И кинул камень, подобранный мной по ходу дела, в парнишку с ножиком. Попал прямо в лоб, оттуда потекла кровь, он пошатнулся, зажал рану рукой, и отчётливо видно было, что из игры он выбыл.
Ты чо творишь, падла? взревел старшой, ты зачем камнями кидаешься?
По понятиям вид единоборства выбирает тот, кого вызвали, спокойно объяснил я, мы выбрали камни, какие блять вопросы?
Тут старшой уже окончательно перестал контролировать себя и с диким рёвом кинулся на нашу группу. Его встретил Андрюха двойкой в челюсть и в печень, и оба удара пришлись вскользь. Я только успел подумать, что мастера спорта ему рановато дали, как он с разворота пробил ещё раз и на этот раз угодил прямиком в нос Молотку. У того обильно потекла кровь и Молоток явно поплыл.
Но долго размышлять на эту тему мне не пришлось, потому что слева налетел один из двух оставшихся непоименованными блатарей. И попытался завалить меня на пол броском в ноги борец что ли попался не завалил, я успел отпрыгнуть назад, а в прыжке угодил ногой ему куда-то по черепу, и этот пацан тоже отключился на какое-то время. Виталику с Саней достался последний неповреждённый боец.
Слышь, ты, сказал я ему, терпила все твои кореша вырубились, так что если хочешь лечь рядом с ними четвёртым, давай. А не хочешь, так мы тебя отпускаем, забирай эту падаль и вали на все четыре стороны.
И парнишка этот не выдержал, двоих он поддерживал с разных сторон, а главарь сам поковылял, так они и скрылись в темноте.
Вся это канитель длилась, как оказалось, не больше двух минут с нашей стороны рваные раны получили Саня и Андрей
Наверно пора проводить дам, сказал я, прогуляемся до лагеря есть возражения?
Возражений не последовала, и я галантно предложили дамам руки. Саня прихватил с собой бутылку с остатками спирта, а я Кечкемет, там почти треть осталась.
Какие вы лихие ребята, сразу начала восхищаться Лена, когда мы ещё не миновали баню. За пять минут уделали этих урок!
На нашем месте, скромно потупил я очи долу, так поступил бы каждый каждый нормальный мужчина, верно, Саня?
Абсолютно, моментально откликнулся он.
Вы наверно единоборствам обучались? это уже Оля задала вопрос.
Конечно, нагло соврал я, Саня каратэ кёкусинкай, я ушу изучал в формате Тан-лан-цюань, Андрей у нас мастер спорта по боксу, а насчёт Виталика я не в курсе, но куда-то он тоже ходил.
Ну вы мужчины! начала восторгаться Таня, с вами не страшно.
Само собой, степенно отвечал Санёк. Мы такие.
Некоторое время шли молча, огибая высокий холм, а потом Лена вдруг задала неожиданный вопрос:
А вот насчёт лагерей
Да-да, что там насчёт лагерей? подогнал её мысли я.
Если бы вот ты, Веня, вдруг перенёсся на 50 лет назад в этот лагерь ты бы как, сдюжил там за колючей проволокой?
Сложный вопрос, попытался собрать мысли я, я не знаю для этого надо туда попасть сначала, а там видно будет.
Вопросы у девочек закончились, мы их сдали с рук на руки директрисе лагеря, оставив в качестве бонуса недопитую бутылку вермута, а сами вернулись на свою базу. Тут Виталиу вспомнил одну подробность:
На дорожку, сказал он, этот самый Молоток пообещал, что мы ещё встретимся.
Ну это явно не сегодня будет, отвечал Саня, а сегодня давайте что ли в картишки перекинемся, да и спать пора.
Сели в столовой за стол, сочинили пулечку Ленинградка, десятерная вистуется, прогрессия в распасах арифметическая ограниченная, первый ход в светлую, за туза из прикупа ничего не пишется, по копейке за вист. По жребию за рамками игры остался Виталий, ему и поручили прибрать остатки ужина, а оставшийся спиртик естественно разлили по стаканам, не пропадать же добру.
