Нет-нет, милая! Самая хорошая помощь будет, если ты прекратишь клей нюхать и друзьям не позволишь! Будете учиться хорошо! А тогда приходи, конечно!
Глаза девочки сверкнули, повторила губами: «милая» Будто остального и не слышала. Улыбнувшись, показала полный рот жёлтых щербатых зубов и, прижав книжку к груди, радостно выскочила из кабинета, догоняя своих друзей. По дороге все повторяла:
Милая, милая пыталась запомнить интонацию, разгадать что за ней кроется, фантазировала. В такт звучали колокола, душа трепетала: Антон Борисович Милая
У Антона отлегло. Напряжение схлынуло. Он постарался понять, что могло взволновать его в случившемся знакомстве, но не мог. Гадал. Неужели этот патриотический порыв подростка задел за живое. Напомнил о молодогвардейцах, боровшихся с фашизмом? Или что-то другое, более близкое и понятное, тянувшееся из прошлого, таившееся глубоко в сердце за семью печатями в чём он и сам не хотел себе признаваться.
Казалось, что с тех пор, как поступил на службу, добровольно надел невидимый бронежилет стал «человеком в футляре», отстранился от чувств и переживаний, от людского вскипающего горя, обжигающего грудь. И неожиданно слова этой девочки легко прошли через годами выстраиваемые преграды, задели, растормошили. Броня оказалась картонной. Вспомнил о матери, но по-доброму, не как раньше. Столько лет прошло она стала другой, спасибо, что приютила. Мысли перекинулись на детей, жену. Разве они виноваты, что он выбрал такую работу, которая заставляет заботиться о незнакомых людях больше, чем о своей семье?
Окружающая действительность всё сильнее закручивала происходящие события в узел, жизнь менялась на глазах. И только граждане, оказавшиеся по ту сторону стола от Заботкина, оставались всё теми же беспомощными существами с правом навешивать ярлыки и ничего не знающие ни о себе самих, ни о своём будущем, прошлом или настоящем
Скоро эта встреча забылась.
Глава 3. Новая встреча
Лампочка над дверью стала мигать. Заботкин подумал, что никого на сегодня не приглашал и вряд ли дежурная часть пошлёт к нему потерпевшего. Все знали, что вчера обмывали приказ о присвоении Антону очередного звания капитан. Лето было жаркое, в кабинетах духота, в голове туман, в теле тяжесть.
Оторвался от писанины. Подождал ещё немного может, ошиблись? Устало с недовольством посмотрел на раздражающее вспыхивание. Убрал документы в стол и медленно поднялся. Вышел из кабинета. Направился по коридору к металлической двери, за которой находились кнопки звонков и ожидали страждущие. Отодвинул щеколду, приоткрыл
Звонкий девичий голос заполнил всё окружающее пространство:
Антон Борисович! Антон Борисович, вот! Я привела. Он сознался!
На пороге стояла давняя знакомая. Антон не мог вспомнить, как её зовут целый год не виделись! Стал перебирать в памяти имена: Оля, Аня, Юля
Девочка явно подросла. Лицо округлилось. Формы стали более выразительные. Выпуклости груди подчёркивала черная футболка в обтяжку с изображением черепа. Джинсы были широковаты стягивались клепаным кожаным ремнём на пояснице. На шее и запястьях тоже ремни, с металлическими шипами. Короткие смоляные волосы растрёпаны, как раньше, стоят дыбом, концы осветлены. Чёрные глазки-буравчики сверкают гневом из-под густо накрашенных синих век.
За шиворот она держала парня своего одногодку. Сказать «держала» не совсем правильно, поскольку тот был выше ростом на голову, и рука девочки тянулась вверх. Крепко сжимала в кулаке ворот рубашки сзади, скручивала, ожесточенно подёргивала. Вторая рука угрожала кулачком, маячившим перед носом парня.
Девочка периодически сбоку заглядывала ему в лицо, грозно изрекала:
Ну, говори, говори! Вот сотрудник милиции Антон Борисович! Признавайся крал?.. Крал?
