Как так? Почему? Мы не согласны поднялся ропот.
Тихо, товарищи. Согласно плану приватизации все подразделения сохраняют свою самостоятельность, но переходят в филиалы Главка. Главк приватизируется в целом как единое предприятие
Строев не выдержал, встал:
Постойте, Борис Николаевич, как вас понимать? Сейчас мы все являемся самостоятельными юридическими лицами. Вы предлагаете наши полномочия передать вам, и от нашего имени вы будете рулить?
Совершенно точно вы поняли, только это не моё личное решение, а властей.
Тогда зачем вы собрали нас? Вот и делайте всё с властями. Если получится. Мы вам не помощники. Он оглянулся в зал. Товарищи, тут нам больше делать нечего. Предлагаю после обеда собраться всем у меня в ДСК. Там и продолжим повестку коллегии, но без них. Он кивнул в сторону президиума. Ишь, чего захотели. Вопрос приватизации решается в трудовых конкретных коллективах. Не получится это у вас, господа «хорошие». Товарищи, согласны?
Со всех сторон раздались возгласы одобрения предложенного Строевым и нелестные высказывания в адрес «властей». Присутствующие встали и толпой пошли на выход.
Правильно, Геннадий Евгеньевич, нашли дураков.
Петренко пытался остановить взбунтовавшихся очередным обманом руководителей. Однако усилия его были тщетны. Вдогонку ему только и оставалось прокричать:
Посмотрим, как у вас это получится! С этими словами всем без исключения коллективам была Главком объявлена война за сохранение их прав свободного выбора.
«Война так война, думал Строев. Главк и раньше, кроме как отнять и поделить для ДСК, ничего полезного коллективу не делал. А если им отдать своё право юридического лица уничтожат всё достигнутое самим коллективом. Нет, ни в коем случае. Петренко, что ли, позаботится о людях или его заместитель Субботин, не нюхавший производственного пороха? Попробуем, чья возьмёт».
* * *
В назначенное время разгорячённые руководители юга и севера области собрались в актовом зале ДСК. На правах хозяина Строев занял место в президиуме.
Товарищи, нас только что хотели обмануть. Что означает: передать право юридического лица Главку? Понятно, нас всех не будет, а им до наших коллективов нет дела. У меня, к примеру, трёхтысячный без малого коллектив. Как их бросить? Он обратился в зал, к управляющему треста «Тюменьгорстрой» Комарову. Николай Сергеевич, вы согласны с Петренко и Денисовым?
Комаров энергично вышел на сцену, встал за трибуну, обратился к коллегам:
Мужики, это провокация со стороны властей. Я недавно в Москву ездил, в контору к Чубайсу за консультациями. Документы взял по приватизации: о порядке и условиях. Вот они, он помахал над головой пачкой сброшюрованных документов. Не все эти документы успели дойти до вас. Тут ясно написано: приватизацию должны проводить трудовые коллективы. И ни о каких Главках тут речи не идёт. Наоборот, мне там сказали: Главк если мы хотим сохранить, можем собраться на собрание, как делегаты от трудовых коллективов, и сохранить его, избрать директора Главка или разогнать весь Главк. Нужен нам такой Главк с Петренко?
Зал зашумел. Ничего было не понять.
У вас всё? Строев пытался собранию придать подобие порядка.
Всё, а чего ещё? Я их давно знаю: Петренко и Денисова. Съездили в Москву, похлопотали, подписали бумаги не поймёшь у кого Будем опротестовывать. Мы категорически не согласны. Будем самостоятельно приватизироваться. Мы уже и собрания в управлениях провели
Понятно. Кто ещё хочет изложить своё мнение, позицию коллектива?
Встал Ольховский, управляющий треста «Оргтехстрой». Заговорил с места:
Полностью поддерживаю Николая Сергеевича.
Пройдите за трибуну, пригласил его Строев.
Да ладно, я из народа, и так услышат. Так вот я говорю: Комаров прав. Мало они у нас кровь сосали? Теперь опять всё им? Приватизацию для того и задумали, чтобы трудовые коллективы сами избрали свою форму собственности. И совсем не обязательно приватизироваться, хотя предпочтительнее. Можно остаться в качестве предприятия с государственной собственностью. Мне, к примеру, что приватизировать? У вас заводы, здания, а у меня что? Сижу в аренде у ДСК, за то спасибо. КИВЦ вон тоже как и я. Но мы хоть являемся юридическими лицами, можем договоры заключать, деньгами, какие ни на есть, распоряжаемся. А они что предложили? По их нам сразу хана, можно расходиться на все четыре стороны. Один архив у нас чего стоит? Куда его, выбрасывать? Геннадий Евгеньевич, давайте сопротивляться. Нас сейчас по одному уламывать начнут. Знаю я их повадки. Просто так не отступятся. Какую-то защиту бы от них организовать. Вас, больших, может, и не тронут. Нас, маленьких, пока в их руках власть, задавят или повыгоняют. Он сел.
Повисла минутная тишина, все задумались.
Владимир Николаевич, Строев обратился к управляющему трестом «Спецстрой» Захарову. Как вы думаете? У вас самый сложный коллектив. Выходите на трибуну, выскажите своё мнение.
Захаров не спеша шёл к трибуне, сосредоточенно думал о своём.
