Вполне возможно, но наверняка мы этого еще не знаем, ответила следователь и покосилась на губоповца. Пока что у нас есть только две версии. О них чуть позже. Опять же, по предварительным данным медэкспертов, смерть наступила в промежутке примерно с двадцати одного часа до двадцати двух часов. Хотя обнаружили тело только на следующее утро.
Позавчера у нас была суббота, заметил Лев Иванович. Что, у этого Игнатова не было выходных, если он в субботний вечер находился на своем рабочем месте?
Бубнич недовольно нахмурилась, ей явно не понравилось, что ее перебили, но Гуров не стал извиняться. Ему нужно было видеть всю картинку сразу, а не дожидаться, когда Анна Ильинична даст нужные пояснения.
По словам жены Игнатова, которую мы сразу же и опросили, он уехал в субботу вечером на завод на какую-то деловую встречу. Во всяком случае, именно так он сказал ей по телефону. Кстати, такой поздний его уход жену совсем не смутил. Она утверждает, что ее муж довольно часто встречался с деловыми партнерами и в будние, и в выходные дни именно по вечерам.
Угу, понятно, покивал Гуров. И кто же его нашел утром в воскресенье? Контора-то ведь точно в этот день не работает.
Утром, в воскресенье, когда жена вернулась от дочери, у которой она ночевала, она обнаружила, что мужа дома нет и, по всей видимости, он в квартире не ночевал. Тогда она стала ему звонить, но тот не откликнулся ни на ее звонки, ни на эсмэс-сообщения. Примерно в десять утра она позвонила дочери и все ей рассказала. Дочка посоветовала позвонить кому-нибудь из руководства завода и узнать, с кем отец встречался накануне. Обзвонив всех, кого она знала, и, узнав, что ее мужа никто вчера вечером не видел, она сама поехала на завод и настояла на том, чтобы охрана осмотрела его кабинет. Охранник и обнаружил тело. Он рассказал все Игнатовой, а она уже сама позвонила в полицию.
Следователь многозначительно посмотрела на Улямова, и тот, вздохнув, продолжил:
Да, тут у нас вышел прокол. Когда я с напарником прибыл на место происшествия, Игнатова уже хозяйничала в кабинете мужа. Хорошо хоть, тело не трогала. Но следов наоставляла
Он тихо ругнулся.
А почему охранник ее туда пропустил? Он что, не знает, что нельзя этого делать?! возмутился Гуров.
Попробовали бы вы остановить эту фурию! с восхищением в голосе ответил Тамир Улямов. Это не женщина, а катастрофа ходячая.
Да, он прав, согласилась с ним следователь и чуть заметно улыбнулась.
Она мой кабинет сегодня утром чуть не разнесла, усмехнулся Алаутдинов. Чтобы ее угомонить, пришлось пригрозить, что закрою ее на трое суток за хулиганство и неуважение к работникам полиции.
Вересков и Гейнц от комментариев воздержались, но по их лицам Лев Иванович догадался, что и они успели познакомиться с женой Игнатова. Майор из ФСБ сидел, опустив голову, и улыбался, а Вересков, поставив локоть на стол, и вовсе закрыл рот рукой. Его улыбку выдавали глаза, в которых плясали бесенята.
В общем, работы нам за эти два дня прибавилось, заключил Улямов.
Продолжайте, Анна Ильинична, попросил следователя Алаутдинов, и Бубнич продолжила:
Орудием убийства послужил обрез гладкоствольного охотничьего ружья «ТОЗ 34». Классическая двустволка двенадцатого калибра. Раньше ни само оружие, ни переделка нигде не светились. Сейчас проверяем всех владельцев таких ружей в городе. А заодно ищем тех, кто мог обрезать ствол. Но надежды на то, что найдем, чье это ружье, почти нет. В свое время их было выпущено огромное количество.
Это точно, согласился Алаутдинов. У моего отца было такое. Он был лучшим охотником-заготовителем в совхозе.
