Ксюш, слушай, а как у тебя с танцами и пластикой?
Хорошо! не думая, ответила я.
Хочешь царицу Тамару играть?
Хочу! бахнула я, отправив ум в дальний угол.
Ну, и отлично, тогда готовься играть её в следующем спектакле.
Ступор. После «тупой» радости ум вернулся и начал закидывать меня вопросами: «Участвовать в спектакле, который открыл для меня вселенную по имени «Маяковский», полностью изменив моё к нему отношение». «Сейчас Алёна играет эту роль, а буду Я!? Вот это ответственность». «Играть с самим Геннадием Новиковым в паре!!! Которого все по умолчанию зовут «наш Маяковский». И не ради смеха, а потому что для всех он именно «тот самый Маяковский!» Ааа! Весь этот внутренний монолог длился доли секунд, а после выхода из ступора меня обуяло чувство абсолютной детской радости! Я зашла в гримерку, где наудачу не оказалось ни одного актёра все собирали реквизит или общались со зрителями Там я за 10 секунд успела станцевать все танцы народов мира, которые выражали мою радость от первой роли! Наверное, многие видели подобный момент в фильмах. Я не стала исключением! А когда в гримёрную зашел наш актёр Андрей Сенькин и с удивлением посмотрел на мой «взъерошенный вид», я поправила растрепавшиеся волосы и сказала: «Ну вот, я теперь буду царицей!» А про себя подумала: своим детям, внукам и правнукам могу с гордостью говорить: «Моя первая роль в театре? Царица!..» Правда, в этой роли всего 2 слова, но это уже не важно.
В работу как в море
Сцена из спектакля в пространстве музея В. Маяковского
Ирина ЕгороваСтранным образом складывалась судьба этого спектакля.
Началось всё в 2001 году с того, что нам негде было репетировать. В музее Маяковского сказали, что «КомедиантЪ» может репетировать у них, но только если это будет спектакль о Маяковском. Об этом печально сообщила Алёна Чубарова мне, только-только сыгравшей в «Комедианте» свою первую роль в её спектакле «Салон тёти Маши».
А надо сказать, что я, в отличие от многих, Владимира Маяковского обожала с детства, т.к. успела прочитать его лирику ещё до того, как меня начали пичкать в школе его «социально значимыми» произведениями. И именно из-за своей любви к Маяковскому я откликнулась на Алёнину новость с необыкновенным энтузиазмом, сказала, что, если нужно, я готова помочь и в написании сценария, и в репетициях с актёрами. И мы взялись за дело.
Работники музея провели нас по всем этажам экспозиции с интереснейшими рассказами-экскурсиями, снабдили нужной литературой. Что-то мы выискивали сами или привносили из того, что уже знали. Постепенно стало ясно, что зрительного зала и сцены для нашего замысла явно мало, и что лучших декораций, чем вся многоэтажная экспозиция музея, придумать просто невозможно.
Тогда-то и родилась идея, что мы не будем городить декорации, чтобы двигать их перед зрителями, а лучше зрителей будем перемещать среди уже имеющихся фантасмагорических конструкций. Бродя по музейным залам, мы с Алёной сочиняли сцены для спектакля, вписывая их прямо в интерьеры. Было ужасно увлекательно придумывать, как и под какими предлогами мы будем переводить зрителей от экспоната к экспонату, с этажа на этаж. Наш сценарий обрастал персонажами, которых насчитывалось уже 44, и было совершенно непонятно, где мы возьмём столько актёров, и как вообще всё это осуществить в реальности. Но «глаза боятся, а руки делают», и мы бросились в эту работу, как с трамплина в море.
Плакат у входа в музей В. Маяковского.
Было решено дать возможность актёрам попробовать себя в разных ролях, и мы начали репетировать отдельные сцены прямо в музее, на глазах у посетителей. Очень многое тут же меняли и переписывали сценарий видоизменялся каждый день. Кроме того, сам стиль репетиций был достаточно неожиданным для актёров, да и для нас самих. Мы никогда раньше не думали, что возможно вообще режиссировать вдвоём. Но Алёна как-то сразу выстраивала рисунок роли, схему взаимоотношений, мизансцены, а я давала актёрам нужные психологические пристройки, мотивы, действия, и дело пошло очень быстро. А когда внешний рисунок роли не совпадал с внутренними задачами персонажей, и мы с Алёной говорили артистам вроде бы противоположные вещи они в недоумении спрашивали нас: «Кого же слушать?» Тогда мы хором отвечали: «Обеих!»
