Завоевание Москвой Казани (1552) и Астрахани (1554) привело к коренной реорганизации политико-экономического ландшафта Западной Евразии. «Открытие» Беломорского прохода англичанами начало период империалистического давления со стороны англичан, которое московиты сумели обуздать, в чем им отчасти но лишь отчасти помогло соперничество других иностранных купцов, таких как голландцы и шведы. В XVI веке Москва не только углубила свои экономические отношения с Западом, но и заложила основу для экономической интеграции XVII века, нашедшей достойное отражение в труде Ярмо Котиляйне170. Хотя тщетно было бы искать каких-либо последовательных программных заявлений со стороны московского правительства, в XVI веке уже видны начала активного коммерческого государства171. Смутное время было закономерным кризисом, но оно лишь временно отсрочило активизацию экономики, отчетливо видную в Московском государстве.
ГОСУДАРСТВО КОММЕРЧЕСКОГО АКТИВИЗМА
Ученые последних десятилетий, реагируя на государственническую историческую традицию, в которой могущественный, даже деспотичный царь правит раболепным населением, улучшили наше понимание московской истории, донеся до нас мысль, что государство было минималистично: малыми силами оно достигало многого; оно замахивалось на труднодостижимые цели, и ему постоянно недоставало ресурсов, но, невзирая на эти трудности, оно совершало изумительные дела172. Однако, когда речь заходит об экономике в XVII веке и во время правления Петра, государство отнюдь не стремилось быть минималистским, и не факт, что было им. Цель минимизации социальной политики и активизации коммерческой стратегии была одна и та же: военная мобилизация и стабильность. Однако московская политика коммерческой активности не выходила за рамки нормы для государств того времени, как хотел бы нас заставить думать Джайлс Флетчер; в большинстве случае она вполне вписывалась в стандарт государства раннего Нового времени173.
Когда Романовы пришли к власти, их ключевой стратегией стало развитие государства коммерческого активизма174. Романовы во многом были новаторами. Кроме того, они были наделены проницательностью: действуя в очень нелегкой ситуации, в которой потерпели крах другие, ничуть не менее видные боярские семейства, они сумели добиться легитимности и сохранить ее. В весьма конкурентной политической среде их успех не был простой случайностью. Когда собеседник Екатерины II выразил свое восхищение ее политическими успехами, она отнесла их на счет своего здравого смысла, ответив: «Повеления мои, конечно, не исполнялись бы с точностию, если бы не были удобны к исполнению И когда уж наперед я уверена в общем одобрении, тогда выпускаю я мое повеление и имею удовольствием то, что ты называешь слепым повиновением»175. Точно так же, пускаясь в коммерческую активность, ранние Романовы избрали стратегию, пользовавшуюся поддержкой значительной части правящего класса. Московское руководство понимало важность и потенциал торговли. В этой сфере наблюдается потрясающая преемственность как минимум с XV века до, как мы увидим, правления Петра I. В этом мое понимание расходится со взглядом Майкла Ходарковского, считающего, что «в отличие от средневековой Европы или более поздних европейских колониальных проектов в Америке и Азии, главным двигателем которых были меркантилистские интересы, российская экспансия на юг на протяжении всего этого периода объяснялась в первую очередь геополитическими соображениями и лишь во вторую очередь интересами экономики и торговли»176.
Московское государство видело себя в двойной роли регулятора экономики и ее активного участника. Государство сигнализировало о том, что признает важность торговли, разнообразными способами: поддержкой международных торговых связей, налоговой политикой, субсидированием торговой деятельности и учреждением привилегированных купеческих групп, что позволяло государству мобилизовать специалистов в торговом деле на повышение государственных доходов. Наконец, государство признало важность торговли тем, что само приняло участие в различных рынках, используя привилегированных купцов (а иногда и других) в качестве торговых агентов и вводя различные монополии.
