Странно, ещё вчера в холодильнике было «шаром покати». Откуда её гость разжился продуктами для кулинарии? В магазин что ли успел сбегать? Ничего себе, она поспала, даже не слышала шагов и хлопанье двери.
Лада залезла в огромный шкаф, который они между собой называли амбаром, потому что там хранилось то, что не использовалось, но выкинуть было жалко. Достала оттуда джинсы, футболку и толстовку Бориса и протянула мужчине: «Возьмите, это лучше, чем то, что на Вас сейчас». Тот взял без разговоров и ушёл в ванную переодеваться. Лада медленно накрывала на стол, задумчиво расставляя чайные чашки, стопку блинов водрузила в центре, налила сгущёнку и клубничное варенье в любимые бабушкины пиалы, тарелочку со сметаной между ними. Любуясь прекрасным утренним натюрмортом, подняла глаза, в дверях стоял незнакомец. Он уже переоделся и выглядел совсем по-другому, моложе что ли. Где-то ближе к пятидесяти, отметила про себя Лада. Мужчина был чуть выше и худощавее бывшего мужа, поэтому джинсы оказались коротковаты и чуть мешковаты, но всё же лучше, чем прежнее одеяние.
Отлично, улыбнулась Лада, давайте завтракать.
В этот момент кто-то позвонил в дверь. Странно, так рано никто не приходил. Удивление было не меньшим, когда она открыла дверь: за порогом стоял Толик.
Привет, смущённо улыбнулся он, решил проверить, как ты после вчерашней поездки.
Незнакомец выглянул из кухни и, добродушно улыбаясь, двинулся в их сторону.
Доброе утро! А оно действительно доброе, раз ещё один мой спаситель здесь, мужчина с благодарностью пожал протянутую Толей руку.
Ребята, давайте чай пить, спохватилась Лада. Толик, заходи, мой гость столько блинов напек нам одним не съесть. Кстати, как Вас зовут? обернулась она к незнакомцу.
Не помню, радостно засмеялся тот.
Совсем? Вообще ничего? удивился Толик.
Они уже уселись за стол, и Толя по-хозяйски разливал чай. Как-то само собой получилось, что он взял в руки табурет, мимоходом подкрутил ножку, постоянно раскручивающуюся, усадил гостя и Ладу, налил чай, долил воду и снова поставил чайник на огонь, потому что одной кружкой разговор явно не ограничится.
Совсем не помню. Кажется, было что-то жужжащее в имени. Зачем в город приехал не знаю, но понимаю, что не отсюда я, улыбка гостя потухла, отчего лицо сразу осунулось, постарело, стало казаться, что ему не меньше ста лет.
Мы сегодня с Вами к бабе Нюре сходим. Она как раз на дежурстве, успокаивающе похлопала его по руке Лада. Надо Вас осмотреть, вдруг сотрясение.
В больницу? незнакомец даже посерел от страха. Нельзя мне к врачам. Совсем нельзя.
Не бойтесь, баба Нюра наш человек. Посмотрит, но не выдаст, Толик подмигнул гостю, и тот успокоился, снова посветлел и помолодел.
Удивительные метаморфозы в его облике не остались незамеченными, Толя и Лада удивленно переглянулись.
Нам надо Вас как-то звать, задумчиво произнесла она, может Женя?
Пусть Женя, закивал мужчина.
Завтрак прошёл весело. Толя вспоминал их школьные годы, оказывается, там было много забавных случаев. После смерти родных школьные воспоминания отодвинулись так далеко, что казалось: всё это было не с ней. Слушая Толика, Лада оттаивала, смеялась от души. Женя хлопал себя по коленям и немного притопывал, когда заливался удивительно задорным детским хохотом.
Потом Толя засобирался на смену, сказав, что сейчас только принесет Жене другие брюки. Они с мамой жили в соседнем доме. Женщина часто болела, возможно, поэтому одноклассник до сих пор ходил бобылём. Распрощавшись с ним, Лада прибрала кухню, переоделась в любимые джинсы, забрала волосы в хвост и крикнула Жене, что они идут к бабе Нюре.
Часть 3
Стационар городской больницы располагался в соседнем квартале. Постройки постсоветских времен утопали в зелени парка, окружавшего всю территорию. Раньше считалось, что больным полезно выходить гулять по дорожкам и дышать свежим воздухом. Это сейчас больницы строят в центре, среди асфальта и бетона, в окружении автостоянок. Даже окна не открыть: пахнет бензином, гарью и фастфудом.