И вот сидим мы и режемся в преферанс, и мне постоянно удача подкидывает шикарную карту ладно бы стандартные шестёрки-семёрки, а то ведь две девятерных подряд сыграл без малейших шансов у соперников. И в качестве венца, так сказать, творения мне приходит абсолютно железный, пуленепробиваемый мизер. Даже и без прикупа перебивать никто не решился, я посмотрел на прикуп (два короля), сбросил его обратно и мы начали. Но доиграть не успели, потому что Виталик, который сидел в это время на скамеечке и докуривал очередную беломорину, позвал нас взволнованным голосом:
Ребят, гляньте, что на небе творится!
Отвлеклись от игры и присоединились к Виталику зрелище и вправду было весьма занимательным, потому что на небе в это время происходил запуск космического корабля. Ей-богу не вру такое сложно с чем-либо перепутать. Маленькая блестящая жучка медленно, но уверенно ползла по диагонали из левого нижнего угла в правый верхний, а от неё в обе стороны расходилось что-то вроде волн от лодки на реке. Светящихся волн. Примерно на середине этого пути от жучки отвалилась половина и пошла по баллистической траектории вниз, очевидно первая ступень отделилась. А уже на самом верху и вторая ступень вниз пошла, причём в нашу приблизительно сторону. И всё это в абсолютной тишине, которую разбавлял только стрекот кузнечиков.
Да уж, красота это страшная сила, это всё, что я смог подобрать. Однако пойдёмте пулю доигрывать что ли.
Остальные даже и пары слов связать не смогли, прибитые величественным зрелищем. Вернулись к столу, но карты оказались смешаны, так что выиграть тот бетонный мизер мне не было суждено, но я даже и не расстроился ни разу но это ещё не вся история про ракету примерно через полминуты после нашего возвращения за карточный стол мы услышали громкий звук типа взрыва.
А ведь это примерно в той стороне, куда ступень ракеты падала, заметил я, где-то на берегу реки.
Айда посмотрим, азартно сказал Виталий, никогда не видел упавших ступеней ракет.
Притормози, рассудительно ответил ему начитанный Андрей, что такое гептил, знаешь?
Нет, со вздохом признался тот, расскажи.
Так вот, это ходовое название несимметричного диметилгидразина, этой хренью у нас заправляют почти всю космическую технику.
И что в нём такого плохого?
Сильный канцероген и вообще очень токсичная штука умереть не умрёшь конечно, но разных болячек можешь нажить очень много. Так что я бы не советовал соваться на место падения, пусть там ребята из химзащиты поработают сначала.
На этом, собственно, этот длинный и насыщенный день для нас завершился, и мы дружно улеглись спать. Я лично отрубился за секунды, несмотря на гептиловые страшилки
Глава 3
ИТЛ
А утречком раненько я проснулся самым первым, ещё и шести на часах не было, я всегда поднимаюсь в это время, сам не знаю почему. Растолкал Саню, нас же двоих вчера назначили дежурными по кухне. Мы быстро натаскали воды, затопили печку-буржуйку и поставили котёл греться. Я тут же по-быстрому объяснил Сане технологию варки пшённой каши, а сам взял удочку и поспешил на ветлужский берег надо ж было проверить, что тут за рыба водится, а проверять это лучше всего на утренней зорьке.
По дороге к реке на меня опустился и застыл густой-прегустой туман, ножом его можно было резать и раскладывать. Но просёлок, ведущий на берег, всё же разглядеть было можно без особых усилий, я и топал по нему без задержки. Обогнул старицу, про себя отметил, что она как будто вдвое шире стала, вышел на бережок, да и закинул свою удочку, поплевав на червя на удачу.
Клевать начало сразу и без перерывов, так что за какие-то полчаса я выудил пяток карасей, двух средних размеров щучек и одного, но очень приличного судака. Во прёт, подумал я, складывая улов в пакет, не наврал ведь Виталик. На вес получилось килограмма четыре, если не пять. Хватит на два обеда как минимум. И я собрался в обратный путь, благо туман начал рассеиваться, но тут моё внимание привлёк странный объект, медленно плывущий мимо меня по реке.
Эге, а ведь это утопленник, подумал я, и тут две половины моего сознания начали интенсивный диалог.
