Небольшая пауза дать осмыслить, упорядочить и принять данность.
и можно дальше:
А тут уж как есть военное назначение корабля никуда не спрячешь. Разумеется, наводящие вопросы у них возникнут! Сочтут гидроавианосцем. Пусть бы. Пусть с самолёта увидят флаг ну, там помашут рукой Может, парой слов с ними в эфире перекинемся. Ответим: «Русские!» Почему бы и нет?! Мало ли чего сейчас перегоняют в СССР. Помню: эсминцы, линкор «Архангельск». Правда, это из Великобритании. Из США́[21] тральщики, фрегаты, лёгкий крейсер «Милуоки»[22]. Всех силуэтов пилоты могут и не знать. Но однозначно прилетят на базу, доложат. Там начнут разбираться, созваниваясь по инстанциям. Вплоть до того что им помешает напрямую обратиться в Москву и поинтересоваться: «Есть ли такой корабль в реестре?» И когда нынешний главком флота Кузнецов удивится и скажет: «Нет, знать таковых не знаю» (от нас откажутся, даже не подозревая, от чего) Вот тогда наш сомнительный статус даст союзничкам все основания на подозрения. И досмотр
По офицерам пробежался возмущённый ропот
А что вы думали?! фыркнул зло. Они тут, здесь по месту, в Атлантике «сорок четвёртого», как ни крути, бесспорно хозяева. Воздушный разведчик улетит, но явится какой-нибудь HMS или USS[23], коли поблизости окажется. И вероятно, что окажется. С артиллерией и инспекцией: «Кто такие? Предъявите документики, господа рейдеры под чужим флагом!»
То, что он ляпнул про «допустить чужих на борт», это так, вертелось в голове одним из умозрительных вариантов: если на них выйдет быстроходный крейсер и англосаксы посмеют «тормознуть» военный корабль под флагом СССР.
«Показать, что мы действительно русские? Ерунда всё это. Любые состряпанные документы филькина грамота. Любая надуманная легенда: корабль на перегоне или некий секретный Сталинский экспресс, не выдержит критики. Будь мы хотя бы классическим крейсером под стать эпохе, а не полкорабля, полпалубы. Мимо такого не пройти. Как скоро они, взглянув на лес антенн, сообразят, что наш Кондор выбивается из формата?»
Чем больше Скопин обдумывал вероятные и логические сценарии встречи с американцами или англичанами, тем больше склонялся к мысли, что показывать им себя никак нельзя.
«Мы для них сюрприз и приз плиз. Ценный».
По правде говоря, он готов был сбивать любые воздушные разведчики. А от встреч с надводными кораблями, пользуясь преимуществом РЛС, считал, вполне сносно можно уклоняться.
Проблема была в том, что, сбивая «союзников», они выводили ситуацию на тонкие грани.
«Потянуть за собой дурной след исчезающих самолётов, а то и случайных свидетелей полёта ЗУР тем самым ступить на скользкий путь прямого противостояния. И тогда за советского летучего голландца могут взяться всерьёз, с полным основанием записав во враги. Не дай бог, рассорив Сталина с союзниками. Чёрт!.. Проскочить бы Исландский рубеж А уж там выйдем на оперативный простор. Мимо Ян-Майена, Медвежьего[24], забирая выше к северу, к Полярному кругу, в Баренцево море в зону ответственности советского флота».
Исландский рубеж оперативный район, пролегающий от берегов Гренландии до северной части Великобритании. Включая Фарерские острова. Проход между Исландией и Фарерами шире Датского пролива[25], однако ближе к Британскому архипелагу, с заведомо более плотным присутствием патрульной авиации англичан. А радиоразведка у англичан, включая развёрнутую службу радиопеленгации, поставлена наилучшим образом.
Что безмерно радовало метеосводка, дающая неплохие шансы, с воздуха, по крайней мере визуально, их будет затруднительно увидеть. Просветы в облаках были, но небо затягивало порой так, что нижняя кромка опускалась до ста метров и всё говорило за то, что погода будет только портиться.
