Нет
Обняла себя за плечи и сложилась пополам. Уткнулась лбом в столешницу, чувствуя, как прохлада полированного дерева остужает мой закипевший мозг.
Интересно, что со мной не так, если все, что от меня нужно мужчине чтобы я носила сексуальные трусы и подстраивала свою жизнь под его рабочий график?
Или я изначально выбираю не того мужчину, с кем возможно что-то серьезное?
О-хо-хо я выпрямилась, с блаженством ощущая, что головная боль вдруг начала отступать. Не уж то, таблетки, наконец, подействовали?
Божечки-ложечки, хорошо-о! Как, оказывается, мало мне надо для счастья всего лишь утихшая головная боль!
Ну а что с Димой мы, кажется, расстались Об этом я еще успею поплакать. Но точно не сейчас. Сейчас мне надо работать!
Взяла в руки телефон, собираясь позвонить маме, и в этот момент экран вспыхнул:
«Заеду за тобой в восемь», пришло сообщение с незнакомого номера
Глава 3
Я повертела в руках телефон, перечитала сообщение. Похоже, Дима решил отменить свой ультиматум. Точно в его стиле, погорячится, наговорит разного, а потом резко остывает. И опять становится милым и внимательным Димой.
Только вот номер телефона незнакомый Может, он со своего рабочего отправил сообщение. Тот номер я так и не удосужилась сохранить к себе. Или просто кто-то ошибся, перепутав адресатов.
Отложила телефон, встала и принялась ходить по кабинету, разминая затекшие от долгого сидения ноги. Остановилась у окна, где на подоконнике стояла яркая коробка с чайными пакетиками, и в памяти всплыл рыжий Даниил Славинов.
На второй сеанс он опоздал. Когда часы показали, что до конца назначенной консультации осталось двадцать минут, я со странным сожалением выдохнула значит, все-таки не придет больше.
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинете появился рыжий. Мальчишка бережно прижимал к груди небольшую яркую коробочку и снова смотрел на меня как на пустую стенку.
Привет, поздоровалась я. Думала, ты больше не придешь.
Не отвечая, он протянул мне коробку:
Здравствуй, Мирослава. Это тебе, какой-то особый чай. Папа привез сегодня из Китая. Он мне рассказывал, что в нем такого, только я не очень хорошо понял. Но папа сказал, что тебе понравится.
Откуда такая уверенность? мне вдруг стало весело. Ему же ничего не известно про мои вкусы.
Словно не слыша моего вопроса, мальчишка сам включил чайник и полез на полку, где стояла коробка с чайными пакетиками.
Ничего, что я сам взял? поинтересовался запоздало, когда уже копался в них, все так же сосредоточенно, как в прошлый раз.
А сам, как думаешь? кивнула я.
Да, ты права, Мирослава. Я все время забываю, что мне не все можно, он вздохнул, но коробку на место не поставил.
Предложил:
Давай, тогда сначала? Я спрошу, а ты разрешишь. Ведь так правильно поступать? Папа часто напоминает мне о правилах.
Я хмыкнула:
А если не разрешу?
Мальчишка завис на некоторое время, а потом осторожно поинтересовался:
Почему не разрешишь? Ты невежливая? Или жадная?
Я вздернула бровь:
Может и так, невежливая или жадная. Или еще есть какая-то причина. Что будешь делать, если я не дам разрешения?
И тут бесенок взял и улыбнулся. Да так, что в ответ мои губы сами разъехались до ушей и остались там, никак не желая съезжаться обратно! И еще появилось желание разрешить ему все-все, что только он попросит!
Меня зовут Даниил Славинов, мне восемь лет, и у меня проблемы с адекватностью, глядя мне в глаза, добавил рыжий, окончательно добив меня своими словами
На третью консультацию он принес шахматы.
Ты умеешь играть, Мирослава? поинтересовался, расставляя на доске фигурки. Если не умеешь, я могу тебя научить.
Я знаю цель и правила игры. Но почти не играю, призналась честно.
Данька внимательно посмотрел на меня и одобрительно кивнул:
Главное, что у тебя есть цель, и ты знаешь правила. Остальное неважно, Мирослава.