Исключительно актёрскими средствами, театральными приёмами и незначительными деталями костюмов и реквизита мы добились того, что каждый артист преображался, играя попеременно сразу несколько очень разных характеров, при этом перебегая между этажами и успевая перевоплощаться прямо на ходу.
И вот после интенсивных репетиций состоялась премьера. Она совпала с семинаром директоров московских музеев, который проходил в помещении Государственного музея В. В. Маяковского, после чего всех участников «угостили» нашим спектаклем. Тогда таких спектаклей не было нигде, тем более в музейных пространствах. Актёры играли прямо в гуще зрителей, втягивая их в происходящее. Зрители ощущали себя то участниками скандалов, где Маяковский лихо расправлялся с нападавшими на него критиками, то поверенными его непомерной любви, то свидетелями кризисов и метаний поэта.
После просмотра потрясённые директора набросились на нас, предлагая сделать подобные спектакли в их музеях. Предложение сделал даже музей Дарвина, снизу доверху наполненный чучелами и муляжами животных, начиная от устрашающих динозавров и мамонтов и заканчивая таким широко распространённым видом, как Homo Sapiens. Конечно, от такого обилия предложений голова могла пойти кругом, если бы мы сразу же не нырнули с головой в следующий проект, о котором будет поведано чуть позже.
Спектакль «Он Сам» шёл зачастую при сильных переаншлагах. На него ходили зрители всех возрастов от школьников и студентов до пожилых и солидных людей. Школьники, посмотрев наш спектакль, начинали (по свидетельству учителей) всюду таскать с собой томики Маяковского, студенты стали писать дипломные работы о нашем театре, а взрослые люди горячие отзывы, диссертации, статьи.
Среди них не могу не вспомнить очень любопытную статью Виктора Жука, в которой независимый журналист под впечатлением нашего театрального зрелища прослеживает исторический казус. С одной стороны, Маяковский был экстремально политически востребован в советские времена при неглубокой оценке его поэтической мощи и неповторимости. А с другой в новой исторической реальности, когда Маяковский политически совсем не интересен, он стал востребован именно поэтически. Его особый язык и уникальные ритмы, прорвавшись сквозь время, оказываются нужны сегодняшним поколениям.
«Он Сам» прожил в экспозиции музея насыщенную и достаточно долгую для спектакля жизнь 13 лет, пока музей не закрыли на реконструкцию. Но кто знает, возможно, это ещё не конец истории?..
Театральные будни руководящего состава
Репетиция спектакля.
Ирина Егорова. Алёна ЧубароваДействующие лица:А. И.А. Алё.. ой, подождите, тут ребёнок
И. Аллё! Алёна? Это я
А. А я как раз тебе собиралась звонить Я тут кое-что придумала, у меня идея к новому спектаклю Анечка, ну что ты делаешь?! Не лей водичку на пол!..
И. Погоди с идеями, мы тут у меня дома сейчас репетируем, но у нас ЧП. Лёнька не может играть в понедельник в «Он Саме».
А. Да ты что?! Совсем не может?
И. Совсем, совсем. Говорит, если бы пораньше сказали он бы что-нибудь придумал. А сейчас праздники, договариваться не с кем.
А. А что Валера? Так и не объявился?.. Аня! Аня, что ты делаешь? Не писай в банку это же не горшочек там компот!
И. Валера пропал вовсе. Мобильник не отвечает, жена говорит, что играть он не сможет ни в какую, а почему молчит, как партизан (Звонок в дверь) Ребята! Надька!.. Кто-нибудь откройте, это, наверное, дама из Германии уже нагрянула
А. Как, а она разве сегодня приезжает?
И. Ну да, ей же остановиться негде, её должны привезти Костя с Галиной Адольфовной
А. Может, она может как-то ну, чтобы мы в Германию на фестиваль поехали!
И. Постараюсь выяснить (прислушивается) А, нет, это не она, это мама Наташку с музыки привела кошмар кажется, с ними Ванька Ваня! Если Наташка снова будет рыдать тут же пойдёшь домой!.. Поесть? Можно, иди на кухню, тебя там накормят Ладно, так чего делать-то будем?
А. Что делать? Что делать? И кто виноват Ох, эти вечные вопросы Анечка, Аня, подожди, не кричи ради Бога, дай мне поговорить с тётей Ирой!
