В центре комнаты стояла большая кровать с балдахином, украшенным шелковой драпировкой и кистями. Постельное белье было из тончайшего льна, а подушки декорированы кружевами ручной работы. Возле кровати, по бокам, располагались тумбочки с коваными ножками. На полу лежал роскошный ковер с длинным ворсом, который обеспечивал тепло даже в сильные морозы.
У одной из стен находился гардероб, выполненный из ценных пород дерева и украшенный резьбой. В нем хранился обширный гардероб Алисии, включавший в себя роскошные платья, обувь и аксессуары.
Окна были украшены тяжелыми бархатными шторами.
Под потолком висели крупные магические шары. Ночью они освещали комнату рассеянным мягким светом. Стоили они дорого и были, как сказали бы на Земле, чрезвычайно энергозатратными. Их могли себе позволить только богатые и именитые аристократы. Обычные смертные обходились по старинке свечами или лучинами (если совсем уж дело плохо с деньгами).
Я переступила порог, хлопнула в ладоши. И шары загорелись.
Дверь закрылась.
Я выдохнула с облегчением. Ужин завершился. Теперь все родственники будут обиженно готовиться спать в своих спальнях. И, если не особо умные, лелеять планы мести.
Что ж, я с удовольствием посмотрю, как они попытаются что-либо предпринять. По словам управляющего, муж Алисии постоянно опасался, чего-то или кого-то. А потому наложил на замок и членов своей семьи (себя и супругу) защитные заклинания. Ему это не помогло сработало проклятие Алисии. Муж умер. А вот сама она и замок оставались под защитой. И я прямо-таки горела желанием проверить, насколько серьезной и качественной будет та самая защита. Управляющий уверял, что с такой магией не страшно ничего, даже самые сильные проклятия.
Однако же муж мой погиб, иронично заметила я тогда.
Управляющий заметно смутился и отвел взгляд. Знаю, знаю, уже прочитала в дневнике, что проклятие на смерть, наложенное на Алисию, не перебьет ни одна защита. Понять бы только, почему муж считал иначе
Глава 6
Выспаться не удалось ночью начались роды у Анастейши, жены моего брата Уильяма. Воды отошли практически сразу же после ужина. Не успела она дойти до выделенной им с Уильямом спальни. Вообще, Анастейша должна была рожать через полторы недели, и у себя дома, в замке наших с Уильямом родителей. Но, видимо, сказались и переезд, и нервозность, и общая обстановка в замке. И роды начались раньше срока. К моему огромному сожалению.
Ко мне прибежала за приказом старшая горничная.
Повивальная бабка в ближайшей деревне есть? спросила я. Отправьте конюха с каретой за ней. Да побыстрей.
Поклон. И старшая горничная умчалась выполнять мой приказ.
Повивальная бабка прибыла довольно быстро практически к началу схваток. Высокая мощная старуха, она первым делом спросила, как доставать ребенка.
К тому моменту Анастейша уже орала в голос.
Так, чтобы он выжил, ответила я. Потом сообщите управляющему сумму, я заплачу за ваш труд.
Именно такой ответ от меня и ждали. Старуха степенно поклонилась, достала из привезенной с собой сумки какой-то магический амулет овальной формы и твердым шагом отправилась заниматься роженицей. Ну и ребенком заодно.
Не успела она переступить порог спальни Анастейши, как крики мгновенно стихли. Как потом мне объяснил управляющий, бабка накинула на себя и роженицу что-то вроде магического полога тишины, чтобы господ не отвлекали роды.
Перепуганные родственники, до этого толпившиеся в коридоре, постепенно разошлись по своим комнатам. Все, кроме Уильяма. Он стоял бледный, с бегавшими по сторонам глазами, и явно не знал, куда себя деть.
Я выругалась про себя, тяжело вздохнула и подошла к теперь уже своему брату.
Пойдем, кивнула на ближайшую гостиную, посидим. Чаю попьем.
Он как-то нервно хмыкнул, расчесал пятерней волосы и пошел вместе со мной.
