Я был словно в тумане, меня кто-то оттаскивал от раненого Александра, осматривал, на предмет ранения. Перед глазами цветная пелена, блин, надо гэбэшникам позвонить, чего я тут сижу!
Да сиди ты, чего дергаешься, руку перевязать надо! услышал я, когда пытался подняться.
Какую руку? не понял я и скосил глаза влево, заметив только сейчас, что рукой кто-то занимается. Это оказалась женщина лет сорока, в белом халате и шапочке на голове. Она ловко бинтовала мне руку выше локтя, а я не понимал зачем.
У вас рука задета, гражданин, но ничего серьезного, потерпите немного, боль сильная? различил я слова женщины, врача «скорой помощи», их карета стояла на виду, метрах в десяти от нас.
Да вообще не знал, что зацепило, пока вы бинтовать не начали, удивился я. А вот сейчас, видимо придя в себя, я почувствовал жжение и несильную, но все же боль. Попали все-таки, суки бандитские. Как Александр? качнул я головой в сторону раненого комитетчика, которого, кстати, на месте уже не было.
Проводим реанимационные действия, вы вовремя зажали рану, большая кровопотеря, но доктор думает, что парень выдержит. Сейчас увезут в больницу, сделают операцию, должен поправиться.
Как ваше имя? услышал я справа.
А? повернул голову к спрашивающему и увидел милиционера в форме, с погонами капитана. Александр.
Вы можете рассказать, что здесь произошло?
Мне позвонить нужно, срочно, после сразу все расскажу, покачал я отрицательно головой.
Что за срочность?
Этот парень из КГБ, нужно сообщить его начальству, и у меня жена в больнице, в управлении знают, где именно, мне к ней надо
То, что раненый сотрудник КГБ, мы и так знаем, при нем удостоверение было, его начальству уже сообщили. По поводу жены Это так срочно?
Да, это срочно, мы как раз собирались ехать к ней, когда все это произошло. Была спецоперация КГБ
Это ночная, в поселке Ермаково? на удивление, милиционер оказался разговорчивым.
Я точно не знаю, где именно, меня не посвящали. Там пострадала моя супруга, и нам сообщили, что она доставлена в больницу, мы собирались ехать видя, что все же придется дать показания прямо сейчас, продолжил: Подошли к машине, «Волга» появилась с той стороны, я указал направление, подъехала очень быстро, дальше резкое торможение, которое и привлекло внимание, скрип тормозов ни с чем не перепутаешь. Дальше, думаю, и так понятно. Два урода вылезли и открыли огонь, я укрылся со своей стороны, мне было достаточно просто присесть, Александру в этом плане не повезло, некуда было деваться.
Как у вас оказался его пистолет?
Когда перестали стрелять, выглянул, увидел, как они меняют магазины, и бросился к Саше за пистолетом. Не рискни я тогда, все равно бы не ушел от них, так что выбор был очевидным.
Где вы так стрелять научились?
Да разве это стрельба? Тут и двадцати метров нет! удивился я.
А если бы ПМ был разряжен? мент ухмыльнулся.
Тогда вы со мной бы уже не разговаривали.
Как вы думаете, кто был целью нападения?
Я и был, дернул я плечом, от чего поморщился, рана все же немного болела.
А причина?
Это, я думаю, вам объяснят в Комитете, если посчитают нужным, конечно, я покачал головой.
А сами почему не хотите объяснить?
Не знаю, имею ли право, вот и все, пояснил я.
Хорошо, скорее всего, мы еще увидимся, попрощался милиционер и пошел отдавать команды подчиненным, грузившим в машину трупы бандитов.
В их «Волге» работали специалисты, снимали пальцы, проводили досмотр, до меня уже никому не было дела, удивился сначала, но подъехавшая через минуту новая «двадцатьчетверка» привезла новых персонажей. Из «Волги» вышли четверо, двоих я узнал, были у меня на квартире. Люди в костюмах направились ко мне, да, кагэбэшники явно выделяются среди простых граждан. Костюмы, как и говорил прежде, стрижки уставные, походка и движения, все говорило о спецподготовке и службе в Конторе.
Александр, вы в порядке?
Да, простите, но ваш товарищ пострадал ответил я.
Мы знаем, кивнул говоривший. Это был тот же мужчина, с которым мы общались у меня дома после моего звонка Шелепину. Самолетом отправим в Москву, если придется, врачи уверили, что он выдержит.
