Дмитрий Распопов
Связь без брака 3. Время разбрасывать камни
Данная книга является художественным произведением. Имена, персонажи, компании, места, события и инциденты являются либо продуктами воображения автора, либо используются фиктивным образом. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, или фактическими событиями является случайным.
Также автор не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя, сигарет, нетрадиционным отношениям, педофилии, смене пола и другим действиям, запрещенным законами РФ. В описанном мире другая система времени, возрастов и система исчисления. Все герои при пересчете на нашу систему совершеннолетние.
Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет, нетрадиционные отношения, педофилию, смену пола и другие действия, запрещенные законами РФ.
___________
Глава 1
На моё удивление, Мария с ресепшена пропала, и её не было видно два дня. Я запереживал, пошёл узнавать у других девушек, но ко мне подошёл очень вежливый человек в штатском и заверил, что с ней всё в порядке, просто органы безопасности Мексики решили перестраховаться и убрали её из адъютантов. Всё это было сказано очень вежливо и с улыбкой, поэтому я поблагодарил его за помощь, не став продолжать разговор. После того случая количество полиции в Олимпийской деревне стало больше раза в три, но, кроме неё, появились вот эти люди в штатском со знакомыми мне взглядами, похожие на комитетчиков из СССР.
Подумалось, что, если они поговорили с Марией, тогда почему не пробуют допросить меня? Вопрос был очень интересным, но я решил, что, скорее всего, наши руководители делегации не согласовали это общение, и успокоился, порадовавшись за свою предусмотрительность. В тот день, когда она мне призналась, что её подослали, я написал письмо о том, что местной сотруднице угрожают, ей требуется помощь в связи с похищением брата, и, запечатав конверт, отдал его Денисову. Глава делегации прочитал и удивлённо спросил меня:
Зачем говорить ему об этом, если это дело местной полиции? Пусть девушка обращается туда, это не наше дело.
Но я лишь пожал плечами, объяснив, что он сам говорил доводить до его сведения всё необычное. Комитетчик странно на меня покосился, но письмо себе оставил.
В остальном для меня началось спокойное время, поскольку дисциплины шли одна за одной, другие спортсмены трудились, радовались, огорчались, а я с двумя золотыми и одной бронзовой медалью мог спокойно отдыхать. Недавно так вообще, оказывается, Мексику посетил ещё и космонавт Герман Титов, который встречался с президентом, а вечером заглянул к нам. Людей поговорить с ним собралось очень много, даже я не выдержал и спустился в клуб послушать этого человека. Рассказывал он очень интересно, подробно и с полным осознанием дела, оставаясь при этом спокойным, улыбчивым человеком без малейшей звёздности, что, конечно, чрезвычайно всех подкупало.
Когда волнение окружающих от встречи со вторым космонавтом чуть схлынуло, он, извинившись перед окружающими его людьми, пошёл в направлении меня.
Привет, Иван, он, улыбнувшись, протянул мне руку, тебе Юра привет передавал, попросил лично пожать руку.
Добрый вечер, Герман Степанович, я едва не икнул от его слов, спасибо большое. Я рад с вами познакомиться, для меня это большая честь.
Он широко улыбнулся.
Для нас честь знать таких спортсменов, Иван, а эта твоя выходка на двести метров, когда ты всех заставил думать, что у тебя не хватает сил бегать, просто нечто. Я чуть не поседел на пять лет, когда увидел уверенный финиш после всех этих кривляний ранее.
К нашему разговору прислушивались многие спортсмены, кто-то, узнав, что я знаком с Гагариным, открывал рот в неверии.
Здесь я ещё пару дней, покажешь свои медали? спросил он.
Конечно, Герман Степанович, закивал я, когда вам будет удобно?
Думаю, давай завтра в восемь? предложил он. Здесь же.
Договорились, спасибо вам за поздравление, я пожал ему руку, и он, извинившись, отошёл к ожидающим его людям.
Рядом со мной мгновенно оказалась Ольга Карасёва, взявшая меня под руку.
Иван! требовательно сказала она.
Ольга? моя бровь поднялась сама.