Перешагнули порог, уселись в кресла. Эта гостиная была обставлена так же шикарно, как и предыдущая. Мой (да, теперь уже мой) бывший муж любил комфорт. И в глубокой провинции подобная обстановка комнат считалась едва ли не вызывающей. Впрочем, мужу, похоже, было плевать, кто и что о нем думал. Он жил здесь так, как привык в столице. Недолго, правда. Но это уже совсем другой вопрос.
Я вызвала служанку, приказала принести чай и не только.
Она убежала выполнять приказ, а я повернулась к Уильяму и успокаивающе произнесла.
Не волнуйся. Говорят, эта повивальная бабка опытная, не одного младенца на свет вытащила и жизнь его матери спасла.
Уильям снова хмыкнул, потом помолчал несколько секунд и с намеком проговорил.
Содержать его мне все равно не на что.
А, понятливо кивнула я. То есть как развлекаться, так не вопрос. А как ответственность нести, так содержать не на что? Ясно, что ж
То есть денег не дашь, правильно понял меня Уильям.
А должна? удивилась я. Дождалась пока прибежавшие служанки споро расставят на столе чайник с заваркой, чайник с кипятком, графин с янтарной жидкостью, тарелки с сырной и колбасной нарезками, чашки и бокалы, положат столовые приборы, проследила, чтобы прислуга покинула комнату, и только потом ответила. Тебя же не интересуют мои дела, да, Уил? Крестьяне, оставшиеся без жилья после недавнего урагана, тебя тоже не интересуют. Только деньги. Не твои, заметь. И пока что даже не мои.
Мы твоя семья.
Боги, как же избито прозвучала эта фраза. В каждом мире одно и то же. Как в горе поддержать, так барахтайся ты, родственница, сама. А как деньги попросить, так сразу родственные узы вспоминаются.
Я улыбнулась, нежно так, ласково. И Уильям нахмурился, не зная, откуда такая реакция, и чего от меня можно ожидать.
Как хозяйка замка, я разлила янтарную жидкость по бокалам, дождалась, пока выпьет Уильям, пригубила сама и спросила:
А как часто вы мне помогали, Уил? Вы моя семья. Когда вы об этом вспоминали? Когда вам нужны были мои деньги? А помощь? Сочувствие? Об этом вы, семья, забывали?
Уильям молча налил себе вторую рюмку, выпил снова и только потом мрачно произнес:
Никто из нас не виноват, что проклятие выбрало тебя.
Проклятье выбрало, значит. Хорошая отговорка, Уил. И у тебя почти получилось. Если бы не дневник Алисии, я бы тебе даже поверила. Но увы, не в этот раз.
Не виноват, согласилась я. В проклятии вообще никто не виноват. Оно само выбирает жертву. Такое может с каждым случиться. А вот когда я осталась без наследства после гибели Лортия, моего первого мужа, в этом кто был виноват? У меня в ящичке комода лежало две золотых монеты, пять серебряных и десяток медных. Все остальное, включая немногочисленные семейные драгоценности, забрали вы, Уил. Та самая семья оставила меня нищей. И матушка потом горько плакалась в гостях у Анрис лорнт Парийской, своей заклятой подруги, что мне с зятем не повезло, умер практически сразу же и денег не оставил.
Ложь начал было Уильям, посмотрел на мою ласковую улыбку и поинтересовался. Кто тебе это сказал?
Сама слышала, своими собственными ушами. Задержалась на несколько секунд перед дверьми после обеда платье оправляла. И услышала. Каждое слово. Очень поучительно, знаешь ли. Помогает расставаться с девичьими грезами.
Уильям промолчал. Молча налил себе еще одну рюмку. Молча выпил. Я тоже молчала. Мне нечего было сказать. Денег им давать я не собиралась. Содержать их тоже.
Уильям, видимо, осознавал, что бесплатная кормушка захлопнулась, и деньги на детей придется искать самому, потому что одну за другой опрокидывал в себя рюмки, даже не пытаясь закусывать. И довольно скоро уснул прямо в кресле.
Я же дождалась, пока из его спальни выйдет усталая повитуха, узнала, что с ребенком и матерью все в порядке, и только потом отправилась в свою спальню.
Рожала моя родственница не так уж и долго, всего четыре часа, по местным меркам, считай, мгновенно.
Я легла в постель за полночь и практически сразу же заснула. Спала без снов, проснулась утром, от шума за дверью. Кто-то ругался.
