Река жизни - Амангельды Бауыржан 2 стр.

Скорость событий и обилие новых мест, первые коммерческие операции и контакты с самыми разными людьми все это научило меня внимательности и гибкости.

АЗЫ КОММЕРЦИИ

В студенческие годы я также иногда «зарабатывал» на мелкой фарцовке, был брокером на первой Казахстанской товарно-сырьевой бирже «Алма», но понимал, что все это разовые акции, а не то самое, настоящее. Работа на бирже помогла мне узнать принципы товарных потоков и механизмы обеспечения производства и торговли.

С развалом Советского Союза нарушились все прежние устоявшиеся хозяйственные связи, которые регулировались Госпланом. Производственные и торговые предприятия вынуждены были искать на рынке сырье, материалы и реализовывать готовую продукцию.

Действовал простой принцип: составлялись каталоги спроса и предложения, которые проходили на биржевых сессиях. В них одни указывали, что им нужно, а другие что могут реализовать. Задача свести процессы и заработать на этом комиссию. Тогда еще не было электронной почты, все договоренности строились по принципу «мамой клянусь».

 У меня пять вагонов сахара,  выставлял один.

 Мне нужно,  тут же находился клиент.

Заключали сделку и уходили искать: первый сахар, а второй деньги. Такие истории действительно были. Это называлось «гонять порожняк». Встречаешься столько понтов! Но на самом же деле из подобных договоренностей выстреливали единицы.

Помню, как продал бакинские кондиционеры: раньше такие махины стояли в квартирах и офисах БК-1600. Тогда можно было неплохо заработать на разнице между наличными и безналичными деньгами. Есть такой известный казахстанский предприниматель Маргулан Сейсембай. В годы работы брокером на бирже я продал ему видеокамеру Panasonic, тогда и познакомились. Я брал за наличные, он оплачивал безналом, а я уже знал, как обналичить чек.

В бизнесе надо использовать не только шаблоны и работающие алгоритмы, важно чувствовать и обладать определенной интуицией: здесь товар возьмешь там обязательно продашь.

Оказалось, что предпринимательская жилка моя встроенная опция.

Мой бизнес начинался еще в 10-м классе с самых простых вещей, так сказать, с азов предпринимательства. Товар, чтобы перепродать немного дороже, брали на барахолке. В то время я жил в верхней части Алматы, а эти огромные торговые площади оптового рынка выросли на окраине, ниже проспекта Рыскулова. Туда приезжали крупные и малые оптовики со всего Советского Союза. Здесь был внушительный выбор товаров из Узбекистана и Китая и, конечно, кыргызских и казахских.

Первый мой опыт продажи немецких туфель Salamander оказался провальным. Продав пару, которая была мне велика, я планировал купить свой размер, но по неопытности тут же проиграл все деньги в «шарик-малик»[3]. Помните некогда популярную игру? Тогда она только начинала разворачиваться на постсоветском пространстве.

Но горечь проигрыша не победила природного любопытства и стремления познать новое: я стал наблюдать, как группы мошенников выстраивают свою схему, и понял алгоритм. Там были разыгрывающие «шарик-малик» и «мондеры», которые помогали «разогреть» клиента-лоха. В общем, урок выдался знатным, и я ничуть не пожалел о его стоимости паре дефицитных светлых «саликов», как тогда в пацанской среде называли туфли Salamander.

НАЧАЛО РАБОТЫ С ВАЛЮТОЙ

Два летних месяца в 1988 году я трудился грузчиком в салоне искусств «Онер», на перекрестке проспекта Фурманова (сейчас проспект Назарбаева) и улицы Шевченко, куда приезжали мастера прикладных казахских национальных искусств со всей республики. Работали с кожей и полудрагоценными камнями. Там я познакомился со многими нашими художниками и скульпторами. Салон часто посещали иностранцы.