Ученые признали коммерческую активность ранних Романовых177. Историк П. П. Смирнов писал, что «радикализм» мероприятий, осуществлявшихся в их эпоху, «ширина и объем действительно захватывали все внимание наблюдателя общественной жизни половины XVII века и заставляли думать, что все постановления страны в это время были направлены на коммерцию и торги»178. Историк времен империи Н. И. Костомаров, советский историк О. Н. Вилков и американский историк Дженет Мартин отметили усилия государства по развитию торговли с Центральной Азией, а Клиффорд Фоуст и Марк Бассин обратили внимание на энтузиазм, с которым наращивалась торговля с Китаем179. Ярмо Котиляйне зафиксировал усилия российского руководства по развитию торговли на Балтике, а также в Смоленской земле (поставлявшей на Балтику пеньку и лес) в конце XVII века180. Кэрол Стивенс описала политику Москвы по инструментализации украинского зерна во второй половине XVII века181. Джон Ледонн отметил важнейшую роль коммерческих устремлений в политике Петра I182. Как будет показано во второй и третьей главах, государство испытывало глубочайший интерес к развитию торговли в Сибири. В обязанности воевод входил сбор дани, но государство создало целую сеть таможен для получения коммерческого дохода.
РОССИЙСКИЕ ДОХОДЫ
Значительная часть зарождающегося чиновничества занималась максимизацией доходов государства с целью оплатить растущее войско феномен, связанный с тем, что называют подъемом военно-фискального государства. Административная инфраструктура была необходима для сбора таможенных пошлин (и иных налогов) и регулирования различных отраслей. Приоритеты были ясны. Канцелярские документы неутомимо подчеркивают важность повышения доходов царской казны. Подданные хорошо понимали задачи государства. Когда служилые люди желали выдвинуть обвинение, которое привлечет к себе внимание, они обвиняли друг друга в нанесении ущерба доходам царя. Как мы увидим, авторы челобитных к царю регулярно использовали этот способ, чтобы добиться собственных целей. Когда в Верхотурье чиновник посадил в тюрьму местного крестьянина за сопротивление изъятию коня то ли для законной службы, то ли для личных нужд чиновника, по этому вопросу возникла полемика, крестьянин оформил свою апелляцию именно с точки зрения царских доходов. Проведя в тюрьме время сбора урожая в 1655 году, он не мог собрать со своих полей столько, сколько собрал бы, будучи на свободе; таким образом, его тюремное заключение не позволило ему заплатить больше денег царю183
1
Willan T. S. The Muscovy Merchants of 1555. Manchester, UK: Manchester University Press, 1953.
2
Выражаю благодарность Грегу Афиногенову, обратившему на это мое внимание.
3
Гейман В. Г. О хозяйстве боярина Б. И. Морозова // Хозяйство крупного феодала-крепостника XVII в. / Отв. ред. С. Г. Томсинский. Л.: Изд-во АН СССР, 1933. С. LXXLXXXIII.
4
Голикова Н. Б. Очерки по истории городов России конца XVII начала XVIII в. М.: Изд-во МГУ, 1982. С. 161.
5
Демкин А. В. Западноевропейские купцы и их приказчики в России в XVII в. М.: Б. и., 1992. С. 11; Захаров В. Н. Торговля западноевропейских купцов в России в конце XVII первой четверти XVIII в. // Исторические записки. М.: Изд-во АН СССР, 1985. Т. 112. С. 177214. Как сообщает Мария Арель, в первой половине XVII века в Москве жили тридцать восемь «московских иностранцев», европейских купцов, обратившихся в православие. См.: Arel M. S. Masters in Their Own House: The Russian Merchant Elite and Complaints against the English in the First Half of the Seventeenth Century // Slavic and East European Review. 1999. Vol. 77. 3. P. 407.
6
Родес И. Состояние России в 16501655 гг. по донесениям Родеса / Пер. Б. Г. Курца. М.: Синодальная типография, 1914. С. 149.
7
Курц Б. Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев: Тип. И. И. Чоколова, 1915. С. 88.
8
ДАИ. Т. 3. 44. С. 150151 (26 августа 1658 г.).
9
Голикова Н. Б. Привилегированные купеческие корпорации России XVI первой четверти XVIII в. М.: Памятники исторической мысли, 1998. Т. 1. С. 113, 148, 171, 206.
