Сухой кашель иглами выстилал себе дорогу наружу, содрал сон, вырываясь из грудной клетки, поднял непослушное тело. Отдышавшись, Сати оглядела незнакомое пространство. Страх растворился в успокоении от вида знакомых занавесок. Значит, дома. Значит, всё это был сон.
«Неизвестность всё-таки познакомит меня с психиатром», постучала мысль лёгким пёрышком иронии по влажному лбу.
Мерзкая сырость, в которой проснулась Сати, тянучкой клеила ткань футболки к разгорячённому телу. Язык беспомощно шарил по высохшему нёбу, а взгляд метался в поисках прикроватного столика, на котором всегда стояла вода. Незнакомый дробный звук выбивал дробь, Сати пыталась выяснить, откуда идёт звук, но судорога, сводившая её тело, не давала расслабиться ни на секунду. Поняв, что стучат её зубы, Сати непослушными руками попыталась укрыться от холода влажным от пота одеялом. Забытье, забравшее её прошлой ночью, снова мазало веки тяжёлым сном, и Сати погружалась в клокочущую виде́ниями пучину. Сны огрызались страхами, шатали мятущееся тело. Безликими фигурами кошмары стояли вокруг кровати, выкручивали руки, тянули за собой. Её крик распугал ночные переживания, в прореху от открытой двери упал луч света из соседней комнаты и к ней кто-то вошёл. Словно виде́ние подошла, склонилась над ней женщина, покачала головой. Минуту спустя, вокруг болезной вились фимиамы от раскрошенных в труху трав, разгоняя миазмы тяжёлой болезни. Влажной тряпицей, с терпким запахом тимьяна, замешанном в спирте, женщина впитала влагу со лба Сати. Чарующие движения знахарки успокаивали тьму, цепкие лапки судороги понемногу, с сожалением отпускали жертву. Бледный рассвет просыпался вместе с курениями благовоний. По-кукольному послушное тело Сати позволило разоблачить себя от отягощённых болезненным смрадом одежд, омыть себя. Женщина уложила Сати в свежее, как первое весеннее утро, бельё. Оставила рядом с кроватью тлеющие угольки в глиняном горшке. Курения стелились струйкой аромата по расслабленному, безмятежному лицу девушки, завершая ритуал врачевания.
Мартовская капель слизывала сосульку, примостившуюся на козырьке крыши над мансардным окном и постепенно уносила с собой ледяные частички, разбиваясь о ржавый гвоздь, который вылез погреться из жестяного откоса нижнего этажа. Ресницы затрепетали, запутавшись в тепле молодого солнца, сонная нега постепенно ускользнула, подгоняемая ветерком, залетавшим в форточку. Сати открыла глаза.
Девушка находилась в странном, словно лишённом объёма, жилище. Плоскость комнаты вырисовалась одинаковым цветом вытянутой по периметру мебели. Занавески были знакомые, всё остальное отталкивало. Не принимал взгляд чуждую среду обитания. Сати присела, и похудевшие ноги окунулись ступнями в тепло нагретого пола из неструганой доски. С трудом оторвавшись от низкой кровати, Сати прошлась по комнате, увидела дверь в другое помещение и вспомнила, что именно в этом проёме ей привиделась какая-то женщина в том кошмарном сне. Минутное забвение угасло вместе с забежавшим за тучи солнцем, хлам эмоций, накопленный за несколько прошедших дней, тяжело уронил Сати на стул. Сати посмотрела на свои ладони, белевшие рубцами в том месте, где зияла чёрная про́пасть нагноения и в точности вспомнила предыдущие события.
Где же это я? она сама испугалась звука своего хриплого голоса.
Перед окнами лежал знакомый пейзаж городских задворков, и сердце Сати радостно затрепетало оттого, что она совсем близко от ставшего ей родным места, куда её привёл Антиквар. Теперь осталось только добраться домой и ей обязательно помогут и Ерофей, и Матвеич, и ребята. Слабое тело плохо слушалось, пока Сати искала хоть какую-то одежду, кроме той пижамы, что была надета на неё сейчас. Возле топчана, где она спала, девушка нашла старый чемодан, внутри которого лежали весьма приличные тёмно-зелёные вельветовые брюки, свитер неясного цвета и куртка, искусно сшитая из коричневой кожи. Рядом также валялись её чёрные ботинки и большая сумка, с которой она не расставалась, даже когда участвовала в странном шествии с Чаяной. Сати усмехнулась, пригрезившаяся ей женщина была похожа на её новую «подругу».
