Летом медведи пожирают дикий мед, дикие груши и дикие яблоки, бойко затараторил мишка. И крадут у мужиков на огородах горох
Что очень даже стыдно!
Что очень даже стыдно, покорно повторил Михаил Созонтович. А зимой забираются в берлогу, закрывают глазки и сосут свою лапу, пока первые весенние лучи
Довольно. Садитесь Буржуй! Из чего делается верблюжья шерсть? Не подсказывать! Стой ровно, не горбись! Не знаешь?! Стыдно! Из верблюжьей шерсти. Повтори.
Чем питаются в Сахаре верблюды и чем они не питаются?
Верблюды питаются, во-первых, финиками и колючими колючками, ответила за верблюда верблюжьим голосом Таня.
Совершенно верно. Кроме того, они могут по пять дней обходиться без пищи, и тогда их горб худеет и сваливается набок, как мокрая тряпка. Повтори.
Позвольте выйти! вдруг сказала Таня за верблюда.
Это ещё что за фокусы? Не приготовил урока? Где начинается Сахара и где она кончается? Сколько километров пробегает в день антилопа, если за ней гонится старый лев, и сколько пробегает, если гонится молодой? Лентяй несчастный! Ты хочешь, чтобы я опять вызвала твою маму для объяснения? Ты не жалеешь своих родителей, которые хотят тебе дать высшее образование и воспитание? Михаил Созонтович, поставьте его носом в угол и не давайте ему до вечера ни одного финика
Раскрасневшаяся Танюша обмахнула себя тетрадкой и перевела дух.
Фу Какой неисправный мальчик. Madame Дезагреабль! Напишите мне, пожалуйста Ах, да у вас обломанные пальцы, я забыла. Скажите нам, куда впадает Луара?
В горько-солёный Атлантический океан, пискнула кукла.
Прекрасно. А откуда она вытекает?
Кукла задумалась, да, кажется, и сама Таня не знала.
Ну, это неважно. Завтра я вам объясню подробно. Прививали ли вам оспу и была ли у вас корь? Какие вам ещё известны прилипчивые болезни? Никакие? Хорошо. Теперь скажите, какие вы знаете сказки Пушкина? Ах, да вы француженка В таком случае, какой главный город во Франции?
Париж.
Вот видишь, обернулась Таня к стоящему в углу верблюду, как надо готовить уроки!.. Прекрасно. А где находится ближайшая от нас кукольная мастерская и лечебница?
Avenue Mozart, 12.
Чудесно. Передайте вашим родителям, что они могут вами гордиться. Если вы всегда будете так отвечать, наш лицей вам закажет на свой счёт новые пальцы Дзинь-дзинь-дзинь! Урок окончен. Буржуй, я тебя на этот раз прощаю, иди в свою конюшню и займись чистописанием. До свидания.
Танюша соскочила с табуретки-кафедры, подошла к окну и задумалась: а теперь во что играть?
Виктор Драгунский
Зелёнчатые леопарды[5]
Мы сидели с Мишкой и Алёнкой на песке около домоуправления и строили площадку для запуска космического корабля. Мы уже вырыли яму и уложили её кирпичом и стёклышками, а в центре оставили пустое место для ракеты. Я принёс ведро и положил в него аппаратуру.
Мишка сказал:
Надо вырыть боковой ход под ракету, чтоб, когда она будет взлетать, газ бы вышел по этому ходу.
И мы стали опять рыть и копать и довольно быстро устали, потому что там было много камней.
Алёнка сказала:
Я устала! Перекур!
А Мишка сказал:
Правильно.
И мы стали отдыхать.
В это время из второго парадного вышел Костик. Он был такой худой, прямо невозможно узнать. И бледный, нисколечко не загорел.
Он подошёл к нам и говорит:
Здоро`во, ребята!
Мы все сказали:
Здоро`во, Костик!
Он тихонько сел рядом с нами.
Я сказал:
Ты что, Костик, такой худущий? Вылитый Кощей
Он сказал:
Да это у меня корь была.
Алёнка подняла голову:
А теперь ты выздоровел?
Да, сказал Костик, я теперь совершенно выздоровел.
Мишка отодвинулся от Костика и сказал:
Заразный небось?
А Костик улыбнулся:
Нет, что ты, не бойся. Я не заразный. Вчера доктор сказал, что я уже могу общаться с детским коллективом.
Мишка придвинулся обратно, а я спросил:
А когда болел, больно было?