Хорошо бы, парень не виноват, а пострадал, такого быть не должно, моя вина
Вот этого не надо, Саша, перешел вдруг на ты гэбэшник, всякое может случиться, он был оставлен тебя охранять, получилось то, что получилось. Вы как, в больницу поедете?
Да нормально, фельдшер сказала, что ничего опасного
Я имел в виду к жене? пояснил комитетчик.
А! Конечно! Дайте минуту переодеться, не в таком же виде, еще больше испугается.
Вас проводят. Вот ведь, опять на вы перешел.
А где моя дочь?
Ее мать, ваша супруга, настояла, чтобы девочка осталась при ней. Им выделили отдельную палату, разместили удобно. Мужчина, что был с ними, также перенес побои и находится в той же больнице.
Хорошо, кивнул я, успокаиваясь, я быстро! Черт возьми, ведь я, грешным делом, совершенно забыл о дяде Коле! Подставил фронтовика под такой удар, немыслимо!
Мгновенно взлетев по лестнице, открыл квартиру и бросился к шкафу с одеждой. Тут же передумал, раздевшись и умывшись, посмотрел на себя в зеркало, нормально. Сменив и рубашку, и брюки, накинул легкий свитер и наткнулся возле дверей на очередного гэбэшника, даже не замечал его, пока бегал по квартире.
Расскажите, как все прошло? Интересно ведь, когда теперь в очередной раз угрозы ждать.
По дороге, коротко ответил угрюмый сотрудник.
Спустились во двор, машина ждала, как и сотрудники в ней. Подумал было о своей, но обернувшись, застал все ту же картину, суета стоит, как на параде. Сотрудники ГАИ грузили машину краном на трейлер и собирались, по-видимому, увезти ее куда-то к себе для следственных действий. Моя «копеечка» приказала долго жить, жаль, я уже полюбил ее. Стекла все выбиты, шины в хлам, на месте, где она стояла, лужа масла. Не буду восстанавливать, такое чувство, как будто в душу плюнули. И это я еще не видел своих девочек и дядю Колю. Сейчас я уже спокоен, комитетчики постарались, сообщив, что семья в безопасности, хоть и с последствиями. Пойду до конца, в голове уже все решил для себя, после больницы буду звонить Семичастному, и пусть он только попробует не помочь!
Я больше не выдержу, Катя плакала, уткнувшись в подушку лицом.
Я чувствовал себя виноватым и боялся сказать что-либо лишнее, дочка висела на мне, крепко прижавшись.
Пап, меня дядька злой так схватил, что я описалась шепнула мне дочь, а я, кажется, вновь завелся.
Теперь, котенок, описаются все дядьки, которые только посмели на вас плохо посмотреть
Саш, прошу, не надо снова, пожалуйста! вскинулась жена, прекрасно понимая, что я имею в виду. Вид у нее был ужасный, синяки, ссадины, плюс огромный стресс от потери ребенка.
Прости, родная, но так нужно. Я не хотел этого, но сегодня же позвоню этим деятелям и потребую устроить «Маскарад» по всей стране. Хватит, доигрались, это быдло распустилось настолько, что уже ни в какие рамки
Но мы же сами виноваты
Ты это о чем? О деньгах, что ли? Катя кивнула. Родная, тут совсем речь не о деньгах, не пошли бы бандиты такого уровня на такой кипеж из-за этих копеек. Тут другое, они наказать решили, показать мне и всем вокруг, что это они здесь реальная власть, а мы лишь овцы, которых стричь нужно. Нет, не бывать этому, раз уж мы здесь оказались, я положу все силы, но вырублю это все в зародыше. Ты не понимаешь, именно сейчас расцветает коррупция, цеховики плодятся и богатеют, а дальше уже преступность в органах, и именно нам предстоит сделать для устранения этого все, что сможем. Помнишь, я тебе говорил, что нужно адаптировать «Эру» под семидесятые годы?
Прости, сейчас я ничего не соображаю, и когда в себя приду, не представляю
Мы уже обсудили их захват бандитами, побои и очень страшное для любой женщины потерю ребенка. Это хорошо, что срок был совсем маленьким, Катя еще не успела привыкнуть к мысли, что внутри нее растет еще один наш ребенок, возможно, я слишком черствый, но думаю именно так. Кстати, возможно, именно это обстоятельство и спасло ее от насилия, рассказала, что бандиты брезгливо вели себя, как будто она какая-то порченая. Твари. Да моя жена чище всех их, вместе взятых!
