Ах, зима, зима лихая,
Кто тебя так рано звал
Ему, однако, довелось еще раз съехать c пути. Оказавшись опять в белом поле, заметенный с головы до ног снегом, он сник настолько, что, применив крепкое словцо, бросил вожжи себе под ноги. Выручило то, что в белой мгле в момент относительного затишья удалось разглядеть верхушку колодезного журавля. У измученного путника повысилось настроение, в голове завертелась наивная детская загадка:
Кто зимой метет и злится,
Дует, воет и кружится,
Стелет белую постель?
Это снежная
Он схватил вожжи и погнал Варяга вперед. Тот, приметив жилье, заплясал в беге и заржал так, словно подъезжал к родной конюшне. В ворота постоялого двора стучать не пришлось, они были полуоткрыты. Сойдя с козел, повеселевший возница провел коня через створки и направился к сплошному тесовому навесу с округлыми столбами, где уже стояли четыре экипажа. В какой-то миг снежной завирухи ему показалось, что от них к деревянному домику скользнула тень человека. От неожиданности он даже приостановился.
«Что это было? мелькнуло в голове. Поземка взметнулась?.. Ну, уж нет. Не настолько я притомился, чтобы путать людские фигуры со снежной пылью!.. Кто-то задумал провернуть свои делишки? Или уже провернул?.. Хм-м, кому-то явно не хотелось попасться мне на глаза».
Экипажами были три возка, синий, серый и коричневый, и черная бричка с закрытым деревянным кузовом. Поставив возок рядом с бричкой, барин помог кучеру выбраться наружу и запер дверцу на ключ.
Крепись, дружище, подбодрил он Митрофана. Можешь опереться на меня. Смелей, не робеть! Еще немного, и мы в тепле!
Они прошли через полосу тусклого света, падавшего из окна, к низкому крыльцу, и поднялись по ступенькам. Хитрово-Квашнин громко постучался.
Кого нанесло сюда в эту непогодь? послышался изнутри чуть погодя тонкий мужской голос. Мы думали, сюда уж больше никто не наедет. Это ж ужас как метет! Светопреставление!
Путник с тракта, дворянин, ответил штабс-ротмистр. Отворяй да пошустрей! Со мной больной слуга.
Загремел засов, дубовая дверь распахнулась. В холодных продолговатых сенях стоял щуплый человек в накинутой на плечи шубейке. За ним темнела наружная дверь в сад, справа от него обитая клеенкой дверь в избу. Ее-то он, дернув за ручку, и отворил.
Входите, располагайтесь, сказа он.
За длинным столом, заставленным самоваром, тарелками с остатками еды, пустыми бутылками из-под хереса и кружками с чаем, сидели шестеро постояльцев, в числе коих была красивая черноглазая женщина. Попивая горячий чай, они предавались игре в лото на деньги.
«Всего семеро, считая щуплого», подумалось Хитрово-Квашнину.
Он бегло осмотрел игроков Кто из них только что был снаружи? Тот, кто открыл мне дверь?.. Вроде бы, нетИ кому же потребовалось так шнырять по двору?.. Не разобрать. Сидит этот хитрец, как ни в чем не бывало, и поигрывает себе в лото. Попробуй, выведи его на чистую воду. Не станешь же с ходу вести следствие. Да он уж, поди, придумал, что сказать. Покажет, если и прижмешь, что бегал за чем-нибудь к своему экипажу. За поклажей какой, за нужной вещицей. Разве нельзя? Законы не позволяют?.. Еще поднимут на смех за излишнюю подозрительность. И все же, все же
В чисто убранной комнате, оклеенной голубоватыми обоями, было тепло, аппетитно пахло свежим хлебом, яичницей на сале, квашеной капустой. И еще хорошим вином.
Светловолосый силач лет тридцати пяти с изогнутой трубкой во рту, одетый в двубортный плисовый жилет поверх рубахи-косовортки и державший мешочек с бочонками, толкнул локтем в бок соседа, того самого щуплого и вихрастого парня.
Рано присел, Захар. Ишь, прыткий какой! Встань и помоги их благородию!
Погодьте, погодьте, я сию минуту! заверещал тот своим тонким голоском. Что это с вашим человеком, вашбродь? Никак горячка?.. Да-а, видно, она и есть, из-за нее такая слабость.
