Кейт Рина
Тени на стене
Глава 1
Доктор Стивен Андерсон обошёл стол и протянул сидящей на диване пациентке стакан воды. Молодая женщина с трудом сделала несколько глотков, проглотила подступивший ком к горлу, встала и вернула стакан. Но подавить боль не удалось. Она рвалась наружу, не давая сделать вдох. Взгляд затуманивался, снова накатывало то самое отчаяние, когда хочется кричать, выть от боли и одиночества, рвать на себе волосы, задыхаясь в самых дальних уголках своего сознания.
Внезапно пациентка пошатнулась, доктор Андерсон поддержал её. Она всхлипнула, всё ещё пытаясь прогнать давящее ощущение в груди и висках. Но нечаянные прикосновения другого человека прорвали барьер. Слёзы потекли сами собой, сдержать их больше не было сил. Рыдания сотрясали всё существо, выкручивая тело, забирая последние глотки воздуха.
Опустошённая и разбитая пациентка внезапно почувствовала, что чьи-то руки осторожно её обнимают, гладят по волосам. Она медленно отодвинулась. Глаза расширились от ужаса.
Анна смотрела на доктора немигающим взглядом, полным отчаяния и паники. Сделала безотчётный шаг назад. Ещё один. Медленно села на диван. Доктор Андерсон следил за пациенткой. В его взгляде читались жалость и интерес.
Анна, медленно и успокаивающе начал доктор, откуда этот панический ужас в ваших глазах? Ведь не произошло ничего плохого.
Пациентка судорожно сглотнула, пытаясь унять дрожь.
Эмоциям нужно давать волю, продолжал доктор. Я здесь, чтобы помочь вам. Не нужно этого бояться. Я сделаю некоторые записи, вы не против? он начал записывать, украдкой поглядывая на пациентку.
Ещё несколько секунд в глазах молодой женщины плескался панический ужас, но уже в следующую секунду она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и открыла их. Лицо приняло спокойное выражение. Непроницаемая маска вновь заняла своё место.
Как вы это сделали? с интересом спросил доктор Андерсон. Буквально несколько секунд назад ваши глаза и лицо выражали ужас. Вероятно, вас испугали мои объятия. Или, скорее, щекотливая ситуация, верно? Понимаю. Но как вы так быстро совладали с собой? Едва я дописал несколько слов, как даже ваши глаза стали обычными. Я имею в виду, может, вы используете какие-то дыхательные техники? Читаете мантры? Молитвы, может быть?
Пациентка отрицательно покачала головой. На лице не осталось даже румянца.
Вы боитесь проявления своих чувств?
Да, наконец она ответила. Я не люблю их проявлять, чувствую себя при этом глупо. Видимо, меня в детстве этому не научили.
Доктор сделал некоторые пометки в блокноте.
Хорошо. И раз мы заговорили о детстве, можете рассказать о нём? Только, думаю, стоит договориться. Хоть в моих объятиях не было ничего предосудительного, я лишь оказался рядом, когда вам было очень плохо, и проявил сочувствие, как сделал бы любой на моём месте. Однако не стоит рассказывать об этом кому-либо, как думаете, Анна?
Она смотрела в окно.
В конце концов, я ведь профессионал! он со стуком опустил руки на стол, лицо покрылось румянцем.
Пациентка вскинула взгляд на доктора. Он тоже посмотрел на неё. Её глаза, сначала расширившиеся от удивления, сузились. Она что-то обдумывала.
Почему вы так на меня смотрите? спросил врач. Что вы увидели?
Она пыталась сказать. Её лицо выдавало несколько эмоций. Мысли лихорадочно сменялись в голове.
Что вы видите, Анна? снова спросил он. Что вы увидели?
Она молчала.
Вы не можете это произнести? лицо врача было уже совершенно спокойно. Ни следа недавней вспышки. Вы не доверяете мне, верно?
Хоть это и было вопросом, но звучало больше как утверждение.
Вам могло показаться, что я так отреагировал, потому что увлёкся вами, верно? Но вы не можете допустить этой мысли. Тем более высказать её вслух. Вы не допускаете симпатию к себе, пока мужчина не скажет об этом. Даже и потом вы уверены, что это всё равно несерьёзно. Что, когда он узнает вас поближе, его чувства пройдут. Вы не допускаете, что вас можно по-настоящему любить. Не можете позволить себе верить в это.