«Сигнальную вахту обязательно усилить! Повышенное внимание акустиками. Ход будем держать умеренным, так что возможность слушать окрестное море, на предмет посторонних винтов, у нас будет. А когда начнёт неизбежно темнеть Ночью, конечно, в условиях и без того туманной взвеси, без РЛС будет опасно. Не хотелось бы налететь на кого-то впотьмах. С другой стороны»
С другой стороны, с языка так и лез избитый ярлык: «Не так страшен чёрт, как его малюют!»
«И чего я в самом деле?! Не переоцениваю ли я возможности нынешних средств радиообнаружения? Напрасная перестраховка?! Не спорю, короткое, с отмеренной периодичностью включение (в режиме однообзор один круг на развёртке Ангары[26]) верно заявит о себе, как о каком-то мощном неизвестном источнике излучения. Пеленгация даст какое-то направление на источник. И приблизительную, но отнюдь не достоверную дистанцию. И?..»
Безбрежность океана, когда дальность радиогоризонта 36 километров, а визуально и до десяти не дотягивает, была совсем не кажущаяся.
И если действовать безупречно
* * *
Под ногами мягко «загуляла» смешанная (одновременно бортовая и килевая) качка крейсер выписывал плавную дугу, разбивая волны подставленной правой скулой.
Определились. В целом коллегиально, но больше, конечно, за мнением командира, выбрав переход через Датский пролив. Полагая, что там будет менее оживлённо в плане судоходства, а коли их разглядят (да наверняка) расставленные американцами в Исландии и Гренландии радиолокационные станции, то не станут бить тревогу крупная засветка никак не может быть немецкой субмариной.
Какая-никакая, но определённая логика в этих прикидках была.
Собственно, до того чтобы втянуться непосредственно в Датский пролив, так, чтоб по правому траверзу за горизонтом терялись исландские берега, а по левому паковые льды Гренландии, на 12 узлах шлёпать ещё часов пятнадцать.
Сами «эрэлэской» всё же разово «мазнули», готовые это делать периодически по необходимости на зелёном экране навигационного локатора оббежавший по кругу луч поискового вектора пока ничего не выявил.
Осназовцы (радиоразведчики) доложили, что чётко слышат только береговые радиостанции, но похожих на корабельные или самолётные поблизости не идентифицируют. И вообще-де в данном районе наблюдается плохая проходимость радиоволн. В связи ли с погодными условиями, либо тут так называемая «локационная яма».
«Ну и добре».
Раздав ещё какие-то дополнительные распоряжения, Скопин, прихватив навигационный журнал, направился к себе в каюту. Надо было спокойно посидеть над заполнением, расписав всю последовательность происходящего, указав теперь не только настоящее место, координаты, курс, но и дату 1944 год.
Вследствие «перехода» они не только оказались в другом часовом поясе, но и «перескочили» с раннего утра за полдень. Это тоже требовалось отобразить, скорректировав корабельный распорядок.
До слуха доносились фоновые звуки: металл задраек, голоса, хождение-топот, дурные децибелы боцмана, подвахтенные, вахтенные кто ещё не успел, переодевались, сдавая «тропичку» каптёрщикам.
Готовность по кораблю объявили по состоянию «2». Нельзя держать людей в долгом напряжении.
Он даже не подозревал, насколько скоро снова придётся пробить «боевую тревогу».
С первым встречным
она была вся такая, знаешь не просто женщина вагиня!!!
Может, богиня?
Не-е, именно вагиня! И несла она себя в в массы, так сказать, с чувством, с толком и расстановкой!
Замёрзли, старшина?
Никак нет, тот одёрнулся, смутился, понимая, что командир умудрился «подкрасться» незаметно, услышав праздный трёп на посту.
Вижу, замёрзли. Вы эти свои пижонские перчаточки смените на рукавицы. Пальцы, когда вместе друг дружку греют.
