Петра подняла свой бокал.
За молодоженов. Долгих лет правления.
Мы все чокнулись бокалами, а затем приступили к самому неловкому ужину в моей жизни. Тишина, звяканье вилок, разговоры о погоде, которая полностью контролировалась мужчинами за столом, и снова тишина. Через час все притворились усталыми, и мы все закрылись в своих комнатах. Когда я вернулась в свою спальню, я была так рада видеть Пайпер. Похоже, она только что закончила распаковывать мои вещи. По соседству находилась смежная комната для гостей, в которой она сможет переночевать.
Как все прошло? весело спросила она, когда я вошла.
Ужасно, признала я, сбрасывая туфли и поворачиваясь к ней спиной, чтобы она расстегнула молнию на моем платье.
О нет, что случилось? поинтересовалась она, расстегивая молнию, и я сняла платье.
Я вполголоса пересказала ей разговор, который у меня состоялся с Широй, пока она набирала мне ванну. Сидя в нижнем белье, я рассказала ей, что сказал король, когда Барретт упомянул, что не хочет войны.
Пайпер пожала плечами.
Можешь ли ты винить короля? Ему нужна стопроцентная преданность. Если он призовет к войне и возникнет несогласие, с нашей стороны будет много потерь, поскольку мы будем слабы перед врагом.
Я улыбнулась Пайпер, из нее получился бы на удивление блестящий королевский советник. Мы с ней мыслили совершенно по-разному у нее всегда получалось взглянуть на ситуацию с разных сторон.
Я не могу винить его, и он контролировал себя, сказала я ей, раздеваясь и погружаясь в ванну.
Пайпер выдавила жидкое мыло в воду, чтобы образовались пузырьки, и повернула кран. Она обычно оставляла меня, как только наполнялась ванна, но в этот раз опустилась на колени и заглянула мне в глаза.
Хотя и герцога Барретта нельзя осуждать. Война еще никогда никому не шла на пользу, и если герцог не верит в правое дело, то его народ погибнет напрасно.
Сказав это, она оставила меня, и я еще долго чувствовала себя не в своей тарелке. О чем это она? Встать ли мне на сторону своего будущего мужа и короля или на сторону одной из моих самых близких подруг, Ширы, и ее семьи?
Глава 4
На следующий день, выезжая из Весеннего двора, мы приветствовали народ и принимали добрые пожелания, но было их немного. Только половина города вышла поприветствовать нас, и лица большинства горожан выражали повиновение. Это совсем не походило на радушие Осеннего двора, и благодаря этому я имела представление о том, какой прием нас ожидает в Лете. Между принцем Лета, Марселем Хейзом, и королем Зимы давняя вражда. После того как Люсьен заморозил более тридцати представителей его народа, принц Лета начал метать громы и молнии, ворвался в Зимний дворец и потребовал компенсаций и извинений. Судя по тому, что я слышала, в результате он получил лишь побои.
Карета покинула Весенние земли, мы рискнули въехать на территорию Лета, и я окинула взглядом Люсьена. Каким был этот мужчина? Его история была настолько таинственной, мрачной и наполненной фантастическими историями.
Мы будем воевать с королевой Найтфолла? вдруг спросила я.
Пайпер сидела рядом со мной и вязала, делая вид, что в этот момент ее чрезмерно интересует вязаный узор.
Люсьен серьезно посмотрел на меня, его глаза потемнели.
Я еще не решил.
Его тон подразумевал, что дискуссия окончена, но я скрестила руки на груди и сердито посмотрела на него.
Зачем это нам? выпалила я. Все спокойно, и она нас не беспокоит!
Он подался вперед, вторгаясь в мое личное пространство, и я нервно сглотнула.
Ты знаешь, почему она нас не беспокоит?
Он хотел потешить свое самолюбие, прекрасно.
Из-за тебя. Она боится тебя.
Он кивнул:
Она боится меня, но это не отменяет того, что она ненавидит наш вид. Сначала она расправится с драконьим народом и эльфами, а после с волками. И тогда, на закуску, она придет за фейри, так что к тому времени будет слишком поздно объединяться и пытаться свергать ее. Но не сомневайся, однажды она придет за нами. Вопрос лишь в том, рискнем ли мы напасть на нее первыми?
