Ну и что ты тут опять забыла, мелкая?
Ещё раз назовёшь меня мелкой, дам по носу, предупредила я.
Ну ка, шуруй сюда, оленёнок, ухмыльнулся Мистер Модель, остановившись.
Он поманил меня пальцем, вынув руку из кармана джинсов.
Тебе надо, медвежонок, ты и иди, хмыкнула я, пожав плечами.
Кучерявый, оценив мой юмор, поперхнулся смехом. Мистер Модель выразительно поднял брови, явно удивившись, а потом кивнул и в развалку направился к турникам, на которых расположилась я. Кучерявый, продолжая посмеиваться над своим другом, снова улыбнулся мне и тоже сменил траекторию движения.
Ты ж не местная, оленёнок, сделал заключение Мистер Модель, опершись локтями о низкий турник, законов местных не знаешь. Могла бы и поосторожнее быть.
С какой стати мне осторожничать, медвежонок? уточнила я.
Меня забавлял тот поучительный тон, с которым он ко мне обращался.
Нарываешься, предупредил Мистер Модель.
По тому, как он хмурился, когда я называла его медвежонком, в ответ на кличку, которой окрестил он меня, я поняла, что ему это не кажется забавным, а точнее даже несколько раздражает.
Ты тоже, пожала я плечами.
Ладно, и как же тебя зовут на самом деле? наконец сдался он.
Лесанной меня зовут, представилась я.
Мистер Модель уважительно кивнул головой и вскинув подбородок, протянул:
Ммм, какие мы все из себя заграничные.
Значит, просто Леськой будешь, улыбнувшись, пояснил Кучерявый.
Он остановился в нескольких метрах от турников и до той секунды в наш с Мистером Моделью разговор не вмешивался. Стоя в стороне, он лишь слегка улыбался нашим препирательствам.
А тебя тогда, как называть? обратилась к нему я, спрыгнув на землю.
Хоть Кучерявый и не был таким выдающимся, как его друг, он привлекал меня гораздо больше. В нём было что-то необычное, наверное, взгляд, ясный как тот день, в который мы встретились. Кучерявый не был так угрюм, как Брюнет В Кепочке, но при этом и не отличался самолюбием Мистера Модели. Он казался мне дружелюбным и даже милым. Может быть такой эффект он производил благодаря своей тёплой, чуть смеющейся улыбке на несколько вытянутом лице.
Ну, если на ваш манер, то Алексом, ответил на мой вопрос Кучерявый и снял передо мной свою воображаемую шляпу.
Саша, догадалась я, улыбнувшись, и протянула ему руку. Он задорно посмотрел на меня, а потом вдруг взял и поцеловал мою кисть.
Этот жест поразил меня настолько, что я даже толком и не успела придумать, как на него отреагировать.
Лёха он, поправил Мистер Модель приятным баритоном, косясь на Кучерявого с явным неодобрением.
Если бы я не видела Мистера Модель в тот момент, когда он говорил, то его голос мне всё ещё нравился бы.
Ну прости, улыбнулась я Алексу, который оказался Лёхой, он повёл плечом.
Я повернулась к Мистеру Модели. Кажется, он был чем-то недоволен.
Что же, как тебя величают, я и спрашивать-то боюсь, сказала я.
О, так ты всё-таки чего-то боишься, довольно поймал меня на слове он, а потом всё же представился. Арс.
Я протянула ему руку, но он только презрительна хмыкнул на этот жест. Кто бы сомневался.
Пойдём с нами, Леська, предложил Леха, покажешь, где живёшь, расскажешь, откуда приехала.
Некогда, отрезал Арс, смерив меня взглядом, и шагнул в сторону заброшенного здания.
Лёха снова снял свою воображаемую шляпу и удалился вслед за своим другом. А я наконец поняла, что в нём мне понравилось: харизма.
***
Сергей.
Вооружившись ломом, большой сапёрной лопаткой и фонарём я вернулся к пригорку. Найти его среди десятка таких же пригорков оказалось не так уж и просто. Но, тем не менее, спустя двадцать минут поисков я нашёл большую дыру в земле, оставленную моим сапогом. Жёлтый свет фонаря растворился в пустоте и наткнулся на железо в метре внизу. Я ткнул туда ломом. Действительно, железо. Я отошёл на метр правее и принялся копать. Земля была жёсткая и комковатая. Через несколько минут моя лопата снова врезалась в железный каркас. Я сел на мох. Значит, внизу, под этим холмом, находится что-то большое и железное. Железо гладкое и, по всей видимости, достаточно толстое.