Пунктов обмена валюты тогда еще не было и в помине. Поэтому у иностранных гостей возникали сложности при покупке изделий в «Онер». Мне было интересно искать перекупщиков, которые занимались валютными операциями и скупкой долларов.

Вот тогда и пришла мысль, что на купле-продаже валюты можно неплохо зарабатывать. Что я и делал на мелких суммах от иноземцев. Я брал у них валюту и либо менял на рубли, либо расплачивался с одной китаянкой. До сих пор помню: ее звали Пей Пинг, что в переводе означает «надежда». Это была колоритная невысокая широколицая женщина со смешным акцентом.

Бренд Adidas уже был у всех на слуху, но настоящие фирменные вещи стоили невероятно дорого. Поэтому тема продажи фейковых спортивных костюмов известной немецкой фирмы зашла отлично. Их я и покупал у китаянки, а расплачивался долларами, потому что другие денежные знаки она не воспринимала.

Это был мой первый опыт, связанный с валютой.

Позже, в 1994 году, вспомнив тот первый опыт, я открыл обменник, взяв в аренду небольшой киоск. Он стоял в центре города с задней стороны гастронома «Юбилейный». Правда, из-за неудачного расположения трафик был слабоват: дневной оборот едва достигал максимум тысячи долларов. Поэтому мой валютный бизнес просуществовал всего полгода. Прибыли хватало лишь на оплату аренды и зарплату сотруднику, которого я нанял. Но, пожалуй, одной из главных причин, почему я решил закрыть это дело, стал наезд бандитов. Впрочем, это было вполне в духе того времени.

 Открылся? Правила знаешь? Теперь крышевать тебя будем мы,  заявили братки.

 Да, ребят, у меня тут зарабатывать пока нечего,  пытался я объяснить им.

 Ничего не знаем. Правила для всех одинаковы,  отрезали они.

Я понял, что придется закрываться: зачем платить с убытков.

Помню, принес домой кассовый аппарат из обменного пункта. На нем можно было печатать, как на машинке, и потом он выпускал кассовую ленту. Моя жена рассматривала аппарат, как ребенок новую игрушку. И вот однажды я прихожу домой, а жена нашлепала целых две кассовые ленты «заигралась».

 Ты что наделала, это же все подотчетно! Мне придется в таком виде сдавать все в налоговую,  сдерживая улыбку, строго сказал я.

Тогда моей супруге было всего 19 лет, и для нее это была просто трагедия. Она даже представить не могла, что все так серьезно, долго переживала. Впрочем, я ее заверил, что вопрос с налоговой обязательно разрешу.

Сейчас мы с ней вспоминаем эту историю и смеемся какими мы были тогда молодыми и уверенными, что все еще только начинается!

СЛУЧАЙНОСТИ НЕ СЛУЧАЙНЫ

Год 1989. Несколько тысяч человек в огромном Ледовом дворце спорта в Алматы. На сцене певец-легенда Виктор Цой.

К середине концерта никто не мог усидеть на месте, все спустились вниз, на каток. И там, среди толпы фанатов перед сценой я случайно увидел Рината товарища моей юности из Усть-Каменогорска.

Мы познакомились в городском комсомольском штабе «Юность» в Усть-Каменогорске, это Восточный Казахстан, где я жил до переезда в Алматы. Вместе с Ринатом мы были в летней школе комсомольского актива. Он на год старше меня, в 1987 году уехал в Новосибирск и поступил на физический факультет НГУ. А моего отца перевели по службе в Алматы, тогда он еще был столицей.

Сотовых телефонов, как сейчас, тогда не было, судьба разбросала нас по разным городам, и контакт мы потеряли. И вот Ринат, уже студент второго курса, в 1989 году приехал в Алматы и пытался найти меня через адресный стол.