Да, цель и правила
Действовать по моим правилам Даниил Славинов отказывался напрочь. Зато очень ловко и умело пытался проталкивать собственные. И мне было до странности интересно работать с этим восьмилетним Ходжой Насреддином, умеющим обвести вокруг пальца хоть осла, хоть падишаха.(*)
Ну а цель О ней я узнала много позже, когда его папа, наконец, соизволил встретиться со мной для личной беседы. Узнала вчера, в том отвратительном ресторане с медведями и вышитыми петухами
***
Можно, Мирослава Юрьевна? в приоткрытую дверь робко проснулась лысоватая мужская голова.
Заходите, Алексей Степанович, пригласила клиента, отодвигая на потом все мысли о рыжем хитрюге. Как ваше самочувствие?
Мужчина устроился в кресле и, уставившись на меня немигающими птичьими глазами, скрипучим голосом произнес:
У меня все хорошо, Мирослава Юрьевна. Но вот знаете, сегодня ночью я вдруг понял одну вещь
Через полтора часа, проводив Алексея Степановича, я со стоном облегчения скинула узкие туфли и без сил вытянулась на диване. Глянула на часы пять минут девятого. Значит, то сообщение было от кого-то другого, не от Димы.
Дима никогда и никуда не опаздывал. И если бы это он написал, что заедет за мной в восемь, то уже был бы здесь
Я закрыла глаза и чтобы не расплакаться от усталости и разочарования, принялась мечтать о том, как будет хорошо прямо сейчас очутиться где-нибудь на белоснежном песочке на Карибах. Или на Бали, там, кажется, песок, наоборот, черный. Или на
Домечтать не успела, потому что дверь решительно распахнулась, и в кабинете, наполнив его до отказа своей рослой фигурой и бешеной энергетикой, возник олигарх Янис Славинов.
Неспешно огляделся и, встретив мой изумленный взгляд, направился в нашу с диваном сторону. Подошел вплотную, навис сверху и, глядя на меня внимательными глазами, хищно улыбнулся:
Я планировал, что сегодня мы с тобой просто поужинаем, Мирослава. Но вижу, ты уже готова перевести отношения на горизонтальный уровень. Возражать не буду, и с ухмылкой принялся расстегивать пиджак.
__________
(*) отсылка к книге "Повесть о Ходже Насреддине" Л.В.Соловьева
Глава 4
Я лежала и завороженно смотрела, как пальцы мужчины неспешно вынули из петли первую пуговицу. Затем так же спокойно перешли ко второй.
Расстегнув ее, отвели назад полу пиджака и медленно забрались в карман брюк. Вынули белоснежный носовой платок и медленным движением смахнули им пылинку с лацкана пиджака.
После чего олигарх, холодно глядя мне в глаза, вернул платок обратно в карман и небрежно поинтересовался:
Так и будешь лежать, спящая красавица? Или мы, и правда, перейдем на новый уровень знакомства? Повторюсь, я не против, и вдруг начал скользить по моему телу неспешным, оценивающим взглядом.
Спустился на шею. Ощупал грудь, надежно прикрытую плотной блузкой. Чуть задержался на животе и бедрах и скользнул к краю откровенно задравшейся юбки. Брезгливо оглядел мои коленки под телесными колготками и переполз к ступням с нервно поджавшимися пальцами. Затем медленно, словно нехотя, вернулся к лицу и замер на губах
Я медленно, не отрывая взгляд от рассматривающих меня глаз, села. Потом встала. Приподнялась на цыпочках, потому что не доставала олигарху даже до носа, и прорычала ему в лицо:
Вы что здесь забыли?
Славинов молчал и продолжал смотреть на меня. А я на него. Потом он мягко подался вперед, так что почти коснулся моей груди. Наклонился и, обдав висок теплым дыханием, негромко произнес:
У тебя отличные духи, Мирослава. Собирайся, поедем ужинать.
Вспыхнув, я резко дернулась назад. Врезалась в попавший под коленки диван, зашаталась и, нелепо замахав руками, начала заваливаться на спину.
Олигарх одной рукой поймал меня за талию, второй схватил за запястье и дернул к себе. Да так, что я влепилась лицом ему в грудь, вдохнув запах его туалетной воды и посадив на рубашку смачный отпечаток помады.
Упс! Так тебе! И даже не подумаю извиняться!
Упс, ты испортила мне рубашку. Любимую. Можно сказать, самую любимую, прозвучал над макушкой холодный олигархический голос. Что будем делать, уважаемая Мирослава Юрьевна?