Вали отсюда, Веничка, со страшной скоростью, взволнованно сказала одна половина, ничем хорошим для тебя лично и для всей остальной вашей компании не кончится. Быть свидетелем это очень дурное занятие, и при этом не надо забывать, что из свидетеля тебя запросто в обвиняемые могут переквалифицировать.
А вдруг он живой ещё? парировала вторая половина, ты же советский человек, Веня, как ты можешь бросить другого советского человека в беде?
Да какой нахер живой, он же раздулся, как дирижабль, возразила первая половина, он дохлый уже несколько часов.
И всё равно негоже убегать, как заяц, от непредвиденных ситуаций, стояла на своём вторая половина, карма у тебя испортится напрочь от этого. Будешь потом ходить с кривой кармой.
И убедила таки она меня, вторая позитивная половина, я зашел по колено в воду, зацепил это тело за одежду и вытащил его на песчаную косу. Перевали на спину, попробовал найти пульс на шее и на руке, естественно ничего не нашел, а потом решил проверить, что у него в карманах. Сам не знаю, зачем ну чтобы координаты какие-то определить, вдруг там документы какие лежат или записная книжка. Проверил фуфайку, он был в неё одет, обычную отечественную фуфайку серого цвета, ничего не нашел, и в этот момент сзади раздался голос, низкий и невежливый:
Ну ты, чмо медленно встал и задрал руки кверху!
Я медленно, как и было сказано, обернулся, увидел двух странно одетых граждан, один из которых целился в меня из винтовки тоже очень странного вида, а второй просто стоял рядом и делал суровое лицо. Меня полностью убедила винтовка (Мосинка что ли, всплыло в памяти), а не тон гражданина, поэтому я встал и высоко поднял руки над головой.
Ты кто такой нах? Что здесь делаешь? задали одновременно два разных вопроса эти двое.
Веней меня зовут, студент я, общежитие в Лядах ремонтирую, ответил я сразу на оба вопроса, но, как видно, нисколько не рассеял опасений суровых граждан.
Какое общежитие, бля, какие Ляды? начал тот, что был без винтовки, сроду там никаких общаг не было.
А второй продолжил: А утопленника ты нахера шмонал?
Я не шмонал его, а проверял, есть ли пульс, товарищ а как вас зовут-то? решил установить более тесные контакты я.
Я отделенный командир НКВД Симонов, представился он, повергнув меня в глубокую прострацию какое нахрен может быть НКВД в 1986 году? Документы есть?
Я очень медленно опустил одну руку и проверил карманы, не было там никаких документов.
Все бумаги в Лядах остались, сообщил им я, можно туда пройти и убедиться.
Про НКВД я пока предпочёл ничего не озвучивать, а то ведь эти ребята и шлёпнуть могут меня прямо на берегу Ветлуги, с них станется. Пораскинул мозгами и тут же вспомнил про вчерашнее падение ступени ракеты, может с ним как-то связаны эти странные вещи.
А какое сегодня число? задал я наводящий вопрос сразу обоим бойцам.
Двадцать второе июня, без задержки сообщил старший.
А год какой? продолжил допытываться я.
Во даёт студент, развеселился тот, что с винтовкой, отмечал что ли чего вчера?
Да, было дело, признался я, перебрал чуток.
1939 год, сообщил мне старший. Ещё вопросы есть?
Вопросов нет, есть просьба опустите винтовку, пожалуйста, обратился я ко второму, а то нажмёте случайно на спусковой крючок, и не с кем вам больше будет разговаривать.
Опусти винтовку, скомандовал старший младшему, а ты отойди от трупа на два метра и вытаскивай всё из карманов вон на то бревно.
Я сделал, что было сказано, в карманах у меня кроме зажигалки и штопора, которым мы вчера открывали вермут, ничего и не обнаружилось.
Удочка ещё моя вон там лежит, показал я на берег, и банка с червями. Вот и всё.
Борисов, проверь, что с утопленником, приказал Симонов, а сам приблизился к моим вещам, взял в руки каждую, а потом продолжил, значится так, студент Веня, сейчас мы тебя отконвоируем в наш лагерь, дашь там показания под роспись, а дальше на месте решим, что с тобой делать?
Да почему конвоировать-то, товарищ отделенный командир, счёл нужным включить слезу в голосе я, что я сделал-то такого? Нарушил что-нибудь?
