С первого взгляда складывалось впечатление, что поседевший раньше времени паренек стал для Палача забавной Игрушкой «1». Каждый кусочек тела являли из себя одну сплошную гематому. Всюду зияли кровоточащие раны и еще не зарубцевавшиеся бесчисленные шрамы. Волосы на голове вымазаны в дерьме, и выдраны клочьями. На шее виднелись следы удушья. Руки от плеч до запястья в следах ожогов. Пальцы вывихнуты в разные стороны. Грудь и спина истерзана ударами кнута. Сухие словно щепка обнаженные по пояс ноги покрыты многочисленными следами побоев тупыми предметами. Пальцы стоп механически удлинены. Ногти частично выдраны с корнем. Пятки и локти покрыты обуглившейся плотью.
Окажись здесь зеркало, несчастный, будь он в силах увидев своё отражение, помер от страха и ужаса. Но даже на столь «счастливый» исход мучений он не мог надеяться.
А-а-а, вот и наш Чемпион подал признаки жизни, злобно зашипел Злодей, потирая от нетерпения ладони.
«Не знаю, чем ты приглянулся Новой Госпоже Замка, но мне строго настрого запретили наносить тебе смертельные увечья.
Посему, с первых дней наших совместных «бесед по душам» пришлось отказаться от игл, крючьев, ножниц, щипцов, зубодробилок и прочих прелестей моей Работы. Зато во всем остальном я стал «вольной пташкой».
Завел диалог Бездушный Садист, снимая парня с цепей.
Вот так, ложись, отдохни. Ты заслужил «почести», не скрывая злобной ухмылки, шипел Палач, укладывая Узника на деревянный пыточный стол. Ручки и ножки сюда. Ай, да молодец.
Словно послушную тряпичную куклу, мужчина принялся закреплять парня ремнями к столу, чтоб не дергался лишний раз. Ему так не терпелось приступить к так долгожданной «забаве», что он не церемонился и рвал руки и ноги из суставов, когда путы не доставали.
«В отличие от твоего товарища по несчастью, на протяжении этих долгих пяти дней, что мы имеем счастье здесь пребывать ты ни разу не бросил в мою сторону Проклятий. Лишь глухо стонал, шипел, захлебывался кровью и соплями.
Слезы боли, что проступали сами собой, старался скрыть.
Мне даже стало как-то скучновато мучить тебя.
Ведь, чтобы не делал, я не мог понять больно ли тебе или ты «претворяешься». Казалось, тебе всё нипочем. Наверное, жизнь в Городе Отверженных наложило свой отпечаток.
Поэтому я ночами не спал, придумывая такую «потеху», которая придется тебе по нутру».
Хе-хе-хе, по нутру, глухо засмеялся мерзавец, когда все приготовления подошли к концу.
«Жизнь в замке, посреди уродов и прочих отбросов Общества кое-чему меня научила.
Даже на заплесневелый кусок хлеба найдется свой «голодный рот».
Надо лишь знать укромные уголки, и на «приманку» сбежится вся здешняя живность».
С этими словами Палач поднял с пола деревянный ящик.
Ох, где мои манеры?! Нехорошо, если ты не сможешь лицезреть моих маленьких друзей.
Истекая слюной от страстного желания поскорее приступить к воплощению своих Больных Фантазий, Капитану пришлось обождать. Необходимо было закрепить голову «Игрушки» веревками так, чтобы она могла всё видеть.
Затем, Палач сорвал с несчастного остатки обносок, заменяющих ему штаны. После покрутил рычаги стола, так чтобы голова парня оказалась ниже уровня ног.
Теряя остатки терпений, Садист кинулся к самой важной части пыток металлической воронке с широким горлышком.
Обычно её применяют, засовывая в рот. А после заливают горячим свинцом. Пытка, скажу тебе, не тая одна из моих любимых.
Мужчина оказался настолько «радушным», что принялся пояснять каждое своё движение.
«Но помня наказ, пришлось найти ей иное применение.
Так что, я вставлю носик тебе в анальное отверстие.
Вот так! Да не тужься всё равно не вытащить.
Отлично, ты даже стал понемногу приходить в себя.