Дыхание девушки сбилось от быстрого спуска по лестнице, который пролегал сквозь нежилые этажи заброшенного здания. Голова закружилась от обилия свежего воздуха, который обнял Сати со всех сторон, когда она миновала сырую парадную. Но несмотря на тошноту и слабость, она быстро пошла по знакомому пути, предвкушая радость встречи со ставшими близкими ей людьми. Минуя последний поворот, Сати вышла на пятно набережной и резко остановилась. Чёрными руинами лежало ещё кое-где курившееся пожарище на том месте, где были склады. Сати пошатнулась и бессильно отступила на шаг назад, но сразу чуть ли не подпрыгнула оттого, что с ней кто-то заговорил.
Уж две недели, как погорели. мужчина, тряся поседевшей шевелюрой, стоял рядом с ней и тоже смотрел на последствие катастрофы. Если ты поживиться пришла, то всё, что уцелело, уже растащили.
Хоть не погиб никто? бесцветным голосом глухо спросила она.
Деточка, такой чад редко кого щадит. Пара ребятушек да начальник, Матвеич. Знала?
Сати согласно покивала головой.
Там вон всё началось, он потыкал пальцем в сторону её пристанища, от которого осталась только валяющаяся внизу лестница. Говорят, что дым полез чуть ли не из-под земли, и сразу занялось пламя. Чудеса. Я-то, конечно, понимаю, что из-за страховки спалили. Кому эта рухлядь здесь нужна?
Мужчина махнул рукой то ли ей, то ли своим мыслям и пошёл прочь. Сати стояла совершенно опустошённая и не знала, куда ей пойти.
Сырой ветер рыскал по улицам, выметая из углов залежавшуюся зиму. Тряс голую черноту деревьев, подвывал, взмывая вверх, разгоняя по домам прохожих. Город пустел к надвигающемуся вечеру, пока Сати медленно брела в неизвестность. Сунув руки в карманы куртки, она нащупала мелочь и, купив стаканчик горячего кофе в киоске, присела на скамейку какого-то сквера.
Содержимое обширной сумки и составляло теперь весь её скарб. Разбитый, видимо, в разгар погони и негодный ни на что телефон, альбом с набросками, кошелёк с несколькими купюрами, фонарик и ненужный теперь ключ от склада, а также мятые бумажки, которые в основном были старыми чеками. Чтобы чем-то занять руки, Сати перебирала листки, оглушённая последними известями и событиями. Она заметила, что на одном из листиков написан адрес, и почерк был явно не её. Разгладив неровные края, девушка прочла текст.
Адрес, просто адрес. Сати скомкала записку и бросила её в недра сумки. Как же я устала. Но делать нечего, схожу посмотрю, что меня ещё ждёт. проговорила она слова вслух, подбадривая себя. Хуже то уже не будет.
Почти выбившись из сил, вскоре девушка добралась до указанного дома и, походив внутри двора-колодца, не смогла найти нужный ей номер квартиры. За спиной скрипнула дверь, и Сати увидела вышедшую сухопарую даму с маленькой истошно вопящей собачкой.
Простите, Сати окликнула её. Постойте.
Слушаю. глаза женщины странно и холодно сверкнули, и собачонка забилась в ещё большем истерическом припадке лая.
Я не могу найти квартиру, Сати сказала номер, не подскажите?
Нет здесь такой. коротко ответила неприветливая владелица пёсика и выжидательно воззрилась на Сати. Всего хорошего.
До свиданья. Сати пожала плечами, отвернулась и чудом избежала укуса вертлявой бестии на поводке. Вы чудовище своё зубастое придержите.
А она вообще чужих не любит. Это наш двор, вы здесь чужая. всё больше распалялась хозяйка под стать псу.
Что за шум? из боковой двери вынырнула дворничиха в форменной одежде.