И. Зачем ты говоришь, с кем ты разговариваешь? Прикинулась бы, что с кем-то другим она же возненавидит меня за то, что в детстве я не давала маме заниматься ребёнком. Короче, придётся срочно вводить в спектакль Рому. Только все роли ему так, с ходу не осилить, он ведь всё-таки студент. Давай впихнём его пополам с Сенькиным.
А. Рому нужно только на пионера, а Сенькина кто он там у нас мелкий критик, официант
И. Продавец селёдки, пьяный на лестнице, Юрий Анненков тоже многовато будет не успеет
А. Слушай! А если, в порядке бреда я сыграю
И. Пьяного на лестнице и Юрия Анненкова?.. Ребята, погодите, я сейчас пройдите пока финальный танчик ещё разок!
А. Нет, это как раз пусть играет Сенькин, а я могу критика,..
И. Ты понимаешь, с критиком Маяковский так разделывается, что если он поступит таким образом с женщиной, то сразу превратится в злодея.
А. Да, пожалуй, но я могу официанта и продавца селёдок. Кепарь надену, под пацана сработаю Анечка! Зачем ты взяла визитки?.. Это же тёти Ирины. Аня!!! Не мни тётю Иру она хорошая!
И. Перестань городить чушь, как может быть хорошей тётя, которая беспрерывно говорит с мамой по телефону? Ты знаешь, да, пожалуй, это выход. Да!
А. Она помяла все твои визитки с фотографиями! Аня! Что ты наделала?..
И. Ладно поздняк метаться. Чтоб у нас большего горя в жизни не было! (Звонок в дверь) Мамочка! Мам! Открой, пожалуйста, это, наверное, германская барышня. Так-так, значит, Лёнькину роль на троих: Рома, Сенькин и ты. (Прислушивается) А! Привет, Андроник! А у тебя когда самолёт скоро? Ну, пойди пока на кухню, поешь чего-нибудь, мама тебя накормит. (Алёне) Это наш родственник из Америки. Но он, к счастью, сегодня уезжает.
А. Ладно, значит, ты звонишь Сенькину и своему студенту Роме. Аня!!! Что ты делаешь? Отойди, не трогай чайник, он горячий! Иди в комнату, поиграй, я сейчас!
И. Да, а ты учишь официанта и «водки-селёдки». Ребята, вы чего? Уже прошли танец? Ну, пойдите пока на кухню, там вас мама накормит. Я сейчас просто надо понять, как жить дальше.
А. Вы там как, хоть что-нибудь успели вспомнить?
И. Да почти все «100 поцелуев» повторили, только финальный танец (Звонок в дверь) Ну, это уже наверное Мамочка или кто-нибудь, откройте, пожалуйста, дверь!
А. Подожди секунду, что-то ребёнок подозрительно затих (убегает)
И (входящему). А!.. Добрый день а вы за сумкой она там, в той комнате за дверью. Только не перепутайте, пожалуйста, там сейчас и вещи Андроника
А (Возвращается со стулом в руках, вертит в руках паспорт). Кошмар! Она изувечила мой паспорт
И. А что ж ты его кидаешь, где попало?
А. Так он лежал на самом верху на секретере! Представляешь, она поставила стул на стол, и залезла
И. Господи! Как она не свалилась-то?.. Слава Богу!
А. Теперь, наверное, придётся менять паспорт ко всем радостям
И. Да уж!.. Но зато Анька цела.
А. И вправду. Ох! Аж в жар бросило
И. А ты её обезвредила?
А. Да, забрала стул, теперь она сидит на ковре и вопит.
И. Ладно, пронесло. Расслабься.
А. Да, а пришёл-то кто? Баба из Германии?
И. Да нет, мужик из Якутии.
А. Как? Опять якут? Так он же, вроде, куда-то приткнулся?
И. Он-то приткнулся, вот вещи его пока тут хранились. Слушай, а ведь мы же ещё с рекламой ничего не успели, надо срочно, а то пролетим (уходящим) До свидания! Всего доброго. Счастливого пути! Нет! В декабре ко мне приедет моя сестра сдавать сессию в Духовной Академии, так что у нас, увы, вакантных мест не предвидится
А. А, кстати, ты афишки напечатала? И программки?
И. Программки ночью печатала, а афишки тоже буду ночью Между прочим, у нас ещё ничего не понятно, кто играет Путника в «Мудром проказнике».