Не могу, прошептала пациентка. Это могло быть нарочно. Вам нужно разговорить меня, вывести на доверие. Вы изучили меня, знаете, что я не умею любить себя. Не умею ценить. Что я несчастна в любви. Сейчас и всегда. Я читала о вас, доктор Андерсон. Вы славитесь нестандартными методами. Но это так не работает.
А как работает? врач внимательно смотрел на пациентку, не выражая ни согласия с её словами, не опровергая их.
Я не знаю, тихо проговорила она. Вы ведь психиатр. Вам виднее.
Можете ли вы доверять мне, Анна?
Она задумалась. Врач продолжил:
Если вы считаете, что моя эмоциональная вспышка была психологическим приёмом, то, как вы думаете, для чего?
Я не знаю, её голос был усталым, а взгляд бродил где-то за окном. Каждый раз в том, что касается чувств, я боюсь поверить и оказаться глупой. Как будто надо мной хотят зло подшутить, чтобы выставить идиоткой.
У вас нет друзей?
Настоящих нет.
Потому что им вы тоже не верите?
Я не думаю, что обладаю качествами, за которые меня можно по-настоящему любить. Это касается и мужчин, и друзей.
И вы смирились?
Думаю, да.
Тогда что вы цените в жизни?
Она снова задумалась. Снова её взгляд блуждал где-то за окном.
Я многое ценю в жизни. Просто не ценю саму жизнь. Мир был до нас, будет после. К чему так превозносить своё существование? Время течёт невероятно долго и давно. А мы лишь песчинки.
Скажите, Анна, а могу ли я быть вашим платным другом?
Удивлённый взгляд вызвал улыбку на лице врача.
Я заметил, что вы любите анализ и логику, верно? Анна утвердительно кивнула. Доктор Андерсон продолжил: Тогда давайте рассуждать. Вы не верите в искренность людей, во всяком случае, по отношению к себе. Но сейчас у нас такая ситуация: вас обвиняют в убийстве мужа. Вы закрыты в психиатрической клинике. Я в вашем городе был проездом. И приятель вашего мужа, Денис Колчанов, обратился ко мне, чтобы я доказал вашу невиновность. Не будем сейчас обсуждать его чувства и побуждения. Но рассмотрим другой вопрос. Мне платят, чтобы я вам помог. То есть я заинтересован в том, чтобы вам помочь. Помимо денег, есть ещё вопрос репутации. Поэтому на тот период, что я буду беседовать с вами, я искренне заинтересован быть вашим другом. Что скажете? Сможете доверять такой дружбе? Всё честно, аргументировано и логично.
Хорошо, усталый взгляд пациентки изучал лицо доктора, потом снова переместился в окно. Но внезапно резко вернулся обратно на лицо врача. Тот слегка улыбнулся.
Что вы теперь думаете о той вспышке? его улыбка говорила, что он понял, какие мысли пришли в голову пациентке. И теперь она в недоумении.
Это не может быть серьёзно, неуверенно прошептала Анна.
Почему?
А почему нужно это обсуждать, доктор? пациентка взяла себя в руки, приняв решение игнорировать щекотливую тему. Уместно ли это вообще? нотки раздражения не укрылись от доктора.
Вы говорите об этичности. Отлично. Тут я с вами полностью согласен. Но говорить нам нужно. Потому что я психиатр. И моя задача разобраться с вашей психикой, Анна. Вы сказали, что не помните, что было тем вечером. Не можете вспомнить, что делали. И алиби у вас нет. Вас могут посадить в тюрьму. Неужели же вы этого хотите?
Она отрицательно покачала головой. Но тут же подняла глаза на доктора.
Но что, если
Если что?
Что, если слова давались с трудом, если я это сделала?
Доктор Андерсон откинулся на спинку кресла, внимательно вглядываясь в лицо молодой женщины, сидящей на диване. Страх снова овладел ею, но она старалась изо всех сил контролировать его.
Тогда, уверенно проговорил врач, мы сможем добиться лечения в психиатрической клинике, вместо заключения в тюрьму.
Откуда такая уверенность?
Стивен Андерсон улыбнулся.
