Ну что, цыплята, могу вам сказать? Не так всё катастрофично, на первый взгляд. У многих есть потенциал, из них получатся настоящие воины. Остальных подкачаем, обучим, впереди ещё от двадцати до двадцать пяти лет службы, все будут классными воинами!
Не скрою, пружинистой походкой Ухорез прошёлся вдоль строя, многим бесконечные тренировки и занятия дадутся с трудом, но запомните одно: чем лучше вы всё освоите, тем легче будет в реальном бою. Как говорил один из знаменитых полководцев древности, великий Александр Суровый: Тяжело в учении, легко бою! Если вы настоящие мужчины, то перенесёте все тяготы и лишения стойко и мужественно. А если кто в себе сомневается, то мы никого до Присяги здесь не держим, ещё есть время уйти на гражданку, люди нужны везде, на многих производствах не хватает работников.
Сверкающие какой-то презрительной насмешкой глаза Ухореза окинули строй, но никто даже не пошевелился.
Значит передумавших нет, пробормотал Ухорез и тут же оскалился, что видимо означало жизнерадостную улыбку. Ну что ж, сами напросились! С ходу хочу озвучить первую заповедь воина Триединки, она же является первым пунктом Присяги: "Сам погибай, но товарища выручай!" Вы теперь одно целое, один боевой кулак, одна боевая семья и от каждого из вас зависит жизнь вашего товарища. Каждый должен быть уверен, что его фланги надёжно прикрыты его товарищами и он всегда получит поддержку и помощь. Да!.. Как и везде, внутри больших коллективов всегда бывают недоразумения, но даже если они решаются в драке, каждый должен быть уверен, что его оппонент в случае чего, рискуя своей жизнью, придёт на помощь! И запомните, цыплята, Триединку ждут великие дела, и она станет Великой! В том числе и с вашей помощью!
Кто бы сомневался, пробормотал кто-то в строю, но, как оказалось, Ухорез имел идеальный слух.
Кто сказал? полусотник повернулся в сторону говорившего и все увидевшие его взгляд, невольно вздрогнули, настолько он был зловещим.
Я-, дрожащим тихим голосом промолвил нескладный, лопоухий парень с усыпанной веснушками широкой физиономией.
Головка от ядра! Представиться!
Рядовой Заяц
Ты сомневаешься, что Триединка станет Великой?
Никак нет!
Понятно Рядовой Заяц, предлагаю спор! Если через три года о нашей Триединке не будут говорить как о Великой, я отдам тебе свои кожаные доспехи, вот эти, что на мне сейчас. Если, через три года, будут говорить о Триединке- Великая, что дашь ты мне?
Сжавшийся в ужасе Заяц проблеял в ответ что-то неразборчивое.
Что, что? взревел Ухорез. Говори чётче, боец!
Я Я не знаю
Не знает он пробурчал внезапно упокоившийся полусотник- инструктор. Ладно Всем- личное время, в десять отбой! Подъём в шесть утра. Готовьтесь, завтра тяжёлый день
А сегодня тогда какой был? в ужасе выдохнул всё тот-же Заяц и тут же замер под тяжёлым взглядом Ухореза.
Спать иди, Заяц! заорал инструктор и плюнув пошёл прочь, кинув через плечо. Разойтись!
Наконец-то все три друга смогли пообщаться, поделиться своими новыми впечатлениями. Они уселись в маленькой беседке напротив казармы и у самого края обрыва. Отсюда открывался потрясающий вид на раскинувшуюся на живописном берегу Тана Пухлячку.
Ну как? незамысловато поинтересовался Серый.
Наш десятник сообщил, что я буду в этой полусотне ещё три- четыре месяца, заявил Камыш, пока идёт общий курс обучения. А потом отправят в лёгкую пехоту для обучения у самого Шипа!
Тебя одного, что ли? удивился Кабан.
Ты дурак? Не знаю сколько точно, но что-то в районе десятка из всей нашей полусотни.
Какой там десяток! с умным видом возразил Серый. Лучников и так хватает в избытке, в цене хорошие пехотинцы, поэтому к Шипу в основную лёгкую сотню берут только уж совсем уникальных. Умеющих отлично стрелять и не хуже действовать в ближнем бою. Думаю, Шип возьмёт не более пяти человек.
Над учебным лагерем уныло протрубил горн: Отбой!
В длинной одноэтажной казарме у стен стояли двухярусные койки, оставляя проход посередине, вдоль всей казармы. Между койками в два яруса стояли узкие тумбочки. Здесь, на этих двухярусных кроватках, и расположилась на ночлег полусотня новобранцев.
