Начальник ваш, Алексей Егорович, еще в гостинице?
Нет, уехал. Как только оперативник этот, который дело ведет, уехал, так и он тоже уехал. Охранник вдруг засуетился, посмотрел на часы и торопливо спросил: Я могу идти? У меня, понимаете ли, дела, работа стоит, обязанности
Идите, махнул рукой Гуров, и Рылов чуть ли не бегом кинулся к лестнице.
Чего это он вдруг об обязанностях вспомнил? усмехнулся Крячко.
* * *
Лев Иванович не успел ответить, как за их спиной кто-то нерешительно покашлял. Они обернулись и увидели молодого оперативника, который с видом обиженного ребенка топтался возле них.
А, Андрей. Гуров смутился.
Лев Иванович напрочь забыл о существовании оперативника, которого Пятаков так ненавязчиво оставил им то ли в помощь, то ли для того, чтобы иметь при них своего человека и следить, чтобы полковники, не дай бог, не влезли куда-нибудь не туда без его, Пятакова, ведома.
«Скорее всего, мысленно рассудил Гуров, и то и другое вместе». По первому впечатлению опытного в составлении психологических портретов Гурова, Илья Ильич был личностью неординарной, но тщательно скрывающей эту свою особенность за замкнутостью и неразговорчивостью.