Лада любила приезжать сюда, когда мама работала здесь терапевтом. Её все знали с малых лет, поэтому некоторые приветливо кивали. Громовой голос бабы Нюры они услышали издалека. Она снова распинала какую-то нерадивую молодую уборщицу за «кривые руки» и «пофигизм». Увидев Ладу, баба Нюра всплеснула руками и, как ледокол, рассекая воздух, ринулась навстречу, раскрыв руки для объятий. Сграбастав свою «маленькую оладушку», как она её звала, косо посмотрела на Женю.
Что-то староват хахаль-то у тебя.
Баб Нюра, смущённо пробормотала Лада. Её всегда вгоняли в краску Нюрины словесные обороты. Ушибленный он. Вчера братва Кешина, похоже, отметелила так, что имя не помнит.
А ты, конечно, пожалела, как всегда, нахмурилась медсестра. Ну иди сюда, болезный, посмотрю на тебя, коли Оладушка просит.
Женя всё это время стоял в стороне, любопытно крутил головой, счастливо улыбался, приветливо махая рукой пожилой парочке и молодому парню без ног, лихо раскатывающему на инвалидной коляске по дорожкам.
Добрый день. Приятная погода сегодня, не правда ли?
Баба Нюра, которую никто не мог сбить с толку, опешила.
И, вообще, день обещает быть замечательным, особенно для Вас, Женя многозначительно посмотрел на пожилую медсестру.
О чем он, баба Нюра?
Да вот, не возьму в толк, что бормочет, вдруг смутилась она. Затем решительно взяла Женю за руку и потащила к себе в сестринскую.
В стационаре баба Нюра работала с шестнадцати лет. Образования у неё не было, однако даже уважаемые доктора прислушивались к её словам. Говорят, Нюрина бабка, жившая в ближайшей деревне, слыла потомственной знахаркой. Лечила скотину и людей, собирала травы, ставила настойки и знала разные заговоры. Похоже, Нюре передалось то чутьё. Видела она болячки, а мелкие даже могла исцелить. Дослужилась здесь до старшей медсестры, поэтому имела отдельный кабинет, вернее сказать, комнату. Здесь же и жила.
Затащив Женю к себе, баба Нюра принялась ощупывать его с макушки. Крючковатые крепкие пальцы бежали по телу, не пропуская ни единого сантиметра. Дойдя до пяток, снова вернулась к голове. Было видно, что-то её беспокоит, но непонятно что. Мужчина с интересом наблюдал за манипуляциями, как ребёнок замирал, когда коварные пальцы подбирались к подмышкам, и начинал хихикать от щекотки, пока Нюра грозно не шикала на него.
Сотрясение небольшое есть, но оно проблем не доставит. Траву дам, в чай клади, от головокружений, короткими фразами выдала она заключение. В остальном, всё на месте, но что-то не поддается мне твой организм, Евгений. Какой-то блок стоит, как защита что ли. Ты из каких мест родом?
Не помню, нахмурился Женя, и разом словно постарел.
Вот дела, удивленно пробормотала медсестра, увидев такую резкую перемену.
Ты тоже заметила? Мы с Толей сегодня тоже опешили от такого, заговорщически прошептала Лада.
С каким таким Толей? баба Нюра быстро переключилась на более понятную тему. Толька водила что ли? увидев смущение своей Оладушки, медсестра громко захохотала. Неужели разглядела наконец, дурёха?
Что разглядела? Он мне с Женей помог просто, начала оправдываться Лада. Вот, вечно баба Нюра её кому-то сватала. Толик хороший парень, помог по-соседски.
Ой, дурёха, вздохнула пожилая женщина. Почему за бестолкового замуж, не спрашивая, выскочила, а хорошего в упор не видишь?
Зная, что разговор на подобные темы может продолжаться долго, Лада схитрила.
А про что Женя упоминал, когда говорил о замечательном дне?
Баба Нюра вдруг неожиданно покраснела, затеребила край медицинского халата.
Сын у меня сегодня приезжает. Уж лет двадцать как обиду держал, что отца прогнала, а тут вдруг написал, что приедет. Переживаю, как бы с моим языком чего опять не ляпнуть.