Пресвятой фейри, от его слов у меня по рукам побежали мурашки, и я ничего не могла поделать с ужасом, который закрался в мое сердце. Королева Найтфолла ненавидела магических созданий, да, но но она нас не беспокоила.
Почему? Потому что Люсьен прав?
Подозреваю, что так оно и есть, и в тот момент я не могла не осознать, что он был королем не просто так.
Он явно лучше всех подходил для этого: хитрый, могущественный и немного пугающий.
А я имею право голоса? спросила я. Когда мы поженимся, ты посоветуешься со мной, прежде чем втягивать наш народ в войну? Или я буду просто чем-то вроде королевы для украшения, которая будет стоять рядом с тобой для красоты?
Казалось, его задел мой упрек, и я мгновенно пожалела о своих словах.
Разумеется. Твое решение будет важно для меня, но, в конце концов, я сделаю все возможное, чтобы в дальнейшем обеспечить тебе защиту, даже если ты возненавидишь меня за это.
Он обладал сверхъестественной способностью говорить романтические вещи, которые в то же время звучали немного пугающе.
На его губах растянулась ухмылка, и он пробежался взглядом по мне с головы до скрещенных лодыжек.
И, думаю, из тебя получится восхитительное украшение.
Пайпер прыснула от смеха рядом со мной, а затем немедленно проглотила этот звук.
Мои щеки вспыхнули, и мне захотелось открыть окно и глотнуть свежего воздуха.
Я не знаю, что о тебе думать, призналась я в отчаянии.
Он рассмеялся, и даже воздух переменился. Его голос был глубоким, гортанным, проникающим под кожу и ласкающим сердце.
Мне нравится его смех, виновато подумала я.
Ты разочарована, что я до сих пор никому не отрезал язык? усмехнулся он.
Я ахнула, и даже Пайпер отложила вязание, чтобы взглянуть на короля.
Ну да, если честно, призналась я ему.
Этот смех снова разнесся по карете, и я почувствовала себя полной дурой.
Что тут смешного? Уж точно не отрезание языка! рявкнула я, протягивая руку, чтобы ткнуть его в грудь.
Его рука скользнула вперед и поймала мою, слегка сжав мои пальцы, отчего по руке пробежал леденящий холодок. Тогда его серые глаза впились в меня, и мне показалось, что он видит мою душу насквозь. То, как он смотрел на меня, было не похоже ни на один взгляд, которым когда-либо одаривал меня мужчина. От него у меня в животе все всколыхнулось и одновременно с тем потеплело.
Я стал королем в шестнадцать, вскоре после смерти матери. Отец отрекся от престола в расцвете сил, из-за чего наша семья выглядела слабой. Как еще я мог утвердить свое положение, чтобы никто не явился свергнуть меня с престола?
Наши пальцы все еще соприкасались, из-за этого я не могла сосредоточиться и осмыслить его слова, но Пайпер ахнула рядом со мной, явно поняв его доводы.
Вы выдумали эти истории, произнесла Пайпер.
Люсьен улыбнулся Пайпер:
Да. Я заплатил своей дворцовой прислуге за распространение слухов о том, насколько я ужасный, могущественный, мстительный король.
Шок пронзил меня, и я, наконец, высвободила свои пальцы из его хватки.
Не может быть! Но народ ненавидит тебя из-за этих рассказов.
Он пожал плечами, холодно вперяя в меня взгляд.
Я предпочту быть королем, которого ненавидят и которого боятся, чем тем, кому бросают вызов и убивают.
Моя голова шла кругом от этого нового откровения. Он прав. Его отец занял трон благодаря тому, что бросил вызов предыдущему королю и в схватке убил его. Таков наш путь. Но никто не смел бросить вызов могущественному королю, который, как было известно, в любой момент мог обезуметь и отрезать тебе язык.
Это Ты Мне никак не удавалось подобрать нужных слов.
Гений? воскликнул Люсьен, обольстительно приподняв одну бровь.