Я спустился с пригорка и повнимательнее осмотрел его. С одной стороны он занижался достаточно сильно, тогда как с другой, там, где я провалился, совсем чуть-чуть. За пригорком начиналась более глобальная гора. Скорее всего, это ещё один бункер. По крайней мере железо весьма похожее. Я спустился с той стороны, где пригорок был ниже всего и принялся копать. Если это бункер, то у него должен быть вход. А если здесь и есть вход, то он где-то в этой части. Несколько часов я монотонно скапывал слои жёсткой комковатой земли. Большая сапёрная лопата не очень для этого подходила. Но я решил, что не уйду отсюда, пока не узнаю, что скрывается за этим холмом. Срыв около половины пригорка я наконец уткнулся лопатой во что-то твёрдое. Тогда я сел на землю среди кусков раскиданной во все стороны серой почвы и перевёл дух. На душе у меня стало радостно. Значит я не ошибся и это был действительно ещё один погреб. Не факт, конечно, что получится найти внутри такие же богатства, как в прошлый раз, но, всё же на это надежда была.
Я встал и продолжил копать. Вскоре земля осыпалась и передо мной возникла грязная ржавая дверь. Я издал победный клич и постучал по этой двери. Она, как ни странно, оказалась открытой. А может просто замок от времени проржавел. Но, так или иначе, после нескольких сильных рывков дверь хрустнула и с жутким скрежетом открылась. Внутри бункера было кромешно темно. Я включил фонарик и осветил себе путь, шагая навстречу неизвестности. Низкий потолок не позволял подняться в полный рост, так что пришлось идти слегка наклонившись. Бункер оказался не таким большим, как я предполагал. Дальняя стана располагалась в четырёх метрах от входа. К ней были приделаны деревянные полки, перекосившиеся от времени. На полу под полками валялись консервные банки с выбитыми на крышках сроками годности. «24.07.1942». Этикетки отсырели и разложились по всей видимости достаточно давно. Я достал из заднего кармана раскладной ножик и открыл крышку. Хорошо знакомый мне запах тушёнки окутал бункер. Ну конечно, что же ещё может быть в военных консервах. Я посветил в банку фонариком. Выглядит, конечно, не очень привлекательно, впрочем, как и любая тушёнка. Сверху над мясом накопился бело-прозрачный слой жира. Я поставил банку на пол и осветил две дальние стена. На них полок не было, зато на полу у основания грудой валялись обломки дерева. А под обломками Под обломками хорошо знакомый мне блеск.
Я раздвинул серые доски, осыпающиеся прямо в руках, и довольно оглядел лежавшие под ними противотанковые мины. Я аккуратно погладил одну из них. Опасные штуковины. Если такая шандарахнет, то метров на десять вокруг ничего живого не останется. Я провёл рукой по задней стенке и убедился, что маленький взрыватель, который я называл шпилькой, не вставлен. А без него мина была куда более безобидна. Семь мин аккуратным рядком лежали вдоль стены, готовые к применению. Я ещё раз оглядел бункер по периметру, но кроме мин и консервов старой тушёнки в нём ничего не было. Взяв с собой одну из достаточно тяжёлых мин, я наконец вылез наружу. Яркое солнце на несколько мгновений меня ослепило. Я, как мог присыпал землёй вод. Немного убрался вокруг бункера, чтобы он случайно не кинулся в глаза кому-нибудь из деревенских. Это, конечно, было мало вероятно, потому что сюда редко кто заходило. Почва была плохая, много железяк, так что ни грибы, ни черника здесь особенно не росли. Все предпочитали наиболее благоприятную южную часть нашего леса.
Я закутал мину в свою тускло-бежевую кофту и отправился в обратный путь. Идти пришлось лесами, дабы не наткнуться на кого-нибудь из знакомых и ни привлечь к себе лишнего внимания. Я обогнул деревню справа и, через каких-то пол часа, уже был в нашей части леса, куда Арсовы, конечно, совались, но это случалось достаточно редко. Я вышел из тени высоких сосен на густо заросшую поляну и остановился. Метрах в пятидесяти виднелась база. Я шагнул в её сторону, как вдруг краем глаза заметил движение. На горе у леса стояли двое. Арс и его несменных подпевала Лёха. Они тоже заметили меня, но предпочли остаться на своём месте, зная, что если спустятся, то у них непременно будут проблемы. Если бы я не тащил мину и мои руки не были бы заняты, то я обязательно отправился бы к ним и выяснил бы, что они забыли у нас. Но мина тянула руки к земле, потому я только лишь смерил своих врагов угрожающим взглядом, который они, скорее всего не увидели, но, возможно, почувствовали, и потащил свой груз дальше.