Про книгу я вспомнил попутно, ибо в последнее время часто думал о ней. «Эру милосердия» должны закончить в семьдесят пятом, и там о других временах, возможно, в процессе написания мне удастся избежать плагиата, а благодаря личной вовлеченности в проблему получится новое произведение.
Ты заберешь дочь? опасливо спросила Катя.
Что значит заберу? не понял я.
Ну, я в больнице пока, сказали, недельку полежать надо, обследоваться.
Да ты что, уедем все вместе, твердо ответил я.
Мне пока плохо
Я поговорю с врачами, наймем кого-нибудь из персонала, следить за тобой, и уедем все вместе в деревню.
Я уже не знаю, где безопаснее, может, ты все же послушаешься твоих московских товарищей и переедем туда?
Дорогая, если ты сама хочешь, переедем хоть во Владивосток, но мое мнение ты знаешь. Да и не хочу я убегать, что я крыса, что ли? Я понимаю, тебе страшно, и я не всегда рядом, но теперь будет по-другому. Даже если я захочу, уже не смогу оставить вас одних. Местным чекистам, похоже, приказ сверху пришел, теперь нас будут охранять круглосуточно.
Спасибо тебе, родной, теперь в туалет ходить, оглядываясь
Тут я не виноват, если там так решили, то так и будет, забыла, откуда мы?
Я думала, хуже, чем там, не будет
И это действительно так, а наш настоящий дом, нашу родину, мы не дадим сделать такой, какую мы уже знаем. Ты пойми, я повторяюсь, но именно мы сейчас и здесь решаем, какая будет эта самая родная страна. Только мы. Даже известные тебе люди лишь инструмент для нашего плана.
Они, наверное, думают о тебе точно так же.
Пусть думают, я не совсем тупой, ты же знаешь, я тщательно фильтрую все, что даю им. Взвешиваю все, что знаю, чего не знаю, уточняю у них самих и подвожу к нужному для меня выводу. Ты не забыла, что именно мы «виновны» в смене власти и политического курса? Где были бы сейчас эти вершители судеб, если бы не мы?
Убедил, но давай я сегодня еще в больнице переночую, болит все, в дороге растрясет еще.
А мы по воде, усмехнулся я, помнишь, «Метеор» ходит в нашу сторону, на нем и долетим.
Ой, с детства мечтала покататься, от него всегда такой запах был интересный, смесь воздуха, воды и солярки, какой-то такой Запах детства, в общем.
Вот и славно, я попрошу нам тут еще кровать поставить, палата большая, хватит на всех места.
Уговорил, я посплю сейчас, устала, не шумите, ладно?
Спрашиваешь! Пойдем-ка, доча, попросим у тетенек врачей кровать.
А можно поставить кровати рядом и спать всем вместе?
Ой, да вы мне спать-то не дадите! укладываясь на бочок, улыбаясь, заметила Катя.
Спи, родная, обещаю, не услышишь, я поцеловал жену в щеку и погладил рукой по голове.
У нас ведь еще получится? спросила вдруг Катя, когда мое лицо было рядом, я увидел такую тоску и женскую слабость в ее красивых глазах, что захотелось обнять и не отпускать свое сокровище.
Конечно, не переживай сильно, все получится. Поправишься, съездим в Москву, обследуешься, и займемся делом.
Ты все об одном и том же, хоть сейчас-то можно не думать об этом? смеясь, ткнула меня кулачком в грудь супруга.
Нельзя, строго заявил я и получил еще один тычок. Спи, родная.
Навестил я и дядю Колю, стыдно было идти к нему, но необходимо. Старик не ругался, напротив, обрадовался моему приходу и рассказал, как все было. Самого его побили лишь тогда, когда он упрекнул бандитов в фашистских методах, дескать, он с такими воевал за мир, а они тут в мирное время войну устраивают. Побили, но хоть не сломали ничего, все же, видно, хоть немного уважения осталось еще. Поболтали чуток, а потом меня выставили, объявив, что пострадавшему нужно поспать.