Товарищи, я тут думал, со многими согласен, только оно дело новое, сначала разобраться надо, что к чему. Может, надо было дослушать в Главке до конца, потом и решение принимать. Как-то неправильно всё получилось. Я, конечно, как все, но неудобно: нас в Главке на должности назначали, а мы против них идём. Геннадий Евгеньевич, может, пригласим Бориса Николаевича сюда? Пусть ещё раз с нами поговорит, найдём компромисс? Он с надеждой посмотрел на Строева.
У вас всё?
Да, пожалуй.
Хорошо, садитесь. Спросим у присутствующих. Будем приглашать начальника Главка? Присутствующие вразнобой, стараясь перекричать соседа, эмоционально выражали свой протест. Продолжим. Кто ещё хочет высказать свои соображения?
Выступили почти все присутствующие руководители. В основном сводилось к одному: Главк не нужен, права юридического лица не отдавать, приватизироваться следует трудовым коллективам самостоятельно. Стараясь сформулировать общее мнение, Строев подвёл итог собрания.
Товарищи, полагаю необходимым процесс приватизации взять под наш общий контроль. Предлагаю Комарову на неделе размножить и раздать всем руководителям документы по приватизации, добытые им в Москве. Присутствующим изучить эти документы, проработать, поговорить со своими коллективами. Через неделю в это же время собраться у меня здесь и принять необходимые правильные решения. Ничего не упустил?
Всё правильно. Согласны.
Прозаседались мы сегодня, поздно уже. Будем заканчивать. Спасибо всем. До встречи.
* * *
Постепенно зал опустел. Строев остался один.
Надо же, опять занесло. И зачем мне это надо? Мало производственных забот, так теперь Главку войну объявил
Он вышел в коридор, потушил свет в зале, опустился на первый этаж, зашёл в диспетчерскую:
Добрый вечер, Галина Ивановна, расскажите-ка мне лучше, как дела идут на заводе, что на монтаже, как с материалами, техникой? Сегодня весь день прозаседали, не было времени текущими делами заниматься.
Диспетчер бойко доложила итоги работы за первую смену, ход работы в настоящий период.
Всё нормально. Чего не так самостоятельно решения принимаем. Сами учили, знаете, не привыкать. Задала вопрос: С кем вы там с обеда допоздна собрание проводили? Все чужие. К ДСК было не подъехать, вокруг легковыми машинами заставлено.
Директора главковских предприятий у нас были. Обсуждали вопросы, связанные с приватизацией предприятий. Слыхали о такой?
Говорят по телевизору. Слышала. Это вроде как раньше наш ДСК государству принадлежал, а теперь будет нам принадлежать.
Точно, Галина Ивановна, и каждый из нас, вы в том числе, будете иметь свою долю предприятия в собственности.
Стану капиталистом?
Ну не совсем так акционером. И уже не просто будете ходить на работу и хорошо работать, но и будете хозяином, будете получать за свои акции дивиденды, что-то вроде премии от прибыли.
Строев посмотрел на настенные корабельные часы:
Ого, одиннадцать. Пойду я, Галина Ивановна, домой. Отдохнуть надо, замотался сегодня. До завтра. Утром зайду.
Диспетчер вышла из-за пульта, проводила Строева до выхода:
Спокойной ночи.
Утром, за полчаса до начала первой смены, Строев, по заведённому правилу, начал свой рабочий день с диспетчерской, посмотрел сводки за сутки, прошёл по заводу, отметил про себя отдельные неполадки в организации работы: «Надо директору подсказать».
В кабинете ещё с вечера секретарь разложила папки с почтой и другие документы, требующие его рассмотрения. Отдельно срочные. Обычно срочные он рассматривал утром, остальное вечером, после работы, или урывками днём.
В девять зазвонил прямой телефон начальника.
Здравствуйте, Юрий Николаевич. Вы на работе, выздоровели?
Зайдите, в голосе начальника присутствовали недовольные нотки.
Строев быстро пересёк приёмную, вошёл в кабинет начальника. Тот сидел за своим столом с больным видом, в спортивном костюме, держался за сердце.
Здравствуйте.
Присаживайтесь, Геннадий Евгеньевич. Вчера в кардиоцентре у меня был начальник Главка, рассказал о вашем поступке. Просил повлиять на вас. Его версию я знаю, расскажите вашу. Чем вы тут без меня с директорами вчера до ночи занимались?
Строев эмоционально, по мере возможности сдерживая себя, рассказывал:
Понимаете, Юрий Николаевич, они там удумали у всех предприятий Главка отобрать права юридического лица и потом весь Главк приватизировать, нас всех загнать в филиалы. Как вам это? Руководство государства говорит нам: «Берите сколько можете», а эти отбирать собрались даже то, что при социализме мы имели. И главное, мы вроде как сами им должны отдать то, что имеем, что коллективами, мной, вами сделано. Это справедливо? Я не один такой. Абсолютное большинство против предлагаемого ими. Виноват в том, что не сдержался на коллегии. С другой стороны, что могло быть, если бы я не поступил так, как поступил, просидел молча? Задурили бы мужикам головы, проголосовали за, потом локти кусать?
Викулов поднял трубку:
Зиночка, пригласи Михаила Пахомовича.
Минуту они сидели молча. Зашёл помощник начальника. До выхода на пенсию он работал заместителем начальника Главка. Поздоровался, сел в кресло напротив Строева:
Слушаю вас, Юрий Николаевич. Лечиться надо, а вы тут. Знаю всё. Мне тоже и Петренко звонил, и директора. Не выйдет у Бориса Николаевича ничего. Все новые законы против них. Главков вообще не должно быть. Министерств тоже в том виде, каковыми они сейчас являются.