У вас Арс под боком шныряет, сообщил я пацанам.
Макс с неподдельным интересом изучал каталог автомобильного магазина, устроившись на своём любимом кресле рядом со столом. Саня опять что-то писал в толстой тетради из скреплённых листов бумаги. Это были расчёты и записи, в которых непременно было больше цифр, чем слов. Я никогда не вдавался в подробности призирая математику, да и вообще точные науки.
И что? меланхолично поинтересовался Саня. У нас здесь нет ничего интересно, так пусть позлится хоть что-ли.
Я бережно водрузил свой груз на стол и развернул куртку. Макс оторвался от каталога и принялся рассматривать принесённое мной богатство.
М, прикольная штуковина, восхитился он, целуя глазами мину.
Арс видел, но мельком, угрюмо сообщил я, так что думаю интерес его не так уж и напрасен. Думаю, он взял на заметку и попытается выяснить, что это было.
Ничего, успокоил меня Макс, нам её недолго беречь надо. Ты лучше скажи, где ты её отрыл-то?
На севере, сообщил я, доставая из закромов шкафа банку колы, там, кстати, ещё есть. Только место не так закрыто, пришлось разрывать, так что его достаточно просто обнаружить, если достаточно близко подойти.
Да, протянул Саня, вероятность, конечно, есть. Но вообще, там кроме тебя мало кто бывает. Места не плодородные.
Да знаю я, сообщил я, но всё равно, лучше их куда-нибудь оттуда перенести.
Саня довольно провёл по мине чёрными от масла, которое после сарая ещё на насколько дней осталось на пальцах, руками, а потом завернул её в тряпку, валявшуюся в углу, и запихал в подпол. Я рассказал пацанам историю нахождения погреба. Мы поржали над моей удачей, а потом решили перетащить его содержимое в старый бункер. Его было сложнее найти, к тому же Арс пока туда точно не сунется, так как будет считать, что старый бункер пуст.
***
Леська.
Я не видела своих знакомых уже несколько дней, за это время я успела пару раз прийти к турнику у футбольного поля, но мне так больше и не удалось застать их там. За эти дни я успела обойти всю деревушку вдоль и поперёк, однако так и нашла ни одного из обещанных мне родителями двух озёр, так что теперь принялась за изучение леса, окружавшего деревню со всех сторон.
В солнечные дни лес был приветлив и очень красив. Высокие сосны переливались всеми оттенками коричневого и рыжего. Изумрудно-зелёный мох покрывал, словно плюшевое покрывало, разного размера валуны, землю вокруг них и старые давно сломанные стволы. А золотисто-чёрная хвоя, которой были усыпаны все тропинки, придавала лесу ещё большего уюта.
В среду к середине дня я вернулась из очередной лесной прогулки с небольшим, но очень ярким букетом полевых цветов, переливающимся всеми оттенками радуги. Я заварила себе чай с ромашкой и мятой и, сев на диван, взглянула в окно. Небо нахмурилось. Долговязые сосны перед домом начали поскрипывать и качаться из стороны в сторону. Утренняя ласковая и солнечная погода к вечеру заметно изменилась. Мир вокруг моего домика стал серьёзным и даже немного хмурым. Впервые с моего приезда в деревне намечался дождь.
Когда я в очередной раз поднесла чашку с уже несколько остывшим чаем к губам, вдруг о стекло что-то с глухим стуком ударилось. Я даже вздрогнула от неожиданности, а потом поставила чай на стол и, подойдя к окну, посмотрела вниз. На траве под окном лежала тёмно-коричневая растопыренная вытянутая еловая шишка. Я улыбнулась, обрадовавшись, что это не птица врезалась в стекло, но тут прямо передо мной с таким же характерным стуком приземлился ещё один снаряд. На этот раз я увидела, что прилетел он откуда-то от забора, а ещё через мгновение, сквозь зелёный куст, разглядела Арсения.
Я вышла из дома и сообщила:
Тебе повезло, что моих родителей нет дома, иначе у тебя были бы проблемы.
Здорова, мелкая! дружелюбно помахал мне Арсений, игнорируя то, что я сказала.
Он сидел на моём заборе, покачивающимся от ветра. Под глазом у Арсения красовался огромный яркий фиолетовый синяк. Видимо, кто-то не выдержал, и решил подправить его наглую идеальную физиономию.
