Ходили в кино. Купались. Ходили на прогулку.
9 июля
Провели с 4-м отрядом «КВН». Эти карапузы нас обыграли. Первый раз были танцы путные. (По-видимому, мальчик обладал некоторым запасом блатных слов из фени).
10 июля
Важное событие. Нас научили пользоваться азбукой Морзе. (Со слов автора, их обучали передаче букв и цифр при помощи двух флажков, как принято на флоте).
Очень сильно поругались с вожатым. Нас отчитывали, но все кончилось благополучно. (Под словом «нас» мальчик подразумевал себя и друзей, которых обрел в отряде).
11 июля
С вожатым помирились. Готовим номера к конкурсу. Был конкурс. Заняли последнее место. Были танцы. (Танцы в пионерской жизни занимали важное место).
12 июля
Целый день шел очень сильный дождь. Тут почва глинистая и такая грязь, что даже начинаешь жалеть, что не взял сапоги.
13 июля
Сегодня тоже шел дождь. Тут погода интересная: солнце светит жарко, и вдруг поднимается дождь.
Сильно поругались с вожатым и воспитателем.
14 июля
Сегодня дежурим по столовой. Валере Драгунову пришло уже второе письмо, мне ни одного. (Драгунов один из друзей автора.)
15 июля
Сегодня пойдем в кино «Отряд Трубачева сражается». Говорят, отличный фильм. Сегодня уже немного прояснилось. (Это о погоде).
От мамы всё нет писем.
16 июля
Был «КВН» между 1-м и 2-м отрядом по гражданской обороне. Победил 1-й отряд.
17 июля
Был «Огонёк». Поставил его наш отряд. (Жаль, автор не упомянул, из каких номеров он состоял).
18 июля
Сегодня приехали представители из пионерлагеря «Факел». Они поставили концерт. После ребята из «Факела» играли с нашими ребятами в баскетбол. Наши ребята выиграли со счетом 12:6. (Скорее всего, счет был другой 24:12. По всей видимости, мальчик не был знаком с правилами игры).
После было дружеское прощание. Вечером была генеральная репетиция. (Лагерь готовился к военно-спортивной игре «Зарница»).
19 июля
Готовимся к военной игре. Сегодня пойдем на Братскую могилу. Ночью была «Операция «Графин». (Графин с водой, поставленный перед отбоем на подоконник, к утру таинственным образом исчез).
Вечером играли в военную игру. (Суть игры заключалась в том, что нитками на рубашку крепились самодельные погоны из картона с некими знаками отличия. В стычке с противником, если с тебя срывали один погон, значит, ты считался раненым, если оба убит).
20 июля
Было кино «Волшебный халат». Начался дождь и не состоялся «Огонек».
21 июля
Утром проснулись идет дождь. От мамы всё нет писем. Я дал себе зарок, что не буду писать, пока не придет от мамы письмо. (Из лагеря мальчик первым написал маме. Имеется в виду ответное письмо от неё.)
27 июля
Сегодня день Военно-морского флота. Были соревнования по плаванью. Оказывается, я плаваю быстрей всех из 3-го и 4-го отрядов. (Автор специально плаванием не занимался, а в тех соревнованиях обогнал даже обученного пловца.)
Был КВН. Мы победили 4-й отряд. После были танцы до 11 часов. (До 23 часов, т.е. до ночи!)
Танцевал почти все танцы. Валера Драгунов очень сильно ревновал девочку, с которой я танцевал. (Валера Драгунов и автор дневника были из одного карельского поселка. Тот пионерский лагерь на Украине собрал школьников из всех уголков Карелии, тогда КАССР).
28 июля
Мы с Васей Колясевым и Владимиром Федоровичем ходили за смородиной, только после ужина вернулись к кино «Человек из Канады». (Владимир Фёдорович воспитатель отряда.)
29 июля
Мой день рождения. Меня надёргали за уши. Нашему отряду вручили переходящий вымпел. (Общепринятая в Советском Союзе практика поощрения лучшего коллектива).