Лада не знала, что ответить. Она вообще не знала, что у их Нюры есть сын.
Всё будет хорошо, не переживай, вдруг раздался Женин голос. Ты добрая, хоть и громкая, шумишь по делу. Сын простил давно, только не знал, как подступиться, гордый, в тебя весь. Лицо гостя снова светилось детской непосредственностью.
Попрощавшись и пожелав бабе Нюре удачи, Лада с Женей немного прогулялись по больничным аллеям. Так много воспоминаний было связано с этим местом.
Уже выходя из парка, Евгений вдруг метнулся куда-то в кусты и вывел мальчишку лет семи. Тот ревел, размазывая слёзы на грязном от земли лице. Из путанного рассказа выяснилось, что он пришёл с братом к отцу, который лежал в стационаре. Брат ушёл, чтобы вывести больного на прогулку, а младшему велел сидеть и ждать. Но мальчишка увидел забавного лохматого щенка и побежал за ним по парку, в результате потерялся. Женя погладил плачущего ребёнка по голове, щелкнул пальцами, и в его руке появился леденец. Удивившись, сорванец перестал лить слёзы и доверчиво потянулся за конфетой. Взяв недотёпу за мокрую ладошку, Лада повела его по центральной дорожке, наказав внимательно рассматривать гуляющих. Примерно через пять минут на них выскочил подросток лет шестнадцати, ошарашенно оглядывающийся по сторонам. «Стёпа, я здесь!» завопил пацан и кинулся ему навстречу.
Люблю, когда всё хорошо заканчивается, улыбнулся Женя.
Братья благодарно помахали им и отправились в другую сторону.
Часть 4
Как-то само собой получилось, что они решили прогуляться по городу. Погода стояла отличная, на дворе был выходной, особых срочных дел не планировалось. После дождя повылазила новая зелень, мелкие цветочки мелькали в траве то тут, то там. Трудолюбивые пчёлы жужжали над ними, а бестолковые мухи просто делали вид, что летят по своим, очень важным, делам.
Женя шагал рядом, неторопливо перебирая ногами, иногда останавливаясь и осматривая то, что заинтересовало, а любопытным было всё: старая береза с огромным дуплом, муравейник, словно прилепленный к пню, электронный самокат, домофон, рекламный щит, на котором текст бежал по экрану. Было смешно наблюдать, как Женя шёл за движущимися буквами и заглядывал за щит, пытаясь понять, куда они пропадают. Лада чувствовала себя лёгкой и счастливой, как в детстве, когда гуляла с отцом и братом по городу с холодным сладким мороженым в руке. Увидев торговую точку с изображением эскимо, она купила себе и гостю по вафельному рожку. Так они и шли, счастливые, свободные, слизывая сладкие капельки подтаявшего мороженого с хрустящих стаканчиков.
Незаметно для себя дошли до набережной. Шагнув на гравий, Женя стал прислушиваться к каждому шагу, иногда останавливаясь и катая каменные шарики ногой. Потом внезапно напрягся, словно гончая, почуявшая добычу, и вприпрыжку помчался в сторону реки. Лада бежала следом, боясь его потерять. Выскочив из тени аллеи на солнечный свет, она зажмурилась с непривычки.
Речной трамвайчик, как всегда, притулился бортом к понтонам. На берегу стоял вчерашний мальчишка-матрос в окружении Кешиной братвы. Сам Иннокентий вальяжно сидел на детской качели. Парень был очень красив, Лада даже залюбовалась им. Яркий шатен, тщательно расчесанные волосы лежали волной, правильные черты лица, в меру накаченное тело, стильная дорогая одежда. Всё в нём было прекрасно, кроме характера.
Женя уже стоял рядом с нахмурившимся матросом, лицом к быковатым парням, угрожающе наступавшим на них. Кеша зло ухмылялся, раскачивая ногой в такт одному ему слышимой музыке.
Привет, Кеша, Лада уверенно и невозмутимо подошла к детской площадке и улыбнулась главарю, как обычно, тепло, без тени иронии или упрёка.
О, добрый день, тётя Лада, ухмылка вмиг слетела с надменного лица Иннокентия, и оно стало обычным, даже немного растерянным, как у ребёнка, которого внезапно застали врасплох в момент шалости.
Что тут происходит? Надеюсь, у моих друзей нет проблем? она кивнула в сторону Жени и студента.