Тем лучше не сможешь пропустить начало».
Почувствовав сильный толчок ржавого металла у себя в кишках, несчастный очнулся. Совершенно теряясь в догадках какую очередную Муку приготовил для него «Заботливый» Палач, парень впился в него широко распахнутыми глазами.
А теперь приступим к распаковке «подарочков», одним резким ударом кулака, Капитан проломил крышку ящика.
Запустив в неё руку, он принялся доставать оттуда различных ползучих членистоногих.
«Для таких целей Столичные «Мастера» используют красных муравьев. Говорят их яд, в больших количествах, способен прожечь в человеке дыру насквозь.
Но в наших гиблых краях подобной «дичи» отродясь не было.
Вот и приходится «импровизировать».
От осознания того, что собирался сделать этот Безумец, у паренька дыхание перехватило, а сердце и вовсе сжалось в разы. Не моргая, он судорожно мотал головой. Руки и ноги были закреплены путами и не слушались. Всё, что ему оставалось, это смотреть, как Садист, одного за другим, достает из ящика насекомых и кидает в воронку.
«Кто у нас тут?!
Ах, мои милые двухвостки
А это?!
Многоножки
А эти прыткие создания?!
Мои любимые тараканчики
И конечно, какая потеха без пауков
Само собой не забываем про клопов и короедов».
Насекомые под тяжестью друг друга стали ползти дальше по «проходу». При этом они принялись прогрызать себе «дорогу» вглубь прямой кишки. С каждым новым «гостем», живот разбухал. Внутреннее кровотечение дало о себе знать.
Алая кровь хоть немного «разбавило» яд «грызунов». Но лишь ненадолго. Не прошло и минуты, как вкусив новые «угощения», мучители продолжили своё дело.
Силясь вымолвить хоть слово, Узник кусал себе губы, скрежетал зубами. Из глаз, носа, рта потекли вперемешку сопли и кровь. Он рвался и метался из стороны в сторону. Ремни стали резать ему запястья. Но даже эта боль не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось внутри.
Когда воронка переполнилась, Бездушный Ублюдок поднес к краю небольшой фитиль. Огонь мог спалить насекомых за считанные мгновения. Поэтому он лишь немного «подогрел почву». Почувствовав «панический страх», «труженики тыла» ускорились.
А-а-а-а-а-а-а-а! завопил Мученик, когда страдания стали настолько невыносимыми, что затмили все остальные чувства.
Отныне парень не мог более думать ни о чем, как о боли, рвущей и грызущей на части плоть. Она была настолько нестерпимой, что ни одно живое существо не способно было перетерпеть её. Даже почти лишенный сил, с затуманенным рассудком, Узник не мог потерять сознание. Каждая секунда подобной Жизни причиняла ему столько боли, что хотелось наложить на себя руки и как можно скорее.
Вскоре ему в голову ударяет «здравая мысль», как завершить свои страдания. Задрав голову повыше, он принялся захлебываться в крови. Желая как можно скорее «утонуть», он более не откашливался и позволил жидкости войти в легкие.
А-ну, смей! кинулся к нему Садист и пальцами достал язык, что готовился наглухо закупорить от воздуха горло. Умирать не разрешено!
За пару мгновений искусный «лекарь» привел «Игрушку» в чувства. Для предотвращения рецидива ему пришлось вернуть стол в горизонтальное положение. К тому времени остатки насекомых покинули пределы воронки.
Не бойся это тебя не убьет, прорычал Палач, запихивая в кровоточащую щель кляп, чтобы «гости» не уползли раньше времени. Вот попей тухлой водицы. Это вызовет расстройство пищеварения, и желчь из желудка за пару часов достигнет прямой кишки. После ты снова будешь «жив и здоров».
Подобная «забота» могла показаться странной, особенно после всех стараний Тирана замучить Узника. Но ему в голову ударили напутственные слова.
«Пленники обязательно должны быть живыми, когда в Замок вернется Хозяйка».
Боясь за свою шкуру, Капитан был вынужден пойти на попятную. Хотя у него оставалось еще несколько часов для созерцания своего «творения».