Не успел Серый прикоснутся к подушке головой, как прямо над ухом кто-то заорал благим матом
Подъём, цыплята! бесновался Ухорез и затем уже нравоучительно добавил. Форма одежды номер два, что означает: штаны, сапоги, голый торс. Строиться перед казармой!
К его, да и его друзей, изумлению, уже прошла ночь и настало утро!
Очень плохо, грустно покачал головой Ухорез, дождавшись когда все новобранцы станут в строй. Долго копошитесь! Сегодня вечером перед отбоем- сон-тренаж! Слышали, наверняка, что это такое? А это, цыплятки, сорок секунд- на одевание, и тридцать- на раздевание и укладывание в койку! Ну, вечерком увидите Так! Десять минут оправиться, построение здесь-же!
Шёл мелкий дождик и вкупе с довольно сильным ветром всё это давало известный дискомфорт, но Ухорез, тоже будучи с голым торсом, терпеливо дожидался всех напротив казармы.
За мной, буркнул инструктор когда все собрались и потрусил на окраину лагеря.
Неспеша выбежав с новобранцами из лагеря, Ухорез перешёл на шаг.
Во-о-н там, махнул он рукой куда-то на север, стоит старый дозорный пост, сейчас, из-за дождя, его не видно. Впрочем, бегите за мной, не заблудитесь До Старого поста отсюда два с половиной километра. Весело оббегаем Старый пост и так-же весело несёмся, аки лоси, обратно. На всё- про всё нам, цыплята, дано полчаса. Последние пятеро пойдут в наряд по кухне. Шестой, седьмой и восьмой с конца- дневальными по казарме Прямо после пробежки Что рты разинули? Захлебнётесь ведь, дождь вон усилился! Бегом марш!
Толпа рванула вперёд, и только Серый удержал рванувшего было Камыша; неторопливого Кабана удерживать было не надо.
Вы куда? спросил он и авторитетно добавил. Гонка только начинается, пусть все выдыхаются, а мы побережём силы, а потом рванём!
Когда до появившегося в пелене дождя Старого поста осталось полпути, запыхавшийся, тяжёлый Кабан, вдруг озвучил очень интересную, на его взгляд, идею.
А давайте последними придём! А что, в наряде хорошо, хоть не месить по полям грязищу под дождём на занятиях!
Некоторое время Кабан, гулко топая, задумчиво пыхтел.
Не, дневальным плохо-, дождь и пот обильно стекали по лицу крепыша, весь день в казарме, у начальства на виду. На кухню! у Кабана заблестели глаза. От начальства далеко и, главное, ближе к еде! В последней пятёрке надо приходить, братва!
Пожалуй, Камыш мог бы прийти и в первой пятёрке, а Серый попасть во вторую-третью десятку полусотни, но товарища, в конец выбившегося из сил под конец кросса, они бросить не могли!..
После кросса новобранцам дали время переодеться, обсушиться и после повели в столовую. Овсяная каша с куском варёной рыбы и чай. Правда хлеб подавали с маслом. После завтрака Ухорез самолично отвёл пятерых "последних", а среди них был и неуклюжий Заяц, к начпроду, он же Главный повар, по имени Шишка. Это был покрытый шрамами, хромой увалень с широченными плечами и свирепым взглядом. Когда-то Шишка был походным кашеваром в тяжёлой сотне Мясоруба, участвовал во многих схватках, прослыл лихим рубакой, однако после тяжёлого ранения в ногу был отправлен тем же кашеваром, но уже в лагерь.
Слушайте дядю, дал напутствие заступившему наряду Ухорез и ушёл.
Картошку чистили когда-нибудь? голос начпрода был низким и сиплым, словно шипение змеи. Не оглядываясь он направился на кухню
Пятеро новобранцев пошли было за ним, но тут же встали как вкопанные от бьющего по ушам грозного рёва.
Куда прёте в сапожищах! Вон в углу корыто, помойте сапоги, вокруг корыта чтобы потом чисто было! Потом обуете тапочки, вон они, в углу. в углу действительно возвышалась гора тапочек с кожаной подошвой и кожаными ремешками, такие изготавливали муты, что жили на той стороне Тана, по дешёвке сбывая на рынке в Мелихоне. Сапоги поставите вон там, у дверей. Бегом марш! Жду в кухонном зале, вот за этой дверью, через тридцать секунд. Время пошло, щеглы!