Ну-ка быстро признавайся, кого из космонавтов ты ещё знаешь?
Никого больше, я с Юрием Алексеевичем-то виделся всего пару раз, чуть слукавил я, поскольку история с самолётом была секретной.
Да? А я вот ни разу, она игриво посмотрела на меня, расскажешь?
Мне было несложно, так что я рассказал только историю знакомства с ним в больнице, когда лежал с травмой. Гимнастке было интересно, какой он в общении, в жизни, а я говорил только в возвышенных тонах, поскольку он действительно заслуживал этого.
Ой, как интересно, на меня лукаво посмотрели зелёные глаза, может быть, ты и мне покажешь свои медали? У себя в комнате?
Я задумался.
«Пожалуй, хватит с меня приключений с женщинами, решил я, завтра встреча с агентом, мне не нужны больше никакие сюрпризы».
Я бы с радостью, Олечка, но у меня есть девушка, улыбнулся я ей. Гимнастка мгновенно надулась и, отпустив руку, отошла от меня.
Больше ко мне интереса никто не выказал, поэтому я отправился на вечернюю пробежку, столкнувшись там с невесёлыми американцами, которых гнобили собственные же газеты за их политический демарш на награждении, и даже победа на эстафете четыре по сто не заставила журналистов сменить риторику. От них ждали побед над «обколотым русским суперсолдатом», а их не оказалось, так что собак на них спустили порядочно. Поэтому, поздоровавшись с ними, я пожелал сил и уверенности в себе, чем удивил их. Они прервали пробежку, подошли ко мне, и мы пожали друг другу руки, обсудив недавние соревнования и как кто из нас бежал. Расстались мы со странным чувством, что общались сегодня не как соперники, а как просто спортсмены, которым есть что обсудить. Закончив пробежку, я пошёл к себе, столкнувшись с грустным Эдвином Озолиным, который тоже поднимался наверх.
Что грустим, Эдвин? у меня с барьеристом были нормальные отношения, поэтому я и не стал делать вид, что не заметил его состояния.
Хотел жене подарок сделать, тяжело вздохнул он, не хватает сорока долларов. Уже у всех спрашивал, никто не хочет занять, а в предпоследний день, когда у меня будет вся сумма, не хочется так далеко ехать.
Я молча опустил руку в карман, нащупал всё оставшееся у меня и протянул ему.
Бери, без возврата.
Иван! он отшатнулся от меня. Ты что? Сдурел?
Эдвин, бери, и всё, я взял его руку и положил туда доллары, мне нечего покупать на них, спортинвентарь стоит безумно дорого, а остальное меня не интересует.
Ты не хочешь себе что-то купить? Своей девушке? удивился он.
У нас ещё три дня впереди, это шестьдесят долларов, на них куплю ей подарок, заверил я его.
Спортсмен покачал головой.
Давай хотя бы верну после следующих соревнований?
У меня в голове промелькнула мысль, что он может быть полезен мне в другом. Я кое-чего не знал из жизни советских спортсменов, а человека, с которым можно об этом откровенно поговорить, в моём окружении не было.
Слушай, а давай лучше так, я понизил голос, ты мне расскажешь, как и на чём зарабатывать при поездке на соревнования? Я вообще полный ноль в этом.
Он задумался, доллары в его руке выглядели уж слишком заманчиво.
Хорошо, если ты не против, давай встретимся завтра в обед? Погуляем, заодно и расскажу всё, что знаю.
Договорились, обрадовался я, тогда до завтра.
До встречи, Вань, он спрятал деньги в карман и покачал головой, прощаясь.
***
Утром я волновался очень сильно, идя после завтрака в свою кофейню. Именно здесь была запланирована наша встреча с агентом Первого управления, и поэтому я тут примелькался, бывая почти каждодневно.
Добрый день, сеньора, улыбнулся я выбежавшей встретить меня хозяйке.
Добрый, сеньор Иван, улыбалась она мне в ответ, хотела ещё раз поблагодарить вас за подарки. Ваша придумка вручать каждому ребёнку, который посетит мою кофейню вместе с родителями по советскому значку, что вы мне дали, приводит просто толпы посетителей. Мне даже совестно, что я за это просто бесплатно наливаю вам кофе. Может, я начну их продавать, а вам буду отдавать деньги?