Я усмехнулась:
Что ж, вижу, слухи об отсутствии у тебя скромности уж точно правдивы.
Люсьен лишь самодовольно усмехнулся, как будто ему приносило удовольствие выводить меня из себя. Теперь все обрело смысл, почему мужчина, который появился, чтобы договориться о моем выкупе, был настолько не похож на беспощадную угрозу, о которой ходила молва.
Но Стужа ведь не выдумка. Я пережила ее. Ты сам это признал, сказала я ему, намекая на ту ночь, которая привела к большому количеству смертей в нашем королевстве.
Он вздохнул, его лицо осунулось, когда на нем появилось затравленное выражение.
Да, пожалуй, не все является слухами. Я не идеален.
Тогда в мое сердце закралась глубокая печаль. Я не знала, почему все эти годы была уверена в том, что он нисколько не сожалеет о той ночи, но выражение его лица, как будто я застрелила его любимого питомца, говорило само за себя.
Та ночь была ошибкой, и он сожалел обо всем, что тогда произошло.
Я протянула руку и нежно сжала его ладонь.
У меня тоже иногда возникают проблемы с контролем своих способностей, сообщила я ему. И немного слукавила. Я редко теряла контроль, а когда это случалось, легко могла взять себя в руки.
Он бесстрастно посмотрел на меня:
Ты когда-нибудь убивала более пятидесяти человек ураганом, который сотворила и не смогла остановить?
Я отпустила его руку и откинулась на спинку сиденья. Это явно была больная тема, и я больше не хотела давить на него.
Нет, призналась я, и наша поездка продолжалась в тишине. Его слова повисли в воздухе. И я обдумывала каждое из них.
Он солгал. Отрезанные языки, привязывание слуг к лошадям в качестве наказания все эти безумные истории о жестоком короле оказались ложью. В некотором роде это и правда гениально, как он и сказал. Никто не осмеливался бросить вызов безжалостному королю Зимы. Семья Торн правила на протяжении нескольких поколений, лишь несколько раз их свергали с престола, но всегда возвращали трон следующему наследнику. Вот почему наше королевство было названо Торнгейт.
Когда погибла мать Люсьена, ходили слухи, что это сломило его отца, и именно поэтому он отрекся от престола. Люсьен должен был сделать шаг вперед и стать королем в шестнадцать лет, иначе кто-нибудь бы бросил вызов его отцу и свергнул его.
Но Стужа не выдумка, и временами у него действительно был ледяной нрав, но этого было недостаточно, чтобы считать его тем монстром, в которого я верила всю свою жизнь. Чем дольше мы ехали, тем больше разрасталось внутри чувство вины за то, что сказала мне Шира, и я больше не могла его сдерживать. Он мой будущий муж, отец моих будущих детей, мой король.
Люсьен, если я открою тебе секрет, ты пообещаешь не мстить и не наказывать человека, о котором идет речь? сказала я, и Пайпер застыла рядом со мной.
Люсьен медленно поднял на меня стальные серые глаза.
Я не могу дать такого обещания, но я сделаю все, что в моих силах.
Я прикусила губу, зная, что теперь, когда я упомянула об этом, мне придется что-то сказать, но мне не хотелось указывать на Ширу.
У него был дар, как и у всех королей Авальера, распознавать ложь.
Тщательно подбирая слова, я прочистила горло.
Будь осторожен с герцогом Барреттом. До меня дошли слухи, что однажды он, возможно, захочет свергнуть тебя.
Это правда, и она защитила мою подругу.
Люсьен расслабился.
Этому старику не одолеть меня в сражении. Нет, если Барретт захочет свергнуть меня с трона, то со мной сразится принц Хейз. Они объединятся вместе, вероятно, также уговорят твоего отца и найдут способ, чтобы вместе напасть на меня.
Мой рот приоткрылся от его мрачного вывода. Принц Хейз из Летнего двора, к которому мы направлялись прямо сейчас, был самым могущественным Летним фейри в своем роду. Он мог разжигать огонь и посылать в лицо необычайно яркие ослепляющие солнечные лучи.
Ты задумывался об этом, отметила я.