Во-первых, я считаю себя неплохим специалистом. Во всяком случае, тешу себя надеждой, что это так, он снова улыбнулся. А во-вторых, после той дозы снотворного, что вы приняли в тот вечер, вы точно нуждаетесь в психиатрической помощи. И я здесь для этого. И признаюсь честно, ваше дело меня очень заинтересовало.
А если я убила его, а потом наглоталась таблеток, чтобы не загреметь в тюрьму? вспыхнула пациентка.
А это так и было? мягкий голос доктора усмирил вспышку молодой женщины. Она поникла под его взглядом.
Я не знаю. Я не помню. Я ничего не понимаю. Но
Доктор сделал запись.
Хорошо. Давайте пока оставим этот вопрос. Память может сама скоро вернуться. Доктор Андерсон сделал ещё некоторые пометки в блокноте. Мы хотели поговорить о вашем детстве. Вы не против?
Это вы хотели, а не я. Она раздражённо передёрнула плечами. И какая разница, против я или нет? Разве у меня есть выбор?
Выбор есть всегда, Анна.
О, конечно, тюрьма. Так себе выбор. Её глаза снова блуждали где-то за окном.
Я не это имел в виду, заботливый, мягкий голос доктора заставил пациентку тяжело сглотнуть и закрыть на несколько секунд глаза, чтобы не расплакаться. Дав ей время совладать с собой, Стивен Андерсон продолжил: Если сейчас вы не готовы говорить о детстве, мы можем выбрать другую тему. Я говорил об этом выборе. Но тема детства вызвала в вас злость и раздражение. Значит, там вам было очень больно, верно? Поэтому я думаю, что обсудить этот вопрос всё же нужно. Но вам решать, когда.
Доктор, как называется, когда ты нуждаешься в заботе, доброте и понимании, но столько жестокости испытал с самого детства, что, встретив хорошее отношение, начинаешь его бояться или не доверять? Наверное, это психологическая травма с детства, да? Недолюбили родители. Неудачные первые отношения. И вот теперь я не всегда знаю, как реагировать. Хотя всегда не знаю. Мне это безумно надоело. Зачем Лиза вмешалась?
Он слушал, не перебивая. Давал ей выплеснуть всё, что накопилось.
Она замолчала.
Ваша соседка, Елизавета, сказала, что зашла к вам, так как вы договаривались с ней поехать по магазинам. Не дозвонилась и решила проверить, всё ли в порядке. Тогда в гостиной она обнаружила окровавленное тело вашего мужа, а рядом кухонный нож в крови. По словам вашей соседки, она тут же начала набирать полицию, ища при этом вас. Обнаружила она вас в кровати в спальне. Вы были без сознания. Соседка тут же позвонила и в скорую помощь. Сотрудники правоохранительных органов нашли в мусорном ведре пустые упаковки от снотворного. А на ноже только ваши отпечатки пальцев.
Да, я всё это знаю. Пациентка смотрела на свои руки.
Анна, почему вы решили уйти из жизни? Почему не ушли от мужа?
Она горько усмехнулась.
Я пыталась. Да, звучит жалко. Но я, действительно, пыталась. Когда я застукала его с секретаршей, я сказала, что подаю на развод и уезжаю к родителям. Он пришёл в ярость. Вечером я попыталась спокойно всё обсудить. Объяснила, что такой брак мне не нужен. И не понимаю, зачем он ему. Она помолчала несколько секунд, всё так же глядя в окно. Но он лишь ответил, что мы обсудим этот вопрос завтра и куда-то уехал, больше не сказав мне ни слова. Я позвонила родителям и объяснила ситуацию. Сказала, что скоро приеду. Они даже обрадовались, голос женщины сорвался. Она замолчала.
В ту ночь ваши родители погибли, сверяясь с бумагами, сочувственно проговорил доктор Андерсон. Сгорели в своём доме. Говорят, старая проводка загорелась.
Она гневно посмотрела на врача.
Он убил их! Мой муж убил их! Его вещи пахли гарью. Он стоял и смотрел, как они горели. Она снова повернулась к окну, сглатывая подступившие рыдания. Когда я спросила, где он был и почему вещи пахнут гарью, он разбил мне лицо до крови.
Почему вы не заявили об этом?