10
Соловьева Т. Б., Володихин Д. М. Состав привилегированного купечества России в первой половине 17 века (по материалам росписей гостей, гостиной и суконной сотен). М.: Мосты, 1996. С. 3.
11
ПСЗ-I. Т. 2. 864. С. 307310 (3 мая 1681 г.).
12
Смирнов П. П. Посадские люди Московского государства // Русская история в очерках и статьях / Под ред. М. В. Довнар-Запольского. Киев: кн. маг. Н. Я. Оглоблина, 1912. Т. 3. С. 91.
13
Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа, 15921768: в 4 т. М.: Университетская типография, 18951901. Т. 4. С. 81.
14
Kotilaine J. T. Russias Foreign Trade and Economic Expansion in the Seventeenth Century: Windows on the World. Boston: Brill, 2005. P. 203.
15
Мерзон А. Ц. Таможенные книги: Учебное пособие о источниковедении истории СССР. М.: Б. и., 1957.
16
Единственные известные мне сохранившиеся купеческие архивы до XVIII века архивы семей Строгановых и Панкратьевых. Источники просто не позволяют создать такие труды, как: Rothschild Е. The Inner Life of Empire. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2011, или The Self-Perception of Early Modern Capitalists / Ed. M. C. Jacob, C. Secretan. N. Y.: History, 2008.
17
Glete J. War and the State in Early Modern Europe: Spain, the Dutch Republic and Sweden as Fiscal-Military States, 15001660. London; N. Y.: Routledge, 2002; The Rise of the Fiscal State in Europe, c. 12001815 / Ed. by R. Bonney. N. Y.: Clarendon Press, 2000; Brewer J. The Sinews of Power: War, Money, and the English State, 16881783. Boston: Harvard University Press, 1989.
18
Howell M. C. Commerce before Capitalism in Europe, 13001600. N. Y.: Cambridge University Press, 2010. P. 1.
19
Дальняя торговля даже в древние времена не сводилась к предметам роскоши. Хлеб и сушеная рыба путешествовали на дальние расстояния, часто выполняя роль балласта на кораблях. Но в раннее Новое время число тех, кто участвовал в дальней торговле, значительно выросло. De Vries J. Connecting Europe and Asia: A Quantitative Analysis of the Cape Route Trade, 14971795 // Global Connections and Monetary History, 14701800 / Ed. by D. O. Flynn. Burlington, VT: Aldershot, 2003. Р. 35105. В особенности см.: Р. 9192.
20
Morrison A. The Pleasures and Pitfalls of Colonial Comparisons // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2012. Vol. 13. 4. P. 918920.
21
В советское время, безусловно, существование в Российской империи мусульман не игнорировалось. Публиковались бесценные сборники документов, посвященные Центральной Азии (Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР. М.: Изд-во АН СССР, 1932. Т. 3. Ч. 1: Торговля с Московским государством и международное положение Средней Азии в XVIXVII веках; Русско-монгольские отношения, 16851691: сборник документов в 4 т. / Сост. Г. И. Слесарчук. М.: Восточная литература РАН, 2000). В западном исследовательском сообществе тему конфессиональной сложности Московии задал Эдуард Кинан в своей диссертации: Keenan E. Muscovy and Kazan, 14451552: A Study in Steppe Politics. PhD diss., Harvard University, 1965. Работа Дональда Островского (Ostrowski D. Muscovy and the Mongols: Cross-Cultural Influences on the Steppe Frontier, 13041589. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1998), начатая задолго до 1991 года, обращалась к наследию монгольского ига в русской истории, и ее подход предвосхищал будущий расцвет постсоветских работ по роли ислама в истории России.
22
Большинство этих трудов географически сфокусировано на Кавказе и поволжских татарах, а хронологически на XIX столетии и более позднем времени. Моя книга является продолжением исторических трудов Ланцева, Фишера, Пирса и Хиттла, писавших несколько десятилетий назад. Исключение история коренных народов Сибири Форсайта: Forsyth J. A History of the Peoples of Siberia: Russias North Asian Colony, 15811990. N. Y.: Cambridge University Press, 1992.