30 июля
Нам, именинникам, справляли день рождения. Всё прошло весело
На этом дневниковые записи мальчика обрываются. Почему? Случилась целая история, из-за которой ему грозило отчисление из лагеря, и ему стало совсем не до дневника. Предоставлю ему самому возможность объясниться с читателем
«На тихом часе мы разбаловались, расшумелись, стали бросаться подушками. Вошёл наш воспитатель. Он посчитал зачинщиком беспорядка в спальной комнате именно меня. Я был выставлен в сумеречный коридор, там и оставался. Сам воспитатель вышел из нашего корпуса.
Через короткое время он снова пришел проверить нас. Отворив дверь спальной комнаты, увидел, что его постель (подушка и одеяло) лежали на полу. Воспитатель спал в одной с нами комнате, и его кровать стояла у входа. Это мои дружки в отместку разворотили его постель. Но он подумал, что я или сам это сделал, или подговорил ребят.
Вечером в главном корпусе собрался педсовет. Нас по очереди вызывали в кабинет начальника лагеря и спрашивали, кто из нас был зачинщиком. Ребята выходили из кабинета в слезах. Мои друзья Васька Калясев, Толя Горшков, другие парни плакали перед педсоветом.
Я вошел последним. Толстая женщина начальник лагеря заявила:
Итак, ты нам сейчас всё расскажешь. Так кто перевернул постель Владимира Федоровича? и уставилась на меня сквозь стекла очков.
Я ответил, что не знаю. И не врал: дверь в спальню была плотно закрыта, а наказание своё в коридоре я отбывал честно.
Не хочешь отвечать? Тогда мы отчислим тебя из лагеря. И билет на обратную дорогу тебе придется покупать за свои деньги, пригрозила директриса.
Она красноречиво обвела взглядом собравшихся за столом воспитателей. Те одобрительно загудели.
В ту секунду меня пронзила мысль: на весь поселок, где я жил, было выделено всего три путевки в пионерлагерь на Украину, мама заплатила за неё шестьдесят рублей по тем деньгам это почти месячная зарплата уборщицы. И от этой мысли у меня похолодело внутри. Я представил, как явлюсь домой. Мама сначала обрадуется, потом удивится такому скорому возвращению. Узнав подробности, будет ругать меня, а под конец горько заплачет от черной сыновней неблагодарности. А я безгранично любил и уважал маму, ведь она многое пережила, прошла всю войну, имела награды.
Он даже не плачет! Что с ним разговаривать! воскликнула толстая начальница. Педагоги тоже цепко следили за выражением моего лица. Завтра же отправить его домой! отчеканила она.
Конечно, повторной угрозы я еще больше испугался, но почему не заплакал самому теперь удивительно. Помню, твердил:
Не знаю, кто сбросил на пол постель Владимира Федоровича. Не знаю
И тогда весь педсовет закричал:
Да, он не плачет!
Отчислить его!
Иди, собирай вещи!
Что мне оставалось? Я вышел из кабинета. Трудно описать то моё состояние наверное, оно сравнимо с чувствами узника, приговоренного к смертной казни.
Но всё же меня не отчислили из пионерского лагеря. Ещё бы, ведь несовершеннолетнему нужен сопровождающий! А потом ведь педагоги почти сразу узнали настоящего зачинщика. Им просто захотелось добиться от меня слез раскаянья за довольно дерзкий поступок моих товарищей. Зачем не пойму до сих пор. Но я-то не был виноват.
Та смена благополучно подошла к концу. На поезде, счастливые, мы возвращались домой.
Да, Украина поразила нас, северян, своей природой. Ещё бы!.. Вишни, груши, яблоки, грецкие орехи растут и поспевают на твоих глазах! Удивляли имена местных мальчишек на украинский манер: Сашко, Павло Но всё же мы соскучились и по дому.
В поездке Владимир Федорович с особой заботливостью относился ко мне. Помнится, у меня сильно разболелся зуб, я даже не пошел на ужин. Мучаясь, лежал на нижней полке, с головой укрывшись байковым одеялом. Сквозь одеяло я чувствовал, как воспитатель бережно гладит меня по плечу. А потом он на подносе принес мне еду из вагона-ресторана. Я знаю, ему было стыдно передо мной».
Мой знакомый вспомнил еще, как за день до отъезда из лагеря им разрешили нарвать яблок в колхозном саду. В родной посёлок он приволок их из Украины в огромной сумке. Мать не могла поверить, что сын смог довезти такую тяжесть. Вспомнил он, что в пионерлагере ему нравилась стройная светловолосая Нина Анкудинова гордая девочка из Пудожа. Она была на год старше его. Когда проводили лагерную спартакиаду, мой знакомый установил рекорд в своем отряде: прыгнул в длину 3 м 61 см. Нина в следующей попытке перепрыгнула его на 10 см. Как же он переживал по этому поводу!