Не видя ни Астреина, ни его помощника, Хитрово-Квашнин оставил трость у входа, прошел к огромной печи, возле которой дремала кошка, раздел Митрофана и с помощью худенького Захара уложил его за ширму на теплую лежанку. За ней располагались четыре двери, ведшие в изолированные комнаты.
Спасибо, барин! прошептал едва слышно слуга. Вот ведь как вам приходится А меня, дурака, коль выживу, на конюшню и витой плетью по бокам Подвел, как есть подвел
Лежи, лежи, чего теперь об этом толковать. Сейчас чайку с малиной выпьешь, глядишь, и легче станет Лоб-то у тебя, брат, горит, огненный!
Сняв фуражку и помолившись образам в святом углу, Хитрово-Квашнин окинул взглядом комнату и остановил его на старинной двустволке, висевшей на стене за спиной светловолосого бугая. Затем посмотрел на дверь в мезонин, запертую на замок.
А где же дворник, люди добрые?.. Астреин, то есть?
Глава 2
Светловолосый игрок поднял на нового постояльца сметливые голубые глаза и стукнул себе в грудь.
Я за него, на меня он оставил постоялый двор. Вот двустволку свою вручил, для внушения, будем говорить, и порядка. Я свояк ему, купец Придорогин из Козлова. Может, слыхали?..
Cлыхать-то слыхал, да ведь вас много там, Придорогиных. Что ни купец или другой какой торгаш, то Придорогин.
Это верно. Мы из тех, что пенькой, льном и сукнами промышляют
Значит, Колесниковы одну из дочерей за тебя отдали. Вот оно как Что ж, за еду и сено поутру с тобой расплачиваться?
Выходит, со мной.
Хм-мНу, а что там с Астреиным? Надеюсь, все хорошо?
C Афанасием Терентьичем все в порядке. С сыном его родным беда приключилась.
Что такое?
При смерти он, соборовали уже. У него лавка в Озерках, вот свояк, закрыв мезонин на ключ, перед вашим приездом туда и подался.
Так у Саввы, вроде бы, в Петродаре лавка. В Красном ряду.
У него их там целых две, сидельцы торгуют. Еще одну недавно в Озерках приобрел, вместе с избой для жилья. Покупателей хватает, с Дубовки едут, с Щегловки, Шехманки и Малой Шехманки, из других близких и дальних мест.
Гонец сказал, что с избяной крыши-то и упал, подхватил щуплый и востроглазый Захар, поглаживая нанковый однобортный жилет. Животом да на острые колья забора. Тут уж, беспременно, заказывай требу, потому как кирдык! Вот также, лет десять тому, полез мой сосед в мокрую погоду на князек, ставить флюгер, то есть, птицеверт, да сорвался и полетел вниз. Прямо как Савва, только не на забор, а на зубцы валявшейся у стены дома бороны!
Вот оно как, нахмурился Хитрово-Квашнин. Беда для Афанасия, единственный сын, наследник! Вдруг в голове его что-то щелкнуло, мелькнула тень подозрения. Говоришь, он отбыл перед моим приездом? Дорога здесь к тракту одна, мне он не встретился.
В полях, случаем, не плутали? спросил купец, почесывая бороду и оценивая положение на карточках других игроков. Мы с Захаром разок свернули не туда. Осмотрелись, а пути-то нет! Истинно, не видал, как упал, погляжу уж лежу! Насилу нашли, то есть, ее, дорогу-то. Вот как!
Да, было дело. Подозрение стало медленно сходить на нет. Плутал, как и вы, будь оно не ладно!
Ну, вот и разгад: коль судьба встретишься, нет разминешься
Со стороны комнат для отдыха раздался приглушенный кашель. Хитрово-Квашнин поднял вопросительный взгляд на купца. Тот закивал светловолосой головой.
Это другой мой помощник. Вьюноша, слег от этой как ее?.. Инфле
Инфлюэнцы?
Вот-вот, черт, и не выговоришь!.. Отцы наши ее «китайкой» называли. Поил разным чаем, пока он был в сознании. Теперь только мычит в бреду и покашливает. Болезнь заразная, вам туда, вашбродь, да, впрочем, и другим, лучше не соваться. Ко мне она, слава Богу, не пристает. Помню, не страдали от нее и отец с дедом. Весь город кашляет, люд в изнеможении, а им все нипочем Комната ваша будет через одну от той, где лежит этот бедолага.