Зевая, я выбралась из постели и пошлепала по ковру к двери.
Открыла ее, выглянула в коридор.
Матушка о чем-то препиралась со старшей горничной.
Алисия! увидев меня, патетично воскликнула она, твои слуги совершенно невоспитанные!
И вам доброе утро, матушка, я зевнула, прикрыв рот. Что случилось?
Она не дает мне собрать мои вещи!
Я посмотрела на старшую горничную, перевела взгляд на родственницу и сообщила:
Ничего из вещей замка с вами не уедет, матушка.
Как и ожидалось, лицо теперь уже моей матушки покрылось красными пятнами. Вряд ли стыд. Скорее, досада.
Глава 7
Родственники уезжали после завтрака. Все, кроме Уильяма, его жены и их новорожденного ребенка. Девочка весом в четыре килограмма была, по словам повитухи, здоровой. Но вот Анастейша выглядела изможденной и обессиленной. И я пожалела их троих, оставила в гостях еще на два-три дня, пока моя родственница окончательно не поправится.
Остальные же родственники, набив животы, отправились восвояси. Причем они меня настолько успели разозлить, что я сделала невероятную для этих мест вещь приказала дворецкому с помощью магического амулета проверить вещи каждого перед тем, как выпускать его на улицу. Я стояла рядом с дворецким, и потому возмущений со стороны родни не последовало. Хоть каждый и пытался прожечь меня злобным взглядом, буквально испепелить на месте. Пусть их. Главное, что дворецкий хорошо потрудился. И амулет обнаружил то, что было спрятано.
Как я и ожидала, многие мои вещи оказались в сумках матушки и Селиры, моей сестрички, воспитывавшей пятерых детей от мужа, пьянчуги, игрока и казановы[2]. Граф Женрир лорнт Щанаский, смазливый худощавый банкрот, он не пропускал каждой юбки. И Алисия в своем дневнике утверждала, что Селира не раз не досчитывалась своих немногочисленных драгоценностей перед его очередным загулом. Как и остальные сестры, она, по ее мнению, неудачно вышла замуж. И теперь пыталась компенсировать это, выкрав несколько расписных тарелок из моего фарфорового сервиза. Матушка прямо горела желанием забрать на память о моем пятом муже несколько вязаных салфеток и пару серебряных ложечек.
Конечно, вещи были вытащены и возвращены на место под недовольное фырканье обеих женщин. И, конечно, мне было плевать, что они обо мне теперь подумают.
Наконец, входная дверь окончательно закрылась, и я смогла с облегчением выдохнуть, пусть и про себя. Практически все гости вопреки своему желанию отправились по домам. В своих личных колясках и каретах, естественно. У кого на что средств хватит. И теперь можно было больше не приказывать повару готовить сразу на уйму гостей. В замке, кроме меня, оставалось всего два взрослых аристократа, которых следовало постоянно кормить. Не так уж и много по сравнению с количеством уехавших родичей.
Уильям, стоявший неподалеку от меня в коридоре, повернулся и отправился к лестнице, ведущей на второй этаж, в господские комнаты.
Я, в отличие от него, зашла в обеденный зал и внимательно все там осмотрела. Не на предмет пропажи. Нет, я проверяла наличие и работоспособность магических амулетов, которые уберегут меня от всевозможных сглазов, порч и ядов. Небольшие каменные кругляши были спрятаны по углам обеденного зала и не видны постороннему взгляду. Сейчас они светили светло-голубым светом, а значит, были полностью заряжены и работоспособны.
Удостоверившись, что в ближайшее время в этой комнате мне точно ничего не грозит, я поднялась к себе.
И возле собственной спальни натолкнулась на Уильяма. Он ждал меня с решительным видом.
Нам надо поговорить! заявил он, не успела я дойти до двери.
Я лишь плечами пожала и кивнула на гостиную рядом.
Заходи, поговорим.
Мы переступили порог той самой гостиной, в которой вчера вечером уже общались с Уильямом, уселись в те же кресла. И я вопросительно посмотрела на него.
Ты отвратительно поступила с родными, выдал он. Обыскивать родню последнее дело.