Напоследок автор дневника передал мне текст песни, которую они разучивали в пионерском лагере. Вот и она.
Молдавский садоводПрипев:ПрипевПрипев.Что ж, пора открыть тайну. Тем мальчишкой был я. По окончании первого класса, октябренком я вошел в лагерную жизнь пионеров. Первый раз старшие братья Саша и Володя были со мной в одной смене. Закончил я лагерную эпопею после восьмого класса будучи уже комсомольцем. Так хотела мама она пыталась уберечь меня от влияния улицы. Я не противился её желанию.
Почему же я начал эту «лагерную» историю с упоминания Царапка?.. Наверно, тогда я понял, что чувствовал тот беззащитный одинокий паренёк вдали от дома и родных. Я тоже был далеко от семьи, и меня обидело обвинение взрослых в том, чего я не совершал. Что тут поделать? От безысходности научишься царапаться
Молоток, мандолина и карандаш
Александр Иванович Титов
Небольшого росточка с крупной лобастой головой, он принёс к нам в детский сад, точнее на занятие по музыке в нашей старшей группе, настоящую мандолину. Устроив её удобнее на коленях, стал перебирать струны пальцами. Много лет кануло с того дня, а я до сих пор помню Александра Ивановича Титова с той самой мандолиной.
Был он тверским карелом. Как его занесло в Карелию, уже не узнать. И всё же главное место работы его было не в детском саду, а в школе он вел математику, уроки пения, рисования, труды. По отзывам выпускников школы, Александр Иванович давал приличные знания и умения по всем своим предметам.
Мастерская, где он вел труды, располагалась через дорогу от школы в бревенчатом почти квадратном домике. Сквозь мутные окна мастерской мы, тогда ещё малышня, широко распахнутыми глазами рассматривали верстаки, огромные деревянные киянки, железные тиски, инструмент столярный, слесарный. Чего там только не было! Мы, детсадовцы, мечтали скорее попасть в это загадочное царство, чтобы потрогать, пощупать все своими руками, но пока нас туда не пускали.
К тому времени мои старшие братья на уроках труда сделали ручки для молотков, плечики под одежду, скалку, топорища, даже деревянный рубанок. О деревянных саблях, мечах, пистолетах, автоматах и прочем оружии говорить не приходится отец время от времени охапками выгребал из-под наших кроватей эти сыновьи поделки и выносил на помойку. А я во всем мечтал походить на Сашу и Володю, потому так влекла меня эта мастерская, в которой старшие братья бывали.
Александр Иванович дружил с моим отцом. Они часто засиживались у нас дома на кухне с ещё одним другом отца Мяккиевым Николаем Герасимовичем. Как водится, за столом возникали споры. Война оставила неизгладимый след в памяти их фронтовиков-карелов. Мне, ребенку, прятавшемуся под столом, было не понять суть споров.
Как дал бы тебе сейчас!.. орал буйный во хмелю дядя Коля.
Ты мне по уму!.. По уму докажи!.. кричал в ответ раскрасневшийся Александр Иванович.
А мой отец брал на себя роль рефери и не давал спорам разгореться.
Не стало моего отца, Мяккиева, но Александр Иванович остался преданным другом нашей семьи. Человек разносторонне одаренный, уже, будучи на пенсии, он неплохо овладел фотоаппаратом. Когда мой средний брат Володя приехал из армии домой на побывку, Александр Иванович на другой день пришел к нам и сделал на память несколько снимков нас с Володей и мамой.
Александр Иванович вскоре перебрался с Участка в Аконъярви. Его супруга, тетя Настя, к тому времени умерла. Детей у них не было, и Александр Иванович остался один в благоустроенной квартире, расположенной в кирпичном двухэтажном доме, который для ветеранов войны построил поросозерский леспромхоз.