Командир
Скопин только порадовался адаптивности парней, которые вон как ни в чём не бывало: смену погоды смену места («поменяли» океан) проглотили о бабах треплются. А смену времени с 1985-го на 1944-й, конечно, ещё не осознали до конца. В радиорубке единственные ловят какие-то передачи, приоритетно на английском, и морзянку тоже что-то далёкое и как бы нереальное.
порадовался и отвлёкся немного, в мыслях:
«Безусловно, в фальшивых негодованиях либералов о правах индивидуума есть своя неоспоримая правда служивые для правителей и генералов всегда были мясом! Чего стоит одна терминология: забрить в солдаты, воинская повинность, срок службы. Что князи, что цари, что руководящая партия гнали не спрашивая. Так было испокон веков отправляли за Землёй Санникова. Оправданно? Наверное да. Потому что правда не однобока, и в тепличных условиях индивидуума выживание рода, нации, страны, не обеспечишь. Пожалуй, только вот в такие походы-эксперименты правильно было бы всё же посылать добровольцев».
Через час с небольшим по-прежнему 12-узлового хода боеготовность по кораблю снизили. Послабление по понятным причинам не коснулось сигнальной вахты, что сейчас бдела на продуваемых площадках.
В привычке выходить на мостик, чтоб перекурить, каперанг зябко поёжился. «Как говорится, насладитесь контрастом: только-только вот плавились под палящим солнцем, и корабль шёл посреди бирюзовой синевы тропических широт А теперь на тебе, пожалте в противоположность серо, уныло и определённо тянет на морозец. Зато трюмачам, надо думать, будет послабление», кинув взгляд, кстати, не вниз, где те самые трюмы, а вверх.
Крейсер выполнял предусмотренные на всякий случай (довольно растянутые и почти символичные) противолодочные зигзаги. На смене галса ветер бросал порывами, срывая горячий выдох сгораемого в топках мазута вниз на палубу. Козырёк газохода, совмещённый с грот-мачтой дымовой трубы, заметно покрылся копотью.
Чадило как-то уж чрезмерно. Не понравилось.
«Какие-то неполадки котлотурбинной установки? Если верить формулярам, основную беду трубки главных котлов и паровую арматуру, на СРЗ[27] заменили полностью и качественно, должным образом, отрепетировав всю, будь она ладна-неладна, ЭМУ[28]. И?.. И по хорошему счёту, и по идее, и правильно отрегулированными горелками мазутный котёл для питания паровых турбин вообще должен дымить минимально. А?..»
Попавшийся в проходном коридоре начальник службы БЧ-5[29] (его каюта, причём с выносным пультом всех главных манометров и датчиков, находилась напротив командирской) успокоил:
Это ж обычное дело при переходе с одного эшелона на другой наружная чистка трубной системы главных котлов. Прожигом «отдыхавшего» эшелона МО[30] выгоняет остаточный нагар.
Добавив с философской флегматичностью:
Ремонт на корабле, особенно в моём хозяйстве, вечен
Знаю, знаю, потрафил Геннадьич, повторяя уже не раз слышанное, «его нельзя прекратить, можно только на какое-то время приостановить».
Расставляя приоритеты напрямую по боевым частям корабля в новых сложившихся обстоятельствах, он, конечно, уделил необходимое внимание и БЧ-5.
Зная, как много зависит от этого уравновешенного инженера[31], капитана второго ранга, в ведении которого три дивизиона, делящихся на пять групп, и действительно прихотливое хозяйство, и действительно забот по горло его Скопин честно пред-упредил:
Не мне вам указывать по вашей части, понятно, что холодные забортные во́ды, несомненно, снимут лишнюю нагрузку с ГЭУ[32], но расслабляться не сто́ит. Может сложиться так, что придётся бежать на полном газу. И не один час.
Кавторанг всё понял правильно и не оставлял возможности проведения предупредительных профилактических работ.