Сеньора Катарина, улыбнулся я, отмахиваясь словно от пустяка, ну какие деньги, я же просто от чистого сердца вам решил помочь. Сами же говорили, что из-за открытия сетевого большого магазина неподалёку ваш поток клиентов упал.
Она покивала, помялась немного, затем подошла ко мне и наклонилась, чтобы протереть стол.
Сеньор Иван, не знаю, важно ли это, но последние три дня за моим кафе наблюдают из соседнего здания два гринго, тихо сказала она, я поспрашивала знакомых, они сказали, что это американские туристы, приехавшие на Олимпиаду. Только, по мне, это какие-то странные туристы, которые ни разу не побывали на стадионе.
Её слова холодом пробежали по моей спине, заставив выступить пот, который каплями пробежал вниз, до самого копчика.
Я улыбнулся и так же тихо сказал:
Спасибо, сеньора Катарина, не нужно, пожалуйста, больше ничего выяснять про них, вдруг это плохие люди?
Хорошо, сеньор Иван, она пристально посмотрела на меня, но вы тоже будьте, пожалуйста, осторожнее.
Спасибо, кивнул я, благодаря за предупреждение.
Простившись с ней, я не стал дожидаться агента, с которым тут у меня была намечена встреча, а отправился к себе.
«Что произошло? Я где-то ошибся, его раскрыли, или он предал? в голове метались панические мысли. Если бы не сеньора Катарина, представляю, что было бы, если бы меня сфотографировали с ним, а потом в газетах растиражировали нашу встречу. С учётом того, что все и так пишут про меня как про суперсолдата КГБ, подтверждение этого точно вызвало бы сенсацию. Что теперь делать?»
У меня была только инструкция на его неявку на встречу, и ничего о том, что за нами могут следить или что он может предать страну. Моя задача была крайне проста, мне полагалось просто встретиться, проследить, куда он идёт, и, зайдя вместе в квартиру, которую он снял, передать ему четыре колонки цифр.
Задумчиво зайдя в наш дом, я пошёл к главе всей делегации, найдя его готовящимся к поездке на соревнования.
Товарищ Жилин, я закрыл за собой дверь и подошёл к нему.
Да, Добряшов? он заметил меня, но продолжил укладывать вещи.
Мне нужна связь с Первым управлением.
Он продолжил собираться, но внезапно замер, распрямившись и оглядевшись, тихо спросил:
Что ты сказал?
Вы с первого раза всё услышали, мне срочно нужна связь.
Ты, Добряшов, понимаешь, что говоришь и кому? на всякий случай решил уточнить он. И что будут последствия?
Я кивнул.
Вечером я тебя найду, не пропадай, бросил он и показал мне рукой на дверь.
Он не сильно меня успокоил своими словами, поэтому я продолжал переживать, но хотя бы Эдвин меня нашёл, и мы пошли гулять по асфальтированной дорожке вдоль зелёных лужаек.
Что ты хотел узнать? когда мы отошли достаточно далеко, спросил он меня.
Что мне покупать в Союзе, чтобы продать за границей, а что везти, наоборот? задал я ключевой для себя вопрос.
Странно, конечно, слышать от тебя такое, ведь ты уже был неоднократно за границей, он покачал головой, но слухи про тебя ходят разные, так что я не очень-то и удивлён подобному вопросу именно от тебя.
У тебя какая заработная плата? спросил он тут же у меня.
Вообще, сто пятьдесят, но за вычетом массажиста и диетолога остаётся двадцать пять, выдал я официальную версию.
Барьерист присвистнул и ещё более удивлённо на меня посмотрел.
Ну ладно, это твоё дело, махнул он рукой, в общем, Иван, всё просто. Я получаю сто шестьдесят рублей в месяц и доплату в десять рублей за мастера спорта. Из них плачу тринадцать процентов подоходного налога, шесть процентов налога на бездетность, один процент профсоюзных сборов и полтора процента в комсомол. Посчитаешь, сколько у меня остаётся?