Люсьен холодно посмотрел на меня.
Я самый ненавистный человек в Торнгейте. У меня много врагов. Его голос, казалось, выражал безразличие, но в нем слышалась затаенная обида. Как будто он не хотел, чтобы его ненавидели.
Мой отец не стал бы начала я защищать его, но Люсьен поднял руку.
Я никого не обвиняю. А просто говорю, что это возможно, особенно если принц Хейз пригрозит сжечь все посевы.
Я скрестила руки на груди.
Как ты угрожал заморозить наши в прошлом?
Люсьен легко откинулся на сиденье, подняв руки над головой и сцепив пальцы за шеей.
Да, ведь я знаю, как получить то, чего хочу, не так ли?
Я застонала. Он абсолютно неисправим! И безумно привлекателен. Это приводило в бешенство.
Я чувствовала, что теряю контроль над своими чувствами. Нравился ли мне король Зимы или он невыносимо раздражал меня? Может быть, немного того и другого. И, возможно, именно этим и был брак. Или, по крайней мере, каким должен был стать этот брак. С одной стороны, мне хотелось отвесить Люсьену Торну пощечину, а с другой его расцеловать.
В ту секунду, когда мы добрались до ворот Летнего двора, я поняла, что что-то не так. Ворота закрыты, и перед ними выстроилась шеренга из дюжины гвардейцев.
Что происходит? Разве они не ждут нас? спросила я. Мы разослали известие по всему королевству о нашей помолвке сразу же после того, как договорились о моем выкупе.
Челюсть Люсьена сжалась, а ноздри раздулись. Карета остановилась, и он вышел. Я рванула за ним, и он поднял руку.
Оставайся здесь. Я разберусь с этим.
Я опустила его руку вниз.
Я тоже иду.
Он бросил на меня раздраженный взгляд, но помог выйти из экипажа. Мы вместе прошли мимо Зимнего солдата верхом на лошади к главному Солнечному стражу перед воротами.
Как, по-твоему, называется то, что ты препятствуешь своему королю проехать по территории своих же земель? сплюнул Люсьен. Наши спины обдало ледяным порывом ветра.
Ладно, это не первое, что я бы сказала стражнику, но теперь я знала, что слухи о вспыльчивом характере Люсьена были вполне реальны. Кроме части про отрезание языка.
Главный страж шагнул вперед и вытащил свиток из своего жилета. Эмблема Летнего солнца на его нагруднике сверкала в ярком дневном свете, и я старалась сохранять спокойствие.
Приветствую, я Мэделин Виндстронг, принцесса Осени, сказала я стражнику, на случай если он не знал, с кем имеет дело.
Я знаю, кто вы, сказал он ровным голосом.
И тогда Люсьен взорвался. Внезапно из его ладони вылетело ледяное лезвие и прижалось к горлу стражника. В этот миг каждый присутствующий солдат бросился в бой, вытаскивая свой клинок или вызывая солнечный свет в своих ладонях.
Ты лишь безродный стражник и поэтому, когда обращаешься к принцессе, называй ее согласно титулу, прорычал ему Люсьен.
Да, мой король, промямлил стражник, широко раскрыв глаза.
Люсьен убрал ледяное лезвие от горла мужчины, и оно со звоном упало на землю, разбившись на дюжину осколков.
Я застыла в шоке, все закончилось быстрее, чем я успела хоть как-то среагировать. Другие стражники, казалось, не знали, что делать. Неужели они действительно собирались напасть на своего короля? Они были преданы принцу своего двора, но превыше всего был король нашего королевства фейри, и им был Люсьен.
Они, казалось, вспомнили об этом только в тот момент и один за другим убрали свои клинки и рассеяли свою солнечную силу.
Люсьен прошелся по каждому из них тяжелым взглядом.
Немедленно скажите мне, что, ради Гадеса, происходит, или я превращу вас всех в сосульки! закричал он.
Свиток все еще был зажат в руке стражника, и он протянул его мне дрожащими пальцами.
Я потянула за него, открывая.
Когда я прочитала первые несколько строк, у меня пересохло в горле.
Они хотят разделить королевство, пробормотала я.