задерживаться, значит, там его душе будет лучше, тихо ответил Дилан на мысли друга.
Хватит.
Что?
Хватит рыться в моей голове. Я бы заговорил, если бы захотел.
Дилан сконфуженно опустил плечи.
Прости. Я не могу это контролировать Не получается закрыть уши и ничего не слышать.
Гейл молча уткнулся в кружку с чаем, вкуса которого совсем не чувствовал. Зря он так наехал на Дилана. Они оба сейчас не понимают, что с ними происходит.
И я думаю, нам не стоит никому говорить об этом.
Боишься, что упекут в дурку?
Либо так, либо пустят на опыты. Мне, если честно, никакой из вариантов не нравится, признался Дилан, наконец-то взяв с тумбочки кружку с чаем и для себя. Да и в целом нам бы самим понять, что происходит. Хочу съездить к Алексе. Мне кажется, ей вообще плохо. Она даже глаза не открывает.
Почему?
Боится. Двигает случайно предметы и думает, что свихнулась. Но сейчас она с родителями Может, успокоится.
Гейл невольно вспомнил про отца, плачущего над трупом Мэтью. Оплакивал бы он так его, Гейла? Почему вообще люди плачут о мертвых, когда перед этим совершенно забывали о живых?
Он снова отхлебнул из кружки. Затем медленно опустил взгляд на нее. Та самая, про которую Энн совсем недавно говорила, что стоило бы ее заменить. С трещиной.
Сердце вновь кольнуло, а на плечо легла теплая рука Дилана.
Все нормально, тебе нужно пережить это горе. Я могу остаться, если хочешь.
Нет. Дай мне немного времени. Голос Гейла звучал тихо отстраненно. Друг понимающе кивнул и поднялся на ноги, поставив кружку на тумбочку.
Не выключай телефон, очень тебя прошу. Нам бы втроем сесть и подумать, как нам быть дальше.
Разумеется.
Дилан покинул квартиру Гейла, и тот пошел выливать чай. Затем в мусорку улетела кружка, которую он так и не успел поменять для Энн. Затем утюжок, косметичка Гейл выкидывал все, что могло хоть как-то напомнить ему о девушке. О возлюбленной, голос которой так и звучал у самого уха.
«Я рядом. Я всегда буду с тобой».
Гейл игнорировал и голос, и слишком четкие черты Энн. Она словно стояла рядом, ходила за ним по квартире, но теперь Гейл осознавал, что никакой Энн рядом нет. Это лишь призрак, который непременно сведет его с ума.
На стук двери с кухни вышел отец Алексы. Ему пришлось буквально кормить дочь с вилки вместе с женой, чтобы та не заморила себя голодом. Увидев на пороге друга Алексы, мужчина удивленно вскинул бровями.
«Как он о ней волнуется!»
Проходи, Дилан. Мужчина сразу же пропустил его без лишних слов.
Спасибо. Как Алекса?
Дилан зашел в дом и остался на коврике. Не хотел сломя голову бежать к подруге, хотя ее отец, кажется, и без слов все понимал.
Сидит в комнате. Не хочет выходить, попросила оставить ее одну. Мужчина тяжко вздохнул, но сразу же приободрился. Может, тебе удастся немного ее расшевелить. Все-таки вы вместе
Да, возможно. Сейчас я ее понимаю, как никто другой. Можно подняться?
Да, разумеется.
Глава дома пропустил Дилана дальше, и тот торопливо отправился в комнату подруги. Та лежала на кровати, накрывая голову подушкой.
Пап, я же
Это не совсем папа. Пока что, во всяком случае. Дилан неловко попытался пошутить, прикрывая за собой дверь.
Алекса сразу же села и посмотрела на парня, но тут же закрыла глаза ладонями.
Я не успела предупредить, что родители меня забирают.
Все в порядке. Я сяду?
Алекса кивнула, так что Дилан устроился рядом с ней.
Я был с Гейлом. И короче, мы точно не сошли с ума.
Дилан тяжело сглотнул и опустил голову. Второй раз ему приходилось озвучивать эти ужасные новости.
Кроме нас троих никто не выжил. Только ты, я и Гейл.
Алекса опустила руки, посмотрев на друга своими большими глазами, в которых сейчас четко виднелись страх и боль.
А остальные?
Их больше нет.
Дилан поднял голову и посмотрел в глаза подруги. Ничего не тряслось и не летало. Алекса оказалась настолько шокирована, что, похоже, не могла воздействовать на предметы.
И Гейл тоже с проблемой. Он видит всех, кто умер. Так что мы точно не сошли с ума. С нами случилась какая-то чертовщина.
Дилан уже практически переварил мысль о смерти друзей, поэтому говорил легче, чем в первый раз. А вот Алекса разрыдалась. Уткнулась в грудь друга и схватила его за футболку, сжимая ее в руках. Ее заполнила боль потери близких друзей. Единственной подруги. Боль за Гейла, который лишился брата. Все это терзало и без того встревоженное сердце Алексы.
Дилан неловко поглаживал ее по спине и волосам, не зная, что тут сказать, чтобы поддержать. Откровенно говоря, казалось, никакие слова тут не помогут. Пришлось ждать, пока Алекса выплеснет свою боль вместе со слезами на его футболку. Дилан даже ощущал, как все больше намокала одежда, но ничего не говорил подруге. Та сама отпустила его, когда сошла первая волна горечи.