На месте преступления, вежливо улыбнувшись на фразу Егора Арсеновича, продолжила следователь, криминалисты собрали такое бесчисленное множество биоматериала и следов, что разгребать и сравнивать их нужно будет не меньше двух недель. Не говоря уже о том, чтобы установить, какие из них принадлежат убийце. Так, что у нас еще Вот, взгляните.
Бубнич протянула Гурову несколько фото, сделанных на месте происшествия.
На территории завода наверняка есть камеры слежения рассматривая снимки, сказал Лев Иванович.
С камерами у них все сложно, вместо следователя ответил майор Гейнц. Примерно месяц назад завод начал процедуру банкротства был в долгах как в шелках и не мог позволить себе содержание и обслуживание записывающих камер. Нет, камеры-то у них были, но они в большинстве своем были отключены. Торчали просто так, для отвода глаз, и чтобы напугать несунов. Обслуживающее камеры предприятия охранное агентство оставило заводу только две рабочие камеры одну на проходной и одну при входе на склад. Остальные были отключены за неуплату. Оставшиеся камеры были простенькие. Передавали на монитор картинку онлайн, но не писали. Охрана должна была следить за территорией по видео по очереди.
Ладно, а что с охранниками? Территория как-то еще охранялась, если уж на содержание камер денег не хватало? поинтересовался Алаутдинов. Похоже, что и он до конца еще не был в курсе всего, и это собрание, хотя и проводилось ради Гурова, но однозначно и для того, чтобы сам начальник угро ознакомился с деталями дела.
Раньше завод мог позволить себе четырех охранников в смену, а в последние полгода из-за нехватки средств оставили только двоих, не считая вахтера. Так что на территорию предприятия мог, в принципе, проникнуть кто угодно.
По какой причине завод начал процедуру банкротства? спросил Лев Иванович, обращаясь к Верескову. Нет, мне понятно, что у него были большие долги. Но раз заводом заинтересовался ГУБОП, то чувствую, что тут все не так просто
Вересков провел пятерней по своей седой, но еще густой шевелюре, кивнул и пояснил:
Примерно полгода назад соответствующей организацией был проведен аудит бухгалтерской отчетности «Диониса». Один из кредиторов, к которому управляющий от имени якобы всех инвесторов обратился за очередным кредитом, поразмыслил и решил назначить прозрачный внешний аудит. Проверить, как расходовались предыдущие кредитования и куда уходили средства. И на поверку вышла очень большая финансовая дыра, объяснить которую ни главный бухгалтер, ни сам Игнатов толком не смогли. Недостача всплыла на поверхность, и в прокуратуре заинтересовались и расходованием средств, и тем, почему завод в последний год работал в минус.
Ага, понятно, понимающе кивнул губоповцу Лев Иванович. И прокуратура привлекла к расследованию вашу организацию.
Привлекла. Но не успели мы как следует копнуть, как случилось убийство.
Теперь понятно, почему в этом расследовании заинтересовано управление по борьбе с организованной преступностью. Гуров сложил пальцы замком. Я так понимаю, одна из версий Игнатова убили или заказали те, с кем он или плохо поделился наворованным, или те, кого он мог сдать следствию. А может быть, причиной стало и то, и другое обстоятельство.
Да, именно эту версию мы пока и рассматриваем как версию номер один, отозвался Гейнц.
Но у нас есть и вторая версия, добавила Бубнич.
Слушаю внимательно, Лев Иванович повернулся к следователю.
Примерно пару месяцев назад с завода были уволены несколько человек. Зарплата в последний год начала падать, и люди были не против увольнения. Некоторые даже успели найти себе более подходящую работу. Но среди уволенных были и недовольные решением начальства. Два человека, по словам секретарши Игнатова, приходили к нему со скандалом и угрозами.
Ага, производственный конфликт заметил Гуров.
Бубнич кивнула.
Правда, мы их алиби на момент убийства еще не успели проверить. Но секретарша рассказала, что в пятницу к управляющему приходил грузчик Дмитриенко и так громко ругался и угрожал Игнатову не только судом, но и убийством, что секретарше пришлось вызывать охрану и выдворять скандалиста за ворота насильно.