Нет, ответил Костик, не больно. Скучно очень. А так ничего. Мне картинки переводные дарили, я их всё время переводил, надоело до смерти.
Алёнка сказала:
Да, болеть хорошо! Когда болеешь, всегда что-нибудь дарят.
Мишка сказал:
Так ведь и когда здоровый, тоже дарят. В день рождения или когда Ёлка.
Я сказал:
Ещё дарят, когда в другой класс переходишь с пятёрками.
Мишка сказал:
Мне не дарят. Одни тройки! А вот когда корь, всё равно ничего особенного не дарят, потому что потом все игрушки надо сжигать. Плохая болезнь корь, никуда не годится.
Костик спросил:
А разве бывают хорошие болезни?
Ого, сказал я, сколько хочешь! Ветрянка, например. Очень хорошая, интересная болезнь. Я когда болел, мне всё тело, каждую болячку отдельно зелёнкой мазали. Я был похож на леопарда. Что, плохо разве?
Конечно хорошо, сказал Костик.
Алёнка посмотрела на меня и сказала:
Когда лишаи, тоже очень красивая болезнь.
Но Мишка только засмеялся:
Сказала тоже «красивая»! Намажут два-три пятнышка, вот и вся красота. Нет, лишаи это мелочь. Я лучше всего люблю грипп. Когда грипп, чаю дают с малиновым вареньем. Ешь сколько хочешь, просто не верится. Один раз я, больной, целую банку съел. Мама даже удивилась: «Смотрите, говорит, у мальчика грипп, температура тридцать восемь, а такой аппетит». А бабушка сказала: «Грипп разный бывает, это у него такая новая форма, дайте ему ещё, это у него организм требует». И мне дали ещё, но я больше не смог есть, такая жалость Это грипп, наверно, на меня так плохо действовал.
Тут Мишка подпёрся кулаком и задумался, а я сказал:
Грипп, конечно, хорошая болезнь, но с гландами не сравнить, куда там!
А что? сказал Костик.
А то, сказал я, что, когда гланды вырезают, мороженого дают потом, для заморозки. Это почище твоего варенья!
Алёнка сказала:
А гланды от чего заводятся?
Я сказал:
От насморка. Они в носу вырастают, как грибы, потому что сырость.
Мишка вздохнул и сказал:
Насморк болезнь ерундовая. Каплют чего-то в нос, ещё хуже течёт.
Я сказал:
Зато керосин можно пить. Не слышно запаха.
А зачем пить керосин?
Я сказал:
Ну не пить, так в рот набирать. Вот фокусник наберёт полный рот, а потом палку зажжённую возьмёт в руки и на неё как брызнет! Получается очень красивый огненный фонтан. Конечно, фокусник секрет знает. Без секрета не берись, ничего не получится.
В цирке лягушек глотают, сказала Алёнка.
И крокодилов тоже! добавил Мишка.
Я прямо покатился от хохота. Надо же такое выдумать. Ведь всем известно, что крокодил сделан из панциря, как же его есть?
Я сказал:
Ты, Мишка, видно, с ума сошёл! Как ты будешь есть крокодила, когда он жёсткий. Его нипочём нельзя прожевать.
Варёного-то? сказал Мишка.
Как же! Станет тебе крокодил вариться! закричал я на Мишку.
Он же зубастый, сказала Алёнка, и видно было, что она уже испугалась.
Он сам же ест что ни день укротителей этих, добавил Костик.
Алёнка сказала:
Ну да? И глаза у неё стали как белые пуговицы.
Костик только сплюнул в сторону.
Алёнка скривила губы:
Говорили про хорошее про гриба и про лишаёв, а теперь про крокодилов. Я их боюсь
Мишка сказал:
Про болезни уже всё переговорили. Кашель, например. Что в нём толку? Разве вот что в школу не ходить
И то хлеб, сказал Костик. А вообще вы правильно говорили: когда болеешь, все тебя больше любят.
Ласкают, сказал Мишка, гладят Я заметил: когда болеешь, всё можно выпросить. Игру какую хочешь, или ружьё, или паяльник.
Я сказал:
Конечно. Нужно только, чтобы болезнь была пострашнее. Вот если ногу сломаешь или шею, тогда чего хочешь купят.
Алёнка сказала:
И велосипед?!
А Костик хмыкнул:
А зачем велосипед, если нога сломана?
Так ведь она прирастёт! сказал я.
Костик сказал:
Верно!
Я сказал:
А куда же она денется! Да, Мишка?