Повзрослев, однажды я навестил его. Попросил Александра Ивановича показать его рисунки. Тогда я увлекался рисованием, а брат Володя, сам хороший рисовальщик, и советовал мне их посмотреть. У старенького учителя сохранились лишь черновые карандашные наброски природы, людей, в которых я узнавал своих земляков. Помнится, в то посещение Александр Иванович как-то странно взглянул на меня, и у него вырвалось: «Эх, а ведь был и у меня мальчиш-кибальчиш»
Я не знаю точно, что он имел в виду, но уловил, что в этот самый момент из далекого прошлого еще одна тайна всплыла и тут же канула в лету неразгаданной.
1967 г. 4Б класс, на 1 ряду в центре А.И.Ряговева
Воскресные лыжники
Анна Ивановна Рягоева
Первая моя учительница была невысокая и худощавая. Гортанный голос с характерным акцентом выдавал в ней карелку. Она учила нас писать, считать, рисовать с первого по четвертый класс. Все уроки вела сама.
Однажды на уроке рисования это было в третьем классе Анна Ивановна поставила возле доски на стул Нельку Кривицкую, первую в классе отличницу, и задала нам нарисовать её с натуры. Анна Ивановна придумала ей позу: одна рука вскинута вверх, другая протянута вперед. В то далекое время все мечтали поскорее очутиться в коммунизме, и наша Нелька должна была будто бы символизировать это стремление.
Ребята с азартом взялись за карандаши. Стоять в такой позе даже исполнительной Нельке оказалось тяжело, и скоро она опустила вниз сначала левую руку, а потом и правую. К тому моменту творческий процесс всерьез увлёк весь класс, и мы заорали на Нельку: «Подними руки!» Это звучало почти как «хендэ хох!». Анна Ивановна подключилась, тоже стала уговаривать свою отличницу вернуть прежнюю позу. В ответ Нелька опустила вниз голову с двумя аккуратными черными косичками и расплакалась. На глазах у всего класса она впервые не смогла выполнить задание учительницы. Тогда мы стали срисовывать другой предмет. Кажется, это был лоснящийся от копоти походный котелок. Утерев слезы, отличница Нелька вместе со всеми азартно орудовала простым грифельным карандашом фирмы, как сейчас помню, «Сакко и Ванцетти».
Наша Анна Ивановна любила лыжи и зимой почти каждое воскресенье устраивала для всех желающих поход выходного дня приглашала и учеников, и их родителей. Я всегда рад был составить ей компанию, как и моя мама. Истертые снегом лыжи с самодельными мягкими креплениями под валенки, бамбуковые или деревянные палки с болтающимися огромными кольцами на сыромятных ремешках вот всё, что мне нужно было для похода. А еще рюкзак для бутерброда или пирожка. Мама быстренько сшила мне маленький рюкзачок из простой материи. Он верно служил, пока не затерялся в переездах.
Во дворе школы в назначенное время собиралась группа в 1015 человек, и мы отправлялись в маленькое путешествие. Бывало, шли на лыжах на нашу поросозерскую сопку. Самый высокий и крутой спуск там назывался Могилёвка. С Могилёвки я долго не решался съезжать. В другое воскресенье катались с аконъярвской сопки, в следующее с деревенской горки. Это несказанная радость для детей показать родителям своё мастерство в катании на лыжах или просто подурачиться при них, а то и вместе с ними от души поваляться в зимнем пушистом снегу! Счастье неизмеримое!
Многое позабылось из прожитого, но походы выходного дня из далеких теперь 1960-х годов прочно осели в памяти. Эти моменты наполняли детство истинным счастьем. Мы росли счастливыми детьми.
Страшный вечер.
Тамара Ивановна Емельянова
Молодая, красивая, стройная, голову венчают светло-русые длинные, аккуратно уложенные волосы Тамара Ивановна Емельянова преподавала русский язык и литературу и была завучем в школе на Участке. Помнится, её муж, высокий лысоватый мужчина с крепкими руками, работал кузнецом в гараже лесопункта. Когда жители Участка собирались на очередной субботник, надо было расколоть и убрать дрова для школы, он приносил большую кувалду с длинной рукоятью и выбирал самые суковатые крупные чурки, которые другим не под силу было расколоть ни топором, ни колуном. При помощи кувалды и кованых металлических клиньев муж нашей Тамары Ивановны играючи разбивал их на части помельче и, громогласно похохатывая, требовал новых. От выступившего пота его лысина так же, как и её хозяин, весело блестела на солнце.