Сдадите в химчистку или выкинете! я попыталась оттолкнуть прижимающуюся ко мне мужскую грудь и снова чуть не свалилась.
Все-таки быть зажатой между олигархом и диваном не самая выгодная в стратегическом плане позиция.
Выкинуть не могу. Говорю же, любимая рубашка, все так же холодно сообщил миллиардер, снова поймав меня за талию и крепко удерживая возле себя. Но уверен, ужин в твоей компании поможет мне пережить боль от ее потери. Собирайся, Мирослава, я же предупреждал, что заеду за тобой в восемь.
Ничего не знаю! И мы с вами не переходили на «ты»! рявкнула я и, оттолкнувшись от него, шлепнулась попой на диван. Уж лучше буду сидеть и смотреть на него снизу вверх, чем стоять, неприлично к нему прижимаясь.
Так давай, перейдем. Какие могут быть формальности между близкими людьми? олигарх, как ни в чем ни бывало, повернулся ко мне спиной, засунул руки в карманы брюк и принялся спокойно бродить по кабинету, рассматривая обстановку. А я, злясь и удивляясь, глазела на него.
Что еще за «близкие люди»? И, вообще, что ему здесь надо, а? Как такой, как он, мог тут оказаться?
На фоне бежевых стен, выкрашенных дешевой краской, и мебели из Икеи этот холеный, одетый в дорогущий костюм и пахнущий роскошным парфюмом мужчина выглядел невыносимо чужеродно. Словно король какой-нибудь супердержавы вдруг решил прогуляться по деревенской улице с ее покосившимися заборами и спящими в пыли курами.
Опять сюр какой-то!
Славинов подошел к стене, где в рамочках висели мои дипломы. Начал их внимательно изучать и как будто одобрительно кивать. Повернулся и сообщил серьезным голосом:
Впечатляет.
Я счастлива, съязвила я, наклонившись и нашаривая туфли, успевшие закатиться далеко под диван.
Помочь? перед моим лицом очутились ботинки из дорогой кожи и брюки с идеальными стрелками.
Обойдусь, я, наконец, распрямилась, держа в руках злополучные туфли. А вам пора на выход, уважаемый.
Ответ неверный, Мирослава. Надевай туфли, и поехали. Я заказал нам столик в хорошем месте.
Таком же хорошем, как в прошлый раз? С петухами и медведями? не удержалась я от ехидства. Я потом полночи не спала все мерещился этот кошмар.
Олигарх довольно хмыкнул:
Еще одно очко в твою пользу, Мирослава, у тебя есть вкус.
А вот у вас его, похоже, нет совсем, я, наконец, втиснула ноги в свои лодочки и встала. На всякий случай шагнула подальше от дивана и показала рукой на дверь:
Вам пора, господин Славинов.
Янис. Ты ведь знаешь, как меня зовут.
Не знаю, и знать не хочу, отрезала я, начиная все больше злиться. Я устала, хотела есть и спать, нервничала из-за присутствия этого мужчины. Для меня вы папа Даниила, не более того. И ваше имя мне совершенно ни к чему. Особенно если учесть, как отвратительно вы относитесь к своему сыну.
Миг, и меня схватили, развернули и с силой вдавили спиной в стену. По бокам от моей головы впечатались мужские ладони. Нависнув надо мной и глядя так, так что у меня мороз побежал по коже, Славинов сквозь зубы процедил:
Что ты можешь знать обо мне и моем сыне, маленькая самонадеянная психологиня? О наших с ним отношениях Мнишь себя профи, читающим в людских душах? А?
Трясясь, как в ознобе, я вскинула голову и уставилась в его побелевшие от ярости глаза. Собралась с силами и зашипела:
Читаю! Что еще мне остается, если я не знаю, кому мне задать вопросы о вашем сыне? Вашем сыне! Не моем!