Это Ваши друзья? Простите, не знал. Нет, у нас нет проблем, было лишь несколько предложений, вот, к нему, Кеша махнул рукой на матроса, но думаю, что мы их уже обсудили.
Банда, ухмыляясь, отступила и направилась вглубь аллеи, повинуясь знаку своего главаря.
Как дела, Кеша? Давно не заходил, Лада по привычке взлохматила каштановые волосы повзрослевшего мальчишки, ненароком заметив, как он замер от этого жеста.
Всё как обычно, тётя Лада. Отец занят бизнесом, а мать, тут Иннокентий недобро оскалился, мамочка у нас в Швейцарии, лечит расшатанные нервы. Интересно только, где успела расшатать
Учишься?
Да, отец отправил в супер-пупер ВУЗ в Москве, но мне совсем не нравится. Не мой профиль.
Я помню, ты говорил, что хотел работать машинистом и водить поезда в разные уголки страны. А потом, вдруг, задумал стать лётчиком и летать в дальние страны, где жителям нужна помощь, потому что они очень бедные.
Ага, развеселился парень, ещё вспомните, как я мечтал выучиться на водителя мусоровоза, потому что он водит огромную красивую машину. Мать тогда имитировала глубокий шок. Ребёнок-мусорщик кошмар! при упоминании матери Кеша вновь посерел лицом. Пойду я, тёть Лада, приятно было увидеться.
Кеш, Лада взяла его ладони в свои и подула на них тихонько, как делала маленькому мальчику, имевшему лишь одно желание: быть любимым родителями, заходи к нам, я настряпаю твоих любимых оладушек.
Парень печально смотрел на нее, не вырывая рук.
Я приду, тётя Лада.
Обещаешь?
Да, он развернулся и медленно пошёл за своей удаляющейся шайкой.
Господи, как сейчас хотелось догнать его, обнять, прижать к себе и пообещать, что всё будет хорошо.
Что с ним не так? тёплая Женина ладонь легла на плечо.
Он хороший, но заброшенный. Когда-то очень хотел помогать людям, особенно тем, кто потерялся, болен или голоден. Часто с моими мальчишками волонтёрили в стационаре у бабы Нюры. Знаешь, любому ребёнку необходимы родительская любовь и одобрение. Но его матери нужны только деньги отца, а сын всегда был способом их достижения. В школе я пыталась поговорить с Алексеем, отцом Кеши, но ему всё время некогда, дел много, бизнес большой.
Лада смотрела вслед уходящему парню, красивому, богатому, но такому несчастному и одинокому.
Раньше он часто к нам забегал, а потом визиты стали реже.
Ему стыдно, пробормотал задумчиво Женя. Стыдно это хорошо, значит, не всё ещё потеряно.
Может быть, но нет того спасательного круга, что вытянул бы его из этой пучины безысходности, в которую он себя втянул, Лада ещё раз окинула взглядом уже опустевшую дорожку и развернулась к баркасу, где до сих пор маячил юный матрос. Студент явно их ждал, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу. Улыбнувшись, она направилась к парню.
Привет, капитан. Что стряслось-то у вас? Что с Кешей не поделили?
Меня не поделили, послышалось с палубы баркаса. По трапу спускалась грациозная девушка. Её красота, казалось, осветила и без того яркую поляну. Матрос подал ей руку, в его взгляде было столько нежности и обожания, что Лада даже фыркнула, но, посмотрев на Женю, челюсть которого тоже стремительно скатилась вниз, многозначительно покачала головой.
Спасибо, Коля, как ни в чём не бывало прощебетала принцесса.
Да, именно так её называли все в городе. Ника была дочерью мэра. Лада видела иногда заметки в местной прессе, на европейский манер извещающих о светской жизни «королевской» семьи. С пелёнок каждый день этой девочки освещался в местных СМИ. Рассматривая Нику, Лада пыталась понять, что та из себя представляет. Необыкновенно красивая блондинка, невысокая, худенькая, с короткой стрижкой, «рваные» пряди спадают на лицо, ещё не растерявшее детскую пухловатость. Взгляд же, на удивление, серьёзен. При такой кукольной внешности Лада ожидала увидеть в глазах нечто другое, но в них светилась целая вселенная, как будто перед вами не маленькая принцесса, а мудрая женщина, прожившая на белом свете не одну сотню лет.