Окончательно лишившись сил, несчастный потерял сознание. Находясь на грани между жизнью и смертью, он по-прежнему ощущал «стальные челюсти» насекомых. Лишившись «пути для отступления», им ничего не оставалось, как следовать «инстинкту».
То и дело Пленник вздрагивал в страшных конвульсиях, когда тот или иной «гость» прогрызал себе путь «к свободе». Вскоре даже стали видны следы их «работы». Пупок стал набухать, а следом из мочевого канала фонтаном хлынула кровь.
Когда зрелище, на которое Безумец наблюдал, не скрывая непомерного восхищения, набирало обороты, позади него очнулся первый Пленник.
Что перехватило дух у бойкого парня от одного только вида чудовищной картины, представшей ему взору.
Обведя затуманенным взором округу, он не мог не приметить воронку и расползающихся от тусклого света факела нескольких насекомых.
Что ты сделал с моим другом?!
Разве ты сам не видишь?! обернулся на него Капитан, в глаза которого читалось столько жестокости и ликования, что хватило, чтобы поглотить весь Мир.
Бездушный Ублюдо-о-ок?! зарычал Узник, обреченно гремя цепями. Помяни мои слова однажды я подвергну и тебя подобным пыткам!
Не кидайся столь громкими словами, если не желаешь, чтобы я повторил тоже самое с тобой.
Сажен?! Слышишь меня, друг?! Прошу тебя, держись?! Не умирай! Мы еще обязательно выберемся отсюда! надрывно хрипел парень, раз за разом делая попытки сорваться с цепей.
Все его потуги оказались тщетными. Единственное, что у него получилось это вывихнуть себе обе руки. Обреченно повиснув, он не мог более сдержать горьких слез. Попав сюда, Узник поклялся, что ни за что не подарит Палачу счастья лицезреть его горе. Тем более проливать слезы, казалось ему слабостью перед Врагом. Но здесь и сейчас дела обстояли совершенно иначе.
Пусти его! Оставь в покое! Лучше пытай меня до смерти! Можешь отрезать мне язык, выколоть глаза, вырвать сердце из груди, но умоляю тебя пощади Сажена, из последних сил взмолился страдалец.
«Пощады просят лишь Обреченные на гибель».
Крайне сухо и без всякой жалости отчеканил бравый Капитан, даже не думая прекращать терзания своих «игрушек».
Наоборот, почувствовав запах крови и свою «Безграничную Власть», Палач поудобнее устроился на единственном здесь стуле, дабы не пропустить ни единой детали происходящего.
Глава 5 «Правдивая Ложь ради Великой Цели»
Не-е-е-т! словно наяву, ощутив некую щемящую боль в груди, глухо закричала девочка.
Резко пробудившись от тревожного сна, в который так беспечно провалилась, малышка тяжело задышала. Не понимая было ли то, что она увидела реальностью или всего лишь сновидением, бедняжка стала озираться по сторонам.
Посреди лесной чащи был наспех разбит Лагерь Путников. Еще не угас единственный источник тепла и света полевой костер. Рядышком, на утоптанной траве, тихо дремала еще совсем маленькая девочка лет пяти от роду.
Она обладала мягким светло-каштановым цветом волос и аккуратным носиком пуговкой. Пережив столько бед и несчастий, её лик излучал лучезарную улыбку, источающую свет и доброту.
Мня-мня, кушать охота, промямлила девочка, ощутив нежное поглаживание по головке старшей подруги.
Успокоив таким образом голодное дитя, окончательно проснувшаяся Мира, вдруг вспомнила где они и какие страдания им пришлось пережить на Пути к Свободе.
Являясь дочерью графа она с самого детства была окружена роскошью. Слуги и няньки потыкали каждой прихоти и желанию ребенка. Казалось, её жизнь всегда будет такой.
Но однажды всё изменилось.
Девочку выкрали из родного Дома. Долгое время держали в заточении. А затем и вовсе увезли в Город Отверженных. Где бедняжку бросили в реку, связанной в мешке.
Именно в тот роковой день, на помощь ей кинулся другой отчаявшийся человек. Им был Сажен паренек, доведенный до крайней степени Самобичевания. В ту минуту, он собирался покончить с собой. Но в последнее мгновение одумался и кинулся спасать Дитя.