Прости Алекса неловко погладила мокрое пятно на футболке, будто это могло помочь избавиться от него.
Все в порядке. Это нужно всем. Мы все их потеряли.
Алекса подняла затравленный взгляд на друга. Она смотрела прямо в его глаза, а в комнате все так и оставалось на своих местах. А вот у Дилана даже в такой ситуации от ее взгляда быстрее застучало сердце. Как хорошо, что мысли читает именно он, а не она
Я веду себя совсем эгоистично, да? тихий шепот Алексы заставил ее друга легко улыбнуться.
Нет. Вовсе нет. Но смотри Все на местах.
Алекса испуганно распахнула глаза еще шире, осознав, что все это время так и смотрела на друга. И в тот же миг его дернуло с кровати так, что Дилан в последний момент успел ухватиться за ее край, чтобы не свалиться на пол.
Тише, тише!
Прости! Алекса вновь закрыла лицо ладонями, чтобы ничего не видеть.
Дилан перестал ощущать давление, так что выдохнул и встряхнул головой. Его словно ударил в грудь профессиональный боксер даже дыхание на миг перехватило от такого толчка. И все же Алекса могла это контролировать. Просто не понимала, как именно это сделать.
Так, я смотри что придумал. Ну, то есть, не смотри, а Дилан покраснел до самых ушей. Короче, вот.
Он достал из кармана куртки новые темные очки.
Зажмурься.
Алекса послушно закрыла глаза как можно крепче, вскоре ощутив на переносице и за ушами прохладу пластика.
А теперь открывай. Медленно. Я подумал, что если видеть ты станешь хуже, то тебе будет легче. Попробуй так. Может очки помогут тебе сдерживаться.
Конечно же, Дилан юлил. Он прекрасно понимал, что яркость и свет никак не могут повлиять на силу. Зато очень влияет самовнушение Алексы. Именно на нем он и решил сыграть ей во благо.
Прядка темных волос выпала из-за уха Алексы, и Дилан думал ее поправить, но девушка стала открывать глаза, так что он лишь неловко отдернул руку. Алекса тем временем открывала глаза очень медленно и боязливо.
Ну же, смелей! Дилан даже немного улыбнулся, стараясь подбодрить подругу.
Едва пересилив страх, Алекса все же открыла глаза. Мир вокруг стал темным, при искусственном освещении ламп комната и вовсе практически погрузилась во тьму. Однако Алекса испытала мимолетный восторг. Помогало! Предметы больше не летали в разные стороны.
Дилан, смотри, получилось!
Он ответил улыбкой. И так всегда. Порой мнительность Алексы ее подводила, а иногда как раз наоборот помогала выбраться из сложной ситуации. Как эта.
Я долго думал, пока шел к тебе. И тут как озарение!
Алекса посмотрела на друга сквозь черные стекла очков.
Ты меня спасаешь, Дилан.
Алекса заговорила нежным и полным благодарности голосом, так что Дилан засиял от счастья. Пускай и такая благодарность, но хоть что-то должно было сделать этот день чуточку лучше.
Я правда рад. Ладно, я тогда пойду домой. Отдохни, попробуй поспать и совладать с очками. Я еще обязательно навещу тебя, пообещал Дилан, поднимаясь с края кровати.
Подожди! Алекса поспешно остановила друга и чуть прикусила нижнюю губу. Что ж ты так сразу убегаешь? Давай я хотя бы чаем тебя угощу?
Дилан ощутил урчание в желудке и улыбнулся.
Чай так чай.
Глава 5. Хирург
Несколько ночей Гейл страдал от кошмаров. Просыпался от резких звуков, вздрагивал, трижды менял мокрые футболки. Самым раздражающим стало то, что он никак не мог запомнить эти кошмары и разобраться в них. То он падал, то его хватали, то Энн трясла его и плакала. Она вообще не давала Гейлу покоя. Как тут поверить, что ты здоров, когда за тобой по пятам ходит призрак твоей мертвой девушки? Гейл научился ее игнорировать, но вздрагивал каждый раз, стоило ей вновь появиться рядом. Из раза в раз это происходило слишком неожиданно.
После похорон брата, которые пришлось организовывать самому, Гейл ходил сам не свой. Не спал, отказывался от еды, огрызался на каждого, кто пытался к нему подойти. А вечерами снова видел ее Энн ходила по их дому и плакала, плакала. Гейл уже и сам был готов сдаться в психушку, однако понимал, что она достанет его и там. И так и будет дергать за нервы, напоминая о том, что ее жизнь оборвалась. И о том, что Гейл не нашел в себе силы посетить ее похороны, поскольку несколько часов тупо сидел у могилы брата. Сидел и не мог понять, как так вышло, что он лишился последнего действительно родного человека на этой проклятой земле. Отец даже на похороны заявился вдребезги пьяным. Никакой помощи от него и не могло быть.
Шла уже седьмая неделя, когда наконец-то ночь подарила Гейлу покой и крепкий сон. Ничто его не будило, однако казалось, будто он и не спит вовсе. Гейл не смог запомнить сновидение, но явно ощущал, что девушку из этого сна он когда-то уже видел. Нежная блондинка с венком на голове Она что-то говорила. Уводила его и что-то говорила.