После Всесоюзного съезда, в декабре 1934 года, состоялась первая Республиканская конференция якутских писателей. Здесь секретарь Якутского обкома ВКП(б) Н.Н. Окоемов в своем докладе дал дореволюционному литературному наследству отрицательную оценку и считал, что Кулаковский и Софронов «стали активно выступать против советской власти» [48, 1722].
12 июля 1939 года состоялся cъезд писателей Якутии [49]. Он был проведен в условиях жесткой сталинской репрессии партийных и культурных деятелей республики. Несмотря на это, можно считать, что здесь совершен позитивный сдвиг. Фольклор оценен положительно в том смысле, что он занимает как бы нейтральное положение. Поэтому призывали обратить внимание на идеологию его использования. Это направление подкреплялось принятием в члены Союза писателей 10 сказителей.
Как известно, положительное отношение к устному творчеству народа позитивно влияло на оценку художественного наследия. Поэтому этот сдвиг в критике мы считаем положил начало новому периоду [50; 51; 52; 53; 54; 55]. Но агрессивно-негативное отношение к наследию осталось на прежнем уровне. Высказывались мнения о том, что «нашим молодым советским писателям нечему у них учиться» [56]. Таким образом, можно считать, что положительное отношение к наследию как узкое течение сохранилось в период вульгарно-социологической критики [57]. Однако в этом вопросе требовался более широкий взгляд и исторический подход. Об этом на другом собрании, которое состоялось в мае 1942 года в педагогическом институте в Якутске, выступил с докладом Г.П. Башарин [58, 28].
Это намерение было серьезным поступком. Присутствующий при докладе представитель обкома С.А. Бордонский составил ответную записку. Это заявление он считал опасной затеей [59]. Уже в это время наметились некоторые положительные сдвиги [60]. Бюро обкома считало допустимым ипользование отдельных произведений Кулаковского, Софронова и Неустроева. Несмотря на это, новое движение в защиту наследия, видимо, хотели ликвидировать в самом начале. 1 марта 1943 года вышло постановление Якутского обкома ВКП(б), где на Кулаковского, Софронова и Неустроева было возложено новое обвинение. Их винили в активном участии в борьбе против советской власти. Если в дискуссиях раньше в основном участвовали литераторы, в спор уже включились историки. Г.П. Башарин именно с точки зрения историка намеревался осветить тему наследия. А противники, так же опираясь на исторические документы, пытались доказать, что Кулаковский был на стороне белых.
Г.П. Башарин обратился к органам центральной власти. Дело заключалось в том, что правильность решения вопроса наследства зависело от уровня понимания марксизма-ленинизма. В Якутии преобладало узкое классовое понимание политики партии, поэтому отношение к художественному наследству становилось все более нетерпимым. 16 августа 1943 года состоялось совещание при Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), где выступил с речью Г.П. Башарин. Совещание сочло неправильным отказ от использования литературно-художественного наследства. 10 сентября 1943 года в Институте истории Академии Наук СССР Г.П. Башарин защитил свою диссертацию по теме «Три якутских писателя-реалиста». В сентябре 1944 года его работа издана в печати. Бюро Якутского обкома ВКП(б) пришлось реагировать Постановлением от 16 октября 1944 года «О литературном наследстве якутских писателей Кулаковского, Софронова и Неустроева». Отменено вышеуказанное постановление о наследстве от 1 марта 1943 года. Разрешены издание и распространение произведений этих трех писателей. Это было блистательной победой защитников наследия. После данного события в якутской литературной критике установились три вида устоявшихся мнений, выработанных исследованием Башарина при оценке творчества Кулаковского, которые наиболее четко изложены Н. Заболоцким: 1) Кулаковский высмеивал пережитки патриархально-феодального уклада; 2) критиковал нарождавшиеся капиталистические порядки; 3) выходил за рамки якутской тематики [61]. Этим заканчивается третий период.
В конце мая и начале июня 1946 года появились статьи, приуроченные к 20-летию со дня смерти поэта, положительно оценивающие творчество Кулаковского, [62; 63].
Как известно, постановление ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года, вышедшее на основе оценки деятельности журналов «Звезда» и «Ленинград», резко изменило политическую ситуацию в языковой политике и художественной литературе. В эти годы нарастало противоречие Советского Союза с капиталистическими странами. В результате установилась так называемая политика «холодной войны». В этих условиях коммунистическая партия объявляла врагом всех, кто каким-то образом не укладывался в рамки ортодоксальной советской политики.
3 и 4 октября 1946 года было проведено общегородское собрание писателей. 22 октября 1946 года бюро обкома партии рассмотрело вопрос об альманахе «Хотугу сулус». На этих собраниях в свете выше упомянутого постановления вырабатывались новые линии критики художественной литературы. Прежде всего, подчеркивались следующие недостатки: безыдейность и излишнее увлечение писателей мистикой и фольклором [64; 65; 66;]. А в 1947 году затронули вопрос наследства. По отношению Кулаковского, Софронова и Неустроева вернули прежнюю негативную оценку, критиковали Башарина за сокрытие исторической ограниченности их взглядов [67]. 28 июня 1948 года состоялся II Съезд советских писателей Якутии. В докладе отмечено «несколько преувеличенная оценка литературного наследия Кулаковского, Софронова и Неустроева» [68].