Наряд сломя голову бросился к корыту. В разные стороны полетели грязные брызги. В общей толчее Кабан не удержал свой сапог и тот упал прямо в корыто, в него хлынула грязная вода, которой он быстро наполнился и пошёл ко дну. Чертыхаясь, Кабан выудил сапог и вылил из него воду. Кое-как обмыв свою обувь, все бросились к тапочкам.
Стойте! закричал вдруг Серый. Воду вытереть надо! Вокруг корыта!
Вон тряпки, Камыш махнул рукой в угол, быстро все хватаем и быстро вытираем!
Слишком долго, бойцы! встретил их рыком Шишка.
В кухне было жарко. В углу, занимая почти треть помещения, стояла жарко натопленная печь, на которой издавал булькающие звуки огромный котёл. К котлу вели ступеньки, которые упирались в каменный помост, выложенный над печью, так что можно было помешивать варево стоя по пояс над этим казаном-гигантом. Рядом стояли два котла поменьше, однако огня под ними уже не было, лишь едва мерцали угли, зато из-под крышек активно шёл пар.
Вон, слева, мешки с картошкой, видите? А рядом ванна. Рядом стол, на нём ножи, видите? Берёте ножи и приступаете к очистке картофеля. К обеду вам необходимо начистить полную ванну! Всем всё ясно?
Это нереально подал голос Заяц и сослуживцы поддержали его энергичными кивками.
Если не успеете к обеду начистить ванну, то именно ты будешь один заполнять ванну всю ночь, до завтрака, и тут же Шишка оглушительно, так что все присели, ответил на готовый сорваться с уст Зайца вопрос. А потому что много говоришь! Приступайте, бегом!
Парни подтащили к ванне несколько мешков с картошкой, большие кастрюли под очистки и взяв ножи, сев на крепкие табуреты, принялись за работу. Главный повар шастал туда-сюда то помешивая кипевшее на огне варево, то отходил, что-то брал, добавлял в котёл.
Братаны, чуть позже тихо заговорил Кабан, у меня сапог мокрый, что делать?
У всех они мокрые, философски заметил Серый.
А у меня внутри! чуть не завопил Кабан.
Эй, вы чего там гомоните? прикрикнул Шишка. Работать, не отвлекаться! Значит так! Я сейчас отлучусь, а вот ты представиться!.. Как? Заяц? А ты, Заяц, будешь каждые пять минут помешивать суп! Мешать три минуты И дровишек по мере надобности подкидывай. Всё понятно? Смотри у меня, Заяц На тебе обед всех вооружённых сил Триединки!
С этим Главный повар вышел, хлопнув дверью.
Ну, зверь, бормоча себе под нос Заяц бросил нож и побрёл к ступенькам, ведущими к котлу. Братва, а тут прямо пекло! Слушай, Кабан, что там с твоим сапогом? Тащи его сюда, поставим у самого котла, мигом высохнет!
Через минуту Кабан уже стоял с сапогом в руках возле Зайца, в руках которого уже успел появиться огромный черпак.
Вот здесь поставим, тут гляди какой жар, убеждал сослуживца временно исполняющий обязанности повара, свободной рукой вырывая сапог.
Вот тут лучше, рядом, протестовал Кабан и пытался пристроить сапог у края котла.
Эй, бойцы, вы там что потеряли вдвоём? в дверях стоял Шишка.
Кабан попытался спрятать сапог за спину Зайца, тот, в свою очередь, тоже решил прикрыть сапог спиной и подался к нему всем телом. В результате столкновения сапог был выброшен из рук Кабана и, печально булькнув, второй раз за день пошёл на дно.
Мы это пробормотал грустно Заяц, суп мешаем. Вот! поднял он вверх черпак.
Вдвоём? удивился Главный повар. Психи, что ли? Ну-ка, дай сюда черпак! Заяц, ну ты точно псих! определил Шишка, когда черпак пришлось забрать у новоявленного повара с приложением некоторых усилий. Марш чистить картошку!
Некоторое время он мешал варево, что-то недовольно бормоча, а двое новобранцев с ужасом смотрели на его мускулистую спину.
Шишка! на кухню зашёл воин, судя по форме, из тяжёлой пехоты. Телеги пришли с продуктами, пошли, покажешь, что куда.
Сейчас, иду, проворчал Главный повар, Заяц! Мешай дальше, остальные не отвлекаются, а чистят картошку. Что лыбишься, Заяц, то же самое касается тебя, в свободное от помешивания время.
Заяц не смог сдержать радости от того, что Шишка не увидел сапога, но оказывается было ещё рано радоваться.