Интересно, а как его пропустили на территорию завода, если он там уже два месяца не работает? удивленно приподнял бровь Лев Иванович. Да и скандал спустя два месяца после увольнения выглядит как-то не очень убедительно. Словно нарочно подстроен. Игра на публику, так сказать.
Да, мы тоже обратили на это внимание, заметил Улямов. Я уже выписал адреса обоих уволенных. Завтра буду с ними беседовать.
Вот в принципе пока и все, что у нас есть на данный момент. Если нужно подробнее ознакомиться с протоколами допросов и заключениями специалистов, Тамир Васильевич вам все предоставит, закончила Бубнич.
Да, у меня все бумаги есть. Поэтому без проблем, подтвердил Улямов.
Мне бы сегодня на место съездить, пока не стемнело, Лев Иванович посмотрел на Алаутдинова, а потом и на остальных членов группы, работающих по делу.
Я сейчас на завод как раз еду, так что могу подвезти, заявил Вересков. Или вы на своей машине?
На своей, ответил Лев Иванович, вставая.
И меня тогда прихватите, попросил Улямов. Мне нужно кое с кем еще переговорить.
Все потянулись к выходу.
Ну что ж, езжайте. А завтра вечером, часиков в семь, встретимся у меня в кабинете и посмотрим, что у нас будет нового.
Алаутдинов тоже встал и проводил всех до дверей. На выходе он взял Гурова за рукав и, приостановив его, спросил:
Ты еще не знаешь, где остановишься?
Пока не думал на эту тему. Лев Иванович нахмурился, осознав, что он в чужом городе и что ему нужно будет где-то искать ночлег. У вас гостиница ведь есть в Шараповске?
Есть, но она Егор Арсенович безнадежно махнул рукой. Ты вот что, селись у меня. У меня квартира просторная, места всем хватит
Неудобно как-то, замялся Лев Иванович, вспоминая, что и семья у начальника уголовного розыска Шараповска тоже немаленькая.
Пускай Лев Иванович у меня ночует, предложил неожиданно образовавшийся возле Гурова Улямов. У меня частный дом, детей нет. Жена уехала в гости к маме, я сейчас в доме один, холостяцкую жизнь веду, пояснил он Гурову. Да и по работе удобно. Все равно ведь вместе будем расследование проводить.
Да, меня такой вариант устраивает, благодарно улыбнулся Лев Иванович.
А, ну и отлично! хлопнул его по плечу Алаутдинов и, как показалось Гурову, выдохнул с облегчением. У Тамира и впрямь будет удобнее. Но завтра я тебя на ужин приглашаю. Добро? Шашлык и плов с меня.
Да, помню я твой плов, рассмеялся Лев Иванович. Такой знатный и вкусный плов я больше нигде не пробовал. Моя Мария после того, как ты его у нас приготовил тогда, меня целый месяц донимала, все требовала взять с тебя рецепт и не верила, что ты сказал, что нет никакого рецепта.
Ах, какой рецепт?! Алаутдинов был доволен похвалой. Плов получается отличным, если в него вкладываешь всю свою душу. Вот придешь ко мне, я тебя научу. Потом своей красавице расскажешь.
3
Распрощавшись с Егором Арсеновичем, Гуров и Улямов ушли. На улице их ждал нетерпеливо топтавшийся возле своей машины Вересков.
Давайте скоренько. Времени нет почти. А у меня еще куча дел.
Пока ехали до завода, Гуров пытался не потерять из виду машину губоповца, который уверенно сворачивал то в одну, то в другую сторону, и вполуха слушал Улямова, который рассказывал ему и о майоре Гейнце, и о Верескове, и о следовательнице Бубнич. Лев Иванович заметил, что Улямов не сплетничал, не пустословил и не рассказывал разные хохмы, а коротко, но весьма живописно предоставлял Гурову информацию о людях, с которыми ему предстояло раскручивать преступление. Давал, так сказать, их психологический портрет.
«Толковый опер», отметил про себя Лев Иванович, а вслух спросил:
А вы сами, Тамир Васильевич, давно в уголовном розыске?