Взгляд парня испуганно метался по сторонам, точно пытался зацепиться, найти опору. Подросток кивал с напряжением, поскольку захваченный воротник тянул назад. Хрипел:
Ххрра-ал
Из кабинетов стали выглядывать коллеги. Хитро усмехались и скрывались за дверьми, возвращались к работе. Антон едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Отошел, пропуская гостей внутрь. Завёл к себе и прикрыл дверь.
Девочка тут же села к столу. Парень хотел пристроиться на стул у стены.
Стоя-ять! громко скомандовала она, угрожающе приподнялась, набычившись по-борцовски. Парень выпрямился, встал ровно, зашептал:
Алла, прости, я всё отдам
Значит, Алла, вспомнил Заботкин, обратился к девочке:
Алла, давай, я отведу его пока в комнату задержанных, а мы с тобой поговорим.
Девочка согласно кивнула.
Антон взял парня за предплечье и повел в дежурную часть. Вернувшись, успел заметить, как Алла резко откинулась на спинку стула, убрала что-то в карман брюк и напряжённо улыбнулась. Губы стали ярче.
Усмехнулся про себя ох уж эти женщины успела подвести! Улыбнулся:
Ну, рассказывай, сделал вид, что ничего не заметил.
Алла набрала в грудь побольше воздуха. Выпучив глаза, изобразила лицом крайнее возмущение, выдохнула:
Знаете, сколько он денег упёр?.. У Катьки из шестнадцатой комнаты; у Юльки из двадцать восьмой; у Лизы из тридцать первой; даже у воспитательницы Ирины Петровны затараторила, перечисляя жертв воришки. А ещё он в гости ходил
Подожди, подожди, остановил её Антон, деловито спросил, кражи зарегистрированы?
Что?
Ну, вы в милицию по поводу данных краж обращались?
Алла рассмеялась наивности сотрудника:
Ха-ха! Зачем? Мы же не знали, кто воровал! А теперь вот он! Арестовывайте!
Она села ровнее, выправив спину, закинула ногу за ногу. Но, увидев свой выставленный белый грязный кед, смутилась. Убрала ноги под стул:
Можно закурить?
Вообще-то я не курю, Антон стал серьёзным, да и тебе не надо.
Щёки девочки зарумянились:
Да я тоже, только так, балуюсь иногда на тусовках.
Антон сдержал улыбку. Положил локти на стол, приблизив лицо:
Расскажи, как ты живёшь, чем занимаешься?
Алла замерла. Подозрительно посмотрела на оперативника и, что-то вспомнив, зарделась ещё сильнее. Залепетала:
Я же к вам по делу, АнтОн БОрисОвич в памяти возникла «милая», мелодия колоколов
Произнесла имя отчество как на приёме у логопеда выделяя ударение, с тем же таинственным восторгом, как год назад.
И от этого странного произношения, наполненного детским благоговением, в глубине души Антона снова что-то затрепетало. Слова точно проникли под одежду, щекотали по коже. Вспомнилась прошлая встреча, прощание, выпавшая книжечка стихов. Отозвалось ощущением безрадостного детства, вожделением любви. Разлилось в душе жаром вспыхнувшего стыда. Будто без разрешения, попытался он незаметно приоткрыть ту далёкую захлопнутую в детстве дверь, но уже с внутренней стороны. Точно матери не было дома, и кто-то стучался, стучался, едва слышно Он осторожно потеребил щеколду, чуть сдвинул её в сторону
Чтобы скрыть смущение, Антон наклонился, распахнул дверцу тумбы стола, загремел ящиками, заглянул внутрь, пошебуршил, точно что-то искал. Достал лист бумаги и положил рядом ручку.
Сосредоточился, принял деловой вид, тихо сказал:
Давай по порядку. Воровство дело серьёзное. Буду вас всех допрашивать!
А я-то здесь причём? Алла вскинула брови.
Ты же свидетель!..
Я ничего не видела! растерялась, сама непосредственность. Стала удивительно беспомощной, глаза расширились.
Антон рассмеялся:
Раз ты что-то знаешь значит, свидетель.
Сейчас мы это выясним! он взял ручку и приготовился писать. Узнала своё отчество?
Никанорова Алла Михайловна.
Год рождения?
1970, первое ноября.