Мало, признался я.
Отлично у тебя с математикой, улыбнулся он, да, и на эти деньги мне нужно сыграть свадьбу, купить жене платье, снимать комнату, поскольку квартиру можно ждать бесконечно, и ещё мечтать о машине. И такая ситуация, Иван, у подавляющего количества спортсменов. У футболистов и хоккеистов чуть лучше, всё же эти виды спорта самые популярные, а наша лёгкая атлетика не нужна никому из партийного руководства.
За медали же платят, удивился я, по крайней мере, за золотые точно.
Да, за чемпионство Европы пятьсот рублей, согласился он, за СССР хорошо, если двести пятьдесят дадут, и со всего этого налоги, налоги, оставляя на руках не так уж и много.
Мне гимнастки говорили, у них вообще восемьдесят рублей зарплата, добавил я.
Да, у моей жены сто рублей, кивнул он, и даже вместе мы, не видясь друг с другом, постоянно разъезжая по соревнованиям и занимая призовые места, не можем накопить себе на машину.
Как-то печально всё.
Ещё как, Ваня, он оглянулся, разговариваю об этом с тобой, поскольку ты не запятнал себя общением с нашими кураторами. Всё один да один.
Я не стал его разочаровывать, говоря, с кем я общаюсь на самом деле.
Эдвин, я не буду об этом трепаться, поскольку узнаю для себя, денег не хватает купить даже кроссовки в магазине Adidas.
Ну так вот, кивнул он, продолжив, к чему я всё это так долго подводил, что у нас просто нет другого выхода, кроме как заниматься перепродажей товара, словно торгаши какие-то. Я до Олимпиады был в Мюнхене, занял первое место и получил свои пятьсот рублей. Знаешь, сколько я заработал на перепродаже привезённых вещей?
Я покачал головой, заинтересованно на него посмотрев.
Три тысячи, Иван! Долбаные три тысячи! Этих денег хватило на свадьбу, платье и ещё осталось отложить на машину.
Подожди, у меня в памяти всплыли воспоминания, что советские спортсмены, по заверениям газет, вроде бы всегда хорошо жили: ордена Ленина, квартиры, машины без очереди. Как-то его слова не бились со всем этим. Об этом я ему и сказал.
Он посмотрел на меня словно на идиота, фыркнул, думая, что я так шучу, но, видя моё серьёзное лицо, понял, что да, я просто идиот.
Ваня, он покачал головой, вот сколько, ты думаешь, спортсменов наградят после этой Олимпиады орденами Ленина? Дадут квартиру и машину?
Ну, думаю, всем, кто хотя бы золото принёс, осторожно ответил я, вызвав его смех. Он смеялся долго, весело, так что даже потекли слёзы.
Слушай, с тобой и правда не соскучишься, вытирая рукой глаза, наконец стал успокаиваться он. Ваня, очнись уже! Ты не в сказке живёшь! На каждые соревнования выделяются квоты на каждую команду. Скажем, два-три ордена, пять орденов «Знак Почёта», с десяток медалей за «За трудовое отличие», две-три квартиры, и хорошо, если дадут без очереди купить пару машин, за свои деньги причём, Иван! Тебе просто дадут право купить без очереди!
Погоди, ты хочешь сказать, что, допустим, вот я завоевал две золотых медали и могу пролететь с наградами? для меня это действительно стало откровением.
Конечно! рассмеялся он. Всё будет зависеть от того, в каких отношениях ты с нашими кураторами из ЦК, есть ли там те, кто благотворят тебе и включат в эту квоту. Так что, даже если тренеры сборной подадут тебя на награду, не факт, что ты её получишь!
Как-то это не очень справедливо, Эдвин, проворчал я, не веря ему.
Да у меня куча знакомых, кто, не имея связей, каждый раз завоёвывая медали, остаётся ни с чем, Иван. Даже олимпийские! Мой сосед по коммуналке имеет три золотых медали, привезённые с токийской Олимпиады, знаешь, что он получил за них?