Отыскалось шесть человек с такой фамилией и с таким же именем. Он стал обзванивать всех, но успехом эта затея не увенчалась: одного из Бауржанов даже не смогли пригласить к телефону, он оказался младенцем. Но мы предполагаем, а Бог располагает Вечером того же дня Ринат с друзьями пошел на концерт Виктора Цоя во Дворец спорта, и вуаля!  наша встреча случилась именно там, среди нескольких тысяч зрителей. С этого времени мы уже не расставались и до сих пор дружим семьями.

На следующий день мы пошли в бар «Меруерт»  все помнят его по фильму «Игла» с Цоем в главной роли, потом прошлись по улочке Тулебаева, где по сценарию главного героя убили. Кстати, сейчас там стоит памятник Виктору Цою. А потом мы зашли поздравить моего отца в тот осенний день он стал полковником и примерял папаху, отмечая это событие с гостями.

О том, что мы начали заниматься коммерцией, отец узнал в 1991 году. У Рината сразу получилось по-крупному, он как раз провернул свою первую и весьма успешную торговую сделку: продал в Швецию скандий редкоземельный металл производства Усть-Каменогорского титано-магниевого комбината.

В то время у моего отца, полковника КГБ, только-только появилась первая машина «Жигули», ВАЗ-2106, «шестерка», мы ласково называли ее «шоха». А тут мой друг возвращается из-за рубежа с кучей денег и сразу покупает «семерку»  экспортный вариант «Жигулей» с пятиступенчатой коробкой передач. Эту модель мы называли «мерседесом»  настолько она была крута. Иномарки тогда в Алматы вообще можно было пересчитать по пальцам.

Помню, отец тогда сказал:

 Ребята, двигайтесь, богатейте, зарабатывайте, но чтобы все было в рамках закона.

В этой фразе были и гордость за нас, и напутствие. И я запомнил эти слова. Как в свое время Николай Бухарин высказался по поводу НЭПа в 1925 году: «обогащайтесь, накапливайте, развивайте»

Кстати, Ринат и сейчас мой надежный партнер. Именно он был первым директором завода «Экотон», мы вместе его строили и выбирали технологию производства. Я горжусь этим проектом и позже расскажу о нем более подробно.

КАК Я ИСПОЛЬЗОВАЛ ПЕРВЫЙ КРЕДИТ

В самом начале предпринимательского пути меня финансировали родственники и друзья, с которыми я осваивал азы бизнеса. Бесконечно благодарен им за поддержку!

Взять первый кредит мне помогли мамины знакомые. В 1993 году в экономике Казахстана все было сложно: наличная денежная масса, которая вращалась в стране, была мизерной, банковское кредитование только зарождалось, основные финансы были сосредоточены в руках монополистов энергетиков и железнодорожников. Даже нефтяники были еще не в фаворе: цены на нефть были гораздо ниже, чем сейчас.

Для бизнеса мне требовалась приличная сумма, но без капитала не развернуться, а я всегда стремился к большему. В алматинских банках у меня не было никакого шанса на получение банковских средств: молодой, студент, без денег такой вот «начинающий бизнесмен».

Но я не отчаивался. Чтобы получить кредит, написал свой первый бизнес-план под покупку-продажу турецкого печенья фирмы Urker и мыла Duru. Прямо скажу, это было подобие бизнес-плана, буквально на полтора листочка. Но мне тогда крупно повезло: я все-таки получил желаемые деньги под гарантии знакомых мамы. Для меня это был важный шаг, ведь фактически кредитополучателем стала мама, тогда директор филиала казахско-турецкого СП «Жамал».

Вся наша семья сильно волновалась, потому что выплата первого кредита зависела только от меня. Тогда не было залогов, оформляемых как сейчас, и деньги в банк можно было и не возвращать, но не подвести маму для меня было делом чести.

Честно скажу, было страшно, в голове все время стучало: «А вдруг девальвация или еще какие-нибудь проблемы, вдруг не смогу вернуть, что тогда?»

Но кто не рискует, тот не зарабатывает.

Кредит я брал под торговые операции, однако, получив деньги, использовал их совсем для других целей. Я их обналичил. Тогда (да и сейчас тоже) важно было держать наличные доллары: возьмешь «зелененькие»  защищен от гиперинфляции. Шел 1993 год, как раз в ноябре в Казахстане ввели национальную валюту. Я успел получить кредит в рублях, а возвращал уже в тенге.

Однажды мы поехали в Москву, чтобы там закупить товар и перепродать. А Москва это уже другой уровень: для приобретения даже элементарных товаров нужны были совсем иные деньги. Теперь мы закупали уже не мыло, а всякие Snickers, Twix и другие шоколадки, которые тогда были сладким сном для любого ребенка. У нас эти шоколадные батончики разлетались как горячие пирожки. Когда я выгружал коробки, чувствовал себя настоящим Дедом Морозом, который привез малышне подарки. И вот эти батончики только разожгли мой предпринимательский азарт: я сосредоточился на поиске более серьезных вариантов заработка.

В Казахстане в городе Актау на Прикаспийском горно-металлургическом комбинате находилось производство по изготовлению зубной пасты «Северал Минт». Выручку от продажи шоколадок мы пустили на закупку двух вагонов этой пасты. Объем был внушительный, и быстро организовать продажу у меня не получилось. В это время власти начали вводить национальную валюту, я покупал пасту за рубли, а выручку получал в тенге. И было непонятно, как формировать цену.

Но мне повезло я сдал вагоны с пастой в Целиноград (теперь Астана). Успешно сбыть ее мне помогли друзья нашлись выходы на управление рабочего снабжения Целинной железной дороги. Управление это обеспечивало все линейные предприятия железной дороги, и объемы продукции проходили довольно большие. Паста Colgate и подобные ей на рынке отсутствовали, а казахстанская была известной в народе и расходилась отлично.

Да, в жизни без настоящих друзей довольно сложно, но Бог часто сводил меня на жизненном пути с хорошими людьми. Всех, кто помог мне с реализацией зубной пасты, я от души отблагодарил и тогда четко уяснил, как важна благодарность за любую помощь.

В том же 1993-м открыл компанию с отличным названием агентство «Спецдормаш». Требования налоговой инспекции были в те годы минимальными. Предприниматели спокойно креативили во всем. Так, для солидности в названии своего МЧП (малое частное предприятие) я аббревиатуру убрал. На бланке и печати стояло просто агентство «Спецдормаш». Небольшая хитрость как будто это специализированное государственное агентство, а не частный бизнес. И на печати изображена спецтехника: презентабельный вид и визитки впечатляющие.

Когда ездил на заводы-производители, представлялся:

 Казахстан, агентство «Спецдормаш».

Звучало весомо.

Через него мы поставляли запчасти, шины, спецтехнику и грузовые автомобили. Это была реальная школа жизни заводы, компании-посредники, люди, отношения все было впервые, все интересно! Мне казалось, что все довольно просто. Организация транспортировки грузов (слово «логистика» тогда не знали), оформление налоговых, таможенных и сопроводительных документов все по минимуму.

Мы творили бизнес!

Кстати, кредит я погасил в 1993 году, еще и деньги остались. Их я потратил, чтобы сыграть свадьбу в следующем, 1994 году.

ДЕЙСТВУЙ ПРЯМО СЕЙЧАС

Моя младшая сестра Карлыгаш училась в мединституте и решила меня познакомить с однокурсницей. Однажды сестра приболела и попросила отнести Анаре конспекты. Конечно, это был только предлог. Тетради я отдал, а вместе с ними и свое горячее сердце. После знакомства на пороге квартиры Анары, хотя мне было всего 22 года, я сразу понял, что упускать такую девушку нельзя.

Несомненно, в выборе невесты мне помог Всевышний: ее характер, системность мышления и целеустремленность компенсировали недостающие у меня черты. Анара и сама недоумевает, как так получилось, что она выбрала именно меня худого пацана с прыщами на лице. А выбор у нее был большой от одногруппников до чиновничьих детей-мажоров.