Антон решил сразу оформить протокол. Подумал раз уж воришка в клетке зачем лишние бумаги? Потом подпишет, что по поручению следователя или дознавателя! Стал неторопливо расспрашивать и заполнять листок за листком.
А теперь иди домой и пригласи сюда всех ребят, у которых украли деньги и воспитательницу, напутствовал Заботкин, отложив ручку. Сейчас выпишу ей повестку, чтобы отпустили с работы.
Через минуту Алла радостно вскочила и помчалась в интернат. Антон позвонил в инспекцию по делам несовершеннолетних и попросил подойти кого-нибудь из сотрудников. Сходил вниз за парнем и начал беседу.
Через час закипела работа. Прибыл дежурный следователь и все остальные. Потерпевших набралось с десяток. Подключились коллеги.
Алла важно дефилировала туда-обратно по коридору, при всех показушно обращалась к Антону по имени отчеству, спрашивая о всякой ерунде. Услышав ответ, благодушно отходила и через несколько минут снова чем-то интересовалась, с гордостью косясь на своих друзей. Те завидовали.
Вскоре Антона вызвали на происшествие, и он уехал.
Трупы подростков на первый взгляд были явно не криминальные. Лежали на тротуаре перед домом в общей луже крови, которая в некоторых местах уже подёрнулась корочкой, точно заледенела. Продолжала растекаться, тянулась в сторону металлического люка, заглатывалась его прорезями как сквозь зубы.
Обычная одежда джинсы, футболки. Неподвижны точно две куколки, только волосы одной чуть длиннее. Левая рука мальчика и правая девочки обмотаны полотенцем стянуты узлом на всю оставшуюся жизнь, которая оказалась слишком коротка мгновенья полёта. На вид обоим не было и шестнадцати. Что заставило их уйти вместе из этой жизни? Кто противился их неразлучности, как Ромео и Джульетты средневековый обычай?
Дом сто тридцать седьмой серии чёрный ход через уличный балкон. Этот проект проклинали женщины. Когда вечером зимой ломался лифт, приходилось идти впотьмах, слышать пугающий скрип заиндевелых дверей, вздрагивать от бьющего в лицо уличного высотного ветра.
На лестнице частенько поджидали грабители, насильники, спящие замерзающие бомжи.
Антон поднялся на восьмой этаж. Вот и последний переход. За ограждением внизу крыши пятиэтажек, верхушки деревьев. На цементном полу хабарики. Перед смертью не могли накуриться? Под куском штукатурки записка. Неровным почерком выведено:
Радость наша не в том, чтобы подольше жить, а чтобы наследовать Царствие Небесное! Следуйте за Христом и получите вечное спасение. Спасибо, Отец Лурье».
Прочитал с недоумением. Господи, что же это за спасение, когда в шестнадцать лет
Консьержка в будке подтвердила, что видела, как ребята прошли мимо неё. Мало ли детей ходят в гости к сверстникам. Спрашивать ни о чём не стала.
Если бы взрослые или оборванцы какие другое дело. А так кто же знал?
Участковый уже разговаривал по телефону с дежурным следователем прокуратуры, объяснял ситуацию. Тот не хотел выезжать из тёплого кабинета, отнекивался, предлагал милиции самостоятельно оформить протоколы по его поручению и привезти.
Каких-либо документов у ребят не обнаружили, оформили как неизвестных.
Через неделю пришла ориентировка о пропаже двух подростков из приёмника-распределителя в Невском районе.
Раз уж ты выезжал на происшествие, тебе и разбираться, приказал начальник Заботкину, посмотри фотографии, выясни, что к чему.
Ехать было не далеко.
Руководитель заведения встретил Антона добродушно. Приказал подчинённым принести необходимые материалы. Завел в кабинет, налил коньяку:
Знаешь, как осточертело мне возиться с этими малолетками, жаловался он, беспризорников с каждым годом всё больше. Побегушники словно с цепи сорвались. Одни с севера на юг как птицы, другие из деревни в город как в революцию. Сплошное броуновское движение. Звонишь родителям, чтобы забрали, а те не едут говорят, денег нет. Вот и парится ребятня здесь, пока в командировку сотрудника соберём, денег выбьем. А работать некому сам знаешь!
