Мать Славика, тётя Аня, была одесситкой, здесь же, в посёлке жили ее две сестры т. Паша Кислая и т. Катя Николяк.
Отец Славика, дядя Володя, был добрейшим человеком. Я никогда не видел его сердитым и в отношениях со Славиком он никогда не делал ему нотаций и поучений, а как-то иными словами наставлял на правильный путь. Хотя дядя Володя был с Западной Украины, по-русски он говорил чисто, и в его речи никогда не мелькало украинских слов. В их маленьком домике был какой-то особый уют. Полы и стены всегда чисто выбелены и выкрашены, кровати очень аккуратно заправлены. Ничего лишнего во всем чувствовался какой-то аскетизм. Работал дядя Володя взрывником на шахте. «Как доверили ему, ранее судимому, взрывные работы?» думал я уже позже, встав взрослее
Я с детства интересовался стариной: коллекционировал монеты и бумажные купюры, и царские денежные знаки вызывали у меня особый интерес.
Однажды, находясь в гостях у Славика, в отсутствии его родителей, он сказал мне: «Хочешь, я тебе что-то покажу?»
Мне стало интересно. Он завел меня в крайнюю маленькую комнатку, подошёл к тумбочке и вытащил оттуда небольшую книжицу в кожаном, уже истлевшем переплете.
Я открыл книжицу листы были старыми, пожелтевшими. Красноватая витиеватая рамочка на каждом листе уже поблекла, страницы еле держались на нитках. Тексты на старославянском языке были непонятны. И это придавало книжке таинственность и ценность. Я перелистывал и перелистывал страницы, пытаясь разгадать смысл написанного. «Библия!» сидело у меня в голове единственное название, которое я мог дать этому церковному предмету, который видел впервые.
Променяй её мне! Я же собираю старинные деньги! стал просить я Славика.