Здесь можно заметить, что критика по наследству велась более осторожно, чем в прежние времена. Главным препятствием была работа Г.П. Башарина «Три якутских реалиста-просветителя». Поэтому усилия направили против этого труда [69]. В 19 мая 1950 года бюро Якутского обкома приняло постановление «О рецензии тт. Н.П. Канаева, Г.П. Тихонова и Г.А. Ефремова на книгу Г.П. Башарина «Три якутских реалиста-просветителя» [70]. Некоторые сомневались, что рецензия была составлена. Однако последние исследования показывают, что она была составлена заранее [70, 68]. А 1216 января 1951 года в Правлении Союза писателей состоялось обсуждение книги Башарина под председательством А. Суркова. Здесь в основном собрались критики наследства. Один из рецензентов книги Башарина П. Канаев винил Кулаковского в национализме. Можно заметить, что все три рецезента имели одинаковую позицию. Это свидетельствует о том, что они действительно работали над книгой Башарина и вырабатывали свои взгляды. А. Сурков бесспорно имел в своем распоряжении источники из бюро Якутского обкома ВКП(б) и письмо в поддержку оппонентов книги из Якутии, подписанных Г.Г. Решетниковым, А.Г. Абагинским, И.Д. Винокуровым, С.Р. Кулачиковым, С.А. Саввиным. Оценивал Кулаковского как представителя якутской буржуазии и винил его в мальтузианстве (мальтузианство считалось одним из источников фашистской идеологии. Поэтому обвинение в нем тогда было очень серьезным обвинением). Хоть присутствующие на совещании писатели призывали к беспристрастному анализу наследства Кулаковского, явно сложилось отрицательное отношение к наследству [72, 7380]. Все же это совещание не вынесло убедительного решения, как того хотела республиканская власть. Идеологи того времени отметили: «На страницах газет недостаточно развернута принципиальная, большевистская критика произведений якутских писателей» [73]. Вот поэтому 26 апреля 1951 года бюро Якутского обкома утвердило комиссию по под готовке проекта решения по книге Башарина. Заседания комиссии состоялись 12, 26 июня, 2 июля 1951 года. Здесь встретились и критики, и защитники наследства [74, 8085]. И они не успели прийти к какому-либо единому решению вопроса. 2 июля 1951 года в «Правде» вышла статья «Против идеологических извращений в литературе» [75]. Здесь высказывалось только одно требование к писателям вести непримиримую борьбу со всякими проявлениями национализма. Дискуссия была прервана.
Находившееся долгое время в нерешительности, бюро Якутского обкома поспешило сгладить свою вину перед коммунистической партией. В газете «Правда» вышла статья «За правильное освещение истории якутской литературы» [76]. Здесь Кулаковский обвинен в национализме, мальтузианстве и в участии в борьбе против советской власти. А Г.П. Башарина обвинили в извращении «дореволюционной действительности». Спустя месяц появилась статья Н. Канаева, Г. Ефремова и Г. Тихонова, повторяющая тезисы вышеуказанной статьи: «Против буржуазно-националистических извращений вопросов истории Якутской литературы» [77]. 6 февраля 1952 года вышло Постановление бюро Якутского областного комитета «О буржуазно-националистических извращениях в освещении истории якутской литературы» [78]. Здесь идеологическому разгрому подвергалась книга Башарина «Три якутских реалиста-просветителя». Книгу винили «в протаскивании в нашу среду буржуазной идеологии», в способствовании «оживления пережитков национализма». 2022 марта 1952 года проходил V Пленум Якутского областного комитета ВКП(б), где первый секретарь обкома С.З. Борисов выступил с докладом «О состоянии и мерах улучшения идеологической работы в республике» [79]. Доклад имел разъяснительный и инструктивный характер. Прежде всего, докладчик учил идеологических работников, как и на какие положения Башарина обращать внимание и как опровергать их на основе учения научного коммунизма. Здесь он подчеркивал, что имеются писатели, защищающие Башарина. Высказано мнение, что в якутской литературе имеется националистическая тенденция и она появилась после выхода книги Г.П. Башарина. Эту «теорию» развивали так называемые «рецензенты» книги Башарина, и высказали свое «веское» слово еще на заседании Правления Союза писателей СССР (1951 год). В это время уже подвергались жесткой критике многие писатели за идейную «шаткость». Таким образом, с самого начала идеологи пытались представить Г.П. Башарина как лидера буржуазно-националистической идеологии и «обезвредить и искоренить их вредное идейное влияние, вести решительную борьбу с идейными защитниками порочных «концепций» Г.П. Башарина», а молодежь призывали быстрее освободиться от своих заблуждений [80]. Развернулась компания по разоблачению книги Г.П. Башарина. В газетах напечатаны разгромные статьи Г. Тихонова, Н. Яковлева, С. Дмириева [81], С. Кулачикова-Элляя, Г. Васильева, В. Семенова [82], П. Филиппова, Н. Яковлева [83], И. Еремеева [84] и др.