А куда ж приказчик с кухаркой запропастились? поинтересовался харитоновский помещик. Мне б ужина какого, а человеку моему чайку с малиной или липовым цветом.
Повариха с утра занемогла, на хутор к себе отправилась, а Епифан до снежной круговерти был послан в Избердей за сахаром Мы тут потихоньку управляемся, деваться-то некуда Захарка, живо сваргань их милости яичницу с салом. Не забудь присыпать сушеной зеленью, да смотри, не пережарь, что б желтки эдак растеклись немного! Так, вашбродь?
Именно, так.
Заодно приготовь чаю с малиной! Уяснил?.. Что сидишь как куст в горшке?!
Ага! Щуплый парень опять соскочил с лавки, бросился на кухню и загремел сковородкой.
Как говорится, чем богаты, тем и рады Пойду, гляну в щелку, как там Прошка с этой его инфлу инфле тьфу ты, прости Господи!..
Хитрово-Квашнин вздохнул и, повесив шинель с фуражкой на гвоздь, присел к столу. Его не оставляло чувство, что на постоялом дворе что-то не так. Но что именно, он не мог для себя уяснить, это от него ускользало.
Окинув взглядом висевшие на стенах лубочные картинки и намалеванные каким-то умельцем. портреты Астреина с супругой, он стал присматриваться к тем, с кем ему предстояло переждать налетевший на округу буран. В ходе возобновившейся с приходом купца игры пошли разговоры, постепенно выяснилось, что Захар у Придорогина состоял в подручных. Постоялец среднего роста и телосложения, застегнутый на все пуговицы укороченного черного сюртука, являлся отставным канцеляристом Дормидонтом Сухаревым. Рядом с ним сидела в кружевной мантилье поверх сиреневого французского платья его худощавая супруга. Еще одним путником был рыжебородый сутуловатый верзила в видавшем виды коричневом сюртуке с тяжелым взглядом исподлобья, пробурчавший, что он усманский мещанин Пафнутий Забазарнов. На краю стола сидели два черноволосых молодых человека, сказавшиеся родными братьями, мещанами из Борисоглебска. Все они ехали, кто, куда, но непогода заставила их искать пристанища на астреинском постоялом дворе.
Спустя несколько минуту штабс-ротмистр сделал для себя кое-какие выводы. Обычные, вроде бы, люди Купец улыбчив, уверен в себе, сыплет поговорками. Его подручный типичный прислужник, готовый разбиться в лепешку, дабы угодить хозяину. Канцелярист, выглядящий лет на тридцать, надушен, одет с иголочки, видно, что начитан, из бокового кармана выглядывает серо-коричневая обложка какого-то столичного журнала, но что-то в нем не то, что-то не дает проникнуться к нему симпатией. Наверное, его глаза, так и норовит отвести их в сторону. Скрытничает?.. Зачем? Смущается?.. C чего бы?.. Его жена, черноглазая и темноволосая, лет двадцати пяти, тоже слегка насторожена. О мещанине со шрамами на щеке и бровях, которому далеко за тридцать, и говорить нечего смотрит сычом, молчун, слова клещами не вытянуть Братья, одетые в серые длиннополые сюртуки, приняли внутрь слишком много горячительных напитков, по их широким лицам с низкими лбами ничего нельзя было разобрать Все же, кто из этой компании так по-воровски метнулся от экипажей к крыльцу?.. Кто?
Купец, перемешивая бочонки, раз за разом оглашал избу приятным баритоном:
Барабанные палочки! и добавлял при этом: Одиннадцать!.. Утята! Двадцать два!.. Семь пятниц на неделе! Семьдесят пять! Туда-сюда! Шестьдесят девять!..
Увидев, как один из братьев с бородавкой на щеке снова потянулся к бутылке, он гаркнул:
Семен! Ты играешь, или дурью маешься?
Не видишь, винца собираюсь хлебнуть, ответил мещанин, бросив на светловолосого купца хмурый взгляд.
Ты на меня так не смотри, не люблю я этого. Пьешь с братом сверх меры, суешься в комнату к Прошке. Заболеешь ведь, лечи потом тебя Имей ввиду, мое терпение заканчивается. Я тут за хозяина! Возьму и вышвырну на крыльцо!
А, может, он уже пришел в себя, выздоравливает. Я б поговорил с ним по душам
Он без сознания. И о чем с ним тебе толковать, вы друг друга знать не знаете!