А. Аня, замолчи, я ничего не слышу!
И. Ну давай Путника сыграю я. Ей-богу, мне это проще, чем найти актёра на выезд к чёрту на кулички.
А. Но ты не играешь на скрипке
И. Сыграю на губной гармошке.
А. Но этот персонаж в три раза толще
И. Я поддену под костюмчик куртку на синтепоне и подложу подушку.
А. Нет, но восточный путник это всё-таки мужчина!
И. Боже мой, кого это сейчас интересует? Я наклею бороду и буду говорить басом я согласна на всё, только давай уже что-нибудь утвердим.
А. Ладно. Утверждаем. (Звонок в дверь) О, это моя Наташа привела Соньку. Теперь я могу всё оставить и пойти играть спектакль! На сегодняшний-то у нас, вроде, без авралов?
И. Вроде, да! А жизнь-то, кажется, налаживается! (Звонок в дверь) Неужели? Мамочка! Или кто там ближе, откройте!
А. Так, значит, ты срочно звонишь Роме и Сенькину. Девочки! Не ссорьтесь, перестаньте драться. Вы обе красивые, и обе похожи на маму!
И. Да, а ты звонишь на Пресню узнать, можно ли там репетировать. Так, полчаса на утеньки-путеньки с немкой, потом сразу же дружненько рвём когти на спектакль.
А. После спектакля я еду к тебе, будем писать сценарий, я кое-что придумала Я же не успела тебе рассказать Мне же новый сюжет приснился!
И. Потом, я тут тоже кое-чего понаписала, придёшь разберёмся. Ладно. Кажется, это наконец-то они! Давай, до встречи, пока! Резко вешаем трубки. (Вешают трубки.) Здравствуйте!! Ну, наконец-то! Заходите! Как я рада! (Уходит к гостям.)
А. Анечка, зачем ты кусаешь Соню? Ей же больно Ну и что, что она смеётся?.. Наташа, сделай что-нибудь, я опаздываю на спектакль
Джинсы Гамлета
Сцена из спектакля.
Алёна ЧубароваПосле удачного спектакля о Маяковском нас пригласили для аналогичной постановки сразу музеев десять Даже голова закружилась от такого обилия предложений. Но финансовое обеспечение проекта предоставлял только музей Владимира Высоцкого. Другие музеи решили, что именно поэтому мы их предложения отклонили. Но, по правде говоря, Таганка-Любимов-Высоцкий кумиры советской молодости. К тому же Высоцкий Золотухин особая линия, а Валерий Сергеевич является президентом фонда, при котором наш театр был создан. И речи о выборе не было! Впрочем, главное, обстоятельства сложились, значит судьба.
К 30-летию постановки Юрием Любимовым «Гамлета» с Высоцким в главной роли в музее готовилась выставка с названием «Мой Гамлет». К открытию выставки мы должны были сделать одноактный спектакль на тему «Путь Высоцкого к роли Гамлета» Не любимые песни, не известные роли в кино, а путь к Гамлету! Вот это да-а Легендарная постановка опальной Таганки, классическая пьеса Шекспира, главная театральная роль Высоцкого серьёзная высота. Любовь Абрамова первая жена поэта и куратор проекта сразу высказала сомнения, дескать, такая тема не для молодого начинающего коллектива Но, как известно, глаза боятся, а всё остальное работает. В музее нам посоветовали обратить внимание на повесть «Жизнь без сна, или Дельфины и психи». Эта малоизвестная проза Высоцкого, кое-что из Шекспира и Брехта, а также главы из дневников Золотухина легли в основу нашего сценария. Но сейчас рассказ не о самом спектакле.
Через пару дней после начала репетиций меня вызвал к себе зам директора музея и попросил примерить новые чёрные джинсы.
Зачем?
Просьба необычная и сугубо конфиденциальная, потом объясним
Ладно. Меряю. Длинноваты. Но в бёдрах в самый раз.
Ах, как удачно. Надо их недельки две поносить активно, так, чтобы они приняли вид сильно поношенных; а потом сдать обратно Желательно, не порвать.
Просьба действительно странная, но вполне выполнимая. Почему не помочь, когда просят, тем более, руководство. Взяла, сорвала этикетку, надела. Хожу в джинсах дома и на работе, попадаю в них под дождь, валяюсь на репетициях по полу, толкаюсь в переполненном транспорте.