Далее Скопин заглянул к себе. На минуту поворошив бумаги в сейфе вдруг командование припасло на такой вот исход какие-то директивы (скорей для самоуспокоения, все документы он знал наперечёт). Просмотрел и книжные полки (на тот же предмет может, что полезное?) там стандартно: устав, международные своды, служебная и корабельная техническая документация.
Посетовал: «Вот бы где не помешала цифровая интернет-библиотека. Хотя в таком раскладе и Гугл в угол поставит».
Затем мимоходом дал текущие бытовые распоряжения копошащемуся в баталерке вестовому, и ноги снова вынесли в ходовую рубку.
Там всё спокойно, в рабочем режиме.
Под отчётно-докладной бубнёж старшего лейтенанта на вахте беглый взгляд на выносные индикаторы, готовый зацепиться лишь за нештатные показатели не доверять спокойствию несущих вахту оснований не было.
Придрался:
Что с дворником?
Снаружи на иллюминаторное остекление рубки кропило водяной забортной пылью. Одна из щёточек двигалась с натугой, запаздывая.
Загустела смазка, в виноватых и скорей предположительных тонах промямлил старлей.
Разберитесь.
На столе: карты с навигационной прокладкой, курсограммы, планшеты с данными БИП основное от акустиков и поста РЛС. Пролистал, просмотрел, прикинул время очередного включения обзорного радара через десять минут.
«Разворошить окружающее палкой РЛС-излучений?» ему всё никак не давало покоя лишний раз «светить» своими «киловатто-герцами».
Насколько он знал, помнил пеленгаторы имелись не только у англичан и американцев. На германских подлодках тоже стояли пассивные устройства, имевшие неплохую эффективность против английских трехсантиметровых станций да-да, память, выковыряв из глубин, неожиданно подкинула детали именно об этих британских диапазонах.
«Километров за пятьдесят, около того, Телефункены немчуры наверняка секут. Что же тогда говорить о больших чувствительных корабельных или базово-стационарных антеннах англосаксов».
Говорить о принципиальной классификации ныне существующих РЛС, работающих в активном режиме, тоже не приходилось. Наличествующая на крейсере картотека корабельных радиостанций потенциальных оппонентов такую древность не охватывала.
«Ну, там рабочие частоты наверняка варьировались от дециметровых и выше. До полутора метров. В любом случае»
В любом случае капитан-лейтенант, старший в дивизионе радиотехнической разведки и РЭБ[33], получил специальный приказ, быть готовым по приказу ГКП[34] немедленно в широкодиапазонном спектре подавить любые посторонние РЛС и радиопередачи.
«Разумеется, на той стороне подобное глушение будет воспринято со всей подозрительностью и однозначно как недружественный акт. Но тут остаётся смотреть по обстоятельствам и обстановке с одиночками патрульными корветами или против примитивного самолётного радара можно и по-играть».
Мысли оборвали
Товарищ командир! Антенный пост «Ангара!» Докладывают
Намеченный в периодичности «мазок» локатора вдруг выявил слабую метку. Старшине-оператору даже показалось, что показалось. Второй «круг» ему был запрещён.
Выслушав доклад дежурного офицера, Скопин засомневался. Запросил акустиков.
Те ничего кроме фоновых звуков океана не слышали. Как и на посыл акустического импульса, ответно-отражённого эхосигнала не поступило. Что неудивительно: гидрология в диапазоне, близком к поверхности моря, в условиях волнения, однозначно была неудовлетворительная, а предполагаемая цель скорей всего что-то малоразмерное, возможно с малой осадкой.
На мостике посовещались: радар дал пеленг и ориентировочное расстояние в оценке общей диспозиции выходило, что, выдерживая прежний курс, неизвестный объект «проплывёт» мимо по траверзу.
По мне, так пусть плывёт. Однако подождём немного и поглядим с другого угла.
Вытерпев ожидание чуть менее получаса и пять миль, снова включили обзорный радар. Результат удивил метка проявилась на прежнем месте.
«Всё правильно, реабилитировались акустики, оно не двигается. Работу винтов с такой дистанции мы услышали бы».
Сразу посыпались предположения: