Сергей Кузьмичёв, Алекс Нагорный
Магические Перпендикуляры 1. Масонская карта Поволжья
* * *
Глава первая
Плохое место? Когда Вам говорят, что там, куда Вы собрались идти «плохое место», лучше прислушаться. Особенно, если добавляют при этом про пропадающих людей. В этом случае прислушайтесь обязательно. Ну, хотя бы к сведению примите, что ли. Я вот не принял. Да что там не принял посмеялся.
Ладно бы лес или болото, а то ведь чистое поле, можно сказать. Ну, хорошо, хорошо, не поле, луг с холмами, остатки оборонительного вала и лесопосадка шириной метров десять, даже не пятнадцать. И где тут гибнуть или пропадать? Так я думал. Лёха был со мной совершенно согласен. Даже не так: Лёха и предложил туда поехать на выходные с металлоискателем. Пошукать, не оставили ли там спецом для нас какие-нибудь татаро-монгольские товарищи чего-нибудь интересного: наконечников от стрел или медальонов каких. Или может, скифы проездом ненароком монетку уронили. Нет, я, конечно, в курсе про скифов, они в другой стороне жили, просто хочется найти нечто старинное, ну, и ценное, само собой.
Во-о-от а поскольку работы всё равно никакой не предвиделось, то почему бы и не смотаться. Тут не далеко, ста километров не будет. Опять же погода позволяет.
Короче, я по-быстрому упаковался. Не совсем как на выход, но по старой армейской привычке кое-что полезное в рюкзачок кинул, и по новой гражданской тоже. Само собой прихватил подарок судьбы складную титановую лопату.
Подарок, потому что досталась на халяву, а судьбы, потому что нашёл. Ну, не то чтобы совсем так нашёл, просто она плохо лежала. Хороший прапорщик, а старший прапорщик это не просто прапорщик это ОЧЕНЬ хороший прапорщик, так вот хороший прапорщик никогда не пройдёт мимо, если что-то полезное плохо лежит. Он это что-то обязательно положит хорошо в очень надёжном месте. Где-нибудь у себя. В каптёрке, гараже, или на балконе. Я тогда очень надёжно положил её у себя на антресолях. А сейчас достал.
Сели мы в Лёхину «Приору» и покатили. Сначала по М5, потом по дорогам попроще, ближе к месту пришлось на грунтовку выйти, а под конец с полкилометра вообще по полю ехали.
Место как место, ничего плохого, гиблого или просто подозрительного на глаза не попалось. Это если не считать езду по полю. В принципе и это ничего, главное чтобы дождя не было и бомбёжки. Про бомбёжку это такая старая армейская шутка юмора, а про дождь очень даже серьёзно: толкали мы разок машинку по такому вот полю, в четверг ни в четверг, но в аккурат после дождичка.
Собственно до самого места мы не доехали, преодолеть лесопосадку на танке ещё можно, хотя и не рекомендуется без необходимости, а на легковом автомобиле даже пробовать, и то не стоит. Вот мы и не стали. Подъехали почти вплотную к деревьям, остановились и начали разгружаться. Собственно особенно разгружать-то и нечего было: Лёха взял металлоискатель, а я лопату и оба рюкзака. Пока я приспосабливался нести свою поклажу, Лёха ушёл вперёд через посадку.
Сейчас, задним числом, я, конечно, понимаю, что именно посадкой эта лесополоса могла и не быть. Хотя, и это не факт. Слишком уж всё странно.
Пытаясь догнать Лёху, я чуток срезал пошёл не поперёк леска, как он, а слегка наискосок. Тут-то все странности и начались. Сначала я споткнулся. Не просто споткнулся, а самым натуральным образам грохнулся мордой лица в грязь. Пока отчистился, пока посмотрел, обо что запнулся Опаньки! Вот, зуб даю, не было тут этого бревна. Я бы заметил. А оно есть.
Вышел я из лесу и причумел. Я не увидел никакого обещанного Лёхой оборонительного вала. Но это бы ещё ничего самого Лёху я тоже не увидел. То, что Лёхи не было это ещё полбеды, хотя, плохо, конечно, но вот присутствие тут странной компании мужичков с лошадьми и телегами озадачивало всерьёз. Сразу же бросилась в глаза странная одежда на людях вся какая-то под старину, а трое даже в лапти обуты. Тут кино снимают? Это уж совсем некстати. И они нам помешают, и мы им. Я огляделся в поисках съёмочной группы, но нигде никого не увидел. Хрен бы чай с ними, но где Лёха?.
Мужики тем временем плюнули на съемки, и всё своё внимание сосредоточили на мне. Я решил, не затягивая знакомство надолго, спросить про Лёху и уже уйти подальше. Поскольку персонажи выглядели абсолютно по-крестьянски, я и обратился к ним соответственно:
Селяне, а не покажите, куда мужик в камуфляже пошёл?
Ась? переспросил персонаж в сапогах и окладистой бороде.
Ну, мужик, пятнистый такой, куда пошёл? Влево? Вправо? У него ещё приблуда такая, на глушак похожа.
Дык, эта протянул старовер. Кажись, туды. И показал куда-то себе за спину.
Глянув в указанном направлении, я на секунду увидел небо в алмазах, а потом тьма поглотила мир.
Но ненадолго. Правда, как некогда говаривал Альберт Генрихович, всё относительно. Быстро или нет, но я таки пришёл в себя. Тупая боль в затылке ясно давала понять, каким именно способом реальность мне поставили на паузу, а связанные руки и ноги позволяли примерно предположить зачем.
Даже не открывая глаз, я сообразил, что меня куда-то везут, и, судя по уровню комфорта, мог бы поклясться, что на телеге. Для дальнейшего анализа ситуации необходим был визуальный осмотр. Медленно-медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания, я приоткрыл глаза.
Как ни странно, но никто за мной не следил. Мало того, даже рядом никого не было. То есть, конечно, были: возница и с ним ещё какой-то человек, неспешно переговариваясь, сидели на облучке. Или как там называется место, на котором обычно сидят водитель кобылы и его штурман? Да пофиг! Сидели они ко мне спиной, а меня, не особо аккуратно брошенного на дно телеги, почему-то никто не контролировал. Рискну предположить, что это из-за верёвок на руках и ногах.
Стараясь издавать поменьше шума, я посмотрел назад, в смысле, походу движения назад. За нами двигалась другая телега. Помнится, изначально я их четыре штуки насчитал, сейчас же всё могло измениться: и добавиться новые могли, и из этих какая-то отстать, или свернуть.
Ну, что же, любой ОСВОДовец Вам скажет, что спасение утопающих это проблема самих утопающих. Именно поэтому, и от греха подальше, опять же, на помощь призывать никого не стал. Хочешь сделать хорошо делай всё сам! И я начал процесс возвращения себе свободы действий.
Те, которые меня, её свободы лишили, наверняка считали, что связали меня на совесть. Возможно, с другими, да тем же Лёхой, и проканало бы Сто-о-оп! Так, может я потому его и не увидел нигде, что он сейчас в другой такой же телеге вот так же путешествует? А это мы сейчас проверим! Не совсем сейчас, конечно, сначала развяжусь.
Вы, должно быть, решили, раз я прапорщик, так у меня пузо до колен? А поскольку ещё и старший, так аж до пола свисает? Нет, господа! В армии прапорщики не только для того, чтобы ничего лишнего на складах не валялось. Есть и такие, которые взводами командуют, гайки в рембоксах крутят, за разными пультами сидят, ну, или какими другими полезными делами заняты. И вообще, из кого, по-вашему, контрактники состоят? Из полковников что ли?
Так вот, я восемь лет тушёнку жрал не на продовольственном складе, а в лесах и горах таких мест, про которые Вам и знать не положено. В плен попадать, тьфу-тьфу-тьфу, не доводилось, но готовили меня и к такому повороту событий, так что верёвки за спиной, это мне ненадолго.
С ногами сложнее, но тут нам одна домашняя заготовочка поможет. Есть у меня в брюках кармашек, а в кармашечке ножичек, как раз на такой случай Хха! Есть! Был! Стоп! Ну-ка, ну-ка! Нет, всё-таки есть! И это не может не радовать. Теперь главное не делать резких движений, и вообще стараться не привлекать к себе внимание. Рано ещё. Ещё успеем, и себя показать, и других посмотреть, кто что может.
Нож хоть и канцелярский, но с верёвками справился. Правда, думаю, жизненный цикл его лезвия подошёл к концу. Ну, и ладно, свою задачу он выполнил: свободу мне вернул. Теперь осмотреться.
Глянь-к, кажись, очухалси! донеслось из-за сзади, короче.
Всё! Времени на любования пейзажами мне не оставили. Резко вскакиваю. Тому, что обернулся с ноги в репу, извощику со второй в рыло. А чего?! Знали, на что шли! Они меня дубиной по затылку, а я им «позвольте-извините»? Быстро башкой влево-вправо. Спереди одна телега, в ней четверо, сзади две, в них по трое. Те, что сзади уже заметили, те, что спереди ещё нет. Передние пусть отъедут подальше дольше возвращаться будут. Задние ещё не остановились соскакиваю и быстро к ним. Мешки мои у них, и лопата там же поблёскивает.
Какие-то они сонные: я уже добежал до них, а они ещё лошадь не остановили. Сходу извозчику кулаком в пятак съездил, правда, с левой, так что это ненадолго. Правой быстро хватаю лопату и бегу к последней телеге. Это чтобы все противники у меня не просто с одной стороны были, а ещё и в бой бы вступали по очереди.
Так, тут ребята попроворней один вон уже каким-то дрыном замахивается. Это он зря: малая пехотная лопатка в Красной армии как томагавк у команчей. Уворачиваюсь от дрына, и лопаткой ему по роже, пока плашмя, а там посмотрим.
А вот и момент истины сабля! Та-а-ак, теперь всё встало на места, кто из ху понятно, сантименты закончились. Перехватываю лопатку поудобней. А парень-то тот ещё фехтовальщик: размахнулся, как будто надвое разрубить меня хочет. Ага! Сейчаз! Ты не торопись, браток, я постою! Полшага влево-вперёд с полуприсядом, и я блокирую его убийственный замах встречным ударом ребром лопаты по руке. Укороченными пальцами мужик саблю удержать не смог, и она, кувыркаясь, отлетела к ногам другого. Тот не придумал ничего умнее, как наклониться и подобрать. Два быстрых шага, и сверху лопатой по затылку, только теперь уже не плашмя, а по-взрослому уголком наступа. Этот теперь если и выживет, то не сразу. Не расслабляться! Вот тут шустрый паренёк с дубиной. Он бы, наверное, по пояс меня таким ударом в землю вогнал, только мишень ему уж очень вертлявая попалась. Порхай как бабочка, жаль как пчела! Так завещал нам великий Кассиус Марселлус Клей. Вот я и упорхнул с линии атаки и, перехватив лопату двумя руками, так ужалил этого доброхота в бочину, что тот, сдавленно вскрикнув, выронил дубину и рухнул ничком.
Сёмка! Сынок! в отчаяньи выкрикнул второй.
Ненависть сверкнула в его глазах, а в руках блеснул топор. Быстрым выверенным движением я удлинил лопату почти на полметра и, выполняя приём штыкового боя под названием «длинным коли», со всей силы ткнул мужика полотном прямо в кадык. Если бы передняя кромка была бы заточена, как мы в армии точили, то он бы меня сейчас с ног до головы кровью бы окатил. А так, может ещё поживёт чуток, когда оклемается. Говорить, правда, не сможет. Ну, откуда ему было знать, что черенок у моей лопаты телескопический.
От передовой телеги на помощь товарищам рысцой поспешала четвёрка бойцов, трое с дубьём, четвёртый с саблей. По ходу, главшпан.
Не вступая в затяжные переговоры, я перекинул лопату в левую руку, а правой подобрал с земли топор. Сёмкиному отцу он сейчас всё равно ни к чему. На пару секунд обретя нового хозяина, топор отправился в короткий полёт в сторону человека с саблей.
Давненько я топоров не метал ни на дальность, ни на точность, поэтому даже и не рассчитывал попасть в голову: она маленькая и твёрдая, а тело большое и мягкое. В него и целился, но без практики всё же промазал. В смысле в тело, а вот попал как раз в голову. Колени у главаря подогнулись и, опрокинувшись на спину, он как подкошенный рухнул на землю.
Трое оставшихся, видя такой поворот событий, остановились и, не сговариваясь, кинулись назад к телеге. Если у них там хотя бы одно ружьё, пусть даже и кремневое, то ко мне прямо сейчас быстрыми скачками примчится большой и толстый полярный лис.
Хрен вам! Успею! Несусь к трупу главаря, выхватываю из мёртвой руки саблю и даже успеваю сделать несколько скачков вдогонку за этой троицей, а потом понимаю: нет там у них никакого ружья. Запрыгнув в телегу, они пустили лошадёнку вскачь, спасая свои драгоценные, никому ненужные жизни.
Я остановился отдышаться, давненько я таких упражнений не делал. Сердчишко так и колотится.
Твою мать! А если Лёха у них?! Я ж их теперь ни в жизнь не догоню! Су-уки-и!!!
Ладно, вышло, как вышло. Теперь остаётся провести экспресс-допрос пленных в полевых условиях. Сколько их, кстати? Та-а-ак, было их двое, да четверо, да два по три. Всего выходит двенадцать. Трое ушли девять. Один двухсотый восемь. Четверо в коме, трое в легком нокауте. И ещё этот который воет, ну, с ним-то уж точно говорить сейчас без толку: ему не до меня, он пальцы свои сосчитать и то не сможет.
Подобрав брошенную лопату, я пошёл к той телеге, на которой меня везли, тем более что она как раз ближе всех оказалась. Прикидывая по дороге с кого там начать, я на всякий случай посматривал на остальных. Сомнения вызвал только возница со второй повозки: удар с левой у меня не такой сильный.
В это время заворочался мой конвоир, тот, что первым заметил моё «пробуждение». Значит, с него и начнём. Мельком глянув на извозчика с «моей» телеги, я всё же дошёл до следующей, водитель которой беспокоил меня больше других. Врезав ему по чайнику для верности ещё и с правой, и прихватив оба рюкзака, я вернулся к головному экипажу.
Остатками верёвки я связал бесчувственного извозчика, мало ли, вдруг с конвоиром не заладится, нужен будет запасной язык. А конвоир тем временем уже начал делать попытки подняться. Подсечка свела все достигнутые им результаты на нет, а сабля у горла ясно показала, кто хозяин положения.
Где Лёха?
Хто? испуганно моргая глазами, переспросил пленник.
Мужик в пятнистой одежде, который передо мной из леса вышел. Куда его повезли?
Допрашиваемый снова поморгал и заверил:
Не было никого.
Я резко и больно ткнул его кончиком сабли в грудь. Он вскрикнул.
Где он??? заорал я. Врать будешь убью!
Мужик бешено завращал глазами.
Не было никого.
Я ткнул его сильнее.
Не было никого! Один ты был, барин! Не было с тобой никого!
Врёшь!!! яростно крикнул я и опять ткнул его саблей.
Не было! Жизнью клянусь!
С другой стороны телеги, оттуда, где лежал связанный извозчик, послышались стоны. Очень хорошо.
Вставай! скомандовал я пленному конвоиру, тот нехотя повиновался.
Держа саблю у его горла, я подвёл его ко второму пленному и уложил в двух шагах от того на живот. Руки велел держать на затылке, ноги широко расставить в стороны. Связанный извозчик уже достаточно пришёл в себя, чтобы осознать происходящее и прийти ещё и в ужас.
Пока он не перестал меня бояться, я приставил конец сабли к филейной части конвоира и, обращаясь к извозчику произнёс:
Где мужик в пятнистой одежде?
Тот икнул и переспросил:
Какой мужик?
Который из леса вышел прямо передо мной!
Не было никого, косясь на саблю, ответил связанный.
Это начинало злить. Для острастки я нажал на саблю конвоир заорал. Под кончиком сабли появилось красное пятно.
Будешь врать я убью сначала его, я кивнул на вопящего и извивающегося конвоира. А потом тебя.
Да не было никого! заорал конвоир. Ты, барин, один был! Никого окромя тебя не было!
А тот бородатый сказал, что был и даже показал, куда он пошёл! сказал я и нажал на саблю.
Конвоир заорал, а извозчик с огромными от страха глазами залепетал:
Обманул он тебя, барин. Как есть обманул. Ты туда-то глянул, а Антип тебя эта того дубиной!
Чёрт! Это походило на правду, но куда делся Лёха, совершенно не объясняло. Ладно, зайдём с другой стороны:
Кто вы и что тут делаете?