23
Стивен Коткин призывает ученое сообщество выйти за рамки идентичности. См.: Kotkin S. Mongol Commonwealth? Exchange and Governance across the Post-Mongol Space // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2007. Vol. 8. 3. P. 487531. См. также дискуссию: Ex Tempore: Orientalism and Russia // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2000. Vol. 1. 4. P. 691727.
24
Morrison A. The Pleasures and Pitfalls of Colonial Comparisons. P. 933.
25
Pipes R. Russia under the Old Regime. N. Y.: Penguin Book, 1974. Русский перевод: Пайпс Р. Россия при старом режиме / Пер. В. Козловского. М.: Захаров, 2012.
26
Keenan E. L. Muscovite Political Folkways // Russian Review. 1986. Vol. 45. 2. P. 132, 145.
27
Kollmann N. Sh. The Concept of Political Culture in Russian History // A Companion to Russian History / Ed. by A. T. Gleason. Oxford, UK: Blackwell Publishing Ltd, 2009. P. 89104; Rowland D. Did Muscovite Literary Ideology Place Limits on the Power of the Tsar (1540s1660s)? // Russian Review. 1990. Vol. 49. P. 125155; Poe M. The Truth about Muscovy // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2002. Vol. 3. 3. P. 473486; Kivelson V. A. On Words, Sources, Meanings: Which Truth about Muscovy? // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2002. Vol. 3. 3. P. 487499. По выступает против того, что он называет «Гарвардской школой», взглядов Коллманн, Кивельсон и других. Martin R. A Bride for the Tsar: Bride Shows and Marriage Politics in Early Modern Russia. DeKalb, IL: Northern Illinois University Press, 2012.
28
Kollmann N. Sh. Crime and Punishment in Early Modern Russia. N. Y.: Cambridge University Press, 2012 (на рус.: Коллманн Н. Ш. Преступление и наказание в России раннего Нового времени. М.: Новое литературное обозрение, 2016); Eadem. By Honor Bound: State and Society in Early Modern Russia. Ithaca, NY: Cornell University Press, 1999; Kivelson V. A. Autocracy in the Provinces: The Muscovite Gentry and Political Culture in the Seventeenth Century. Stanford, CA: Stanford University Press, 1996; Eadem. Muscovite «Citizenship»: Rights without Freedom // Journal of Modern History. 2002. Vol. 74. P. 465489; Eadem. Cartographies of Tsardom: The Land and Its Meanings in Seventeenth-Century Russia. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2006; Ostrowski D. The Façade of Legitimacy: Exchange of Power and Authority in Early Modern Russia // Comparative Studies in Society and History. 2002. Vol. 44. 3. P. 534563.
29
Другой влиятельный текст, подчеркивающий физическую бедность Московии, Keenan E. L. Muscovite Political Folkways. P. 115181, особенно P. 121.
30
Blum J. Lord and Peasant in Russia, from the Ninth to the Nineteenth Century. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1961; Kahan A. The Plow, the Hammer and the Knout: An Economic History of Eighteenth-Century Russia / Ed. by R. Hellie. Chicago, IL: University of Chicago Press, 1985; Kotilaine J. T. Quantifying Arkhangelsks Exports in the 17
th
Foust C. Kotilaine J. T.Kotilaine J. T.Kotilaine J. T.Jones R. E.Hellie R.Arel M. S.31
Наиболее влиятельные формулировки см.: Gerschenkron A. Europe in the Russian Mirror: Four Lectures in Economic History. Cambridge: Cambridge University Press, 1970.
32
Витсен Н. Северная и Восточная Тартария, включающая области, расположенные в северной и восточной частях Европы и Азии: в 3 т. / Пер. В. Г. Трисман. Амстердам: Pegasus, 2010. Т. 2. С. 1019.
33
Hellie R. Great Wealth in Muscovy: The Case of V. V. Golitsyn and Prices of the 16001725 Period // Harvard Ukrainian Studies. 1995. Vol. 19. Р. 226270.