Сразу после школы пошел в академию, улыбнулся Улямов. У меня прадед после революции добровольно вступил в СОБР, а потом был переведен в МУР. Дед и отец тоже служили в уголовном розыске. Так что у меня вопросов, кем быть после школы, не возникало.
А сами почему не остались работать в Москве? Вы ведь оттуда?
Да, я коренной москвич, признался Улямов. Хотя предки у меня из Узбекистана. А уехал из Москвы по собственному, так сказать, желанию. На периферии ведь тоже кто-то должен убийц да воров ловить. Ага, вот мы и приехали
Улямов отстегнул ремень безопасности, который пристегнул сразу, как только сел рядом с Гуровым в его машину.
Это и есть наш ликероводочный завод «Дионис», показал он на серый бетонный забор и на будку проходной возле проржавевших стальных ворот.
По всей видимости, за ним не очень смотрят, заметил Лев Иванович, разглядывая облупившуюся от времени стену и обшарпанную будку охранника.
Да уж, хозяйственной руки тут не видать, согласился Улямов и добавил: Зато это один из самых старых ликероводочных заводов у нас в России. Он на целый год старше знаменитого «Ливиза» в Питере и создан в 1896 году. Правда, мало кто об этом знает. Кстати, здание старой конторы единственное, которое сохранилось на территории завода с того периода сейчас под охраной городского совета. Есть предложение создать там музей продукции завода.
Вы так это говорите, словно сами были инициатором этого проекта.
Не я, а жена моя, ответил Улямов с гордостью за супругу. Она у меня работает в управлении образования. Вот и выступила с инициативой, которую городские власти поддержали.
Что ж, пойдемте осмотрим вашу достопримечательность. Гуров двинулся к проходной, возле которой его нетерпеливо ждал Вересков.
Лев Иванович, я в бухгалтерию. Там мои ребята работают сейчас. Вы со мной?
Вот уж в чем чем, а в бухучетах я не силен, рассмеялся Гуров. Поэтому как-нибудь без меня. С людьми я чуть позже переговорю, если возникнет такая необходимость. Я хотел бы осмотреть место происшествия и обойти территорию, Лев Иванович вопросительно посмотрел на Тамира Васильевича.
Фьюить, присвистнул Улямов. Территория немаленькая, боюсь, до темноты не успеем. Тут только цехов разных пять штук. А еще контора, склады
Ладно, вы тут тогда сами, а я побежал. Вересков попрощался с оперативниками и быстро прошел через проходную, даже не показав удостоверения охраннику. По всей видимости, тут его уже отлично знали.
Нет, цеха и другие постройки меня пока что мало интересуют, ответил Улямову Лев Иванович после того, как Вересков скрылся за поворотом. Меня интересует территория вдоль завода. Обойти забор по периметру успеем до темноты?
Попробуем, с сомнением пожал плечами Улямов. Думаете, что в заборе есть какой-то тайный ход?
Практически уверен в этом. Как-то ведь люди выносят товар за пределы завода, заявил Лев Иванович.
Они шли по направлению к новой конторе, и Гуров с интересом осматривал территорию, замечал, где и какие строения стоят, далеко ли они от проходной и от главной конторы.
А они выносят? задал наивный вопрос честный Улямов.
А вы, если бы не были потомственным опером, а были бы сотрудником ликероводочного завода с маленькой зарплатой, разве бы не выносили? Я, если честно, еще никогда не слышал о том, что хоть кто-то отказался от такой заманчивой дармовщинки, как водка, коньяк или ликер, и не попытался вынести хотя бы несколько ящиков спиртного тайно. Хоть для себя, хоть для продажи.
Да уж, народ у нас это дело любит. Я имею в виду, выносить все, что плохо лежит, осуждающе покачал головой оперативник.
А также то, что лежит хорошо, но что тоже можно вынести, с усмешкой заметил Лев Иванович.
Они с Улямовым прошли через главный вход двухэтажного здания новой конторы. Новой ее можно было назвать с большой натяжкой, и то, как выразился Улямов, если сравнивать с исторически первым зданием. Выстроили «новую» контору еще в тысяча девятьсот сороковом году, и с тех пор, похоже, косметический ремонт в ней делали только пару раз.