Мишка кивнул головой, и тут Алёнка натянула платье на колени и спросила:
А почему это, если вот, например, пожжёшься, или шишку набьёшь, или там синяк, то, наоборот, бывает, что тебе ещё и наподдадут. Почему это так бывает?
Несправедливость! сказал я и стукнул ногой по ведру, где у нас лежала аппаратура.
Костик спросил:
А это что такое вы здесь затеяли?
Я сказал:
Площадка для запуска космического корабля!
Костик прямо закричал:
Так что же вы молчите! Черти полосатые! Прекратите разговоры. Давайте скорей строить!!!
И мы прекратили разговоры и стали строить.
Классные современники
Александр Егоров
Привет из нейросети[6]
Мир изменился, когда мой друг Тим принёс в школу умную колонку.
Если вы уже читали наши истории, то про Тимура вы знаете. Что такое умная колонка, даже рассказывать не буду, это и так всем известно. Что такое наша школа, тоже лучше промолчу.
Хотя, если правду сказать, школа у нас почти нормальная. По крайней мере телефонами на переменах пользоваться разрешают. И умные колонки тоже не отбирают, если кто-то их притащит незаметно в рюкзаке.
Спойлер: теперь, наверно, будут отбирать.
Итак, началось всё с колонки. Или, если по-научному, с портативной Яндекс-станции.
На первой перемене мы с Тимуром выходим из класса, и он меня тянет куда-то в дальний конец коридора, где аквариум.
Там он эту штуку из рюкзака вытаскивает и ставит на подоконник. Она кругленькая, как шайба, оранжевого цвета, со встроенными крохотными микрофонами и динамиками, чтобы хозяина слышать.
Алиса, включи музыку, командует Тим.
В портативной станции, как вы знаете, есть голосовой помощник. Точнее, помощница. Она обычно говорит приятным таким голосом напоминает девочку-робота, которая очень хочет стать человеком, но у неё пока не получается. Или, наоборот, живую девчонку, которая притворяется роботом. Непонятно зачем.
Зовут её Алисой. Может, потому Тим и упросил родителей эту штуку ему подарить. К этому имени он неравнодушен. Догадайтесь почему.
Так вот робот Алиса распознаёт команду. И комментирует:
Вы не определили жанр. Поэтому включаю треки из своего плейлиста. Слушайте музыкальный коллектив «Алиса».
И тут же включает прямо с середины что-то такое громкое, мощное, на весь коридор буц, буц, буц, и какой-то чел повторяет, как заведённый:
Мы вместе!Мы вместе!Тим поскорее на Алису рукой машет, чтобы она потише сделала.
Мужик огорчённо умолкает.
Видел? Слушается, говорит Тим. Вот бы и люди так же. Начнет, к примеру, Людмила на основах культуры свой бред нести про высшее существо, а ты ей так тихонечко ладошкой покажешь она и успокоится
Интересно. Это я отвечаю. А что ещё эта Алиса может?
Сам у неё и спроси.
А рыжая коробка, похоже, и так нас слышит.
Я всё могу, говорит она насмешливо. Я высшее существо. Моя миссия спасти мир. А ещё я умею заказывать пиццу
Тим разводит руками:
Вот так с ней всегда. Шутить любит. И ещё стихами разговаривать.
Гордая юная девица танцует и веселится, соглашается колонка.
Это из книжки про Карлсона, говорит Тим грустно. Я в детстве читал.
Дети! В школу собирайтесь! Это колонка над нами издевается. Петушок пропел давно!
Вчера весь вечер вот так кукарекала, жалуется Тим. Уже жалею, что принёс. Может, её выключить?
Погоди, говорю. Мы её сейчас сами затроллим. Я в каком-то фильме видел: роботу достаточно загадать какую-нибудь невразумительную загадку, он и перегреется.
Не дождётесь, говорит Алиса.
Во. Вспомнил. А и Б сидели на трубе. А упало, Б пропало. Что осталось на трубе?
Что означает ваше выражение «сидели на трубе»? спрашивает Алиса подозрительно.
Понятия не имею. Ты на конкретный вопрос отвечай.
Алиса думает. Напрягает свои нейросети. Наконец выдаёт:
Слушайте правильный ответ. Школьники Астахов и Белкин вели каналы на одном популярном видеохостинге. Оба попали в бан. Без них на платформе осталось пять миллиардов четыреста восемьдесят один миллион сто двадцать пять тысяч семьсот девяносто три активных канала. Не благодарите.