Мы, как я и хотел, выпросили у персонала еще одну кровать, благо размеры палаты позволяли ее поставить, и улеглись спать. Слишком много пережили сегодня, причем все. Я не стал рассказывать Кате о побоище возле дома, не надо ей знать об этом, еще больше будет бояться.
С утра позавтракали больничной едой, вполне вкусно, кстати, и я уехал в комитет. Кате объяснил просто: надо давать показания, она поняла, тем более что с нее их также взяли. Ехал я в контору с одной целью мне нужны эти суки, что посмели тронуть мою семью.
Я сказал, сразу как Катерина поправится, выедете в Москву. Жилплощадь вам будет готова, дочку в школу, сами Ну, у вас есть работа. Хватит играть в независимость, вы взрослые люди. Если хотите быть сами по себе, то зачем все это начали? Сидели бы себе, не привлекали нас и все было бы так, как вам хочется. Раз уж влезли, Саша, так теперь терпите и работайте в команде, Шелепин по телефону был непреклонен.
Я сдуру позвонил им из управления КГБ с целью выпросить себе разрешение на месть бандитам. Ну, это сам так назвал, я-то просто хотел их всех порвать. Да, злоба уже улеглась, конечно, но я вновь и вновь накручивал себя, представляя, что могли сделать бандиты с моими девочками.
Александр Николаевич, давайте поговорим об этом позже, когда придем в себя, ладно? Мы все это уже обсуждали, а вы опять о своем. Разве я вам нужен? Да и когда возникают вопросы, разве отказываюсь помогать? Я всегда к вашим услугам, тем более сам все это устроил.
Ладно, Катерине, как мне доложили, придется месяц полежать в больнице, ты что намерен делать?
Мы хотели пару дней провести под присмотром врачей, а затем, если главврач не будет против, уехать в деревню. Там девочкам будет лучше, воздух, природа
Ясно, опять собрался в свое имение забраться, буржуй! смех на другом конце провода внушал оптимизм.
Да, я такой, но за это вы меня и цените, подначил я.
Пошути мне, пошути, вот попрошу Володю, он тебе устроит рай.
Не надо меня председателем пугать, я сам все расскажу и сделаю, разошелся я, смеясь уже во весь голос.
А если серьезно, то забудь о своих хотелках по поводу мести, ты меня понял? Да, задержали, конечно, не всех, но старшие в камере, а шестерки туда рано или поздно все равно попадут. Главного у них ты сам убрал, возле дома. Но хватит крови, что это вообще за идея фикс? Отомстить? И что это даст? Бандиты всего Союза обделаются со страху и перестанут творить беззаконие? Самому не смешно?
А вот о страхе бандитов всего Союза вы в точку попали. Есть идея
Мне уже страшно, может, не надо идей? полушутливо заметил Шелепин.
«Маскарад» в сорок шестом помните?
И что? явно напрягся генсек.
Не знаю, как лично он, но противники у Жукова тогда были, причем в самых верхах власти. Для тех, кто не совсем в курсе дела, напомню, «Маскарад» это войсковая операция в Одессе, в сорок шестом году, тогда Жуков чуть не полностью уничтожил бандитское отребье в одном из крупнейших городов Союза. А моя идея, которую пытаюсь донести до генсека, заключается в распространении такой же операции на всю страну. Жестоко? Это необходимая жестокость. Санация нужна, хоть тресни, а ловить милицией бандитов, искать доказательства их преступлений означает одно будет еще больше жертв, причем среди обычного населения.
Давайте обсудим этот вопрос при встрече?
Хорошо, когда ты сможешь приехать, тут немного вопросов накопилось, но пока не срочно.
Как в деревню переедем, так и смогу.
Да, если ты не заметил сам, теперь у вас будет постоянная охрана, и не возражай. Открыто за вами никто ходить не станет, гарантирую, Володя поручил это дело своим самым умным людям, они знают толк в охране, поверь.
Что же, если назойливости с их стороны не будет, вмешательства в личную жизнь моей семьи, то возражать не станем. Я так и думал, что рано или поздно, но мне поставят надзирателей, никто не даст таким, как мы, жить свободно и без наблюдения. Что ж, это разумный ход со стороны сильных мира сего, будем соответствовать. Все же лучше присмотр, чем надзор. Посадили бы всех в камеру и просто тянули информацию, а так, жить не мешают и ладно.
Они не будут вам мешать, это профессионалы, словно услышав мои мысли, произнес Шелепин.