Ты находился в режимной зоне без разрешения, это раз, начал перечислять Симонов, и пытался обшарить утонувшего гражданина, а это мародёрство, это два. Борисов, что там у тебя?
Это Пасечник из четвёртого барака, неживой, сообщил тот, далеко не убежал.
Оттащи его подальше от воды, надо будет телегу прислать, а мы идём в лагерь. Удочку можешь взять с собой.
Может сразу в Ляды? предложил я, там и напарники мои подтвердят все мои слова.
Поговори ещё у меня, сука, грубо сказал тот, что с оружием, и я почувствовал довольно сильный тычок в спину, дулом ведь тыкает, гад, подумал я.
Лагерь, как я и предполагал, оказался совсем не таким приветливым, как вчера, а оказался он таким, как его Виталик описывал колючая проволока, вышки с охранниками, лай собачек и запах чего-то протухшего. Меня остановили около ворот, старший, который отделенный командир Симонов, поговорил вполголоса с дежурным на входе, ворота со страшным скрипом отворились, и я оказался внутри.
В БУР его сразу веди, там у нас дознаватель сидит, услышал я обрывок разговора.
Что такое БУР, я тут же вспомнил это Барак Усиленного Режима, а по-простому карцер. Он был сложен из кирпичей в отличие от всех остальных строений в лагере. Что-то никто нам по дорогу в этот барак не встретился, я ещё подумал, что наверно все на работу ушли.
Стоять, громко скомандовал мне старший, лицом к стене, руки за спину. Борисов присмотри за ним.
А сам он скрылся внутри здания вернулся он не один, а с целым офицером хотя стой, офицеров же пока нет, они только в середине войны появятся, сейчас же сплошные красные командиры. А за «офицера» можно запросто статью какую-нибудь поиметь, так что будь осторожнее, Веничка.
Так вот, это самый командир с тремя квадратами в петлице (сколько я ни силился, вспомнить, что это за звание, так и не смог, пусть будет лейтенантом что ли) хмуро оглядел меня с головы до ног и спросил:
Этот что ли? А что это за надпись у него на рубашке?
А я и забыл, что у меня там какая-то надпись есть глянул и точно, Адидас там было написано.
Это название компании, которая делает такие рубашки, ответил я. Адидас называется.
И где же у нас такая компания в Советской России притаилась? продолжил допрос лейтенант.
А она не в Советской России расположена, отвечал я, а в Германии. Её основателя зовут Ади Дасслер, сокращённо, значит, Адидас выходит.
Тут другое выходит, сокрушённо покрутил головой лейтенант, выходит, что ты ко всему прочему ещё и немецкий шпион.
Я промолчал, потому что как комментировать этот бред, не придумал.
Ну лады, пошли поговорим, вздохнул он и открыл дверь в барак, а вы берите телегу и езжайте за Пасечником, это он Симонову с Борисовым сказал.
Он завёл меня в тесное помещение со столом и двумя стульями по разные стороны стола, сказал мне сесть и предложил папиросу.
Спасибо, товарищ командир, отказался я, но не курю я, бросил еще несколько лет как.
А я пока не бросил, отвечал он, доставая из ящика стола чистый лист бумаги, поехали. Фамилия-имя-отчество, дата и место рождения, где живёшь, где работаешь?
Я уже смекнул, пока меня вели в лагерь, что сообщать о себе действительные сведения выйдет себе дороже, поэтому начал врать как сивый мерин, надеясь, что кривая куда-нибудь да вывезет.
Вениамин Павлович Сокольников, начал я с чистой правды, но начальник сразу меня перебил.
У нас в первом бараке есть один Сокольников не родственник он тебе?
Вряд ли, не стал я углубляться в скользкую тему, у меня одна мать из родственников осталась, братьев-сестёр нет. И я продолжил по программе, родился 12 апреля 1920 года в селе Дальнее Борисово Горьковской области, живу в городе Горьком на Школьной улице, дом 12, квартира 3 (хотел было назвать Кирова или Челюскинцев, но не решился хрен его знает, переименовали уже улицы в их честь или ещё нет). Учусь в автомеханическом техникуме при ГАЗе, ещё год осталось учиться.