А кто бы мне поверил? Он уважаемый адвокат. Полицейские и судьи играют с ним в покер по воскресеньям. Кто стал бы меня слушать? Будь он проклят! она закрыла глаза, успокаивая дрожь во всём теле.
Поэтому вы не помните тот вечер? тихо проговорил доктор. Вы думаете, что могли это сделать, верно? Могли убить его? Вы желали его смерти.
Да, я хотела его смерти, дрожащим шёпотом произнесла пациентка. Я никогда никому не желала зла. Но его смерти я желала. Он отнял у меня всё.
Вашу семью? спросил доктор.
Моё будущее и моё прошлое. Когда я забеременела через год после свадьбы, он вынудил сделать аборт. Сказал, что ещё очень рано заводить детей, ему сейчас совершенно не до ночных криков, недосыпаний и подгузников по всей квартире. Я сказала, что возьму всю заботу о ребёнке на себя, но он был твёрд. Тогда он впервые ударил меня. Потом долго просил прощения, клялся, что не специально. Он вёл какое-то громкое и важное дело. Поэтому и ребёнок для него был совсем не вовремя. Я уступила. А потом долго боялась делить с ним постель. Но он снова стал внимательным, как будто ничего не произошло. Но я не смогла смириться
Аборт тяжело повлиял на вас?
Она кивнула.
На меня напала апатия. Я ничего не хотела. Я стала искать работу, чтобы занять себя чем-то, но и тут наткнулась на его отказ. Он не хотел, чтобы я работала. Ему было гораздо важнее, чтобы я встречала его тёплой едой, чтобы была образцовой домохозяйкой. Он неоднократно хвастал этим перед друзьями. Я обещала, что смогу совмещать, но он не согласился.
Вас это угнетало?
Она согласно кивнула. Доктор Андерсон посмотрел в бумаги и задал следующий вопрос максимально мягко, внимательно следя за реакцией пациентки.
Вы знали, что были беременны? Снова.
Она не ответила. На лице не дрогнул ни один мускул.
Но ваша попытка Передозировка снотворного спровоцировала выкидыш. Мне очень жаль.
Пациентка по-прежнему никак не реагировала.
Поэтому вы приняли столько снотворного?
Я не помню
Вы не помните, что приняли лекарство? Или не помните, почему сделали это?
Я помню, что хотела это. Помню, как обдумывала. Представляла, что просто лягу спать, и всё. Я грезила об этом безмятежном покое, тишине Я просто легла бы спать, ничего такого
Вы покупали снотворное?
Денис мне посоветовал хорошее снотворное, я пожаловалась, что очень плохо сплю после гибели родителей.
Значит, Денис Колчанов прописал вам снотворное?
Нет, не прописал. Просто посоветовал. Сказал, что оно не очень сильное, но достаточно, чтобы нормализовать сон.
И вы его купили?
Кажется
Вы не уверены? Вы помните, как пошли в аптеку?
Нет, то есть, да Всё так размыто. Мне очень трудно вспомнить тот день.
Хорошо, не расстраивайтесь. Память вернётся сама. Не терзайте свой мозг. Скажите, вы пользуетесь какой-то определённой аптекой или разными?
Я хожу в одну и ту же аптеку в центре города.
Хорошо, доктор Андерсон сделал запись. А теперь расскажите, что помните о том дне.
Я помню, как утром сделала тест Помню, поняла, что я не справлюсь. Я даже представить не могла, что он сделает, если узнает о второй беременности. В первой он винил меня, хотя я пила противозачаточные таблетки. Не знаю, как так получилось. Но теперь мне и идти было некуда. Родителей нет, дома тоже нет. Без работы и друзей, ещё и с ребёнком. Даже если бы я ушла, он нашёл бы меня, из-под земли достал бы.
Это его слова? уточнил доктор.
Она кивнула.
Он был категорически против развода. Сказал, что только смерть сможет разлучить нас. В прямом смысле. И я поверила ему.
Знаете, Анна, у Зигмунда Фрейда есть одно интересное высказывание: «Прежде чем диагностировать у себя депрессию и заниженную самооценку, убедитесь, что вы не окружены идиотами».
Я слышала это высказывание. И ещё одно мне нравится, у Альберта Эйнштейна: «Все мы гении. Но если вы будете судить рыбу по её способности взбираться на дерево, она проживёт всю жизнь, считая себя дурой».