Да, Заяц-. повернулся Главный повар уже у дверей. В котле я видел здоровый такой мосёл. Видно поварята бросили Найдёшь его в супе и через пятнадцать минут достанешь. Вот в эту кастрюльку положишь.
Шишка ушёл, а Кабан бросился к Зайцу и в судорожных попытках, с помощью двух черпаков, им удалось достать сапог из супа. Сапог вдруг приобрёл почти белый цвет, зато стал заметно мягче. Кабан чуть не плача смотрел на покрытый жиром и гороховым пюре белый сапог.
Чего уставился, беги отмывай! Заяц взял командование на себя. Камыш, бери черпак, помешивай суп, а я сбегаю в казарму, там у меня в тумбочке целая банка ваксы, замажем сапог, как новый будет.
Когда Шишка вернулся, у котла стойко укрепился Заяц, а остальные старательно чистили картофель, уткнув головы в полупустые кастрюли с очистками.
Что это там, в прихожке, так ваксой воняет? подойдя к котлу, Шишка взял из рук Зайца черпак. На парад кто собрался?
Главный повар начал сосредоточенно мешать варево, явно что-то пытаясь в этой мутной, кипящей жиже разыскать. Сердца новобранцев сжались от ожидания вселенской катастрофы. И она не замедлила начаться!
А где мосёл? зловеще прошипел Шишка. Вы его достали? А? Где он? Заяц!!!
Я!
Кончик от копья! Где мой мосёл?
Какой мосёл?-почти натурально удивился Заяц. Не было там, в супе этом, никакого куска мяса, даже небольшого. Я, как вы, Шишка, и велели, очень тщательно обыскал весь котёл, но никакого мосла там не нашёл. Я даже вон Кабана звал, вместе смотрели- не было там мосла. Правда, Кабан? Видите, товарищ Главный повар, во-он боец сидит, кивает? Вот! Не было там никакого мосла, в четыре глаза смотрели
Вы что, салаги-Шишку просто раздувало от ярости, совсем нюх потеряли? Ну всё, ребятки Наряд продляется ещё на трое суток! Как же мне вас жаль, на вашем месте я бы не стал мучаться, а сразу повесился. Всем чистить картошку! Ванна должна быть наполнена с горой! Меня не будет десять минут! К котлу не подходить, дрова не подбрасывать, пусть остывает.
У самых дверей Шишка резко остановился, словно забыв что-то очень важное.
Да! сказал он уже протискиваясь в дверь. Чуть не забыл!.. Если вдруг кто чего надумает, то верёвка- в кладовке, мыло- в умывальнике!
Это зачем? не понял Заяц, адресуя вопрос уже закрытой двери.
Потом узнаешь, зловеще пообещал Серый, иди, давай, сюда уже! Картошку чисть!
А что же с супом делать? спросил вдруг Камыш.
А что с ним не так? спросил Заяц.
Но ведь там варился сапог! напомнил Камыш. Я, лично, есть такое не буду!
Я- тоже! согласился Серый, а за ним и все остальные, включая сомневающегося Кабана.
Скоро уже должны были прийти так называемые "поварята", помощники Главного повара. Помимо всех остальных обязанностей, они должны были "стоять на раздаче", то есть разливать еду в бачки, каждый из которых был рассчитан на десять человек. Эти бачки разносил по столам уже наряд по столовой. Он же расставлял на столах чистую посуду и убирал грязную. Мыть посуду тоже надлежало наряду, всё это их ждало ещё впереди, а пока в первоочередных задачах была очистка картошки.
А как же остальные? заволновался Кабан. Вся воинская часть будет жрать суп из сапога?
Ну не ядовитый же он, резонно заметил Серый, сапог этот
А что же ты не хочешь есть этот суп? ехидно поинтересовался Кабан. Все значит пусть жрут это варево, а ты будешь хихикать над ними в сторонке?
А что ты предлагаешь?
Я знаю! Заяц вскочил с места и метнулся к котлу, на ходу одевая толстые, стёганные рукавицы. Ухватившись за край огромного котла, того, что с гороховым супом, он стал его раскачивать.
Э-э-э! заблеяли все почти одновременно, но было поздно- котёл соскочил с одного из креплений и начал опасно наклоняться. Заяц метнулся в сторону, а Серый прикрыл глаза В полной тишине он услышал глухой, гулкий удар, от которого содрогнулся пол, затем мощный всплеск, словно прорвало большую плотину и наконец, как кульминация, громкое шипение заливаемых углей. Серый открыл глаза и тут же об этом пожалел. Среди адского разгрома, весь заляпанный гороховым супом, стоял, словно демон, довольно улыбающийся Заяц.