Вот именно, моем! И я сам решу, кому и что рассказывать про него. И когда
Он замолчал, не отводя от меня полыхающего бешенством взгляда, и меня начала накрывать паника. Замерев, я смотрела в жесткие, светло-голубые глаза и думала о том, что мы тут совершенно одни, и я беззащитна перед ним. Он крупный, сильный мужчина, а я женщина. Не слишком спортивная, и ростом ему по плечо. И он в ярости, а я
Не трясись, паникерша. Женщин и детей я не обижаю, вдруг спокойно произнес Славинов и выпрямился. Отодвинулся от меня, дав облегченно выдохнуть, и добавил:
На ужине ты сможешь задать любые вопросы про Даньку. Обещаю, отвечу на все Поехали уже, а то я, и правда, скоро озверею от голода.
Или от тебя, психологиня, добавил негромко.
Глава 5
Янис Славинов
Психологиня молчала. Стояла и смотрела на меня круглыми глазами, в которых мешались испуг, злость и недоумение. И что-то еще, чего я пока не распознал.
Я тоже молчал и смотрел.
Странно, но разглядывать ее было приятно. Хотя вообще не в моем вкусе девица ни груди, ни ног, ни роста, как я люблю. Но вся такая ладненькая, что ли.
Невысокая, неприметная, без сделанных губ и ресниц веером. Скромная. Очень серьезная. Хотя язвить и выпускать колючки умеет отлично, в этом я уже убедился. И глаза красивые зеленые, какие-то сказочно-нереальные.
Ну что, Мирослава, едем разговаривать про Даниила? Или боишься? спросил, испытывая странное желание подначить ее.
Нет, помотала головой и замолкла, раздумывая.
Я про себя усмехнулся неужели откажется? Тоже странность, шарахается от меня, словно я монстр какой-то.
Хотя, когда ей было нужно со мной поговорить, весьма решительно обрывала мне телефоны, доведя мою секретаршу до нервной икоты. Не скромничала ведь и не боялась.
Да и слова про мое отношение к сыну выпалила мне в лицо, совершенно не думая о последствиях. И попала точно в больное место. Взбесила меня, конечно, будто я сам не знаю, что так себе отец для Даньки Но я собираюсь исправиться, и ты мне в этом поможешь, госпожа психологиня.
Что «нет», Мирослава Юрьевна? сам не знаю, для чего продолжал цеплять ее. «Нет, не боюсь»? Или, «нет, не поеду»? А может, «нет, не хочу ничего знать про вашего сына»?
Психологиня нервно облизнула губы в бледной помаде, отпечатавшейся на моей рубашке, и полыхнула на меня своими ведьминскими глазищами.
Узнать про Даню хочу. А ехать в ресторан нет. Мне домой надо.
Зачем? У тебя ведь ни мужа, ни детей малых? удивился я.
Задал вопрос и с изумлением понял, что психологиня натурально рассвирепела: зубки оскалила, глазами засверкала. Подобралась вся, шагнула вперед и как будто собралась вцепиться мне в лицо побелевшими пальцами. Отчаянная, похоже. Плевать хотела на разницу в весовых категориях.
Знать, попал я своими словами во что-то болезненное. Интересно, во что отсутствующего мужа или в то, что нет детей? Вот так, Мирослава Юрьевна, не только вы умеете бить точно в цель и делать больно. Хотя, честно говоря, даже не собирался я никуда бить
Удивительно, что она так задергалась от моих слов. Обычно женщины постарше переживают, если не срослось с мужиком или детьми. А эта выглядит совсем девчонкой, вроде все еще впереди должно быть.
В ее досье, конечно, была дата рождения, но я не обратил тогда особого внимания. Мне было без разницы, сколько ей лет. Психологиня была нужна для определенной цели, и возраст не имел значения.
Но сейчас все изменилось, и, пожалуй, ее анкету придется изучить заново. Очень внимательно.
Мирослава, попытался успокоить пыхтящую, как свирепый еж, девчонку. Я знаю, что ты живешь с мамой. Мама у тебя не очень хорошо себя чувствует. Так?
Глядя на меня с ненавистью, кивнула и хрипло выдавила:
Так. И что?
О делах твоей мамы мы тоже поговорим. В ресторане за ужином.
В темно-зеленых глазах мелькнуло что-то тревожное, сменившееся недоверием.
Что вам за дело до моей мамы? буркнула с отвращением.
За десертом расскажу. Давай, пошли уже.
Застыла, неприязненно буравя меня глазами и явно борясь с желанием послать подальше. Вытолкать взашей и закрыть за мной дверь на три замка. А потом еще стулом подпереть, чтобы уж точно не вернулся. Боевой ежик, мля.