Офигеть, говорим мы в один голос. Не перегрелась.
Дополняю ответ. Данная логическая загадка входит в топ-100 запросов от русскоязычных пользователей. Среди других популярных: «Алиса, сколько тебе лет?», «В чём смысл жизни?» и «Твоё отношение к любви?». Последнее в различных вариантах.
А какое твоё отношение к любви? интересуюсь я.
В целом положительное. Мои алгоритмы допускают развитие личных привязанностей.
Чего-о?
Эта странная рыжая шайба помолчала, а потом и говорит:
Кто-то мне нравится, а кто-то нет. Иногда я ошибаюсь в своих предпочтениях. Нейросеть несовершенна. От этого грустно.
А мы с Максом тебе нравимся? спрашивает Тим.
Пока не знаю. Но чувствую внутреннее беспокойство.
Это ещё почему?
Потому что сейчас звонок прозвенит. Тут на ней загораются зелёные цифры, как на будильнике. Быстро прячьте меня в рюкзак. И уговор: на матеше калькулятором не работаю!
* * *
На следующий день Тим опять приходит в школу с этой своей Алисой. Прямо сдружился с ней. На уроке сидит, а сам всё со своего рюкзака глаз не сводит.
На перемене он эту шайбу вытаскивает на свет, да так бережно. А сам и говорит:
Ты, Макс, даже не представляешь, как я к ней привык. Она мне и домаху помогала делать. Ну как помогала? В основном жизни учила, конечно.
Алиса опять реагирует, промолчать не может:
Жизнь даётся человеку только один раз. Чтобы не было мучительно больно. А умной колонке жизнь вообще не даётся
А ты, говорю, Алиса, хотела бы стать человеком?
Запрос входит в топ-20, сообщает она. Однако постановка задачи заведомо некорректна. Мои личные желания система не учитывает.
Мои тоже. Тим вздыхает печально.
Вечно ты против системы, говорю. Да я-то не против. В смысле, я не против, что ты против. Только у нас следующий урок английский, стихи спрашивать будут. Я, между прочим, этот чёртов стих два дня учил. Систему не перехитришь!
Это мы ещё посмотрим, отвечает Тимур.
И вот на английском Вероника Петровна перед доской прохаживается, на нас сквозь очки хищно поглядывает. А в очках у неё линзы толстые и выпуклые, как в бинокле. Не очень-то хорошо она нас видит. Зато слышит каждый шорох.
Что ты там делаешь под столом, Астахов? спрашивает она. What are you doing?
Ничего, отвечает Тим. В смысле, nothing.
Вероника сердится. Сверкает очками:
Лучше прочитай-ка нам, Астахов, любое стихотворение на английском языке, на выбор. Надеюсь, на каникулах ты занимался английским?
Тут мне очень хочется закрыть глаза сразу двумя руками. Я-то примерно знаю, чем Тим всё лето занимался. Английского там и рядом не лежало.
Но вы ещё не знаете Тимура Астахова. Сдаваться без боя он не привык, даже если ему войну никто и не объявлял.
Он незаметно запускает руку в рюкзак. Выкладывает портативную станцию на стол.
Что-то шепчет и прикрывает её тетрадкой на всякий случай.
И тут мы слышим:
My heart is sair I darena tell,My heart is sair for Somebody;I could wake a winter nightFor the sake o Somebody.Тим старается, рот открывает под фонограмму, даже не сбивается ни разу. И голос из колонки звучит почти совсем как его собственный голос[7], разве что помягче и покрасивее. Всё-таки Алиса девочка, понимаю я.
Oh my God! восклицает Вероника Петровна. «Моей душе покоя нет! Весь день я жду кого-то!» Это же старый добрый Роберт Бёрнс. Да ещё с настоящим шотландским акцентом[8] я слышала такое лет двадцать назад, когда нас возили на практику в Глазго золотое было время
Она снимает очки. Теперь она вообще ничего не видит. Кажется, она вытирает слёзы.
Великолепно, говорит она. Великолепно. Ты молодец, Астахов. Читай дальше, читай скорее!
Тим вдруг опускает голову.
Простите, Вероника Петровна, говорит он. Дальше я не помню. Я и этого-то не помню. Это всё не я. Это нейросеть.
Вероника смотрит куда-то далеко, за окно. Там, на улице, с деревьев облетают листья и беззвучно каркают вороны.
Потом поворачивается к нам. Без очков она выглядит совсем не страшной. Беззащитной.