У меня имя есть, вообще-то, напомнила я.
Да чё-то, знаешь, всё, что с тобой связано, как-то быстро из головы вылетает. Понимаешь? хмыкнул он.
Да? А я, как-то и не планировала в твоей голове задерживаться, ухмыльнулась я в ответ. Так что запомни, ещё раз назовёшь меня
Да-да, я в курсе, перебил он, всё равно не дотянешься. Скажи лучше вот что: у тебя деньги есть?
Дотянусь, не волнуйся, поспешила успокоить его я. Почему это тебя интересует?
Я наконец достигла забора, на котором он сидел и остановилась, скрестив на груди руки.
Да так, просто Ты в картишки не хочешь сыграть? снова поинтересовался Арсений.
При этом он чуть улыбался уголком рта и немного щурился. Это можно было бы назвать ухмылкой, если бы не странная загадочность в его глазах.
Если только на желание, подумав, ответила я.
Мы на деньги играем, пожал он плечами, перестав улыбаться и спрыгнул на землю рядом со мной, хочешь пошли, нет так нет.
Арсений, по-хозяйски, в развязку, прошествовал мимо меня и направился в сторону жёлтых ворот, прямо через находившиеся на моём участке старые грядки.
Ну пойдём, вздохнула я и двинулась за ним.
За пару дней одиночества я уже успела немного заскучать, так что идея сыграть в карты показалась мне почти что привлекательной.
Арсений шёл размашистым шагом, так что я за ним еле успевала. Я размышляла о том, как он нашёл дом, где я живу и почему вообще решил позвать меня играть с ними. Вскоре мы оказались у пустыря. За всё время нашего пути Арсений не проронил ни слова, так что, когда мы, пересекши поле, свернули в лес, меня окутали нехорошие мысли. Ко всему прочему лес под нахмурившимся ветром и душным воздухом уже не казался мне таким же ласковым, как при утреннем солнце. Высокие сосны теперь были темны и угрюмы. Они закрывали своими корявыми кронами и без того несветлое небо, так что, когда мы прошли немного вглубь леса, стало совсем темно. Тишину нарушало завывание ветра где-то высоко над нами, скрежет задеревеневших стволов и таинственный хруст хвои из-под ботинок. Арсений всё шёл и шёл, и мне ничего не оставалось, как следовать за этим сегодня молчаливым парнем, которого я знала всего несколько дней. С каждой секундой мне становилось всё менее комфортно. Моё воображение почему-то стало рисовать очень реалистичные картинки про маньяков и серийных убийц с идеальными чертами лица Я стала сомневаться, что смогу найти обратный путь к нашей деревне, если мне вдруг придётся спасаться бегством. Я мысленно прикинула и решила, что мои тренировки по карате закончились не так давно и что, возможно, Арсений драться умеет не так хорошо, как острить.
Через некоторое время я увидела просветление, а потом перед нами открылась залитая солнцем, промелькнувшим в небольшом просвете в небе, полянка с тёмно-зелёной травной. По центру этой полянки над землёй, на три этажа вверх, одиноко возвышалась странная кирпичная постройка. Арсений молча прошёл в дверной проём без двери, я последовала за ним, хотя тело моё уже покрылось мурашками от страха. Я напомнила себе, что главное не забывать: хищники и, возможно, даже серийные убийцы, чувствуют страх, так что ни при каких обстоятельствах нельзя показывать, что боишься.
Комната, если это холодное бетонное помещение можно было так назвать, оказалась пустой и единственной. Под ногами был серый, покрытых в углах пылью, пол, а из квадратной дыры в потолке свисал толстый канат из джута.
Дуй наверх, скомандовал Арсений.
Его голос в гробовой тишине эхом откликнулся от холодных стен. Я вспыхнула от его тона, но ничего не ответив, подчинилась этой просьбе-приказу. На втором этаже здания я не стала останавливаться, так как там просто не было для этого места. Комнатка вся была завалена каким-то хламом. У меня не было много времени, чтобы всё там изучить, но я отметила для себя, что там можно найти что-то действительно интересное. Третий этаж был обустроен куда менее богато, но более опрятно, чем второй. У стены стояло некое подобие шкафа, сколоченное из светлых досок. У окна, которое, по сути, было просто дырой в стене, стоял небольшой раскладной стол и пара табуретов, на которых восседали трое парней. Лёха, Брюнет В Кепочке и высокий широкоплечий неизвестный мне тип с весьма недружелюбным выражением лица. Все троя угрюмо молчали, никак не реагируя на наше появление.