Чужая какая-то ходит, вынюхивает что-то. сразу же как-то отступила дама. Я пойду, у меня времени нет. А квартиры такой здесь нет.
Сати после этого разговора почувствовала, что скоро последние силы оставят ослабленное болезнью тело, она готова была уйти, но мысль, что ночевать ей негде, вернула девушку назад.
Мне нужна квартира номер 34. она приблизилась к чинившей лопату дворничихе, черты которой почему-то показались ей знакомыми.
Она нежилая, отворачиваясь от Сати, проговорила собеседница, это технический этаж, на лифт сядь в том подъезде и на последнюю кнопку жми.
Сати силилась вспомнить, откуда она знает её, но так и не смогла. Лишь когда уже зашла в лифт, она поняла, что это та самая старуха в буклях. Но как бы она ни жала на кнопку отмены, железная коробка уносила девушку наверх. Сати вздохнула, уловив запах, который отчётливо помнила: он преследовал девушку в той гонке по подземельям. Автоматическая створка отскочила, и Сати вышла в полутёмный коридор с одной-единственной решётчатой преградой, закрытой на глухой замок. Она потянула за увесистый запор, и дужка отскочила в сторону. Следуя за лучом фонарика, найденным в сумке, девушка добралась до входа. Сквозь прорехи швов потянуло воздухом с улицы. Войдя в пространство технического этажа, она огляделась, но не нашла ничего, кроме битых кирпичей, пыли и ломанных стульев. Сати побродила по помещению, глянула в коридор, ведущий к лифту, и поняла, что выход остался только один. Необструганные доски впились занозами в пальцы, когда она стала раскачивать доски, которыми был заколочен выход на крышу. Наконец вбитые на скорую руку гвозди ослабли, и визжащее дерево вырвалось из ослабевшей хватки девушки. Сати упала навзничь, увлекая за собой деревянную заплатку, поставленную временно вместо сломанной двери. Разбитая губа оставила кровавый отпечаток на этом щите, пока Сати выбиралась из-под него. Стряхнув с себя обломки, Сати, перешагнула высокий порог и сразу же поняла, что именно здесь она замерзала на железной лестнице. Девушка не заметила лёгкое движение за спиной. Почти неразличимая в темноте бесформенная фигура неслышно скользнула к щиту и осторожно приблизила оскаленную морду, к кровавому пятну, вдыхая драгоценный аромат. Два горящих глаза скользили за девушкой почти у пола, как вдруг преследователь остановился, занервничал, бесшумной тенью провалился в открытое вентиляционное окно. И тут же на чердак ступила кошка.
Сати стояла, разглядывала серую кладку стены. В порыве ветра она уловила нотки мерзкого запаха. В размышлениях, куда идти дальше, Сати повернулась к дверному проёму, откуда только что вышла и удивлённо вскинула брови. Из темноты на неё смотрела кошка, тёмная спина её была взъерошена, морда топорщилась усами, а глаза сосредоточенно рассматривали Сати.
Привет. кивнула ей Сати.
Одарив надменным взглядом девушку, кошка потрогала лапой влажное железо крыши, тряхнула белыми носочками, помялась, но всё же спрыгнула с высокого порога, на котором сидела. Животное прошло мимо Сати, и, ступив на тонкий карниз, скрылась за стеной, разделяющей крышу на отсеки. Через мгновение, показав из-за угла недовольную морду, кошка посмотрела на Сати, словно спрашивая, идёт ли она.
Отлично. Сати оценила ширину карниза. Идти за тобой?
Она подошла к краю крыши, уцепилась за торчащую из стены арматуру и посмотрела за угол. Кошка сидела на тонком карнизе, который крепился на стене, отвесно уходившей вниз. Сати опустила глаза на квадрат серого пустого двора, оглядела крышу, которая повторяла его очертания. Девушка ступила туда, держась за железную основу каких-то креплений, шаг за шагом она двигалась вперёд по хлипкому мостику.
Я теперь точно знаю, что не была альпинистом. дрожащим шёпотом произнесла Сати сама себе.
Сделав ещё шаг по карнизу, она посмотрела вниз и увидела прямо под собой на земле торчащие острые иглы ограды. Выдохнув, девушка остановилась, и на секунду прикрыла глаза.