29 апреля 1952 года бюро обкома рассмотрело вопрос «О ходе выполнения Министерством просвещения ЯАССР постановление бюро обкома ВКП(б) «О буржуазно-националистических извращениях в освещении истории якутской литературы» [85]. Компания против Башарина и Кулаковского, Софронова и Неустроева усиливалась [86; 87; 88]. В 1952 году в газетах было опубликовано 127 негативных материалов [89].
В 1953 году вышла книга Н. Канаева, Г. Ефремова и Г. Тихонова «Против извращений истории якутской литературы» [90]. Они, как известно, работали по заданию бюро Якутского обкома как «рецензенты» книги Башарина. И свои исследования в наиболее совершенном виде излагали в этой книге. Все произведения Кулаковского оценены как реакционные.
Они пытались самыми грубыми приемами «доказать» всю полноту «извращения» Башарина. Но этим не ограничивались, они направили острие своей критики на современную якутскую литературу.
30 июля 1953 года состоялся III Съезд писателей Якутии. На этом съезде писатели Н. Мординов, Д. Сивцев, Н. Золотарев, С. Васильев обвинены в попытке оправдания буржуазно-националистической концепции Башарина [91].
В это время готовился «Очерк истории якутской советской литературы». Процесс подготовки тоже превратили в шумную компанию по разоблачению «извращений» Башарина и их «защитников». Идеологическую работу по разоблачению возглавляло бюро Якутского обкома. Поэтому по прямой инструкции этой организации требовалось, чтобы уличенные в идейной «шаткости» писатели публично признались в своих ошибках. Тогдашняя партийная этика требовала, чтобы коммунисты занимались самокритикой. По этой причине писатели как Д.К. Сивцев-Суорун Омоллоон [92], Кюннюк Урастыров [93] и сам Г.П. Башарин публично признались в своих ошибках. Продолжалась огульная критика книги Башарина под руководством Якутской областной партийной организации [94]. В 1954 году вышла нашумевшая книга «Очерк истории якутской советской литературы». На этом заканчивается третий период истории оценки наследства.
15 декабря 1954 года состоялся II съезд советских писателей. Здесь уже говорили о нигилизме и левацкой критике, проявившейся в последние годы в отношении наследства и творчества писателей. Это новое веяние способствовало спаду накала идеологической борьбы в Якутии. В 1955 году Г.П. Башарин восстановлен в рядах членов КПСС. В 1957 году вышла книга Кулаковского «Ырыа-хоһоон» (Песни-стихи). Но все же прежнее отношение к художественной литературе по инерции осталось. Как замечают критики, Постановление бюро Якутского обкома «О буржуазно-националистических извращениях в освещении истории якутской литературы» от 6 февраля 1952 года признавалось основополагающим документом в определении линии всей идеологической работы до выработки нового положения (1962 г.) [95].
25 мая 1958 года вышло Постановление ЦК КПСС «Об исправлении ошибок в оценке произведений «Великая дружба», «Богдан Хмельницкий» и «От всего сердца». Оно еще сильнее требовало, чтобы восстановилось правильное, нормальное отношение к наследству и творчеству писателей. Но в Якутии это постановление почти не заметили. Еще с 30-х годов в писательской среде наметились признаки групповщины. А в 50-е годы прямо говорили, что групповщина стала заметным явлением. Опасность групповщины видели в том, что те или иные группы, прикрываясь идеологией коммунистической партии, преследовали свои корыстные цели. Действительно, в якутской писательской среде сформировались две группы: противников наследства и защитников Башарина. В это время противников Башарина поддерживало бюро Якутского обкома, потому что в свое время эта группа была создана по их указке. Поэтому они предпочли не замечать этого постановления. Такое выжидательное или негативное отношение поражало даже писателей высокого идеологического ранга. В августе 1961 года вышла статья А.А. Петросяна «Споры о наследстве» в журнале «Знамя». Автор написал о том, что эпитеты «буржуазно-националистический», «реакционный» применительно Кулаковскому, Софронову и Неустроеву «были введены еще критикой рапповских времен, которая указывала на отсутствие в их творчестве пролетарской идеологии». Он тем самым подчеркивал, что в современное время возвращение к огульным обвинениям является признаком отсталости литературной критики и самой идеологической работы [97]. Однако, противники Г.П. Башарина сдаваться не собирались. Они составили ответное письмо «Ответ Петросяну» [99]. Но все же эту попытку можно считать прелюдией. Снова бюро Якутского обкома пришлось с опозданием менять свое отношение к наследию, практически, обрывая связь с противниками Г.П. Башарина. В 16 февраля 1962 года вышло постановление «Об исправлении ошибок в освещении некоторых вопросов истории якутской литературы». Здесь отметили, что постановление от 6 февраля 1952 года «сыграло известную положительную роль». Признавали, что допускалось несправедливое обвинение против автора Башарина и подчеркивали, что при анализе творчества писателей недопустимы как его идеализация, так и нигилистическое отношение к нему [100]. Так завершился период восстановления доброго имени Г.П. Башарина.