Вошла дородная женщина и оставила дела разыскиваемых подростков, показала фотографии. Добавила:
Хорошие были ребята. Здесь познакомились. Девочка с Харькова, приехала в техникум поступать, на экзаменах провалилась, стала бродяжничать. А парень из сибирской деревни хотел родителям помочь, собирался работать. Любовь у них была. Дети совсем, а как неразлучники. И ушли вместе сочувственно покачала головой.
Антон посмотрел фотографии узнал. Спросил у женщины:
А случайно не знаете, кто такой Лурье? Не ваш педагог?
Нее у нас таких нет.
А дети что говорят?
А что дети скажут? Они не очень-то с милицией делятся! Вот и прошлый раз, когда в Приморском районе
Спа-си-бо! громко прервал её начальник, если что будет надо, мы вас позовём.
Сотрудница зыркнула глазами на Антона, недовольно шмыгнула носом и вышла.
Антон понял, что дальнейшие расспросы бесполезны. Попросил сделать копии документов на погибших.
Вы уж не очень ругайте наше учреждение, на прощанье попросил начальник, мне до пенсии осталось пару лет. А там уеду в деревню к деду, буду огород сажать, грехи замаливать. Но если что звоните! Всегда рады!
Забрав всё необходимое, Заботкин вернулся в отдел. Сведения передал руководству, рапортом доложил по результатам выезда. Не переставал думать о погибших почему прыгнули с крыши? Что их загнало на высотку одиночество? Но точно не любовь. Снова вспомнил о сыновьях что у них впереди? Как научиться их понимать, добиться доверия, окружить заботой, если не бываешь дома, если вокруг творится такое?..
Глава 4. Вербовка
Через несколько дней после обеда Алла снова пришла в отделение милиции.
Антон заполнял документы.
Ну как дела? спросил он, заводя её в кабинет.
Нормально, ответила грустно, села на стул у стены, только рыжий Васька пропал. Обычно с утра по общаге болтался.
А зачем он тебе?
Хотела к вам привести. Он на прошлой неделе крутой велик где-то спёр, приезжал, выпендривался. Говорил, что теперь у него есть настоящее дело. Знаю, какое у него дело вор несчастный
Получается, что вспугнула? Наверно, уже слух прошёл, как ты прошлого парня в милицию сдала. Теперь не скоро у вас воровать начнут.
Ну да! погрустнела она. Обвела взглядом помещение, неожиданно выпалила А давайте я вам кабинет уберу и каждый день буду приходить наводить порядок! Окно надо протереть смотрите, какое грязное! Чашки помою
Антон огляделся действительно бедлам. Пол грязный, затоптанный. На журнальном столике: бумажки валяются, крошки от еды, грязная посуда. Рядом колеса, изъятые с чердака, пыльные магнитофоны. Решил, что окна надо протереть, пока тёплая погода:
У нас вообще-то уборщица есть. Что-то не появляется давно. Может, заболела? смутился. Я уж сам как-нибудь. Надо только время выбрать. А ты лучше учись как следует.
Алла внимательно смотрела на оперативника.
Он ей нравился такой спокойный, рассудительный, в строгом костюме с галстуком. Густые чёрные брови и тёмно-русые волосы. Большие серо-зелёные глаза, по краям коричневые смотрят по-доброму внимательно, словно хотят что-то сказать. Наверно, стесняется. Уходить не хотелось:
А сколько вам лет?
Тридцать один, а что?
Вспомнила, как год назад прозвучало: «милая», подумала, что он вполне мог быть её папой.
Кому-то повезло! Вычла свой возраст. Осталось немного, прикинула ничего страшного. У них недавно девочка в тринадцать лет родила. Перевели в дом малютки, теперь там живёт, работает и за ребёнком ухаживает. Ответила:
Так ничего. О! Вспомнила! решила хоть чем-то завлечь сотрудника. Провела рукой по волосам, приподнимая чёлку вверх, посмотрела на потолок, солгала: На днях Тимур придёт. Он цепочки приносит на продажу. Я вам его притащу как миленького
Нет-нет, постой. Так делать не надо! заволновался Антон, встал со своего места и пересел к ней на соседний стул. Положил руку на металлическую спинку.