Если я поверну назад, я никогда больше сюда не вернусь. Я должна, теперь просто должна узнать, что происходит вокруг. Ну, Сати, смелее. подбодрила сама себя девушка. Она открыла глаза и посмотрела на кошку, сидевшую в добрых пяти метрах от неё. Иду я, иду.
Добравшись, наконец, до зияющей пропасти технического отверстия, откуда шёл знакомый отвратительный запах, Сати посмотрела в темноту проёма и увидела те самые скобы ступеней. Мутная взвесь воспоминаний того дня немного расступилась, теперь Сати точно знала, что выбралась она именно отсюда, и чуть поодаль плескалось море, то есть спасительное пристанище тоже было где-то здесь. Кошка, видимо, выполнив свою миссию, куда-то исчезла, а Сати, крепко ухватила первую ступень. Спускаясь вниз, она всё отчётливее чувствовала сгущающееся зловоние. Пытаясь не дышать, она прятала нос в вороте свитера, вглядывалась в тёмную пустоту под ногами. Что-то мягкое стукнуло её по пальцам. Прямо перед глазами, в выбоине стены сидела прежняя кошка.
Как же ты попала сюда? задумчиво сказала Сати.
Игра в гляделки длилась недолго. Кошка встала и принюхиваясь стала приближаться к носу Сати. Обстоятельно обнюхав его и пару раз клюнув мордой, не издав ни единого звука, она вдруг вцепилась зубами в разбитую губу девушки. От неожиданности Сати отпрянула, крича от боли, одной рукой пыталась стряхнуть животное, другой удержаться на лесенке. Она ударила кошку по голове, пытаясь оторвать её от своего лица, но безуспешно. Кошка схватила Сати когтями за голову, продолжая кусать её, вдруг оторвавшись, наконец, от лица вцепилась девушке, в руку которой она держалась. Сати тут же разжала её и полетела вниз. Пролетев пару метров, она плашмя на спину упала на какую-то преграду-решётку, которой не было в прошлый раз. От удара она перекатилась набок, провалилась словно сквозь стену и шлёпнулась на холодное дно.
Бетонный пол впивался цементной крошкой в ладони, Сати огляделась, она была в той же трансформаторной будке, откуда начала свой путь по тоннелям. Девушка тихо повернула голову на идущие голоса. Покачиваясь в кресле, спиной к ней сидел Антиквар, курящий трубку. Втягивая дым, он наблюдал, как накаляются угли.
Ты забыла про осторожность, Чаяна. Антиквар говорил глухим голосом.
А что мне делать? Ждать ещё несколько веков, пока она сможет вернуться? преобразившаяся Чаяна, одетая по последней моде века настоящего, нервно ходила вокруг него. Где гарантия, что мы найдём её в следующий раз вовремя. Сейчас все обстоятельства сложились как надо. Да и на складе её нашли почти сразу, она даже несколько месяцев не продержалась. Ерофей еле успел доехать, чтобы мы смогли Сати перехватить. Там крутился ночью один из приспешников Марты, он уже начиркал там свои письмена. Сейчас перед входом сюда тоже выволокся какой-то миазм недобитый. Вот и скажи, что мне было делать? И ты опять испарился.
А если у тебя ничего не получилось?
Не суетитесь. припечатала Сати словом бездумные хождения Чаяны и тяжело поднялась с пола. Голова как с похмелья. Свари-ка мне своего зелья, сестрёнка. улыбнулась она застывшей Чаяне. Папа, здравствуй. У вас всё получилось на этот раз. Обряд перехода прошёл удачно. Ну и досталось же мне, ребята.
Сати наконец вернулась к своей памяти и вспомнила, что жизнь её началась за много веков до того, как Антиквар снова нашёл свою дочь.
Глава 3
Близкая весна снова отступила, и снежные вихри метались по всему видимому пространству, не было даже малейшего просвета, всё вокруг было закрашено в бело-серый цвет. Водитель такси, в котором ехала Сати, всё время ругался на переменчивую погоду, но девушка знала, что это не просто снежная буря, это её укрытие.