А они со мной, когда крали не мои вещи, поступили просто чудесно, да? саркастически поинтересовалась я.
Долгий взгляд. Затем:
Ты сильно изменилась, Алисия.
Я похоронила пятого мужа, напомнила я. Понимаю, что для вас всех мои мужья просто «галочки» для подсчета очередного моего наследства. Но, на минуточку, к первым трем я чувствовала сильную привязанность и даже плакала по ночам в подушку после их похорон. Тебя в этом факте ничего не смущает?
Я ожидала очередной гадости со стороны любимого братца. Но он внезапно сказал:
Они были достойными людьми. Но проклятие не выбирает, ты же знаешь.
Я знаю лишь то, что когда-нибудь женихи перестанут ко мне свататься.
Это только твои надежды, Алисия. Твое проклятье делает тебя для мужчин излишне привлекательной. Они не думают о скорой гибели, когда сидят рядом с тобой. Каждый из них уверен, что способен обмануть судьбу и богов. Ты же прекрасно это знаешь. Родители при мне рассказывали тебе, как оно действует.
Ну Алисия, может, и знала. Все же она росла здесь с рождения. И должна была слышать местные предания и легенды, в том числе и о проклятии Черной вдовы. Но это настоящая Алисия. Я же обо всем этом понятия не имела. В дневнике ни о чем подобном вообще не упоминалось. Один раз в двух словах, о том, что есть такое проклятие на Алисии, и что от него никогда не избавиться. Все. Ничего больше. Похоже, тема проклятия для Алисии была излишне болезненной. И поэтому она ее всячески избегала. Полагаю, Алисия верила, что нормальной жизни и обычного брака, с любящим мужем и детьми у нее никогда не будет. А хотелось. Очень хотелось. Тоска по мужьям и несбывшимся надеждам сквозила в записях дневника. Только сквозила. Четко и ясно Алисия нигде не позволяла себе изъясняться, боясь, что дневник попадает в чужие руки. Ну и соответственно здесь и сейчас я слабо представляла себе как механизм самого проклятия, так и то, на что намекал Уильям. А он ведь точно на что-то намекал, иначе не стал бы настаивать на разговоре, важном для него и, возможно, всего клана. Свое «фи» моими действиями, неподобающими, на его взгляд, он мог мне в подробностях высказать и за обедом, через несколько часов.
От того, что родители все мне рассказали, счастливей я не стала, проворчала я и с подозрением посмотрела на Уильяма. Погоди. Ты ведь недаром начал разговор о проклятии, да? И с отцом за полчаса до их отъезда уединялся не зря. Уил, только не говори, что
Нехорошее подозрение, появившееся в моей душе, оказалось не просто подозрением, а подтвердившимся фактом. Я смотрела на своего полностью обнаглевшего от безнаказанности брата и осознавала, что здесь, в мире махрового патриархата, моя воля, мои чувства, моя симпатия ничего не значат. Все решали мужчины. В данном случае отец и брат. И они решили, да. Давно уже. За меня.
Ты же знаешь, что по закону любая женщина империи должна родить наследника, Уильям смотрел мне прямо в глаза и не испытывал стыда из-за произнесенных им слов. И желательно не одного. В твоем случае он может быть и незаконнорожденным. Император примет его и позволит ему наследовать имущество отца. А также все твое имущество, которое осталось тебе от предыдущих мужей. Вспомни о своем предназначении. Ты до сих пор не беременна, Алисия.
Я не товар!
От возмущения я даже из кресла вскочила.
Шестой! Шестой жених, а потом и муж! Не хватит ли, Уил?!
Глава 8
Нет, не хватит. Я поняла это по молчанию Уильяма, по его красноречивому взгляду, по сжатым в тонкую линию губам. Меня собирались продавать и дальше, как минимум пока я не забеременею. И теперь, после гибели пятого мужа, мое семейство было готов даже принять бастарда, лишь бы выполнить предписания императора. Ну и заодно получить очередное неплохое наследство. И разделить его между членами клана. Вопреки моему желанию. Не думая о моих чувствах. Забывая обо мне, как о личности. Им всем нужны были только ребенок и наследство. А я Я была лишь расходным материалом, козлом отпущения[3], как сказали бы на Земле.