Познакомились бы
Я больше предупреждать не буду!.. И ты, Тарас: играть, так играть, а не желаешь, ступай спать в свою комнату
Нет, я еще посижу здесь. Чего мне в комнате делать-то в такую рань?
Ну, так веди себя, как надо Одолели эти борисоглебские, ей Богу!
Захар не собирался терять нить игры, и бегал от печки к столу, не переставая.
Взгляд штабс-ротмистра остановился на полке с книгами и журналами редкими вещами на постоялых дворах. Объяснялось это тем, что Астреин сам не чурался чтения отечественных и заграничных произведений. Говорил, что приобщила его к этому интересному занятию его благородная супруга.
Что у него здесь? Дворянин, подойдя к полке, взялся просматривать ее содержимое. «Полярная звезда», «Сын Отечества», «Благонамеренный», прочие журналы Ну, а какие романы?.. Хм-м, «Замок Нейгаузен», «Ревельский турнир», «Вечер на Кавказских водах» Бесстужева-Марлинского. Как же без русского Вальтера Скотта?! «Юрий Милославский» Загоскина, «Иван Выжигин» Булгарина. Все аккуратно, автор к автору Из иностранного здесь три романа Вальтера Скотта «Уэверли», «Пуритане» и «Роб Рой» Вашингтон Ирвинг с его «Рипом Ван Винклем» «Шпион» и «Американские степи» Фенимора Купера
Он пролистал «Русский телеграф» с последним романом американского Вальтера Скотта, не отказав себе в удовольствии прочитать про себя следующие строки:
« Сиу ведут совет о моем брате, молвил траппер, когда понял, что, только заговорив, привлечет к себе внимание пауни.
Верховный вождь пауни, спокойно улыбаясь, повернул к нему голову и сказал:
Они считают скальпы над вигвамом Твердого Сердца!.. Разве отец мой думает, что воин может умереть? Владыка Жизни не для того открывает руку, чтобы взять назад свои дары. Когда ему нужны его молодые воины, он их зовет, и они уходят к нему. Но краснокожий, на которого он однажды дохнул, живет вечно».
Уловив тяжелое дыхание кучера, штабс-ротмистр тихо поговорил:
Эх, дал бы Владыка Жизни здоровья моему Митрофану, унял бы эту его гадкую горячку!
Положив журнал на место, он прошелся к полкам, где, как помнил, хранились медицинские средства и травы.
Куски корпии тут, холщовые бинты, бормотал он себе под нос, камфорный спирт, уксус, хина, растопленный воск. Здесь липовый цвет, ромашка, кровохлебка, брусника Запаслив Афанасий, и это понятно неделями, а то и месяцами безвылазно живет на постоялом дворе
Может, помощь нужна, вашбродь? спросил Захар. Чай почти готов, вот поджарю яичницу и
Да нет, это я так, астреинские запасы просматриваю. Надо знать, что у него имеется. Для больного Митрофана, не для себя.
Трав-то этих у дворника полно!.. Матрена, повариха которая, собирает их в урочное время и сушит. Жаль, что болезнь ее скрутила, а то б разносолов всяких приготовила. У нее знатные щи выходят и пироги на любой вкус Мне по душе с вязигой, эдак откусишь кусок, закатишь глаза, ничего не соображаешь Ох, даже слюнки побежали! Астреину рыбу-то извозные однодворцы с самой Волги тащат
Знаю, угощал меня в прежние времена.
И мы с хозяином не раз здесь бывали проездом. Это сейчас, в буран, от тракта не добраться, а летом-то свернул, чуть прокатился по пыльной узкой дорожке и ты на постоялом дворе! А тут Матрена в цветастом фартуке: чего изволите? Щец, пирожков аль ледяного квасу?..
Когда Захар, наконец, справился с заданием, штабс-ротмистр перво-наперво напоил теплым целебным чаем больного слугу. Потом помыл руки над тазом, вытер их полотенцем и посмотрел на себя в висевшее на стене круглое зеркало. По-мужски красивый, высокий и широкоплечий, в синем двубортном мундире с малиновым нагрудником, украшенным орденом Св. Георгия, синих панталонах с двойными лампасами, он, пригладив тронутые сединой волосы, присел за стол и вплотную занялся яичницей, припорошенной зеленью. Простое блюдо с ломтем черного хлеба показалось ему, после всех передряг в пути, вкуснейшим яством.