С тех пор жизнь Миры изменилась до неузнаваемости.
Из-за невысокого роста её частенько принимали на ребенка, и за глаза называли Малышкой. Нежно-лазурные глазки, прекрасные, словно шелк, слегка волнистые золотистые, с неким солнечно-медным отливом, длинные волосы, что спадали до уровня лопаток, делали её похожей на настоящую Принцессу. А маленькие, хрупкие, не ведающие всякого физического труда изнеженные на вид ручонки и чуть вздёрнутый носик отлично дополняли сей образ.
Сажен?! тихо прошептала девочка и тяжко вздохнула.
Опустив взгляд в землю, она только сейчас приметила на себе кровь. Её было совсем немного. В основном запачканными оказались штанишки простого уличного сорванца, под личиной которого ей, как и прочим подругам, пришлось скрывать своё истинное «я».
Крестьянские одежи состояли из простых штанишек, рубахи с длинными рукавами, тканных сапог и дорожных плащей с капюшонами, способными отлично скрыть истинные лица беглянок.
Неужели я была столь неосторожна и поранила руку?! тихо прошептала малышка и принялась осматривать ладони. Хм-м Ни следа. Тогда откуда здесь
Внезапно глухая боль внизу животика снова дала о себе знать. Тихо застонав, Мира осознала, что сей Инцидент вызван вовсе не внешними факторами. Совершенно неожиданно, девочка перешла в стадию взросления, когда детский организм начинает перестраиваться. Припомнив из уроков по Естествознанию, что некогда не особо любила, что кровотечения обычное дело в такие дни, она немного успокоилась. Раз ей не угрожает внешняя опасность, с внутренними она как-нибудь справится сама.
В подобные минуты ей очень не хватало Матери, с которой можно было поговорить на данную тему. Но та, не выдержав жестокого обращения мужа, наложила на себя руки, когда девочке было совсем мало лет.
Не зная, где искать Совета, Мира попыталась утереть свой стыд краем рубахи, но лишь еще больше вымазалась. Показаться перед остальными в подобном виде она не могла. Поэтому, потихоньку высвободившись от объятий голодной девочки, на цыпочках отправилась к ближайшему ручейку. Еще утром приметив его, Путники решили, что остановятся на ночлег неподалеку.
Малышка так спешила умыться, что и не заметила, что в Лагере было на удивление тихо. Оглядевшись перед «бегством», девчушка увидела спящих друзей, укутанных с головой в спальные мешки.
Вот только тех давно не было на местах. Схитрив, любители ночных прогулок, заполнили лежаки сухой травой, а сами отправились в лес. Это могло показаться странным ну какие могут быть неотложные дела в столь неурочный час.
Тем не менее, каждый из вышедших сегодня на «ночную прогулку» преследовал свои цели и потаенные желания.
На протяжении нескольких часов кряду, крался сквозь непроходимую чащу леса молодой Охотник. Вооруженный лишь копьем и веревкой, он выслеживал ночную дичь. Им являлся Странствующий Рыцарь Леони. Среднего роста атлетически сложенный парень возрастом лет двадцати. Бирюзовые глаза, правильные черты лица, слегка вьющиеся светло-русые волосы до уровня лопаток, широкие плечи, загорелая кожа, мускулистые руки и ноги могли заставить любую девушку смутиться и восторгаться им одновременно.
Прибыл в Королевство Дэвара из соседних Земель. Да вот незадача, в ночь Праздника Урожая оказался обворован. Лишился доспехов, сапог и меча. А после спасения девчат от уличных разбойников, сам вызвался сопровождать их. С тех самых пор стал для них защитой и оплотом.
Укутываясь с головой в дорожный плащ, из-под которого виднелись простая рубаха и штаны крестьянина, Охотник осторожно ступал по звериной тропе в надежде выследить мелких зверьков.
С того дня, как Беглецы покинули Столицу, где стало небезопасно, путь их пролегал в центральный регион Королевства. Парень сам толком не знал верного направления, ведь старшая из девчат не особого ему доверяла. Поэтому приходилось довольствоваться той информацией, которую смог уловить из их разговора.